Глава 22

Тесса

Когда я наконец просыпаюсь, на часах уже два. Не припомню, когда я последний раз вставала позже одиннадцати, а уже тем более — после полудня, но у меня есть оправдание: почти до четырех я читала и изучала замечательный подарок Хардина. Это так заботливо — слишком заботливо — с его стороны, это лучший подарок на день рождения.

Беру телефон и проверяю пропущенные звонки. Два от мамы, один от Лэндона. Несколько сообщений с поздравлениями, в том числе от Ноя. Я никогда особенно не любила дни рождения, но и оставаться в такой праздник одной тоже не очень хочется.

Хотя я буду не одна. С Кэтрин Эрншо и Элизабет Беннет мне намного лучше, чем с мамой.

Я заказываю кучу китайской еды и весь день не снимаю пижаму. Мать просто в бешенстве, когда я звоню и говорю, что болею. Похоже, она мне не верит, но если честно, меня это мало волнует. Сегодня мой день рождения, и я буду делать что захочу; а я хочу лежать в кровати, есть и изучать новую электронную игрушку — значит, этим я и буду заниматься.

Руки несколько раз тянутся набрать номер Хардина, но я их останавливаю. Каким бы чудесным ни был его подарок, он все-таки переспал с Молли. Как только я думаю, что унизить сильнее он меня уже не может, именно это он делает. Вспоминаю, как мы с Тревором ужинали в субботу. С Тревором, таким милым и обаятельным. Он говорит то, что думает, и делает мне комплименты. Он не кричит на меня и не раздражает. Он никогда не врал мне. Мне не приходится гадать, о чем он думает и что он чувствует. Он умный, образованный, успешный и на праздниках работает волонтером в приюте. По сравнению с Хардином он просто идеал.

Проблема в том, что я не должна сравнивать его с Хардином. Да, Тревор скучноват и не разделяет мою страсть к чтению, как Хардин, но главное — нас не связывает общее мучительное прошлое.

Больше всего меня бесит то, что я действительно люблю в Хардине его характер, грубоватые манеры и все такое. Он забавный, остроумный и может быть очень милым. Его подарок затуманил мне голову — я не должна забывать, как он со мной поступил. Вся эта ложь, все его тайны и все те дни, когда он трахал Молли.

Благодарю Лэндона за поздравления, и уже через пару секунд он присылает сообщение и спрашивает адрес мотеля. Я хотела сказать, что ему не стоит так далеко ехать, но и проводить остаток дня в одиночестве мне тоже не хочется. Я не переодеваюсь, но надеваю под пижамную футболку бюстгальтер, читаю и жду, когда он приедет.

Через час Лэндон стучит в дверь. Открываю, он встречает меня знакомой приятной улыбкой и обнимает меня, а я улыбаюсь в ответ.

— С днем рождения, Тесса! — говорит он, уткнувшись в мои волосы.

— Спасибо, — отвечаю я и обнимаю его еще крепче.

Он выпускает меня из объятий и садится на стул.

— Чувствуешь себя старше?

— Нет… хотя да. За последнюю неделю я будто постарела лет на десять.

Он слегка улыбается, но ничего не говорит.

— Я заказывала китайскую еду — еще много осталось, угощайся, если хочешь, — предлагаю я.

Лэндон поворачивается к столу и берет одну из коробок и пластиковую вилку.

— Спасибо. Так вот чем ты занималась весь день? — дразнит меня он.

— Естественно. — Я смеюсь и сажусь на кровать, скрестив ноги.

Он замечает кое-что и удивленно смотрит на меня.

— Ты купила электронную книгу? Я думал, ты терпеть их не можешь.

— Да… но теперь мне нравится. — Я показываю ему новый гаджет и восхищенно продолжаю: — Тысячи книг прямо под рукой! Что может быть лучше? — Я улыбаюсь, наклонив голову.

— Ну, лучший способ порадовать себя в день рождения — купить себе подарок, — говорит он с набитым ртом, пережевывая рис.

— Вообще-то, это мне Хардин подарил. Оставил в машине.

— Вот как. Мило с его стороны, — замечает он странным тоном.

— Да, очень мило. Он даже загрузил все мои любимые книги и … — Я заставляю себя замолчать.

— И что ты об этом думаешь?

