— Мне не нужно многое, — напомнила Ляна свои пожелания. — Лишь изменить черты лица и цвет волос.

— Уж извините, молодая госпожа, но точно исполнить ваше желание я не смогу, — призналась гадательница. — Я вам не маг, которого учили и который многие книги прочел. Я владею лишь теми знаниями, какие передала мне мать, и теми, что появляются в моей голове с тихим шепотом время от времени.

Ляна кивнула. Она и сама понимала, что сильно рискует, связываясь с шулмас. Ведьме ни в чем не стоило доверять.

* * *

Положив рядом с собой кинжальчик, Ляна пристально наблюдала за тем, как гадательница медленно выводит руны на прямоугольных полосках желтой бумаги. Чем больше она следила за действиями женщины, тем больше убеждалась в том, что шулмас никогда не учила руны, не понимает техники их написания и воспроизводит сложные формулы как замысловатые рисунки. Сама Эмилянь могла распознать в наносимых знаках слова, так что не переживала, что ведьма вздумает как-то навредить.

О магии Ляна знала не так много, но слышала, что важны не знания, а дар мастера и влитая в знаки силы. Оставалось лишь верить — шулмас не рискнет деньгами.

— Я не могу гарантировать, что результат будет тем, какой вы желаете, молодая госпожа, — в сотый раз предупредила гадательница. — Не могу сказать, как именно вы изменитесь.

Ляна не ответила, но кивнула, принимая предупреждение. А после позволила усадить себя на пол в комнате за ширмой, наклеить на рукава и подол талисманы. После этого шаманка, сцедив в плошку немного крови, принялась пальцем вырисовывать вокруг Эмилянь замкнутый круг, постепенно вписывая внутри и снаружи линии множество символов и знаков, часть из которых девушка не смогла прочесть. Это было что-то очень старое и очень древнее.

— Я не смогу пересечь линию до того, как ритуал завершится, — предупредила ведьма. — И никто не сможет войти извне.

Она не договорила, но Ляна сообразила, что и она не сможет выйти из круга, а значит, становится в каком-то смысле заложницей ведьмы.

— Как много потребуется времени? — уточнила девушка, с прищуром следя за рисовавшей шулмас.

— В темное время моя сила больше, — ответила та уклончиво.

— Не обмани меня, — предупредила Ляна, оставив вежливость. — Если не обманешь, я дам тебе остальные подвески. Все подвески.

Глаза шаманки блеснули, и Ляна про себя невольно хмыкнула. Многое меняется в мире, но людская жадность вечна.

Когда рисунок был завершен, гадательница отступила, обошла круг и, воздев руки, зашептала. Эмилянь почудилось, будто в комнате мгновенно стало холоднее.

«Это темная сила? — предположила она. — По крайней мере, ведьма может колдовать».

Девушке не удалось разобрать слова, речь шаманки больше напоминала шелест ветра в ветвях и шипение змеи. Глянув на угасающий свет за окном, Ляна решила, что уже наступил час черного зайца. Ночь приближалась. Если все пройдет хорошо, то на рассвете Эмилянь станет другим человеком.

Глава 7

Ляна не собиралась спать. Она специально уселась в наиболее неудобную позу и постоянно посматривала на ведьму, пока та все читала и читала только одной ей ведомые заклинания. Но потом в комнате как-то незаметно потемнело, свет с улицы исчез. Ляна не могла разглядеть даже свою вытянутую руку. На смену холоду пришло онемение во всем теле, и девушка невольно погрузилась в какое-то непонятное состояние, очень напоминавшее дрему.

Ляна все еще замечала происходящее, но не могла реагировать. Отрешенно глядя перед собой, девушка в какой-то миг сообразила, что шулмас закончила нашептывать и отступила на несколько шагов. Эмилянь почудилось, что ведьма вот-вот издевательски захохочет. В помутненном состоянии даже лицо гадательницы девушка воспринимала иначе, ей казалось, что перед ней стоит вовсе не женщина, а странное существо с козлиной бородкой, рожками и сверкающими алыми глазами.

«Я обезумила, раз решилась на это?» — вяло подумала Ляна, но не смогла ответить на вопрос.

А потом тьма окончательно сомкнулась, утаскивая девушку в свои ледяные объятия. Эта тьма была столь плотной, что Ляна перестала ощущать себя собой. Остался только холод. Страх. Ужас. И боль. Много боли.

* * *

— Хррр… — выдохнула Ляна и потянулась ладонью ко лбу, а потом слабо вскрикнула, ощутив покалывающую боль во всем теле. — Что это?

Открыв глаза, она уперлась взглядом в высохшие кровавые следы на полу и не сразу вспомнила все, что произошло вечером. В мягком утреннем свете, проникавшем через щели в ставнях, случившееся казалось странным сном. Но стоило с кряхтением приподняться и сесть, девушка осознала, что произошедшее ей не приснилось. Она на самом деле сбежала и отправилась к шулмас, вынудив ту помочь.

Мысленно обругав себя всеми известными непристойными словами, Ляна потерла лоб и попыталась размять затекшее тело. Стоило пошевелиться, и оказалось, что боль, которую ощущала девушка, возникла из-за того, что ее телу было невероятно тесно в нынешнем одеянии.

Быстро-быстро заморгав, Эмилянь недоверчиво перевела взгляд на свои руки и тело, пытаясь оценить произошедшие изменения. Задержав дыхание, Ляна недоверчиво рассматривала длинные аккуратные пальцы, широкие крупные ладони. Ноги тоже оказались длинные…

Конец ознакомительного фрагмента