Парень как-то странно взглянул на меня, на фото, потом вновь на меня и вдруг засмеялся.

— Что смешного? Да, у Нинки здесь кривая рожа, — хмуро проговорила я. — Зато она радостная, как мышь, поселившаяся в сырном погребе.

— Вот уж не думал, — произнес он задумчиво. — А ты странная, Катя.

— Спасибо за комплимент.

— Нет, в хорошем смысле. Спасибо тебе. Серьезно — если что понадобится, скажи. Валера все для тебя сделает.

— Да ничего мне не нужно, — засмущалась я. — Езжай лучше домой. Хотя… скажи мне, зачем тебе нужна фотография-то?

— Я же тебе говорил, — растерялся он.

— Э-э-э… Кажется, я прослушала, — призналась я.

— Ну, это немного необычно. Только не смейся, Екатеринка. Хочу приворожить любимую, — коварным шепотом отвечал мне Баба Яга.

— Чего? — я даже поперхнулась я. — Вы… ты в своем уме??

— Ага.

— Приворожить? Ее? — стараясь не захихикать, я прижала ладонь ко рту. Надо же! Мою подругу собираются ее же оружием… пристрелить. Пристрелить — не иначе. Потому что даже если какая-нибудь суперсильная экстрасенс или колдунья заставит мою подругу против воли влюбиться в Бабу Ягу, она этого не вынесет.

— Я тут про такую классную тетку-ведьму услышал. Пришел к ней, а она мне — нужна фотка хорошего качества, и та, где объект приворота будет в самом лучшем расположении духа. А на всех снимках, что есть у меня, Ниночка злая или недовольная. Или безразличная. Но никак не счастливая. Она не любит, когда я ее снимаю, кричит жутко, а когда фотографирую тайно, то она почему-то не улыбается, — поведал мне о своей трудной жизни несчастливого влюбленного молодой человек. — В социальных сетях ее фото вообще нет.

Еще бы! Неудивительно. Один из родственничков сказал Журавлям, что все данные оттуда просматривает ФСБ, составляя компроматы на все и вся, особенно на обеспеченных людей. Поэтому подруга предпочитала только «аську» и еще парочку программ.

Ну, Баба Яга, ну силен! Что у него есть общего с моей лучшей подругой — так это упорство, в его случае доходящее до маразма.

— Может, не надо приворотов? Слушай, отдай мне фото обратно!

Я испугалась — вдруг и правда Нинку приворожит?? С Келлой у нее же вроде как получилось. Если бы знала для чего ему изображение подруги, ни за что бы не дала.

Да ну, будет весело, если она в этого шизика втюрится. Поржешь.

Последней по-любому будет смеяться Нина. На моей могиле — если узнает.

Ну, может, ты и права…

— Валерий, отдай, пожалуйста. Все эти привороты ни к чему не приводят. Они не действуют, — серьезным тоном произнесла я. — Я точно знаю.

И потянулась за фотографией, Валерий, естественно, отдать ее мне не пожелал. Более того, он спрыгнул с подоконника и почему-то побежал наверх с радостной улыбкой.

— Отдай! — понеслась я за ним. Господи, ну почему у меня все через одно славное место, начинающееся на букву «ж»? — Отдай сейчас же!

— Да ни за что! Моя прелес-с-сть, — задорно помахал он снимком передо мной, напоминая не напыщенного богатого папенькиного сыночка с миллионом дурных причуд, каким мне всегда казался, а мальчишку-дурака, того самого, который, как и в известной дразнилке, заслуживает «сорок палок по бокам». — Катюша, отвяжись!

— Валерий, привороты — это запрещенный прием! Отдай фото! Что за детский сад! — с этим словами, переполненными возмущением, я чуть не упала, но оказалась вроде как подхвачена Бабой Ягой, за что была ему благодарна.

— Осторожней надо, — тут же сказал он, продолжая меня удерживать — руки у него были сильными. — А фото не отдам. И вообще, я его во внутреннем кармане пиджака спрятал. Попробуй, достань.

Услышав это, я тут же попробовала достать злополучный снимок. Воистину — благие намерения ведут в ад.

— Раздевайся! — немедленно потребовала я у этого идиота, за какой-то миг превратившегося в глупого пацана. — Прямо сейчас!

