Две дочери

Ангелина поднялась на третий этаж, держа четырехмесячную Леру в объятиях. Младенец, конечно, весил немного, но в другой руке были санки и одежда. В общем, Ангелина совсем запыхалась. Она открыла дверь и услышала, как в прихожей надрывается сотовый телефон мужа. Ангелина бросила санки и освободившейся рукой схватила телефон. На экране белела надпись: «Лера».

— Какая еще Лера? — машинально подумала Ангелина.

Лера — ее четырехмесячный младенец — умиротворенно лежала на ее правой руке, а в левой был телефон. Замотанная Ангелина машинально нажала кнопку ответа, и из динамика послышалось:

— Олег, мы завтра встречаемся?

Ангелина молчала, не зная, как реагировать.

— Ну что ты молчишь? — нетерпеливо переспросила в трубке женщина. — Встречаемся или нет? Твоя ведь завтра в детскую поликлинику с утра идет…

Ангелина окаменела. В эту минуту в прихожую вошел муж. Ангелина протянула ему трубку и сказала деревянным голосом:

— Твоя Лера звонит, вся истосковалась, ждет не дождется встречи с тобой.

А затем Ангелина закричала:

— Вон из моей квартиры!

Результатом скандала, устроенного Ангелиной, было то, что Олег на следующий день собрал вещи и удалился в голубую даль. Это было ожидаемо.

Олег женился на Ангелине «по залету» и всячески демонстрировал, что ему не слишком-то интересна семейная жизнь и новорожденная дочь. Муж ни разу не сходил с ней гулять, от детского плача морщился, на руки свою дочь взял только в роддоме. Зачем нужен такой муж? Так Ангелина и решила.

Спустя год Ангелина с детской коляской пыталась пробраться по каким-то шатким и скрипучим мосткам через необъятных размеров лужу.

Ангелина с дочерью жила в новом элитном квартале в «Солнечном», но «элитность» эта была весьма относительной. Аккуратные закрытые дворы с кустиками декоративных сосенок, тренажерами и детскими площадками соседствовали с бульдозерами, самосвалами, подъемными кранами и глинистой дорогой, за которой как раз и располагался детский сад.

Ангелина отчаянно пыталась не рухнуть вместе с коляской и дочерью со скользких досок в жидкую грязь, когда ее сзади твердо, но вежливо взяли за руку:

— И куда вы, женщины, все идете? — укоризненно сказал высокий красивый мужчина лет тридцати. — Мы же справа специально переход сделали. Там и доски нормально положены, и перила есть, и даже указатель «Переход». Что ж вы все в самую грязь тащитесь?

— Так дотуда сколько ехать! — возразила Ангелина. — Метров двести туда, двести обратно.

— Лучше, конечно, в грязь вместе с ребенком свалиться, — иронично сказал мужчина. — Езжайте девушка, езжайте, могу вам немного коляску подвезти, мне тоже в ту сторону.

Мужчина довез коляску до перехода и нырнул во двор, где шла стройка очередного дома.

Через несколько дней, возвращаясь с Лерой из садика, Ангелина решительно повернула к «официальному» переходу. Несколько дней она героически преодолевала шаткие мостки, поскольку тащиться полкилометра в обход у нее не было сил, но сейчас она решила, что незнакомец прав: лучше спокойно обойти полкилометра, чем сломать колесо коляски или действительно рухнуть в грязь.

Ангелина приближалась к переходу, когда сзади послышался знакомый голос:

— Ну вот, вижу, что вы, в отличие от большинства женщин, способны понимать разумные речи.

Ангелина обернулась. Перед ней стоял тот же мужчина.

— Меня Вадим зовут, — представился он. — Кто это у нас в коляске такой красивый?

— Лера, — с гордостью сказала Ангелина. И добавила: — Девочка. Я знаю, для мужчин все младенцы на одно лицо.

— Уж годовалую девочку от мальчика я как-нибудь отличу, тем более имя сказали, — засмеялся Вадим. — А где у нас папа? Почему он не возит коляску с младенцем через препятствия?

— Папа нас бросил, — в сердцах сказала Ангелина, — потому что изменил.

— Вот как… Ну, счастливо вам доехать, — сказал мужчина и пошел в сторону к припаркованному на относительно чистом кусочке асфальта джипу.

* * *

Вскоре Ангелина стала встречаться с Вадимом регулярно. Вадим был представителем инвесторов и контролировал стройку, причем обычно приезжал либо в конце, либо в начале буднего дня, именно тогда, когда Ангелина с Лерой направлялись в детский сад. Пару раз Вадим прогулялся вместе с Ангелиной и коляской по свежеобустроенному скверику, а на третий раз предложил:

— Может, хватит нам мерзнуть? Лера не будет возражать, если она поспит в коляске не на этом холоде, а внутри кафе?

Лера не возражала, Ангелина тоже. Ангелина и Вадим выпили по чашечке капучино, поговорили на общие темы и разошлись. Еще через неделю Вадим вручил Лере плюшевого медведя размером чуть больше нее самой, а еще через год Ангелина и Вадим поженились и сменили студию на трехкомнатную квартиру в этом же районе, в доме, который наконец-то был достроен.

