Глава 5. Книга — лучший подарок
ВНИМАНИЕ!
Всем путникам, желающим попасть на тот свет, запрещено беспокоить Ягу ночью, а также в обеденное время. Если вам точно туда нужно, обращайтесь к помощнику (Василию) и указывайте цель перехода.
(Объявление на дверях избушки, которое большая часть «путников» не смогла прочитать по причине безграмотности)
Я взяла в руки телефон.
— Мам, привет. А у меня новости. Знаешь, я стала Бабой-Ягой.
— Дорогая, привет. Это прекрасно! Ты теперь живешь в избушке и летаешь на ступе? Пойду расскажу отцу.
— Мама, не надо… Мам, стой!.. Не рассказывай никому!..
Мой голос дробился и трескался. Мир начал осыпаться вокруг, как песок. В темноту стекали мельчайшие частицы логики, ускользали змейки смысловых цепочек. Через мгновение я проснулась и попыталась ухватить сон за хвост — поздно, опять не запомнила, никогда не запоминала. Мама говорила, я слишком крепко сплю… чего же снилось-то?
— Наконец проснулась! — произнес надо мной мужской голос. — Вставай, есть будем.
— Есть? Кого есть?
— Давай-давай, пора вставать. У нас тут так долго не спят. — Новый мир с трудом выстраивался вокруг.
Мужик какой-то! — Это же Василий.
Лес за окном? — Ну да, точно!
Запах яичницы… — Пора вставать.
Я разлепила глаза и огляделась. Выходит, помощник уложил меня вчера прямо в зале, на одном из диванов, и заботливо укрыл пледом. Спала опять в одежде — ужас…
— А сколько времени?
— Обед уже почти, вставай. Вчера мы полную смену отработали, как на заводе, да еще и ночную, можем претендовать на переносное красное знамя.
— На чего?
— Не обращай внимания. Ты вчера переутомилась.
— И что, гостей всегда так много будет? — спросила я. Вчерашние события, немного потолкавшись, все-таки выстроились в голове.
— Нет, не всегда. Эти за несколько дней скопились, да и весна сейчас — кто зимовал на Светлой Стороне, просыпаются… Тебе помидорку или огурчик?
— Помидорку. И огурчик. А ты еще и готовить умеешь?
— Я многое умею, успел научиться, — загадочно пояснил мой домашний кот-оборотень.
— Слушай, а сколько тебе лет вообще? — осторожно попыталась я спросить. Вопрос давно уже волновал меня.
Василий задумался, потом ответил неохотно:
— Сколько ни есть — все мои, давненько не считал. Как перечту — скажу.
— Ты сейчас вроде моложе выглядишь, чем вчера, — заметила я.
В утреннем свете моему помощнику можно было дать от силы тридцатник, а раньше казалось, что не меньше сорока.
— Выспался, вот и выгляжу моложе.
— Ясно. Не хочешь, значит, говорить. Не переживай, ты еще вроде не старый. И вообще, возраст — это не количество прожитых лет!
— Какая свежая мысль! — съязвил Василий. — Ты доела? Помнишь, я обещал подарок? Могу отдать прямо сейчас.
— Не хочешь обсуждать свой возраст? У тебя, может, кризис средних лет?
— А подарок интересный!
— Ладно, давай его сюда немедленно! — протянула я капризно.
Странный нянька-секретарь сорвался с места, будто его шилом под столом пырнули, а через секунду уже возник рядом с увесистой стопкой старых тетрадок и листиков в руках.
— Это чего такое? — удивилась я.
— Книга. Лучший подарок, как известно. — Василий выглядел раздосадованным. — Эти записи создавали твои предшественницы.
— А их разве много было, предшественниц?
— Знаешь, наш мир существует довольно давно, а Яга, как ее ни называй, — один из важных элементов миропорядка. Так что, извини, ты не первая.
— Н-да, я догадывалась… Слушай, а как насчет котов? Ты тоже не первый? Бабу-Ягу всегда с котом изображают.
— Вот прочитай — и узнаешь!
Василий улыбнулся, будто перехитрил дитя неразумное. Тоже мне, психолог.
— Если ты думаешь, что я только видосики в телефоне смотреть способна, то очень ошибаешься!
— О, здорово! Ты еще телевизор умеешь смотреть?
Исхитрившись, я выхватила из его рук верхнюю тетрадку, она выглядела не такой дряхлой, как остальные, и заехала по черноволосой башке.
— Ладно-ладно, сдаюсь. Вот, держи. Владей, изучай! — с таким напутствием Василий грохнул на стол стопку разнородных рукописей, из нее вылетело облако пыли и несколько одиноких листочков.
— Спасибо большое, почитаю… перед сном, — протянула я.
— Лучше побыстрее, здесь может найтись много полезного.
— А чего там вообще?
— Многие из твоих предшественниц делали эти записи. Кто-то вел подробный дневник, а некоторые просто оставляли заметки о самом важном. Получается, писали они специально для тебя.
