Через некоторое время один из слуг объявил приход князя, и на возвышение, подметая его полами расшитого темно-зеленого кафтана-халата, взошел высокий жизнерадостный мужчина с сильной проседью в редковатых волосах под богато украшенной драгоценными камнями шапочкой. Гости, следуя этикету, поднялись и отвесили господину Дальси глубокий поклон, сложив ладони вместе.

— Не стоит! Не стоит, — рассмеялся князь. — Не стоит мне так низко кланяться. Не стоит.

Все знали, что несоблюдение этикета князь подданным не простит, как знали и то, что он не может не играть радушного хозяина. Обычное дело.

«Вся наша жизнь — сплошное подчинение правилам. Каждый шаг расписан. И нет места искренности, — подумала Ляна, мельком взглянув на собравшихся. — Сколько из тех, кто улыбается князю, его ненавидят и желают убить? А сколько тех, что на самом деле питает теплые чувства?»

Из рассказов отца Ляна знала, что князь Дальси был не тем добродушным дядюшкой, каким предстал перед своими гостями. Как и любой власть имущий он был строг, но не жесток, терпим, но не мягок. Он мог наказать, но мог и помочь. И, конечно, он был добрее к тем, кто входил в его ближний круг.

За своими размышлениями Эмилянь едва не пропустила момент, когда князь позволил всем сесть, но все равно замешкалась, придерживая оступившуюся Сурри под локоть. Когда девушка садилась, она чувствовала на себе пристальный взгляд, но удержалась от желания поднять голову.

— Сегодня здесь собрались наши добрые друзья, — тем временем говорил князь, опустившись в резное кресло и приняв из рук слуги чашу с вином. — Наступает очередной год и милостью Неба, Земли и нашего великого императора он принесет всем нам лишь хорошее.

— Здоровья и процветания императору! — хором ответили вассалы, поднимая чаши. — Долгих лет! Здоровья и счастья князю!

Князь довольно улыбнулся и отдельно кивнул своему сыну. Выпив, он продолжил:

— Годы щадят нас всех. Мой сын уже взрослый, а я еще полон сил. И, как я вижу, у многих из вас отменное здоровье.

Вассалы нестройно закивали, соглашаясь с речами господина Дальси.

— Жаль лишь, что мой дорогой друг Дар Гоам уже покинул нас, — подбавив в голос скорби, сказал князь. — В последние годы он не бывал в Городе Трех Ветров, мы не виделись, и у меня не было возможности попрощаться с ним. Надеюсь, его сын, молодой господин Гоам, станет достойным преемником своему отцу.

Слова были сказаны как бы вскользь, но каждый в зале знал, чего ожидает князь. Дашан мигом поднялся и, ступив на алый ковер, низко поклонился князю, заверяя его в своей верности императору и лично князю. Слушая речь молодого человека, князь Дальси мерно кивал и улыбался. А потом и вовсе отдал чашу слуге, спустился вниз и, подхватив Дашана под локоть, заставил выпрямиться.

— Вижу, что мой дорогой друг сумел воспитать достойного наследника, — заявил он, отечески похлопав молодого человека по плечу. — Я познакомился с Даром Гоамом много лет назад, когда мы вместе прибыли в столицу империи. Он был старше меня, и я искренне считал его своим старшим другом. Он доблестно проявил себя, и был включен в ряды защитников дворца. Мне же довелось послужить при дворе, прежде чем я вернулся в Город Трех Ветров и занял место своего отца. Те далекие годы я вспоминаю с огромной теплотой. Я тогда обрел не просто друга, но брата.

— Мой отец часто рассказывал о вас, — с почтением ответил Дашан, еще раз поклонившись, но на этот раз не столь глубоко. — И всегда называл вас своим другом, ваша светлость.

— О, как чудесно, — ответил князь.

— Вы можете положиться на меня, я никогда не подведу вас, — продолжил Дашан.

Весь этот обмен любезностями был частью этикета, данью вежливости. Ляна лично несколько раз слышала, как брат в подпитии недобро высказывался в адрес князя. И вряд ли сам князь питал такую уж глубокую симпатию к молодому человеку, которого видел всего несколько раз в жизни. Но каждый из них осознавал важность сладких речей и заверений.

— Прекрасно, прекрасно, — довольно ответил князь и взглянул сначала на госпожу Гоам, а после — на Сурри и Ляну.

Эмилянь остро захотелось повернуть голову и рассмотреть князя вблизи, но, хоть Ляна и считалась второй молодой госпожой, сейчас она сидела сбоку от столика и исполняла роль служанки. В ее нынешней роли девушке полагалось сидеть, опустив голову, и смотреть перед собой, а не на князя или высоких гостей.

Князь высказал свои соболезнования и госпоже Гоам, заверив ее, что отношения семей никак не изменяться, а после умело и мастерски сменил тему так, чтобы ему без проволочек представили Суррель.

