— Семён, сейчас, подожди, мы тебе место найдём, — Ольга Дмитриевна окинула взглядом помещение. — Стой, Двачевская!

Она прикрикнула на проходящую мимо Алису.

— Что? — девочка остановилась и непонимающе уставилась на вожатую.

— Ты как одета?

— А как я одета?

Действительно, наряд её был несколько вызывающим. Рубашка была расстёгнута и завязана на груди — образовавшееся декольте явно не являлось стандартной формой одежды пионерок.

— Немедленно приведи себя в порядок!

— Ладно-ладно, — Алиса поправила рубашку и прошла мимо, бросив на меня не очень приятный взгляд.

— Итак, куда бы нам тебя посадить? — вожатая внимательно осмотрела столовую, свободных мест было не так уж и много. — Давай вот сюда, к Ульяне!

— Это… А может… — робко запротестовал я.

— Да, точно, как раз уже и еда стоит!

Мне не оставалось ничего другого, кроме как согласиться.

Конечно, была некая доля вероятности, что в котлетах яд кураре, пюре обильно сдобрено мышьяком, а вместо компота мне налили отличный антифриз. Но выглядело это так аппетитно, что я никак не мог устоять!

— Эй! — Ульянка отреагировала так, как будто к ней посадили как минимум всамделишнего генсека.

— Чего тебе? — огрызнулся я чересчур грубо.

— Почему с нами в футбол не стал играть?

— Я не в форме, — сказал я, показывая на свою одежду.

— А, ну тогда ладно, ешь, — лукаво прищурилась она и сосредоточилась на ужине.

Однако есть было особо нечего — с тарелки пропала котлета! Это могла сделать только она. Нет, точнее, это не мог сделать никто другой, кроме Ульяны!

— Отдай котлету! — потребовал я.

— В большой семье рта не разевай! Отвернулся — и нет котлеты! — прыснула она.

— Отдай, кому говорят! — я грозно посмотрел на неё и уже было вытянул вперёд руку.

— Нету у меня её, смотри! — действительно, тарелка Ульянки была пуста — похоже, ест эта маленькая девочка так же быстро, как и котлеты ворует. — Ты не расстраивайся, сейчас что-нибудь придумаем!

Она схватила мою тарелку и убежала куда-то. Догонять её не было смысла, если уж они хотят меня отравить, это можно сделать куда проще. Примерно через минуту Ульянка вернулась и протянула мне тарелку, на которой лежала дымящаяся котлета.

— Вот тебе, голодающий Поволжья!

— Спасибо, — только и смог сказать я.

Все подозрения вмиг развеялись — так мне хотелось есть. Я подцепил вилкой котлету и… Что это?! Какой-то жук! Нет, не жук! Насекомое! С ножками, шевелится! Тарелка полетела на пол, разбившись вдребезги, а стул, падая, больно ударил меня по ноге. Я с детства недолюбливаю насекомых, но когда эти насекомые в моей тарелке — это уже перебор!

— Ах ты, маленькая…

Ульянка, похоже готовая к такому развитию событий, уже стояла в дверях и смеялась так, как будто услышала свежую шутку Петросяна. Я бросился за ней. Мы выбежали из столовой. Нас разделяло всего несколько десятков метров, и мне казалось, что я легко догоню эту маленькую девочку. Мы пробежали площадь, помещение клубов, выбежали на лесную тропинку. Я начал задыхаться. Всё же, наверное, стоило бросить курить. Ульянка скрылась за очередным поворотом, и я потерял её из виду. Просто не может быть, что я не смог её догнать! Не может, и всё тут! Я стоял и пытался отдышаться.

.

Вечерело. Кажется, я заблудился. Ночью в лесу мне явно делать нечего — лучше вернуться в лагерь. Однако я совершенно не представлял, в какую сторону идти. Что же, придётся наугад.

.

Я довольно долго плутал по лесу, пару раз даже закрадывалась мысль позвать на помощь, но наконец за деревьями показалась ограда лагеря. Всё возвращается на круги своя. Я вышел на остановку и сразу понял, что чего-то не хватает.

— Автобус исчез, — тихо пробубнил я.

С одной стороны, ничего странного, не мог он тут просто так стоять вечно. С другой — значит, был всё же водитель, автобусы не ездят сами по себе! Или ездят? Этот мир казался слишком нормальным, но каждое явление здесь имело как минимум два объяснения: обычное — реальное, повседневное — и фантастическое. Да, конечно, водитель мог просто отойти перекусить, а я слишком быстро ушёл — и вот. Но в любом случае мне здесь не место! Самоходный этот автобус или нет — это, наверное, важно, но куда важнее то, как я вообще сюда попал. И куда это — сюда. Уносящиеся к горизонту поля и леса не давали никаких ответов, в них не было ничего знакомого.

