— Убили-и-и! — послышался знакомый надтреснутый голос Сороки. — Зве-е-ерски убили!

Тяжело дыша, Сорока ввалилась в бар и стряхнула с хвоста на пол кусочек серого меха.

— Докладывай, информант Сорока. — Барсук мрачно оглядел кусок меха. С внутренней стороны он был влажным и красным. Барсук Старший потянул носом: кровь.

— Кто-то убил Зайца, — давясь слезами, проговорила Сорока. — Жестоко, зверски убил Зайца. И не просто убил… А с… с… съел.

На несколько секунд в баре «Сучок» воцарилась полная тишина.

Потом двое сычей, пошатываясь, выбрались из-под соседнего столика, растопырили крылья и затянули свою печальную народную песню:

— О-о-ой, мы сычи-сычи-сычи, кого хочешь засычим, засычим, засычим, ух-ух-ух! Ой, рукава мы засучим и ногами засучим, засучим, засучим, ух, ух!..

— Кто это сделал? — побледневшими губами прошептал официант Йот. — Кто убил Зайца?

— Мы это выясним, — мрачно сказал Барсук Старший. — Преступник не останется безнаказанным.

— Вот именно, — кивнул Барсукот. Он уже жалел, что мечтал о настоящем преступлении. Зайца было жалко. Заяц был хорошим парнем.

Глава 2,

в которой обнаруживаются зверские детали

— Все кыш с места преступления! — закричал Барсук Старший. — Вы затопчете улики! Разойдись! Разлетись! Расступись! А ну-ка все — назад!

Звери неохотно отступили на несколько шагов, и Барсук с Барсукотом смогли наконец протиснуться в центр поляны. Несколько дочиста обглоданных косточек, пара кусочков меха и пятно крови на пожухшей траве и палых листьях — вот всё, что осталось от Зайца. Такого жестокого убийства в Дальнем Лесу не было уже давно. Барсук Старший потянул носом: терпкий, пряный запах осени. Обвёл глазами окрестности: золотисто-рыжая листва, точно шкура волшебного пятнистого зверя, наброшена на деревья. Красота, какая же красота! А они убивают… Барсук почувствовал усталость. Страшную усталость. Бросить всё и уйти в спячку. Прямо сейчас. В конце концов, он имеет на это право, и зима уже близко. Уйти в спячку, а потом сразу на пенсию. Больше не возвращаться. Пусть они убивают друг друга среди золотистых деревьев, а потом затаптывают следы. Лично он будет спать…

— Барсук Старший! Что с тобой? — шёпотом спросил Барсукот.

— Я в порядке, сынок.

— Но… ты стоял с закрытыми глазами и покачивался из стороны в сторону. — В глазах Барсукота застыла тревога. — Ты ведь не собираешься впасть в спячку прямо сейчас? Сначала мы с тобой должны арестовать Волка, так ведь? Ты ведь не хочешь, чтобы я ловил Волка один?

— Я не впадал в спячку, — устало сказал Барсук Старший. — Просто немного задумался. А что касается Волка… Его виновность сначала нужно доказать. Не обвиняй животных огульно, сынок.

— Ежу понятно, что Зайца съел Волк! — возмутился Барсукот.

— Да, мне понятно, — выкрикнул из толпы какой-то ёж.

— И нам, — подвякнули другие ежи. — Нам абсолютно понятно. Это Волк убил Зайца!

— Вот именно! — загалдели другие звери.

— Я понимаю ваше возмущение, — обратился Барсук Старший к толпе. — Волк будет наказан по всей строгости закона, если он действительно виновен. А теперь, Барсук Младший Полиции Дальнего Леса, оцепить место преступления! Гриф Стервятник, приступить к экспертизе!

— Слушаюсь. — Барсукот нехотя начал вбивать деревянные колышки вокруг места преступления.

Гриф Стервятник внимательно изучил красное пятно на траве, потеребил клювом кусочек меха, пару раз клюнул косточку, прошёлся туда-сюда, потом отлетел к краю поляны.

— Зайчик вышел погулять, — изрёк Гриф, — и вдруг…

— Жертва, — тихо сказал Барсук.

— Что, простите?

— Называйте его, пожалуйста, жертвой.

— Извольте. — Гриф слегка оскорбился, но не подал виду. — Жертва шла погулять. Вот так. — Гриф горделиво прошествовал от края поляны к центру. — И тут на него набросился Волк и…

— Убийца, — поморщился Барсук Старший.

— Прошу прощения?

— Жертва. Убийца. Так мы будем их называть.

— Как вам будет угодно, — снова оскорбился эксперт. — Жестокий убийца хищно впился зубами в беззащитную жертву. Вот так. — Гриф угрожающе клацнул клювом. — И повалил. Вот так… — Гриф принялся когтем чертить на земле контур тела Зайца, начиная с длинных ушей. — Ну а дальше… Следы крови жертвы указывают на то, что жертву съели. Или даже, я бы сказал, сожрали. Убийца сделал это быстро — и без всякой жалости. Смерть наступила около девяти часов вечера. Если точнее — в промежутке между восемью тридцатью и девятью тридцатью. После чего убийца покинул место своего чудовищного преступления. А вот и его следы. — Гриф победоносно расправил крылья. — Вот, посмотрите. Эти следы уходят от центра поляны в сторону чащи леса. И эти следы — тут уж вы меня, конечно, простите, но другого слова я не найду — волчьи. Следы убийцы — волчьи.

