Выхухоль попятился к выходу.

— Именем Полиции Дальнего Леса! — грозно окликнул его Барсук Старший. — Выхухоль! Вы обязаны остаться на карантине в «Семейном Граче».

— Это эпидемия, — тихо сказал Грач Врач. — Зверская эпидемия в Дальнем Лесу. Она поражает зверей одного за другим — как Хвостоед в той детской считалке! Жирафа — нулевой пациент. Нужно отследить…

— …все контакты жирафы и Мыши Психолога, — закончил за него Барсук Старший. — Жирафа общалась только с семьёй — газелью Герочкой и детёнышем Нуком. Они пока что самоизолировались в норе. Что до Мыши — я уже просмотрел её рабочий блокнот. На этой неделе у неё была одна сессия с жуком Жаком — но ещё до жирафы, так что Жака Мышь Психолог заразить вроде бы не могла, поскольку сама ещё была абсолютно здорова… А вот после жирафы и до Барсукота у неё были двое: койот Йот и кто-то ещё.

— Кто? — с тревогой уточнил Грач.

— Мы не знаем. Страница вырвана.

Глава 8,

в которой рекомендуют спасать свою шкуру

Койот Йот нашинковал морковку, рассортировал грибы: червивые — в суп, не червивые — для диетического салата, и занялся мухами сегодняшнего улова. Жирные, изумрудно-зелёные шли в мухито, мелких и неказистых он добавил в суп для наваристости. Заказов, как всегда, было предостаточно, но грызнас-ланч, слава Небесным Медведям, закончился, и сейчас можно было немного расслабиться, просто пять минут посидеть на кухне, почёсывая хвост и уставившись в корневизор, и пусть весь бар «Сучок» подождёт.

Тяжело, когда посетителей много, а ты один, то есть ты бедный, загнанный зверь.

Но ещё тяжелее, когда посетителей мало. А ты всё равно один. Только ещё беднее.

В корневизоре что-то чирикал Грач, широко разевая клюв и размахивая крыльями. Койот Йот сделал погромче.

— …абсолютно новый, а потому особенно опасный кусь-вирус. Заражённого кусью зверя можно узнать по красному пятнышку на хвосте. Оно может слегка чесаться. Угрожающие симптомы проявляются на третий день после заражения. У зверя развивается синдром раздражённого хвоста. Сначала больной занимается самоедством, а именно — хвостогрызением. Но симптомы быстро нарастают, и очень скоро поведение больного уже напоминает печально известный синдром Бешеного Хомяка, только в области хвостоедства. Зверь становится агрессивен к чужим хвостам, делает кусь, а потом впадает в беспробудную спячку. До сих пор ни одного из уснувших мне вывести из спячки не удалось. Их жизнь висит на кончике хвоста! Это зверская эпидемия. Как главграчврач Дальнего Леса, я настоятельно рекомендую животным больше трёх в стаи не сбиваться. Оставайтесь в норах, это может спасти вашу шкуру!..

Койот Йот выключил корневизор и, часто дыша, как будто его преследовала стая охотничьих псов, раздвинул густую шерсть на кончике хвоста. Там красовалась маленькая алая точка. И она чесалась. Не сильно, но всё же чесалась. Она появилась у него день назад, после визита к Мыши Психологу. Но Мышь его не кусала. Они просто соприкасались хвостами, это была часть мышепсихотерапии — чтобы койот почувствовал, что он не одинок в этом мире.

Подумаешь, точка. Он абсолютно здоров. Просто он нервный, у него бывают пятна на нервной почве. И это как раз оно. А как не нервничать, если ты один, а всех много, и всем от тебя что-то надо — то подай, то принеси, то жукбургер, то перекус «Сила гордых птиц»!..

Вот Грач Врач не был гордой птицей. Он был паникёр. Ну его к сычам! Пытается заразить своей паникой нормальных зверей. Что такого, что звери впадают в глубокую спячку ближе к зиме?..

Койот Йот схватил тряпку и бросился в зал. Все столики были заняты. В «Сучке» хрустело, хлюпало, чавкало и лакало значительно больше трёх зверей. Что будет, если он выполнит рекомендацию Грача Врача и повесит на входе вывеску «Больше трёх не собираться»? Что будет, если нас не будет? Бар «Сучок» разорится. Койот протёр каждый столик трижды и вернулся на кухню.

Пищевой краситель на основе черники стоял в шкафчике над очагом. Йот использовал его для окрашивания глазури и крема. Но сейчас он использует краситель иначе…

* * *

…Койот Йот удалил черничные пятна с пола, вымыл лапы и в очередной раз протёр столики, когда в бар «Сучок» вошёл Барсукот:

— Эй, койот! Что с тобой случилось? У тебя фиолетовый хвост!

— Разве зверь не имеет права покрасить хвост в модный цвет? Ха-ха-ха! — Йот истерично расхохотался. — За это теперь арестовывают? Ну давай, арестуй меня, ха-ха-ха!