— Это еще больше сбивает меня с толку. Иногда он совершает невероятно добрые поступки, но в то же время делает то, что причиняет мне боль.

Лэндон улыбается и, покачивая вилкой, говорит:

— Ну, он действительно тебя любит. Жаль только, что любовь и здравый смысл не всегда сочетаются.

Я вздыхаю.

— Он не знает, что такое любовь.

Я пролистываю список романов в электронной книге и понимаю, что почти ни в одном из них герои не отличаются здравым смыслом.

— Он вчера приходил поговорить со мной, — говорит Лэндон, отчего я роняю книгу на кровать.

— Что?

— Да, понимаю. Я тоже удивился. Он хотел поговорить либо со мной, либо с отцом, либо даже с моей мамой, — рассказывает он, и я качаю головой.

— Зачем?

— Попросить помочь ему.

Внутри меня зарождается беспокойство.

— Помочь? С чем? С ним все в порядке?

— Да… ну, не совсем. Он просил помочь с тобой. Он был в полнейшем смятении, Тесса. Представь себе, он пришел не куда-нибудь, а домой к отцу.

— Что он сказал? — Представить не могу, что Хардин пришел к Кену за советом по поводу отношений.

— Что любит тебя. Хочет, чтобы я убедил тебя дать ему еще один шанс. Я хотел, чтобы ты знала об этом, — я не стану ничего скрывать.

— Я… ну… я даже не знаю, что сказать. Не верится, что он пришел к тебе. Что вообще решил к кому-то обратиться.

— Хотя мне и не хочется это признавать, он уже не тот Хардин Скотт, которого я знал. Он даже пошутил насчет того, что не станет по-братски обнимать меня. — Он смеется.

Я тоже не могу не рассмеяться.

— Не может быть!

Это очень забавно, хотя я и не знаю, как ко всему этому относиться. Перестав смеяться, я смотрю на Лэндона и осмеливаюсь спросить:

— Ты правда думаешь, что он меня любит?

— Да. Я не уверен, следует ли тебе простить его, но я могу сказать точно, что он действительно любит тебя.

— Он ведь соврал мне, выставил меня на посмешище — даже признавшись мне в любви, все равно пошел и рассказал им все. А как только я начала думать, что все же смогу двигаться дальше, он заявляет, что спит с Молли.

Глаза наполняются слезами, и чтобы отвлечься, беру с тумбочки бутылку воды и делаю глоток.

— Он с ней не спал.

Я смотрю на него.

— Нет, спал. Он сам мне сказал.

Отставив еду, Лэндон покачивает головой.

— Он сказал это, чтобы сделать тебе больно. Я понимаю, что это не намного лучше, но вы оба любители отплатить другому той же монетой.

Первая мысль, которая приходит мне в голову: «А Хардин умен». Он заставил поверить в эту ложь даже сводного брата. Но затем я думаю: «Но что, если он правда не спал с Молли?» Смогу ли я тогда когда-нибудь его простить? Я уже решила, что никогда его не прощу, но, кажется, этого парня ничем не пробьешь.

И словно в насмешку от мироздания получаю эсэмэс от Тревора: «С днем рождения, красавица».

Быстро благодарю в ответном сообщении, а потом говорю Лэндону:

— Мне нужно время. Не знаю, что и думать.

Он кивает.

— Конечно. Так чем будешь заниматься на Рождество?

— Этим. — Я киваю в сторону пустых коробок из-под еды и электронной книги.

Он берет пульт от телевизора.

— Домой не поедешь?

— Даже здесь уютнее, чем в компании моей мамы, — отвечаю я, стараясь не думать, как жалко все это выглядит.

— Ты не можешь оставаться на Рождество в отеле, Тесса, да еще одна. Приходи к нам. Думаю, мама уже приготовила тебе кое-какие подарки… ну, знаешь, еще до того.

— До того, как моя жизнь покатилась ко всем чертям? — слегка ухмыляюсь я, и он с улыбкой кивает.

— Вообще-то, я думала, что могу побыть в квартире, раз Хардин завтра уезжает… а потом перееду в общежитие — надеюсь, это случится до его возвращения. А если нет, я всегда смогу вернуться в это милое жилище.

Не могу не посмеяться над тем, в какой нелепой ситуации я оказалась.

