— Я не смогу оперировать, — безжизненно возразила Феня, и я обернулся.

Роман уже снял повязки, и она уставилась на то, что они скрывали. Я тоже. И мне захотелось быть с ней еще более осторожным. Забрать чертовы бамбуковые палочки и кормить ее самому.

— Фень, даже пока я не знал о вашем мире, был уверен, что чудеса возможны, — продолжал маслено Роман. — Сейчас я в этом не сомневаюсь.

Она хотела что-то сказать, но промолчала. А мне эти его слова показались беспринципно оторванными от реальности.

— На сколько процентов вы бы предположили, что это чудо возможно для Фени? — выразил я ее сомнения.

— Ну… — замялся он нелепо, — опускать руки точно не стоит. А там посмотрим по динамике. В любом случае, Фене нужно пробовать все.

— Я буду пробовать, — решительно пообещала ему она.

Но я видел, что Перец просто искал возможность с ней видеться, не гнушаясь настолько пустыми надеждами. И снова у меня возник вопрос — что она в нем нашла? Какой-то он весь… обтекаемый. Не похож на главного хирурга военного госпиталя вообще. Молодой, доброжелательный такой весь, рыжий к тому же.

— Отлично, — просиял Роман, орудуя ножницами. Я запоминал. Нехитрое дело вообще — сам смогу перевязывать. — Тогда я распишу процедуры, договорюсь. Сможешь приезжать?

— Я буду возить, — вставил я угрюмо.

— Вам, Сергей, не нравится идея? — вдруг поинтересовался он. — Вы как-то без энтузиазма…

Вот же!.. Это ты так со мной конкурировать собрался, выставляя меня отрицательным персонажем? Грязно…

Я хотел было ему сказать все о его энтузиазме. И о мази Вишневского с дрянным запахом, которую он открыл, но не использовал — чтобы нюх мне отбить. О том, что ничего конкретного и обоснованного он не сказал, кроме как, что «распишет процедуры». Кофе, совместные завтраки и прочее в них тоже входят, интересно?

— Я просто внимательно слежу за вашими манипуляциями, — въелся я в него взглядом. — Думаю, смогу перевязки делать сам.

— Ну так это не понадобится, если Феня будет приезжать на процедуры…

— Может, не всегда будет получаться, — вступилась Феня. — Тут действительно ничего сложного.

Я видел, как она сникла. Хотелось утащить ее домой, обложить крысами и укрыть одеялом, чтобы вернуть ее вчерашнюю.

— Я сейчас вернусь, — поднялся я, — сделаю звонок.

Выйдя в коридор, я набрал Инну. Начальница долго не брала трубку, нервируя сильнее обычного.

— Сергей? — недовольное. — Где тебя черти носят?

— Инна Валерьевна, доброе утро. Мне нужен отгул.

— Что с тобой?

— По личному, Инна.

— И что у тебя на личном происходит?

— Вот как раз нужно разобраться…

— Нет.

— Инна, — понизил я голос до угрожающего, — с чего вдруг нет?

— Где отчеты по делу, Сволчев? Ни вчера не было, ни сегодня не светят, да? Ты думаешь, я из воздуха должна доклад достать?

Я напряженно вздохнул.

— Дерьмово ты работу над ошибками делаешь, — процедил.

— О, как мы заговорили, — протянула она томно. — Мне нравится, когда ты злой.

— Зря ты меня злишь. Мне нужен сегодня выходной. Я имею на него право.

— Нет, если в разработке дело.

— У нас постоянно в разработке дело. Я не железный, Инна.

— Тогда у меня будет условие. Ты мне расскажешь завтра о том, что у тебя происходит.

Конец ознакомительного фрагмента