Конечно, было понятно, что Василий имел в виду не конкретную меня, а просто ту, которая придет после, но на сердце стало очень тепло.
Я приподняла обложку верхнего фолианта и опасливо заглянула внутрь. Ученическая тетрадь в линейку, исписанная настоящими чернилами, а на первой странице дата: 20 сентября 1935 года. Вот это я попала, действительно интересно! Только как в такой мешанине разобраться?
Одни записи были сделаны в старинных альбомах, другие — на листиках, скрепленных давно выцветшими ленточками или веревочками. Многие страницы просто рассыпались и давно забыли, откуда выпали. Захотелось навести порядок в этом бардаке и разложить его по годам, но задачка выглядела нерешаемой — даты проставлены не везде, и половина записей сделана невероятно витиеватыми почерками, со всякими закорючками. Боюсь, я их вообще не разберу. Вот так подарок!
— Ну как? — спросил Василий через пару минут.
— Спасибо, очень нравится, правда! Здорово, что все это сохранилось.
Помощник шумно, с облегчением, вздохнул, отвел от меня наконец пристальный взгляд и произнес:
— Если решишь привести Книгу в порядок, потомки скажут тебе огромное спасибо. А потом, кто знает, может, и сама новые странички добавишь.
— Учти, — сказала я строго, — если тут вот будет написано, что коты умеют читать мысли хозяев, ты еще раз получишь по башке.
Я стояла позади своего чудного домика и пялилась на абсолютно пустую лужайку. Разочарование медленно подползало к горлу. Надо еще поискать! Методично осмотрела все стены и даже лесок неподалеку — ничего. Обиженная, я вернулась в дом и бухнулась в кресло.
— Чего надулась как мышь на крупу? — спросил помощник.
— Я думала, в Книге все правда.
— Так и есть.
— Нет! Вот этого нету.
Я протянула Василию обтрепанный листик и нахохлилась еще больше.
Рисунок, который так разочаровал меня, был сделан на старой, почти желтой страничке и напоминал схему, нарисованную не очень умелым художником: два колодца, разделенные волнистой чертой, соединялись под землей. Вода в первом была закрашена чернилами, а в другом нет — темная и светлая, как я поняла. Над каждым колодцем светило свое солнце, тоже помечены разными цветами. А чуть дальше неизвестная предшественница изобразила два домика. Тот, который стоял под белым солнцем, выглядел как терем расписной, а под темным — как развалюха. Смысл рисунка казался понятным: где-то здесь есть колодец.
— Наверное, он разломался уже? — спросила я.
— Нет, колодец на месте. Именно там, где нарисован, — ответил Василий.
— Его там нет, только что смотрела. Может, за ночь украли?
— Пойдем, расскажу, как надо искать.
Мы вышли на улицу, и помощник скомандовал:
— Ну, показывай, как делала.
Я пошла вдоль стены дома, опять обнаружила сзади пустую лужайку и развела руками.
— Смотри, — Василий вернул меня в исходную точку у крыльца, — ты шла прОтивусолонь, а надо было обходить дом в другую сторону — пОсолонь, как солнце движется.
— Противу чего?.. Да какая разница, куда идти-то! — Мне впервые показалось, что у полукота не все дома.
— Представь себе, есть разница, на эту тему можно долго лекцию читать. Направление линий в некоторых знаках, например, меняет их смысл на противоположный. В нашем мире, под Белым Солнцем, считается правильным двигаться за солнцем, ну, по часовой стрелке! — Василий начал терять терпение и просто потащил меня вокруг дома в другую сторону. Зайдя за стену, я молча уставилась на открывшуюся картину.
Под березкой, недалеко от дома, действительно стоял колодец, прямо как на рисунке. Выглядел он на удивление новым — камни даже не потемнели, а металлический кованый ворот блестел на солнце, будто начищенный. Небольшое ведерко сохло на краю.
Я с недоверием приблизилась, ожидая, что все исчезнет, как мираж, и осторожно заглянула в прохладную гулкую даль. Внутри колодца не ощущалось плесени или затхлости, на меня пахнула водяная свежесть.
— А можно водички достать?
Василий улыбнулся, будто другого и не ждал, и спустил ведро вниз. Блестящая цепь со звоном раскручивалась, пока далеко внизу не раздался гулкий «плюх». Василий начал крутить кованую ручку, а я схватила выплывшее наверх ведро и нетерпеливо заглянула внутрь. Вода как вода!
— Я думала, она какая-то особенная.
— Почему ты так думала? — уточнил Василий.
— А зачем тогда прятать колодец? И еще на схеме нарисовано, как он соединяется под землей с Той Стороной, — привела я свои рассуждения. Этот колодец мне уже с утра жизни не давал, все не выходил из головы.
— В принципе, верно. Только он не соединяется с Той Стороной, а просто Есть на Той Стороне, тоже за избушкой, но идти к нему нужно…