— Да… хорошая идея, — говорит Лэндон, не отрывая взгляд от телевизора.

— Думаешь? А вдруг он туда заявится?

Он по-прежнему пялится в телевизор, но говорит:

— Он ведь будет в Лондоне, так?

— Да. Ты прав. И квартира к тому же арендована на мое имя.

Мы с Лэндоном смотрим телик и говорим о том, что Дакота уезжает в Нью-Йорк. Если она решит остаться там, то в следующем году он переведется в Нью-Йоркский университет. Я рада за него, но не хочу, чтобы он уезжал из Вашингтона, — хотя ему об этом, конечно, не говорю. Лэндон сидит у меня до девяти, а после его ухода я забираюсь в постель и читаю, пока не начинаю засыпать.

На следующее утро собираю вещи, чтобы поехать в квартиру. Не могу поверить, что я действительно возвращаюсь туда, но вариантов у меня немного. Я не хочу стеснять Лэндона, я точно не желаю ехать к матери, а если останусь здесь, то скоро потрачу все деньги. Я чувствую себя виноватой, что не еду к маме, но всю неделю выслушивать ее ехидные замечания — это не для меня. Может, я все-таки навещу ее на Рождество, но точно не сегодня. У меня еще пять дней, чтобы все решить.

Я завиваю волосы и крашусь, а потом надеваю темные джинсы и белую рубашку с длинными рукавами. Вылезать из пижамы не хочется, но мне надо заехать в магазин, чтобы купить продукты на несколько дней. Если я съем то, что лежит в холодильнике у Хардина, то он поймет, что я была там. Я складываю вещи в сумку — у меня их не так много — и спешу к машине, которую, к моему удивлению, пропылесосили, и теперь внутри пахнет мятой. Хардин.

Когда я иду к магазину, начинает валить снег. Я покупаю столько еды, чтобы ее хватило до Рождества — пока буду решать, где провести праздник. Стою в очереди и представляю, что подарил бы мне Хардин. Подарок на день рождения оказался таким полезным; как знать, что еще он мог бы придумать. Надеюсь, это было бы что-нибудь простое, не слишком дорогое.

— Вы думаете подходить? — рявкает сзади женский голос.

Я поднимаю взгляд и вижу, что на меня нетерпеливо смотрит кассир. Я даже не заметила, как двигалась очередь передо мной.

— Извините, — бормочу я и выкладываю продукты на ленту.

Когда я заезжаю на парковку перед домом, сердце начинает бешено стучать. Вдруг он еще не уехал? Сейчас только полдень. В отчаянии я оглядываю всю стоянку, но его машины нигде нет. Наверное, поехал на ней в аэропорт и оставил ее там.

Или его отвезла Молли.

Подсознание не знает, когда нужно заткнуться. Как только я понимаю, что его точно нет, я паркуюсь и выхожу, забрав пакет с продуктами. Снег идет все сильнее и уже тонким слоем покрывает машины. По крайней мере, скоро я окажусь в теплой квартире. Дойдя до квартиры, глубоко вздыхаю, открываю дверь и захожу внутрь. Мне здесь очень нравится, это идеальное место для нас… то есть для него… или для меня — одной.

Я открываю шкафчики на кухне и холодильник. К моему удивлению, все забито едой. Наверное, Хардин совсем недавно ходил в магазин. Я засовываю свои продукты туда, где осталось место, и снова спускаюсь к машине, чтобы забрать остальные вещи.

Не могу перестать думать о том, что сказал Лэндон. Я поражена тем, что Хардин решил у кого-то попросить совета и что Лэндон прямо заявил, что, по его мнению, Хардин любит меня, я старалась не думать об этом, опасаясь пустых надежд. Если я позволю себе поверить в то, что он действительно меня любит, станет только хуже.

Вернувшись в квартиру, запираю дверь и отношу сумки в комнату. Я достаю почти всю свою одежду и вешаю в шкаф, чтобы вещи не слишком помялись — в шкаф, который мы должны были использовать вместе, и эта мысль для меня, словно нож по сердцу. Слева висит только несколько пар его темных джинсов. Я едва сдерживаюсь, чтобы не повесить на вешалки его футболки — они всегда немного помятые, хотя даже в них он выглядит идеально. Мой взгляд падает на строгую черную рубашку, одиноко висящую в углу; ее он надевал на свадьбу. Я спешу поскорее развесить одежду и отхожу от шкафа.

