— А почему она тогда прицепилась к тебе?

— Брюнетки всегда ненавидели блондинок! — отшутилась я, откидывая на спину свои длинные пшеничные волосы. — Негативное отношение заложено на генетическом уровне. Мы больше нравимся мужчинам. А их это бесит.

— Да ну тебя! — возмутилась Ксюша, взъерошивая свои короткие темные волосы. — Кто тебе сказал такую глупость?

— Вот видишь! — победно улыбнулась я. — Даже ты не можешь реагировать спокойно!

Напряженную обстановку удалось разрядить, и девчонки, забыв про стычку, рассмеялись. А у меня все равно в душе остался неприятный осадок. Поругаться с местной королевой в первый же день пребывания — весьма печально. В дальнейшем проблем не избежать.

Я не привыкла ни с кем ссориться. В школе мне удавалось стоять в стороне от разборок. Я не задевала аутсайдеров и старалась не пересекаться с местной элитой. Всегда держалась середнячком, сохраняя приятельские отношения почти со всеми. Поэтому здесь конфликт на пустом месте меня изрядно расстроил. Но я постаралась не подать виду. Вероника подавляла. Когда она говорила, к ее словам хотелось прислушиваться, а очень неприятно прислу

шиваться и верить угрозам.

Глава 3

Потайной ход

После обеда осталось не так уж много свободного времени до начала общего организационного собрания, на котором велено было присутствовать всем: и вновь поступившим, и старшекурсникам. Я не любила подобные унылые сборища, но Маша сообщила, что увильнуть не получится. Если сказано «быть всем без исключения» — лучше прийти.

Нарываться на неприятности, не успев приступить к учебе, не хотелось, поэтому пришлось отправляться в душ и, сжав зубы, настраиваться на то, чтобы целый час слушать бодрые школьные песни и пафосные речи.

Раньше я была примерной девочкой и никогда не прогуливала, но жизнь без постоянного родительского контроля оказалась полна соблазнов. И я упивалась еще толком не обретенной свободой. Тут я могла решать сама: идти на уроки или прогулять, не беспокоясь, что неправильное решение расстроит маму. Главное — не переборщить. По словам Маши, за посещением следят строго, значит, не стоит слишком рисковать.

Мама позвонила, как всегда, не вовремя: когда я, склонившись над раковиной, мыла голову. Мыльная пена стекала по шее и капала за воротник майки, которую я поленилась снять, затекала в глаза, хоть я и пыталась стереть ее изрядно намокшим полотенцем.

Промокнув пену с лица подолом растянутой домашней футболки, я присела на край массивной чугунной ванны и рассказала маме, что замечательно устроилась и даже поела. Успокоила, сообщив о хороших и вменяемых соседках, обсудила сотню незначительных мелочей и выслушала немногочисленные сплетни. Пока я болтала с родительницей, девчонки успели одеться. До собрания оставалось полчаса. Крикнув мне из дверей «Сама найдешь дорогу!», они унеслись в коридор, не дожидаясь, пока я домою голову и высушусь.

Тяжелые волосы долго сохли и не слушались. Разлетаясь золотистыми шелковыми прядями, лезли в лицо и совершенно не желали держать форму. Их не брала никакая укладка, не справлялись специальные средства, любые кудри развивались за полчаса. Я не оставляла надежды сотворить со своей шевелюрой что-то стоящее, но в результате смирилась с неизбежным. Просто разделила волосы на прямой пробор и откинула тяжелые пряди с плеч на спину.

Невзирая на усилия, быстро собраться не получилось, и своих соседок я не догнала. Дорога, которая казалась не такой уж и сложной, завела меня не пойми куда. Я помнила: подземный переход был прямым и без ответвлений. Как я умудрилась в нем заблудиться, неясно.

— Черт! Черт! — выругалась я и испуганно огляделась. Старые стены и почти полное отсутствие освещения. Я осторожно сделала несколько шагов, замерла и решила, что, пожалуй, поверну назад.

Коридор извивался, словно змея, и совсем не походил на тот, которым мы несколькими часами ранее добирались в столовую. Он был очень старым, и бывали здесь, видимо, нечасто. Полное ощущение заброшенности, сырой запах плесени, влажный бетонный пол и где-то далеко — звук капающей воды. Словно я очутилась в канализации из какого-то дешевого ужастика. Даже воздух изменился. Он стал тяжелым, спертым. Несколько раз на стенах мелькали неясные, похожие на змей тени, заставляя отскакивать в сторону и вздрагивать.

Мне казалось, что я повернула назад, но, похоже, вместо того чтобы выйти к знакомым местам, я уходила дальше и дальше по сырому и страшному подземелью, освещенному лишь тусклыми лампами под низким сводчатым потолком.

Стало жутко. Я услышала впереди торопливые шаги и заметалась, не понимая, что лучше: спрятаться или попросить о помощи. В конце концов, я в стенах учебного заведения, а не в городской подворотне темной ночью.