— Сама раздевайся, — перехватал он одну мою руку, когда как второй я вцепилась в его плечо и не желала отпускать. Ну и пусть наиглупейшая ситуация, но мне нужно это фото вернуть!!

Естественно, Яга был сильнее — он прижал меня, вцепившуюся одной рукой, к стене и смеялся, легко удерживая.

— Раздевайся, или я сама это сделаю, — прошипела я, потому что мне его глупые детские игры надоели, и полезла стаскивать с него пиджак.

— Ух, какая ты грозная, — пощекотал меня под подбородком он, не отпуская.

То, как подъехал на двенадцатый этаж лифт, ни я, ни глупый Баба Яга не заметили. И тех, кто вышел из кряхтящего лифта, мы, конечно же, тоже проигнорировали, громко вопя. Наверное, это было зря. Наши слова были неправильно поняты.

— Раздевайся? Ого. Я не понял, чем вы тут занимаетесь? И какая у вас поза, — раздался мрачный, чуть хриплый голос за нашими спинами. Знакомый голос. — Вы меня слышите?

— Чем занимаются молодые в подъезде? — вышел вслед за Кеем из лифта менеджер Андрей, тот самый красавец-мужчина с обаятельным голосом, что запал мне в душу. — Отстань от них, Кей. Какая тебе разница, не понимаю? Ребята, не обращайте на нас внимания! Мы вам не сильно помешали? — обратился он к нам с пониманием. Меня пока не узнавал.

— Не помешали, — с достоинством отвечал Валерий, не отпуская моих рук, и шепотом спросил, кто это, а мне не нужны были пояснения о том, кто пожаловал в мой скромный дом.

— Это суперзвезда, — едва слышно пробормотала я, во все глаза разглядывая Кея, застывшего наверху и закинувшего за плечо худи — черную свободную кофту с серой надписью и капюшоном. Сам он оставался в темной майке, открывающей плечи и руки. Надо же, у него и на плечах татуировки имеются — разноцветные, абстрактные… Вроде бы я различаю лапы чудовище, похожего на водного дракона.

Кей поддерживал наш зрительный контакт — только если у меня взгляд был удивленным и немного испуганным, то у него надменно-изумленным и чуть-чуть озлобленным. А звездой я называла его по двум причинам: первая вполне понятна, а вот вторая заключалась в том, что Кей как раз находился под яркой электрической лампочкой, и мне, стоящей на нижних ступеньках лестницы, казалось, что она светит не над ним, а за ним, создавая некий светящийся желтоватый ореол над его белокурой макушкой. Ну не человек, а просто Ангел. Жаль, что у него звезда во лбу не горит, а то был бы не Кеем, а девицей-лебедью из известной пушкинской сказки. Кстати, первым строчкам описания чудесной девы этот шикарный (на мой скромный вкус) парень вполне подходит:

…Что не можно глаз отвесть:
Днем свет божий затмевает…

— Какая суперзвезда? — пристал опять Валерий. Пока что он не узнавал своего недавнего соперника. Он только Келлу помнил хорошо.

Ох, знал бы ты, дорогой Яга, какая. Наглая и противная звездень.

— Отпусти меня.

И я медленно-медленно, как заморенная черепаха, отошла от него, забыв о фотоснимке. Откуда здесь взялся Кей?! И нет, мне вовсе не кажется: вот он, стоит наверху, около нашей квартиры, чуть склонив голову набок и с совершенно непробиваемым выражением лица. И я не могу понять: то ли он недоволен, то ли обиделся, то ли злится, то ли ему смешно, то ли он полностью погрузился в какой-то неясный для меня скепсис. Но взгляд недобрый — это точно. Ни намека на приветливость. Если это было бы возможно, его взгляд прожег бы меня насквозь как лазерные лучи.

…Ночью землю освещает,
Месяц под косой блестит,
А во лбу звезда горит…

— Какая тебе разница, пошли? — позвал его менеджер.

— Какая разница? Да вообще-то… вообще-то никакой, — продолжая рассматривать меня, отвечал тем временем светловолосый Андрею. — Мне показалась, что я увидел там одну девушку.

— Какую еще девушку? — с нескрываемым изумлением поглядел на подопечного менеджер группы «На краю».

— Свою.