Варю пасту и включаю телевизор. Делаю звук погромче, чтобы было слышно даже из кухни, — показывают старую серию «Друзей», которую я смотрела, наверное, раз двадцать. Загружая посудомойку, я повторяю реплики вместе с героями; надеюсь, Хардин этого не заметит, но я терпеть не могу, когда в раковине стоит грязная посуда. Я зажигаю свечу и протираю столешницу. Сама не замечаю, как начинаю подметать полы, пылесосить диван и заправлять постель. Когда вся квартира сияет чистотой, я стираю кое-что из своих вещей и складываю одежду, которую Хардин оставил в сушилке. Сегодня самый спокойный и приятный день за всю последнюю неделю. И он остается таким, пока я не слышу голоса в коридоре и не замечаю, как медленно поворачивается дверная ручка.

Черт! Он все-таки здесь. Почему он всегда появляется, когда приезжаю я?! Надеюсь, он все же дал ключи кому-нибудь из друзей, чтобы они присмотрели за квартирой… Может, это Зед пришел с девушкой? Кто угодно, только не Хардин — пожалуйста, только не Хардин.

Внутрь заходит женщина, которую я никогда раньше не видела, но каким-то образом я сразу понимаю, кто она. Она очень красивая, и сходство нельзя не заметить.

— Ого, Хардин, как тут замечательно! — говорит она, и ее акцент сначала кажется таким же непривычным, как и у ее сына.

Этого. Не. Может. Быть. Я выставлю себя полнейшей идиоткой перед мамой Хардина — разложила еду по всей кухне, загрузила вещи в стиралку и надраила квартиру. Когда она смотрит на меня, я в панике замираю на месте.

— Ой, ну надо же! Ты, наверное, Тесса! — Она улыбается и спешит ко мне.

Хардин переступает через порог и, склонив голову набок, роняет ее чемодан с цветочным узором. На его лице отчетливо читается удивление. Я отвожу от него взгляд и перевожу внимание на женщину, которая тянется обнять меня.

— Я так расстроилась, когда Хардин сказал, что ты уезжаешь из города на этой неделе! — бормочет она и заключает меня в объятия. — Наглый мальчишка, выдумал все, чтобы удивить меня!

Что?

Она кладет руки мне на плечи.

— Боже, какая же ты чудесная! — умиляется она и опять меня обнимает.

Я ничего не говорю и тоже обнимаю ее. Хардин в ужасе — это застигло его врасплох.

И не его одного.

Глава 23

Тесса

Когда она обнимает меня в четвертый раз, Хардин наконец выдавливает:

— Мам, отпусти ее уже. Она несколько застенчива.

— Ты прав. Извини, Тесса. Я просто так рада познакомиться с тобой. Хардин очень много о тебе рассказывал, — с улыбкой говорит она.

Она отходит назад и кивает. Чувствую, как краснею. Удивительно, что ей вообще известно о моем существовании, — я-то думала, что он, как обычно, скроет это.

— Все в порядке, — с трудом выговариваю я, несмотря на весь ужас.

Миссис Дэниэлс широко улыбается и смотрит на сына, который говорит:

— Мама, не хочешь пока пройти на кухню?

Когда она выходит, Хардин осторожно приближается ко мне.

— Можно… ну… тебя на м-минутку? — запинается он.

Я киваю и бросаю взгляд в сторону кухни, а потом иду вслед за ним в спальню, которая когда-то была нашей.

— Какого черта? — шепчу я, закрыв дверь.

Вздрогнув, он садится на кровать.

— Понимаю… прости. Я не смог рассказать ей о том, что случилось. Я не мог сказать ей, что сделал такое. Ты собираешься… ну, остаться здесь? — В его словах звучит столько надежды, что это невыносимо.

— Нет…

— Вот как.

Я вздыхаю и запускаю пальцы в волосы — видимо, эту привычку я переняла у Хардина.

— Ну, и что же мне делать?

— Не знаю, — со вздохом отвечает он. — Я не рассчитываю, что ты подыграешь мне и все такое… Просто мне нужно время, чтобы все ей рассказать.

— Я тоже не знала, что ты будешь здесь. Я думала, ты поедешь в Лондон.