— С чего ты взял, что я пришёл тебя арестовывать? — изумился Барсукот. — Успокойся, друг, протри что-нибудь. Я просто задам тебе пару вопросов.

Глава 9,

в которой пытаются обуздать Хвостоеда

— Кто мог вырвать страницу с пометками о клиенте из блокнота Мыши Психолога? — спросил себя Барсук Старший.

— Наверняка сам клиент! — ответил себе Барсук Старший.

Барсук Старший сидел один в кабинете Мыши Психолога и в который раз пролистывал её рабочий блокнот. Снова взгляд его упал на записи, касавшиеся жука Жака: «у клиента наблюдается невнятная речь по типу жужжания», «у клиента высокая степень тревоги», «Партия Жужелиц-Комаров — конфликтное поведение?», «манипулятивное поведение: клиент намекает, что не доживёт до следующего сеанса».

— Не имеет отношения к делу, — одёрнул себя Барсук, перелистнул записи, посвящённые койоту Йоту, и в который раз обнюхал косую, неровную линию отрыва берестяной страницы. Она пахла реактивами Грифа Стервятника, проводившего экспертизу.

Гриф сказал, что не обнаружил в блокноте ничьих следов, кроме, собственно, отпечатков лап хозяйки блокнота. Получается, страницу вырвала сама Мышь (но зачем ей это?). Либо зверь, который это сделал, надел лапчатки. Либо тщательно замёл следы своих лап или зубов. Что тоже немного странно, потому что зверь, отрывавший страницу, явно делал это впопыхах…

На последней странице блокнота кривым, нервным почерком Мышь записала текст детской считалки про Хвостоеда:

Десять сереньких мышат
По́ лесу гуляли.
Десять сереньких мышат
Хвостиком махали.


Следом за мышатами
Крался Хвостоед.
Кусь — и у десятого
Хвостика уж нет.


Девять сереньких мышат
По́ лесу гуляли.
Девять сереньких мышат
Хвостиком махали.


Следом за мышатами
Крался Хвостоед.
Кусь — и у девятого
Хвостика уж нет.


Восемь сереньких мышат
По́ лесу гуляли.
Восемь сереньких мышат
Хвостиком махали.


А за ними снова
Крался Хвостоед.
Кусь — и у восьмого
Хвостика уж нет…

В конце была приписка: «Обуздать внутреннего Хвостоеда. Как?»

Барсук Старший вывел палочкой на песке для мышепсихотерапии вопросительный знак. Вот зачем он сидит тут весь день, в пустом кабинете психолога, и клюёт носом, пока Барсукот занимается делом, допрашивает койота? С чего он взял, что преступный зверь обязательно придёт снова, вернётся на место преступления? Зачем понадеялся на свой зверский опыт? Никто не приходит… Так хотелось просто расслабиться и впасть в спячку. Сладко спать, пока мышей кусают за хвост жирафы, а выхухолей — кроты… А крокодилов кусают бегемоты… А обезьян — кашалоты…

Барсук Старший задремал, и ему как раз начал сниться зелёный попугай, который орал «кусь! кусь!» и пытался клюнуть его, Барсука Полиции, в беспомощный хвост, когда над ухом его раздался грохот, и с одного из высоких стеллажей прямо в лоток с песком свалился Яшка Юркий — ящерица с воровским прошлым и без хвоста. На его чешуйчатой спине висела котомка из лопуха.

— Именем закона Дальнего Леса, а ну ни с места! — спросонья взревел Барсук, хотя Яшка и так в ужасе застыл посреди лотка, тараща оранжевые глаза. — Что ты здесь делаешь, Юркий?

— Ничего такого, — ответил Яшка.

— А что в котомке? Что ты опять стащил?

— Ничего чужого!

— Покажи, что там у тебя.

Яшка Юркий неохотно раскрыл котомку и извлёк из неё хвост ящерицы, немного усохший и с явными отметинами чьих-то зубов.

— Чей это хвост?

— Мой собственный, — сказал Яшка.

— Тогда почему он отдельно от тебя?

— Я его отбросил.

— Почему?

— Потому что я не чувствую себя цельным! Я постоянно страдаю от некой раздвоенности!..

— Так, дорогой мой зверь, эту ерунду ты будешь рассказывать Мыши Психологу, когда она, Небесные Медведи ей в помощь, поправится. А Барсуку Полиции не следует вешать дождевых червей на уши. Скажи мне правду. Почему ты отбросил хвост? И чьи это зубы на нём отпечатались?

— Это зубы Психолога, — понуро ответил Яшка. — Я лишился хвоста из-за Мыши Психолога. Я пришёл к ней на мышепсихотерапию. Я обязан проходить мышепсихотерапию из-за моего воровского прошлого… А она вдруг стала мне угрожать. Она говорила мне «кусь». Она выглядела опасной. Когда звери кажутся мне опасными, я как будто теряю часть своей личности. Я… теряю свой хвост.

— То есть Мышь укусила тебя за хвост — и он потом отвалился? Или она сразу откусила его целиком?

— Нет, я сам его отбросил.

— После того, как она его укусила?

— До того.