Рыночная площадь Горного оказалась едва ли меньше плаца перед ратушей. Несколько гектаров цветастых полотнищ навесов и палаток, утопающие в гомоне толпы. Да, может быть, этот город еще не скоро сможет похвастаться большим количеством жителей, но уже сейчас здесь торговцев больше, чем в столице какого-нибудь герцогства. Правда, не сказал бы, что выбор товаров слишком уж велик. Нет, сейчас в Горный везут все необходимое, от съестного и посуды до домашней живности и мебели, и от гвоздей и инструмента до деловой древесины и оконного стекла. У бронников и оружейников тоже есть, к чему прицениться. Все добротно, основательно, но без изысков. Предметы роскоши в торговых рядах отсутствуют как класс. И это, в принципе, тоже понятно. На данном этапе город просто не нуждается в шелковых коврах, мебели из драгоценных пород дерева или золоченом парадном оружии. Еще несколько лет как минимум вместо изящной гравировки и украшенных золотом-серебром шпаг здесь будут отдавать предпочтение качественной стали тяжелых палашей и фальшионов, а вместо узорчатых кирас в цене будут доспехи из кожи темных тварей.

За размышлениями я и не заметил, как добрался до искомой части рынка. Здесь было куда тише, чем в соседних рядах, торговцы не орали в уши, требуя взглянуть на их товар, да и покупатели не толкались, пробираясь к тому или иному навесу, отдавливая ноги прохожим, мешающим им утолить свое любопытство. Деловитое спокойствие и тишина, царящие в этом ряду, поначалу даже оглушали. На миг застыв на месте, я огляделся по сторонам и, заметив знакомые эмблемы белых цехов, устремился к павильонам. Да, в отличие от остальной части рынка, в этом ряду не было разноцветных полотняных навесов и палаток. Вместо них купцы построили для своей торговли пусть и временные деревянные, но полноценные лавки. И, как оказалось, каждая из них делилась на две неравные части. В одной приказчики шустро орудовали флаконами с зельями или алхимическими товарами, а в другой их коллеги занимались приемкой добычи у местных ходоков. То, что нужно!

Пробежаться по нескольким лавкам, прицениться к товарам, заодно узнать, сколько денег я могу выручить за свою добычу, это было делом какого-то часа. И я не был разочарован. У купцов нашлись эликсиры, которых я не смог найти у местных алхимиков, да и за некоторые растительные ингредиенты они предлагали денег больше, чем городские зельеделы. Конечно, не все так великолепно… стоимость кое-каких товаров у купцов зашкаливала, но зато они готовы были принять любое количество добычи, в отличие от местных цеховиков, и при этом не слишком жмотились на оплату. А что еще нужно? Да в общем-то ничего.

Об одном жалею. Я обошел весь рынок, но нигде не нашел того, что составляет главную ценность любого ходока и егеря Ленбурга. Материалы бестиария. В остальном же рекогносцировка и знакомство с городом Горным прошли более чем удачно. Так что в таверну Биггена я возвращался едва ли не в лучшем настроении, чем был, когда выползал из-за стола после первого в этой жизни полноценного обеда.

ГЛАВА 5

Баня была хороша. После ее жара я только что не скрипел, словно накрахмаленная скатерть. Если бы еще не крутившаяся рядом служанка Биггена. Черт! Да, глядя на ужимки этой полуобнаженной девицы, которой, по собственной дурости, разрешил мне «помочь с омовением», я себя чувствовал настоящим аскетом-подвижником… начинающим. А девчонка, явно узрев мое состояние, распоясывалась все больше и больше. Просторная рубаха, в которой она пришла в парную, чтобы «потереть спинку господину», уже через несколько минут намокла и облепила стройное тело девицы, не оставив никакого простора для воображения. Что есть на ней клок этой ткани, что его нет — разницы никакой. А мне что прикажете делать? Шайкой прикрываться и морду воротить от открывающихся видов?! Так ведь Лийка на месте не стояла. То белоснежным бедром толкнет, то прижмется мягкой грудью к спине, то скользнет пальцами в опасной близости от…

Дура! Если бы она только понимала, что творит и на что нарывается. Может, для нее это и было просто заигрывание, «банный флирт», так сказать, но у меня-то вся здешняя жизнь — одно сплошное воздержание! А если бы я слетел с нарезки и разложил ее прямо на полке? Это после Пустоши-то! Да, ни один ходок себе такой дурости не позволит, если не хочет под строгую епитимью угодить.

Как бы то ни было, в конце концов я сбежал от этого искуса в свой номер и, забравшись под одеяло, клятвенно пообещал с утра пораньше добраться до местного храма. Вот отстою службу, послушаю литургию… вернусь в таверну и отомщу Лийке за издевательство. Несколько раз. А потом забуду и снова отомщу. Она у меня неделю гостей Биггена утиной походкой смешить будет!

