Увидев Тилли, Мэри улыбнулась и, обслужив посетителей, поманила её к себе.

— Ну, чем могу на этот раз помочь? — спросила она. — Джек опять экспериментирует?

— Ага. Пытается испечь кексы-хлопушки, как в книжках Энид Блайтон, — кивнула Тилли. — Но у него ванильная эссенция закончилась, и он попросил узнать, может, вы одолжите? Если у вас она есть, конечно.

— Разумеется, есть, а как же, — ответила Мэри. — Присаживайся, я схожу за ней на кухню. Не хочешь пока перекусить? Ты какая-то бледная.

— Нет, спасибо, со мной всё в порядке, — покачала головой Тилли, прикидывая тем временем в уме, как отреагирует Мэри, если поделиться с нею новостью про ту коробку. — Просто, видите ли, я нашла кое-что из старых маминых книг, и от этого у меня такое… странное состояние. Ведь у меня осталось так мало её вещей.

— Ох, милая, видно, что это сильно выбило тебя из колеи. — Мэри поцеловала Тилли в макушку, слегка сжала плечо и только после этого отправилась на кухню, сказав: — Всё, сиди тут. Я сейчас вернусь.

Когда дверь за ней закрылась, Тилли повернула голову, пытаясь перехватить взгляд Оскара.

В «Пышках-малышках» они прежде почти не пересекались и учились в разных классах, поэтому и в школе особенно не общались.

Впрочем, программа везде была одинаковой, и Тилли попыталась завязать разговор:

— Ты уже начал делать домашку по литературе?

— Что? — удивлённо повернулся к ней Оскар. — Нет, конечно, ты что! Первый день каникул же! Кстати, нам задали прочитать книгу автора, которого ты никогда до этого не читал, а вам тоже?

— Угу, — радостно ответила Тилли. — Самое лучшее задание в мире!

— Я вот тут подумал… Наверное, я попозже зайду в «Пейджиз и Ко», поищу что-нибудь для себя. Можно, да? Это нормально будет? — спросил Оскар.

— Почему нормально? Это будет замечательно! — просияла Матильда. — Я помогу тебе подобрать что-нибудь, если хочешь, конечно. Ты какие книги больше всего любишь? О чём?

Оскар замялся, пошаркал ногами под столом и ответил, опустив взгляд на свою чашку:

— Да, в общем-то, разные. Любые. В летние каникулы, например, начал читать первую книжку про Перси Джексона. Интересно.

— Да, про Перси хорошая серия, это верно, — кивнула Тилли. — Я просто поверить не могла, когда поняла, кто отец Нико…

— Эй, не надо, не говори! — перебил её Оскар. — Я до этого места ещё не дошёл, я очень медленно читаю.

— У Оскара дислексия [Дислексия — особенность мышления, из-за которой некоторые люди испытывают сложности с чтением и письмом, при этом сохраняя способность к обучению.], — объяснила появившаяся возле их столика Мэри. В руке она держала маленькую бутылочку, а локтем прижимала к себе конверт из коричневой обёрточной бумаги. — Но всё равно он любит читать, да, солнышко?

— Ну мам! — смутился Оскар, стряхивая её руку с головы.

— Знаешь, ты обязательно приходи к нам в магазин, Оскар, мы подберём для тебя книжку, — сказала Тилли.

— Да, спасибо, Матильда. Это было бы чудесно. Кстати, почему бы тебе прямо сейчас не сходить туда, сынок? — широко улыбаясь, предложила Мэри.

— Мам, ну перестань, — ответил Оскар и продолжил, обращаясь теперь уже к Тилли: — Я завтра приду, окей?

Девочка согласно кивнула.

— Вот то, зачем ты пришла. — Мэри, протянула ей бутылочку. — Можешь передать Джеку, чтобы он не спешил возвращать мне эссенцию. Я охотно подожду ради одного из его кексов-хлопушек. — Она улыбнулась, а затем положила на стол коричневый конверт и подвинула его ближе к Тилли, которая вопросительно приподняла брови.

— Она у меня уже целую вечность, — нерешительно начала женщина. — Наверное, нужно было отдать раньше, но, когда Беа исчезла, я её спрятала, а потом совершенно забыла, пока ты не упомянула, что нашла её вещи.

Ни Тилли, ни Мэри, ни Оскар не знали, что ещё сказать. Подождав немного, мама Оскара открыла конверт и вытащила из него слегка пожелтевшую от времени фотографию. С неё на Тилли взглянули юные лица Беа и Мэри — подруги сидели на одном из диванов в книжном магазине, опершись спинами на его противоположные подлокотники и касаясь друг друга в середине одетыми в носки ступнями. Молодые женщины были на последних месяцах беременности и держали на животах раскрытые книжки.