Выскочивший из-за поворота мужчина выглядел не менее напуганным, чем я. На вид ему было лет двадцать семь — тридцать. Аккуратно подстриженные русые волосы, правильные черты лица, гладко выбритый подбородок. Водолазка и темные брюки завершали правильный и с первых секунд располагающий к себе образ. Такому хотелось доверять. Под мышкой мужчина зажимал коричневую кожаную папку, в таких обычно носят бумаги.

— Вы что здесь делаете? — Он подскочил ко мне, постоянно оглядываясь через плечо.

— Я-я… — Испуганный вид незнакомца заставил дергаться сильнее, и я начала заикаться. — Шла в столовую и заблудилась. Вероятно, свернула не в тот проход.

— Тут опасно находиться, — громким шепотом начал он. — Бегите отсюда. Чем быстрее, тем лучше.

— Знать бы куда, — пожала плечами я, не понимая, откуда взялась такая паника. — Коридор длинный и запутанный. Слабо представляю, как вернуться обратно.

— Не из коридора. Бегите из лицея. Вы не представляете, что это за змеиный клубок!

— Кирилл Дмитриевич, — раздался тихий, спокойный и немного ломкий голос. Влад показался из-за поворота совершенно бесшумно и неожиданно, заставив вздрогнуть и меня, и сильнее занервничавшего мужчину. — Вот вы где! Собрание скоро начнется, Анатолий Григорьевич послал меня за вами. Вам лучше подняться наверх. Там вас заждались.

— Влад… — Голос Кирилла Дмитриевича сел. Мужчина будто испугался этого красивого и немного надменного мальчишку. Пожалуй, это удивило меня даже больше, чем тайный коридор в элитном лицее. — Ты что здесь делаешь?! Тут… тут…

— У вас неприятности? — Влад прищурил янтарные глаза и шагнул вперед.

«Странно, — подумала я, — вроде они были черными. Или их цвет зависит от освещения?»

— Вы обеспокоены чем-то?

— Тут опасно, — неуверенно начал мужчина. Потом еще раз посмотрел на Влада, сбился и отступил на два шага назад.

— О чем вы? — снисходительно улыбнулся парень. Он стоял посередине коридора, спрятав руки в карманы светло-голубых вытертых джинсов. — О какой опасности идет речь? Вы нездоровы? Или, быть может, употребляете запрещенные препараты? Есть что-то, о чем мне следует доложить отцу?

— Все нормально. — Кирилл Дмитриевич поправил очки и неуверенно двинулся по коридору. — Наверное, меня и правда ждут на собрании, — дрожащим голосом заключил он.

— Безусловно. — Влад задумчиво посмотрел вслед удаляющемуся мужчине, а потом резко повернулся ко мне, раздраженно бросив: — Какая птичка залетела в клетку? Уже успела, как и другие, попасть под чары нашего преподавателя-мачо? Это он из-за тебя распинался об опасности? Совсем крыша у мужика поехала.

— Совсем крыша поехала? — невежливо отозвалась я, потому что испытывала смешанные чувства. Меня удивила грубость Влада, испугало это место.

— Не у меня точно. Неужели ты не знаешь, что не следует совать хорошенький носик туда, куда не просят?

— Ну и кто мне этот носик может откусить? — фыркнула я. — Ты, что ли?

После этого я гордо развернулась и потопала по коридору. Понимание, что в этих катакомбах встречаются люди, избавило меня от страха. Я так и ушла бы, если бы в спину не донесся насмешливый голос Влада:

— Такими темпами ты никогда не придешь в зал, Златовласка.

— А куда приду? — Пришлось остановиться и удивленно посмотреть на парня.

— А черт его знает, — признался он и взъерошил пятерней волосы. — Коридоры тут бесконечные. Они, словно кротовьи норы, образуют под землей настоящий лабиринт.

— Ну и куда мне идти?

— За мной, — улыбнулся Влад. — Если, конечно, я захочу тебя отсюда вывести.

— Почему ты можешь не захотеть меня вывести? — спросила я. — Вроде бы мы не ссорились.

— Потому что ты мне хамила и так и не ответила на вопрос.

— Какой?

— Тебя точно не он… — кивок в сторону темного прохода, куда скрылся Кирилл Дмитриевич, — сюда привел?

— Да нет! — возмутилась я, не понимая, что происходит. — Или ты забыл, что я только приехала? Я и узнать-то тут никого не успела, кроме тебя и соседок по комнате. Его встретила буквально за пару минут до того, как появился ты. Он нервничал, все об опасности твердил. Не знаешь, о какой?

— Представления не имею. Странный он, но умный, и девчонки от него тащатся. Именно поэтому и работает тут до сих пор. Ведет предмет по выбору — историю религиозно-философских учений Древнего Востока. Думаешь, пошел бы кто-нибудь изучать этот предмет, будь преподаватель по нему старым и страшным? Не-а… А так на парах у нашего мачо аншлаг. Поэтому отец его и держит. Ладно уж, пошли, Златовласка. Я тебя отсюда выведу, но при одном условии.