Ночь прошла кошмарно. Возбуждение было почти болезненным и ни в какую не желало уходить. Мне даже чтение материалов из библиотеки «Пятикрестника» не помогало успокоиться. Но в конце концов усталость все же взяла свое, и я вырубился, когда за окном уже начал разливаться неверный серый свет — предвестник скорого рассвета.

Понятно, что после такой ночи пробуждение было ей под стать. Настроение было хмурым, не радовал ни яркий солнечный день, ни вычищенная одежда, ни даже аппетитные запахи с кухни, догнавшие меня у стойки Биггена. Да и призывная улыбка Лии, поставившей передо мной плотный завтрак и не забывшей при этом продемонстрировать мне свое обширное декольте и его соблазнительное содержимое, ну никак не способствовала улучшению моего состояния. Чувствовал я себя недовольным и разбитым. Даже мелькнула мысль забить на все запланированные дела и, вернувшись в номер, завалиться спать, но я ее прогнал. Во-первых, не имею привычки нарушать заключенные договоренности и не имею желания такой привычкой обзавестись, а во-вторых… если не сегодня, то завтра или послезавтра, мне все равно придется наведаться в храм. Иначе в скором времени Церковь придет за мной сама, чтобы полюбопытствовать: отчего это один из верных сынов ее не спешит очиститься после похода в Пустоши? А мне такой интерес совсем ни к чему. Так что лучше я к ним, чем они ко мне.

Правда, на утреннюю службу я уже опоздал, так что придется перенести визит в храм на послеобденное время. Зато менять время встречи с торговцами, зельеделами и алхимиками никакой нужды нет. Заплечник с обработанной вчера добычей, ингредиентами и разлитыми по флаконам зельями у меня с собой, так что заканчиваю завтрак и выдвигаюсь.

Кивнув на выходе сонному Биггену, я окинул взглядом пустой по раннему времени зал таверны и шагнул за порог, моментально окунувшись в шум и гвалт городских улиц, усиленный грохотом и скрежетом непрекращающегося строительства.

Пробег по найденным вчера «контрагентам» оказался весьма и весьма продуктивным. Местные зельеделы и алхимики довольно высоко оценили мою добычу, хотя и не смогли приобрести все, что я принес. Части тел бредней взяли вообще без вопросов, а вот за цветочки, собранные по пути к Горному, пришлось немного поторговаться. Отсутствие изолирующих мешков все же сказалось на качестве «сена». Но и так я был вполне доволен результатами сделки, что весело зазвенели в моем кошеле. С таким подросшим банком можно уже и на рынок наведаться.

А вот там-то пришлось торговаться долго, упорно и в голос. И если бы дело было только в том, чтобы сдать приказчикам добычу и уже готовые ингредиенты, я бы, наверное, не стал заморачиваться с торгом. Но ведь я пришел еще и за покупками. А цены на некоторые жизненно необходимые в любом выходе вещи приезжие купцы ломили совершенно несусветные. Впору самому вспоминать основы алхимии, преподававшиеся Диму его дедом, и ладить собственное производство. Но на это нужны деньги, а их у меня не так, чтобы много. Вот и пришлось вертеться, торгуясь за каждый флакон самодельного зелья и каждую порцию порошков.

В результате из лавки я вывалился вымотанным и запаренным, но потолстевший кошель и изрядно потяжелевший пояс, внутренние карманы которого оказались забиты монетами, подняли мне настроение. Осталось пристроить последнюю добычу, брать которую у меня отказались не только местные алхимики, но и приезжие торговцы. Монополия-с. Оказывается, шкурки гумпов у ходоков здесь принимает только одна контора. Она же и продает их купцам для поставки в центральные провинции, и жестко пресекает любые попытки обойти ее на повороте. Кто-то очень неплохо устроился…

Хм, если верить добытой у моих недавних «гостей» карте, то на ближайшие три-четыре дневных перехода единственное место, где можно бить этих бесхвостых выдр, — та самая речка, у которой и расположена бывшая база «Пятикрестника». Вот мне и интересно, а барон Гумп, который егерь Дим Гренадер, в курсе, что какие-то ушлые ребятки монополизировали торговлю шкурками выдр, браконьерски добытых на его территории?

С этими мыслями я и направился на поиски конторы, адрес которой мне любезно подкинул приказчик одной из лавок. Поиск оказался недолгим. Нужное мне здание нашлось у Привратной площади и… узнать его, благодаря полученному описанию, было несложно. Это единственный дом в окрестностях, над воротами которого развевается черный стяг со стоящей на задних лапах золотой выдрой под баронской короной. Оригинальный герб, надо сказать, и как нельзя лучше соответствующий виду деятельности расположившейся здесь конторы.