— Прекраснейший цветок, — отметил князь, когда зардевшаяся Сурри поднялась и склонилась в поклоне.

Прислушиваясь к разговору и вникая в интонации, Ляна отметила явный интерес князя. Похоже, он и сам пришел к выводу, что юная и прекрасная молодая госпожа семьи Гоам может стать достойной женой его сыну. Сурри, также подметив мягкие интонации князя, чуть зарделась, стреляя глазками в стоявшего вполоборота Дашана.

— Если мне не изменяет память, у моего дорогого друга была еще одна дочь, — внезапно вспомнил князь.

— Да, ваша светлость, — подавив раздражение, ответила госпожа Гоам. — Сегодня вместе с нами прибыла и Ляна, дочь моего покойного мужа.

Эмилянь, следуя правилам, тут же повернулась и склонилась в поклоне.

— Не менее прелестный цветок, — вежливо похвалил князь Дальси. — Обе ваши сестры уже вошли в брачный возраст, молодой господин Гоам. Вам нужно поспешить и выдать их замуж.

— Да, ваша светлость, — с поклоном ответил Дашан.

Обменявшись еще парой фраз с госпожой Гоам, князь вернулся на возвышение и предложил тост за нового главу уезда, молодого господина Гоама.

А потом начался пир. Слуги принялись выносить легкие закуски, сладости, фрукты. В чаши то и дело подливалось вино или чай, и гости поднимали тост то за князя, то за кого-то из присутствующих. Ляна очень хотела послушать новости, которые сообщали вассалы из разных уголков провинции Эмнэд, но она то и дело чувствовала на себе странный и слишком внимательный взгляд, от чего из головы улетучивались все мысли, и остро захотелось втянуть этот пустой сосуд в плечи. Чем дольше тянулось празднование, тем больше Ляна опускала подбородок, не смея осмотреться и узнать, кто же так пристально ее изучает. Казалось, что знание не принесет ей ничего хорошего.

Глава 5

— Ну почему ты так долго, братец? — едва не захныкала Сурри, увидев подходящего к повозке Дашана. — Что тебя задержало?

Госпожа Гоам улыбнулась, посматривая на дочь. Всем было ясно как день, что спросить Суррель хочет вовсе иное, а все ее недовольство от любопытства.

— Ты же слышала, князь хотел переговорить со мной с глазу на глаз, — таинственно ответил брат, осторожно забираясь внутрь и садясь напротив матери. — Не мог же я отказать или указать ему на продолжительность беседы.

— О чем вы говорили? — спокойно спросила госпожа Гоам. Ей тоже не терпелось услышать ответ сына, но она обладала большей выдержкой и уже отметила довольный блеск в глазах Дашана.

— О Сурри, конечно, — усмехнулся молодой господин Гоам. — Пусть мы это лишь предполагали… Все же ни у кого из вассалов князя нет на выданье дочери или внучки подходящего возраста… Но все оказалось еще проще, чем я думал.

Госпожа расплылась в улыбке и, поддавшись порыву, потянулась вперед и хлопнула сына по руке.

— Так значит!.. — опешила Сурри.

— Верно, — кивнул Дашан, улыбнувшись сестре. — Князь расспрашивал о тебе. И, отмечу, во время этого разговора с нами был и его сын. Пусть свои намерения они обозначили достаточно аккуратно, но совершенно прозрачно.

Сурри едва не захлопала в ладоши и с улыбкой обернулась к Ляне. Сестра ответила ей мягкой улыбкой.

— Мои поздравления, молодая госпожа, — нестройно произнесли слуги.

— Аккуратно? — уточнила госпожа Гоам. — Что конкретно сказал князь?

— О помолвке речи не шло, если ты об этом, — ответил Дашан. — Князь Дальси пояснил, что его сыну стоит пару раз увидеться с Сурри, прежде чем… Но! Он пожелал узнать точную дату рождения Сурри.

Госпожа Гоам заулыбалась.

— Дату? — усмехнулась она. — Дело решенное. Такое не спрашивают просто так.

Сурри хихикнула и довольно опустила глаза.

— Наша Сурри красавица с прекрасным воспитанием, — кивая самой себе, сказала госпожа Гоам. — Это видно даже издали. Князь сразу все понял. Думаю, молодой господин Дальси — тоже.

— Поехали, — велел Дашан, обращаясь к сидевшему впереди слуге. — Возвращаемся на постоялый двор.

— Нам стоит задержаться в Городе Трех ветров на некоторое время, — решила госпожа Гоам. — Будет лучше, если обо всех деталях мы договоримся с князем здесь. Если уедем, он может и передумать.

— Не передумает, — заверил Дашан. — И нам на самом деле надо пока оставаться здесь. Точный день князь не называл, но объявил, что собирается вновь нас позвать. Но на этот раз это будет встреча в узком кругу. Думаю, он пришлет приглашение, как только проверит совместимость Сурри и своего сына.

Госпожа Гоам покивала и довольно обмахнулась веером.