— Фотография сохранилась не в самом лучшем виде, ты уж извини. — Мэри попыталась стереть какое-то пятнышко с уголка снимка. — Можешь забрать. Ясное дело, это всего лишь фотография, но я подумала, что тебе всё равно будет приятно. Если захочешь, я могу рассказать, что на ней происходит, но пойму, если ты решишь сначала сама повнимательнее рассмотреть её. Для меня это словно было вчера. Что я тогда читала, уже не помню, а вот Беа во время беременности взахлёб проглатывала книжки из своего детства, тосковала по тем временам, наверное. Вот эту книжку с фото, «Маленькую принцессу», она перечитывала уж не знаю сколько раз, она была её любимой, хотя это тебе и без меня известно. Если у тебя появятся вопросы о фотографии или о маме, не стесняйся, приходи ко мне в любое время.

— Спасибо, — тихо поблагодарила Тилли, не сводя глаз с фотографии. Если честно, то о том, что «Маленькая принцесса» была любимой книжкой мамы, она услышала впервые. Мэри тем временем вернула фотографию в конверт и передала его девочке.

— Ну, иди теперь к Джеку, да не забудь сказать, чтобы он оставил для меня один свой кекс-хлопушку, — напомнила Мэри, легонько подталкивая Тилли к двери. — И не промочи конверт под дождём.

Отдав Джеку бутылочку с ванильной эссенцией, Тилли вернулась на кухню и увидела дедушку. Он сидел прямо на полу рядом с картонной коробкой и держал в руке свой клетчатый платок. Тилли села рядом и привалилась к дедушке, вдыхая знакомый запах кашемирового свитера и старой бумаги.

— А я совсем забыл, куда положил их, — сказал дедушка, крепче прижимая к себе Тилли. — Это любимые книги твоей мамы, которые она читала примерно в твоём возрасте. А потом перечитывала, когда была беременна тобой.

— Любимые? — переспросила Тилли, которой очень хотелось, чтобы дедушка продолжил.

— Да, и в твоём возрасте они очень много значили для Беа. Должен тебе сказать, милая, что любимые с детства книги очень сильно влияют на нас. Их герои помогают нам решить, какими хотим стать мы сами, когда вырастем.

Дедушка помолчал, вытащил из коробки одну из книг, повертел в руках, а затем заговорил снова:

— Да, вот она. Я, если честно, сомневаюсь, стоит ли показывать её тебе, потому что… Ну ладно, просто расскажи мне, что ты о ней думаешь. — И он протянул книгу Тилли. Это оказалась «Маленькая принцесса» в жёлтой обложке. Тилли молча вытащила из конверта фотографию, которую столь неожиданно получила от миссис Ру, и показала дедушке.

— Откуда это у тебя? — удивился он.

— Мэри мне дала, — ответила Тилли. — Смотри, здесь мама читает как раз эту книгу!

— Это была её самая любимая, — кивнул дедушка. — Мама открыла её в твоём возрасте, но по-настоящему влюбилась в «Маленькую принцессу», когда уже поступила в университет. Всегда держала при себе экземпляр и перечитывала снова и снова. До бесконечности. Даже став взрослой, она продолжала открывать для себя в этой книге что-то новое. Скажи, а ты читала «Маленькую принцессу»?

— Читала, и даже несколько раз.

— И что ты о ней думаешь, об этой книге? — осторожно спросил дедушка. — Находишь что-то общее между собой и кем-то из героев? Некую связь?

— Не знаю. — Тилли задумчиво пожала плечами. — Не могу сказать, что это моя любимая книга, хотя Сара Кру мне очень нравится. Например, как она рассказывает себе самой истории, когда грустит, и это помогает ей справиться со смертью отца.

Дедушка мягко улыбнулся, не столько Тилли даже, сколько самому себе.

— Что ж, теперь у тебя есть мамин экземпляр «Маленькой принцессы» и фотография, на которой она её читает. — Он посмотрел на коробку с книгами. — Там может найтись что-то подходящее для твоего задания по литературе. Послушай, почему бы тебе не отнести эту коробку в свою комнату, чтобы потом спокойно порыться в ней? — Он сжал плечо Тилли и добавил, поднимаясь на ноги: — А я пойду, пожалуй. Не хочу так надолго бросать твою бабушку один на один с Джеком.

Сказав это, дедушка направился назад в магазин, а Тилли вернула «Маленькую принцессу» в коробку и потащила её к себе, в комнату в мансарде.

Стены комнаты были увешаны полками, на которых теснились её собственные книги и те, которые она на время брала из магазина. Вообще-то, ей это не разрешалось, но после того как Тилли поймала бабушку на том, что та пролила чай на книгу, которую сама взяла в магазине, на этот запрет стали закрывать глаза. Во всяком случае, до тех пор пока Тилли возвращала взятые книги назад чистыми и словно даже нетронутыми. Девочка поставила коробку посреди комнаты, положила сверху фотографию, а сама уселась на кровать, по-турецки подогнув ноги, и долго на них смотрела, чувствуя… Тилли не смогла бы словами передать все эти чувства: уж слишком разными они были и слишком тесно переплетались между собой.

Наконец она вытащила с полки узкий альбом.

В нём Тилли держала сохранившиеся мамины фотографии. Вот Беатриса ещё совсем маленькая, с молодыми дедушкой и бабушкой. А вот она в их книжном магазине. Была здесь даже университетская фотография. Отпечатки давних воспоминаний, которые, увы, не были её собственными.