— У тебя девушек мил… — но закончить фразу мужчина не успел — Кей его перебил в своих лучших традициях:

— Может, пойдем уже? Или ты хочешь посмотреть на этих? — небрежно кивнул блондин в нашу сторону и первым пошел к двери, ведущей в нашу квартиру.

А сама-то величава,
Выступает, будто пава…

Господи, что же мне в голову лезет-то?

— Пойдем. Извините, молодые люди, — весело обратился менеджер ко мне и Бабе Яге, все еще стоящему у стены и молча разглядывающему вновь прибывших, — что помешали вам. Продолжайте, пожалуйста.

— Да, точно, продолжайте и помните, что подъезд — не место для… любви, — явно копируя веселый тон менеджера, произнес Кей хорошо поставленным голосом. — Постоянно кто-то будет мешать процессу.

…А как речь-то говорит,
Словно реченька журчит…

Я тихо засмеялась, прикрыв рот ладонью. Блондину этот мой жест не понравился — он косо на меня взглянул, будто я на чьих-то похоронах дала волю смеху. От его пристальных серых глаз смеяться расхотелось.

— Да, действительно, смешно, ха-ха-ха. Не всякая девушка… согласится в подъезде.

— Наверное, только со своим любимым согласится, — проговорила я тихо, а он услышал каким-то чудом, и его серые глаза сверкнули.

Я застыла, чувствуя, как по спине ползут предательские мурашки. Опять этот дурак несет очередную чушь! Принесло же Кея какими-то ветрами в мой дом! Там и так куча народа, так еще и этот самодовольный глупец решил зайти на огонек. Моя квартира как ночлежка, честное слово. И до чего же Кеюшка парень вредный — нет бы просто пришел, так приперся как раз в самый неподходящий момент! Мне, конечно, все равно, что он тут подумает обо мне и об этом Бабе Яге, но как-то неприятна мне эта ситуация. А то, что Кей не один, а вместе с этим импозантным молодым мужчиной, который мне так нравится, ситуацию только усугубляет.

— О чем он? — не понимал Баба Яга всей напряженности этой глупой и двусмысленной ситуации.

— Кей, Кей, опять ко всем придираешься, — покачал головой Андрей, чей голос меня очаровывал не менее, чем внешность солиста «На краю». — На своем опыте знаешь о подъездах? — поинтересовался между тем он, уже около самой двери, ведущей в мою квартиру.

— Да, на своем, личном, — не отводил от меня взгляда Кей. Все-таки парень удивлен.

…Молвить можно справедливо.
Это диво, так уж диво…

Но что значит на своем опыте? Вот поганец!

Не, он извращенец.

— А в квартире весело, — прислушался тем временем к звукам, доносящимся из-за двери, красавец Андрей, — этот Томас вообще мужик веселый. Кстати, теперь я понимаю, почему ты злишься. Я оторвал тебя от какой-нибудь новой…

— Можешь помолчать? — недовольно спросил солист группы. Я фыркнула.

— Какой ты сегодня нервный, — поднял руки вверх Андрей в примирительном жесте, а затем позвонил в дверь. Ему долго не открывали.

— Ну, кто это, а? — шептал тем временем мне на ухо Баба Яга, и, судя по его зловещему тону, Кея молодой человек все же узнал, — этот манерный пи… кхм… кхм… парень ведь тоже в парке был, да? Друг того синеволосого ублюдка? Слушай, он что, твой парень?

— Нет, — отчаянно зашептала я в ответ, косясь на отвернувшегося певца, — он просто так…

— Точно твой парень, — сделал какие-то совершенно странные выводы Валерий. — Он, наверное, что-то не то подумал про нас. Ну и взгляд! Ревнует он тебя.

У тебя самого знаешь какой взгляд, когда ты Нинку с другими парнями видишь?

— Но не бойся — я тебя выручу. В знак благодарности, — и без перехода Валерий крикнул на полподъезда: — Эй, ты, стой!

Кей нехотя обернулся. Лицо при этом у него было недовольное.

— Это ты мне? — процедил молодой человек сквозь зубы.

— Не тебе, — тут же встрял Андрей, которому не улыбалось, чтобы Кей влезал в какие-то непонятные разборки непонятно с кем.

— Нет, это мне, — тут же заупрямился блондин.