— Я передумал, я не хотел ехать без… — Он не договаривает, и я вижу боль в его взгляде.

— И почему ты не рассказал ей, что мы уже не вместе? — Не знаю, действительно ли я хочу услышать его ответ.

— Она так радовалась, что я кого-то нашел… Я не хотел ее расстраивать.

Вспоминаю слова Кена: он никогда не думал, что у Хардина будут нормальные отношения с кем-то, и он был прав. Но я не хочу портить настроениие его маме. И то, что я решаю сделать, я делаю точно не ради него.

— Ладно. Можешь сказать ей, когда будешь готов. Только не рассказывай про спор.

Опускаю взгляд. Если она узнает о том, как ее сын потерял свою первую и единственную любовь, ей будет очень больно.

— Серьезно? Ты не против, если она будет думать, что мы еще вместе? — Он удивился сильнее, чем я могла предполагать. Когда я киваю в ответ, он облегченно выдыхает: — Спасибо. Я был уверен, что ты устроишь мне сцену прямо у нее на глазах.

— Я бы не стала этого делать, — искренне отвечаю я. Неважно, как сильно я злюсь на Хардина, я не собираюсь портить его отношения с матерью. — Я достираю, а потом пойду. Я думала, тебя не будет, и решила побыть здесь, а не в мотеле.

Я неловко пожимаю плечами. Мы уже слишком долго торчим в спальне.

— Тебе некуда пойти?

— Я могу поехать к матери. Только совершенно не хочу, — признаюсь я. — В мотеле неплохо, но немного дороговато.

Это наша самая приличная беседа за последнюю неделю.

— Я знаю, что остаться ты не согласишься, но тогда, может, я помогу тебе с деньгами?

Я вижу, что он боится того, как я могу отреагировать на его предложение.

— Мне не нужны твои деньги.

— Понимаю, я просто подумал, что должен предложить. — Он опускает взгляд.

— Нам лучше вернуться. — Я вздыхаю и открываю дверь.

— Я сейчас буду, — спокойно говорит он.

Меня не радует перспектива остаться наедине с его мамой, но торчать в тесной спальне рядом с Хардином я вовсе не могу. Я делаю глубокий вдох и выхожу.

Иду на кухню и вижу, что она стоит у раковины. Взглянув на меня, она спрашивает:

— Я ведь его не расстроила? Я не хотела давить на тебя.

Ее голос звучит так мягко. Полная противоположность голосу ее сына.

— Нет, конечно, нет. Он просто… уточнял кое-что насчет этой недели, — вру я.

Врать я никогда не умела, поэтому обычно стараюсь этого не делать.

— Это хорошо. Я же знаю, как быстро у него иногда меняется настроение.

Ее улыбка такая добрая, что я не могу не улыбнуться в ответ.

Наливаю себе воды, чтобы попытаться успокоиться, и когда я делаю глоток, она продолжает:

— До сих пор не могу поверить, что ты такая красивая. Он говорил, что ты самая красивая девушка на свете, но я-то думала, он преувеличивает.

Не так изящно, как полагается самой красивой девушке на свете, я выплевываю воду обратно в стакан. Что-что он ей говорил? Я хочу переспросить, но вместо этого опять отпиваю воды, чтобы замять свою неуклюжую реакцию.

Она смеется.

— Серьезно, я думала, что ты вся в татуировках и с зелеными волосами.

— Нет, никаких татуировок и зеленых волос. — Я смеюсь и понемногу расслабляюсь.

— Ты на английской филологии, как и Хардин, верно?

— Да, мэм.

— Мэм? Зови меня Триш.

— Вообще я стажируюсь в «Вэнс паблишинг», так что расписание занятий у меня странное. А сейчас каникулы.

— Вэнс? Тот самый, который Кристиан Вэнс? — спрашивает она. Я киваю. — Да, я не видела Кристиана уже… лет десять как минимум. — Она переводит взгляд на стакан, который я держу в руке. — Мы с Хардином даже жили у него целый год, когда Кен… Ну, неважно. Хардин не любит, когда я много болтаю. — Она взволнованно смеется.

Я не знала, что Хардин и его мама жили у мистера Вэнса, но слышала, что у них были очень близкие отношения — намного ближе, чем просто отношения мальчика с другом его отца.