— Спасибо, Гриф, — кивнул Барсук Старший. — Следы действительно волчьи, я и сам это вижу. Но тут, на поляне, имеется также масса других следов, тут очень сильно натоптали. С чего вы взяли, что именно эти следы принадлежат убийце?

— Это просто… ежу понятно! — возмутился Гриф. — Или вы хотите обвинить в убийстве кого-нибудь из присутствующих?!

— Не хочу я никого обвинять, — тяжело выдохнул Барсук и обвёл взглядом жителей Дальнего Леса. — Но, пока ведётся следствие, под подозрением каждый.

— Зайчик мо-о-о-ой! — послышался вопль из толпы. — Ой-ой-о-о-ой! Заяц мой, Заяц! Пустите меня к нему!

— Зайчиха, — с ужасом прошептал Барсукот. — Какой удар для неё. У них ведь, кажется, дети…

— Штук десять родились летом, — кивнул Барсук Старший. — А до этого, по весне, ещё штук пятнадцать, но те сейчас уже подросли… Мне очень жаль. — Барсук шагнул навстречу Зайчихе. — Мы все сочувствуем вашему горю.

— Никто не знает, как мне тяжело, — сказала Зайчиха и уставилась на контур Зайца, нарисованный Грифом. Её белое с серым подшёрстком тело мелко тряслось. — Покажите мне моего Зайца. Я готова его увидеть и… и… опознать.

— К сожалению, — сказал Барсук Старший, — показывать практически нечего. Вот этот кусочек серого меха. Узнаёте ли вы его?

— Да, — тихо сказала Зайчиха и затряслась ещё больше. — Это мех моего мужа.

— Ничего им не говорите! — раздался голос с небес. — Ничего никому не говорите без нас!

Два сыча тяжело спикировали на поляну. Барсук Старший узнал их — те самые, из бара «Сучок».

— Мы Сычи Адвокаты, — сказали сычи Зайчихе. — Мы сочувствуем вашему горю. Мы будем вас защищать.

— От кого? — изумился Барсукот. — Её ведь не обвиняют!

— Всегда найдутся желающие обидеть несчастную многодетную вдову, — высказался один из сычей.

— Потерявшую кормильца, — добавил другой.

Глава 3,

в которой подозреваемый воет

— Открывай, Волк! — Барсукот пнул огромный булыжник, преграждавший вход в логово, передней лапой, потом задней. — Мы из полиции.

Из волчьего логова донеслось глухое рычание.

— Полиция Дальнего Леса! — выкрикнул Барсук Старший.

— Да хоть Ближнего, — отозвался Волк хрипло. — Я сплю. Уходите.

— Не заставляй нас взламывать вход в твоё логово, — спокойно ответил Барсук. — Сопротивление полиции только ухудшит твоё положение. Мы пришли тебя допросить.

— Что, опять? — Волк рывком отодвинул булыжник и высунул из логова пасть. — Опять дело мне шьёшь, начальник? Почему чуть что — сразу Волк?! Украл — Волк! За бок укусил — опять Волк! В чём я на этот раз провинился, а?

— А чем это у тебя из пасти пахнет? — Барсукот потянул носом.

— Да ты вообще… — начал Волк.

— На этот раз всё серьёзно, — перебил его Барсук. — Мы подозреваем тебя в убийстве.

— Я вот думаю — уж не зайчатиной ли попахивает?.. — задумчиво произнёс Барсукот.

— Э, ребят, да вы чё? — взвыл Волк. — Чтоб я?.. Да я!.. Да никогда! — Волк выдрал большой клок седой шерсти у себя на груди и бросил под ноги полицейским. — Я Зайца не ел.

— А откуда ты знаешь, что жертва — это именно Заяц? — проницательно прищурился Барсук Старший. — И кто сказал, что Зайца именно съели?

— Да вот он и сказал, кошачий этот… — Волк указал когтем на Барсукота, сплюнул на землю какую-то чёрную скорлупу и добавил: — Драный.

— Я Барсук Младший Полиции Дальнего Леса! — возмутился Барсукот. — За оскорбление полицейского ты получишь дополнительные трое суток к твоему пожизненному заключению!

— За что пожизненное, начальник? — опешил Волк.

— Мой коллега спросил, что за запах исходит из твоей пасти, — пояснил Барсук Старший. — Не заячий ли. Остальное ты сказал сам. Ты явно в курсе, что Зайца вчера убили и съели.

— Да весь лес в курсе! — взвыл Волк. — А чё сразу я?

— Что ты ел вчера на ужин, подозреваемый? — ледяным голосом спросил Барсукот и шагнул в логово Волка.

— Белые грибы я ел, — огрызнулся Волк, пропуская Барсукота, а за ним и Барсука Старшего в дом.

— Но ты ведь хищник, — возразил Барсукот, озирая логово в поисках улик. — А хищнику нужно мясо. Например, заячье. Так ведь?

— Ты мне дело не шей, котик, — оскалился Волк. — В Дальнем Лесу охота хищников на мясо запрещена законом.

— На обитателей, — сказал Барсук Старший.

— Чё?

— Охота на обитателей Дальнего Леса запрещена. А не на мясо.