— Ему! — тут же подтвердил Нинкин поклонник. — Слушай, белый хрен, она не хотела, я к ней приставал.

— К кому? — нехотя поинтересовался музыкант, пропустив мимо ушей милейшее обращение к своей персоне.

— К кому? К стене, блин. К этой девочке. Так что ты не так все понял, — объявил Валерий с какой-то странной гримасой.

— Ну, приставай дальше, — опять отвернулся Кей с явным намерением последовать за менеджером в мою квартиру, как только она распахнется, но, несмотря на то, что Андрей нажимал на звонок, никто не открывал — наверное, из-за музыки не слышали.

— Нет, ты не понял! — с жаром возразил Баба Яга, хватая меня за талию, и мне почему-то стало неприятно, так, что пришлось отбиваться от него. — Девочка не хотела, а я к ней реально приставал!

— А я при чем? — откинул прядь волос со лба Кей.

— Как при чем? Вы же встречаетесь.

— Если только в ее снах, — услышала я грубый ответ.

— Да, парень, иди-ка ты со своей девушкой… на другой этаж, — встрял менеджер. Говорил он также спокойно, но в голосе появилась едва заметная угроза. Какой же у него все же голос красивый!

— Никуда я не пойду, нам и тут удобно, — ничуть не смутился Валерий, прижавшись к стене. Другой рукой он все еще фривольно пытался обнять меня.

— Тогда будь добр, отстань от нас.

— Но я к ней приставал! — гордо заявил Валерий, ткнув в меня пальцем. Я потерла плечо — больно же.

— А мне-то что? — волком посмотрел на него Кей. Их разговор завертелся по кругу.

— Как что? — искренне изумился Валерий. — Она же твоя девушка.

— Твоя девушка? — так же искренне удивился Андрей, не звонивший, а теперь стучавший. — Что за бред? Кей, не обращай внимания. Мальчик явно перекурил. Парень, ты прости нас, что мы тебе и твоей девушке помешали, но мы уйдем, и занимайтесь чем хотите, идет? Будешь сам ее защищать, о’кей?

Дверь, наконец, открылась — стук, в отличие от сломанного звонка, услышали. Тот самый дядька с длинными волосами, только что выходивший покурить на площадку, обрадовался новым гостям, как родным:

— Проходите! — перекрикивая усилившуюся музыку, проорал он, еще чуть более нетрезвый, чем раньше, — мы ва-вас это… ждем!

— Спасибо, — светски улыбнулся Андрей. — Кей, заходи в обитель авангарда.

— А вы вообще кто? — с широченной улыбкой спросил длинноволосый папин гость, стоя в дверях. Почему он в моем доме распоряжается, как будто в своем собственном?

— Мы к Томасу, милейший. Посмотреть эскизы, — тут же назвал цель своего визита менеджер, явно удивленный общей обстановкой в квартире.

— Это здорово! То-томас вам будет несказанно рад. Пр-р-роходите, проходите ско-о-орее!

— Превосходно. Кей? Так и будешь стоять на лестнице?

— Естественно, нет.

Видя, что жертва уходит, Баба Яга вскричал:

— Парень, белый, стой! Я же русским языком сказал — полапать телку хотел!

Какая я тебе телка, чмо рогатое? Это уже ни в какие ворота не лезет!

— Да лапай сколько влезет, — тихим, но несколько хриплым, видимо, от злости, голосом проговорил Кей. — От меня ты чего хочешь?

— Ну защищай ее, — заявил, к моему полнейшему ужасу, Валерий. Вот же идиот. Ага, как же, будет Кей меня ревновать. Наивный Яга.

— Ты упал, что ли? С какой стати? — полностью поддержал эти мои мысли сам Кей.

— Кей, не слушай нарка. Заходи в квартиру, — слегка подтолкнул подопечного менеджер. Ситуация ему все больше не нравилась.

— Да я тебе что, на ослином языке говорю, что к твоей девчонке приставал? — разорался Валерий, который, как оказалось, выходит из себя очень быстро.

— А я что, похож на рыцаря в сияющих доспехах, чтобы всех защищать? — с большим презрением спросил музыкант.

— Да. — Некуда было отступать Нининому поклоннику, который хотел сделать мою жизнь еще более ужасной, чем она была на тот момент.