Странный, непонятный, чужой мир. Но при этом совсем не страшный. То ли взял самоотвод инстинкт самосохранения, то ли вся эта беготня по лагерю и местные пионеры настолько убаюкали меня своей беззаботной нормальностью, что я иногда просто забывал о том, что со мной произошло буквально пару часов назад. Хотя, возможно, просто не оставалось больше сил волноваться. Хотелось тишины, покоя, просто отдохнуть от всего и уже потом со свежей головой продолжить поиски ответов.

Но это будет потом. А что сейчас? Имею ли я право расслабляться?

.

Уже совсем стемнело, и при любых раскладах ночевать лучше в лагере. Я уже собирался идти назад, как вдруг кто-то бесшумно вынырнул у меня из-за спины.

— Привет, что тут так поздно делаешь? — передо мной стояла Славя. От неожиданности я даже вздрогнул.

— Не догнал Ульяну? — она улыбнулась.

Я расстроенно кивнул головой и вздохнул.

— Неудивительно. Никто не может.

Да уж, девочка-ракета прямо. Только вот сопла у неё в разные стороны.

— Ты, наверное, есть хочешь, поужинать-то не получилось, — искреннее сочувствие в её голосе тронуло меня.

Действительно, я совсем забыл о голоде, но после этих её слов мой желудок явственно напомнил о себе, предательски заурчав.

— Ну, тогда пойдём, — Славя улыбнулась.

— А разве столовая ещё открыта?

— Да ничего, у меня ключи есть.

— Ключи?

— Да, у меня от всех помещений лагеря есть ключи.

— А откуда?

— Ну, я здесь кто-то вроде помощницы вожатой.

— Понятно. Ну пойдём, — от такого предложения грех было отказываться.

Когда мы вышли на площадь, Славя внезапно остановилась.

— Извини, мне надо соседку предупредить, что я попозже приду, а то она сама такая пунктуальная — будет волноваться. Ты иди пока к столовой, а я через минутку, хорошо?

— Ладно.

Я никак не ожидал, что в столь поздний час там может быть кто-то, кроме меня. И этот кто-то явно безуспешно пытался открыть дверь. Без всякой задней мысли я поднялся на крыльцо. Взломщиком оказалась Алиса. Наверное, стоило подождать в сторонке. Она некоторое время пристально смотрела на меня, а потом сказала:

— Что стоишь-то, помоги, что ли!

— В смысле?

— В смысле дверь открыть!

— Зачем?

— Булок я хочу с кефиром! Не наелась! — посмотрела она меня как на идиота, как будто вламываться ночью в столовую за булочками — совершенно обычное дело.

— Э-э-э… А может, не стоит?

— А ты сам не хочешь есть, что ли? Ульянка-то тебе поужинать нормально не дала! — она ехидно ухмыльнулась.

И правда, не дала.

— Так сейчас Славя придёт и…

— Чего?! — Алиса аж подпрыгнула на месте. Похоже, не стоило мне этого говорить. — Тогда я отчаливаю! А тебе это припомню! За тобой уже второй должок!

С этими словами Алиса скрылась в ночи. А первый-то за что?

.

Славя не заставила себя долго ждать.

— Всё в порядке? — спросила она, немного отдышавшись. Видимо, спешила.

— Да, а почему ты спрашиваешь?

— Да нет, просто так, — не стоило рассказывать об Алисе. — Всё в порядке, — сказал я и тут же почувствовал фальшь в своём голосе.

— Ну что, пойдём? — а вот Славя, похоже, ничего не заметила. Или по крайней мере сделала вид.

Мы зашли в столовую.

— Подожди, я сейчас что-нибудь принесу, — Славя убежала к буфету.

Я сел на стул и принялся покорно ждать свою спасительницу. Ужин мой был нехитрым — несколько булочек и стакан кефира. Немудрено — голодные пионеры, наверное, съели всё подчистую. Впрочем, и это куда лучше, чем большая часть моего обычного рациона. Пока я ел, Славя сидела напротив и смотрела на меня.

— Что, у меня что-то на лице? — смутился я.

— Нет, просто, — она улыбнулась. — И как тебе первый день в лагере?

— Ну, я даже не знаю, — глупо спрашивать у человека, попавшего в одночасье в другую реальность, понравились ли ему меню в столовой, вожатая и отведённое койко-место.

— Ничего, скоро привыкнешь! — Славя мечтательно уставилась в окно.

По правде говоря, привыкать к подобному совершенно не хочется, но ведь она не знает. Или по крайней мере хочет, чтобы я думал, что не знает.

— Ну а так, вообще, здесь мило, — надо было как-то прервать неловкое молчание.

— Да? — без интереса спросила она.

— Да. Здесь так… — хотелось сказать «в стиле ретро», но я сдержался.

В конце концов, это для меня — ретро, а для них? Может, они другой жизни и не знают. Если тут вообще уместно понятие жизнь.

— Как? — она внимательно посмотрела на меня. Так, как будто от моего ответа зависело что-то серьёзное.

— Ну, я не знаю… мило. Да! Тут мило.

— Пожалуй, — она вновь улыбнулась. — Очень хорошо, что ты так думаешь.

— Почему?

— Ну, не всем здесь нравится.

— А тебе?

— Мне?

— Да.