Вадим сразу сказал Ангелине, что хочет ребенка, и обязательно дочку. Такую же умницу и красавицу, как Лера.

— Дочку, а не сына? — удивилась Ангелина. — Обычно мужчины хотят мальчиков.

— С мальчиками неинтересно, — отмахнулся Вадим. — Девочки куда забавнее.

Тем не менее прошло еще полтора года, прежде чем тест выдал Ангелине заветные две полоски. Все это время Вадим был идеальным отцом для Леры. Собственно говоря, Лера именно так его и воспринимала, ей даже в голову не приходило, что Вадим — не настоящий папа.

Официально удочерение не было оформлено, но трехлетнему ребенку этого, разумеется, не говорили. Вадим с удовольствием гулял с женой и Лерой, иногда водил ребенка в детский сад. Купил ей трехколесный велосипед.

И вот наконец родилась долгожданная дочь. Когда родилась Алена, Лере было четыре годика, и она с восторгом встретила сестричку из роддома. Когда Ангелина с розовым свертком вошла в дом, ее ждала роскошно оборудованная детская.

Розовое мягкое покрытие на полу, розовые шторы, новая кроватка, вернее, две кроватки: одна старая, в которой спала Лера, другая новая, с розовыми шелковыми занавесочками для Алены. Тут же лежала куча всевозможных погремушек, резиновых уточек, мячиков, мишек.

— Вадим, ты с ума сошел! — воскликнула Ангелина. — Ей все это понадобится через год, не раньше. Сейчас нам нужны памперсы, пеленки и подгузники.

— Это все тоже есть, — Вадим распахнул дверцу встроенного шкафа. — Подгузники самой лучшей фирмы, я специально спрашивал, какие лучше всего впитывают и кожу не натирают.

В общем, Вадим оказался не просто идеальным, а сверхидеальным отцом. Он мог встать ночью, чтобы сменить подгузники, подогреть дочке детское питание, отпроситься с работы, чтобы свозить Алену в больницу.

Первый тревожный звоночек прозвучал, когда Алене было два года. Было воскресенье, Вадим собрался погулять с Аленой в близлежащем лесочке: пусть ребенок свежим воздухом подышит. Ангелина стала одевать Леру.

Вадим сказал:

— Я же с Аленой пошел гулять, куда ты Валерию собираешь? Мне дорогу переходить, у меня в одной руке коляска, в другой ребенок.

— Она рядом пойдет — возразила Ангелина, — она же уже взрослая, ей шесть лет.

— Вот именно, — сказал Вадим, — ребенок уже взрослый, вполне может самостоятельно во дворе погулять: у нас тут и качели, и карусели, и турники, и песочница.

— Не могу же я ребенка одного во двор выпустить, — возразила Ангелина, — а я бы как раз, пока вы гуляете, пол помыла.

— Что случится с ребенком в закрытом охраняемом дворе? — возразил Вадим. — Начали с детьми носиться, как не знаю с кем. Прекрасно погуляет, подышит свежим воздухом, хоть с соседними детьми познакомится. Ей скоро в школу идти, а она, кроме детского сада и нашей квартиры, ничего не видела.

— Но ты можешь погулять с ними вместе во дворе, — пыталась возразить Ангелина.

— Я хочу, чтобы мой ребенок погулял в лесу, — отрезал Вадим.

Ангелина решила не принимать произошедшее близко к сердцу. В конце концов двухлетней Аленке действительно полезно подышать чистым воздухом. Она собрала мужа с младшей дочерью, затем вывела старшую во двор и поручила ее заботам нескольких мам и бабушек, смотревших здесь же за своими детей и внуками.

Когда Лере исполнилось семь, и она пошла в школу, Вадим решительно сказал:

— Надо уже ребенка к каким-нибудь домашним обязанностям приучать. А то сейчас все растут фифами, тарелку вымыть не могут.

— Какие домашние обязанности? — не поняла Ангелина. — У нас посудомойка, стиральная машина, что она будет делать?

— Пусть хотя бы лук научится чистить, пол мыть.

— Пол я и сама могу помыть, — возразила Ангелина.

— Я тоже, — отпарировал Вадим. — Я тебе говорю не о том, что пол некому помыть, а о том, что у ребенка должны быть какие-то обязанности. Кстати, и игрушки свои она опять раскидала где ни попадя. Пальто на тумбочке валяется, учебники в одной комнате, портфель в другой.

— У Аленки тоже все игрушки разбросаны, — возразила Ангелина.

— Но от трехлетнего ребенка ты, надеюсь, не ожидаешь, что он будет игрушки в шкаф убирать и пол пылесосить? — отрезал Вадим.

* * *

Когда Лере исполнилось десять лет, супруги переехали в другой район. Вадим курировал там новый строящийся жилой комплекс, и ему было удобнее сменить квартиру, а не мотаться через полгорода. Но тут возникла неожиданная проблема. Лера рыдала и говорила, что у нее в школе лучшие подружки, что она любит свою учительницу, что здесь она никого не знает и всех боится. В итоге было решено, что Лера останется в старой школе.