— Но я не его девушка, — подала я голос, отходя подальше от него и ближе к Кею.

— Ах да, — сверху вниз посмотрел на меня тот, — у тебя же был какой-то дизайнер.

— Какой еще дизайнер? — совершенно забыла я о старой лжи.

— Не знаю уж какой. Его, наверное, кроме тебя никто не видел.

— Так вы все-таки знакомы? — поинтересовался Андрей. Его, судя по заинтересованному взгляду, все больше и больше забавляла ситуация. Но Валерий ему очень не нравился.

— А что тут, собственно, про-происходит? — заинтересовался и длинноволосый мужик, выходя на площадку босиком.

— В вашем доме много наркоманов, — с насмешливой улыбкой ответил менеджер «На краю». Он явно намекал на Валерия.

— Да нет, — стушевался гость Томаса, — мы в молодости завязали…

— Я не про вас, а про них, — опять улыбнулся Андрей.

— А-а-а. Да-да. Точно-точно. Ну, вон тот белобрысый точно наркоман, — профессиональным взглядом обвел присутствующих длинноволосый. Валерий заржал.

— Боюсь, вы ошибаетесь, — сухо отвечал Андрей, напоминая мне молодую мамочку, страшно гордящуюся успехами своего первенца, о котором вместо ожидаемого комплимента вдруг сказали, что он совсем неталантлив.

— Защитить не хочешь? — наседал тем временем Валерий на Кирилла.

— От кого? — уже обозлился светловолосый. — Какого тебе надо, недоумок?

— От меня, — таким самодовольным тоном произнес Валерий, будто бы был не Бабой Ягой, а Змеем Горынычем и соблазнителем в одном лице. — А недоумок тут ты. Защищай, говорю.

— Не имею ни малейшего желания, — отрезал певец.

Козел!

Лифт в очередной раз закашлял, побулькал и выплюнул из своих недр Фроловну, как раз возвращавшуюся с вечерней прогулки. Надо полагать, обход двора и всех близлежащих участков был счастливо завершен, и старушка направилась в гости к Семеновне, живущей, как и я, на последнем этаже.

— Это что тут у вас такое происходит, ироды? — окинула она нас всех сердитым взглядом. — Орут и орут на весь подъезд. На первом этаже слышно. Идите по своим подъездам и вопите сколько влезет.

— Я в своем подъезде, — сказала я устало.

— А! Это опять ты, Радова! — негодующе уставилась на меня Фроловна. — И опять со своим дружком! Катя-Катя, а ведь раньше я была о тебе хорошего мнения, — покачала головой бабушка и гаркнула: — Пятый уже! И, может быть, даже шестой!

— Вы о чем? — затравленно покосилась я на нее.

— А все о том же! О хахалях твоих! Опять с новым. Сколько же их у тебя?

— Да ни одного.

Нечаянно я посмотрела на Кея. Он крайне задумчиво тер указательным пальцем подбородок, не сводя с меня серых глаз. Чего это он так уставился? Я ему, кажется, денег не должна еще пока.

— Уже в подъезде твои дружки разборки устраивают! — не унималась бабка. — Вы еще корейскую семью заведите!

— Чего? — удивился Валерий. — Это какую?

— Когда два мужика и одна баба, — пояснили ему тотчас.

— А, это шведская, — почему-то обрадовался Баба Яга.

— А мне по барабану, хоть гондурасская! Это ведь позор для девицы! Катерина, тебя замуж никто не возьмет! То с одним вижу, то со вторым. То с третьим, то с четвертым. Тьфу! Никто не возьмет, помяни мое слово.

— Я возьму! И ты. И шведской семьей жить будем, да, чувак? — весело кивнул Валера Кею.

— Закрой пасть, — было ему ответом, а Фроловна продолжала вопить.

— То с одним гуляешь, то с другим. То с этим, — неэтично указала на Валерия пальцем старушка, — целуешься-милуешься около дома, то с этим обнимаешься, — почему-то теперь соседка показала на Андрея, разом переставшего улыбаться. Ну уж с ним я вообще никогда не встречалась!

— Извините, вы ошибаетесь, бабуля, — тут же отреагировал он.

— Я никогда не ошибаюсь, милок, — отрезала соседка.

— Думаю, в вашем возрасте это феноменальное явление.