Одета она всегда была в черное и голову накрывала черным платком, но однажды Озар увидел выбившийся из-под платка каштановый локон, и локон этот был такой чудной густоты и красоты, что даже Озар почувствовал внизу живота позыв вожделения, хотя ему уже шел шестой десяток.

Мальчишка, пришедший в кружало с проповедницей Евдокией, был худеньким и бледным. Темноволосый, хмурый, молчаливый, на вид — лет одиннадцати-двенадцати. Озар усадил гостей за стол, забросил рушник на могучее плечо и сказал:

— Сегодня у нас шумно, Евдокия. Уж не обессудь.

— Ничего, — спокойно ответила проповедница, скосив глаза на толпу мужиков, пьянствующих в большом зале. — Подай нам сладкого сбитня. Мне с имбирем, а мальчику — с мятой.

Озар кивнул и хотел идти, но остановился и спросил мальчика, глянув на него мягким, ласковым взглядом:

— Принести тебе петушка, малой?

Мальчик ничего не ответил и даже не взглянул на Озара.

— Он не разговаривает, — сказала Евдокия.

— Совсем? — удивился Озар.

Проповедница кивнула.

— Совсем.

— Гм… — проронил хозяин таверны и, сдвинув брови, отправился к дубовой стойке, за которой вершил все свои питейные и съестные дела.

Поставив перед Евдокией и мальчиком по кружке со сбитнем, Озар полюбопытствовал:

— Евдокия, этот малец — твой родич?

— Нет, — ответила матушка. — Он мне не родня.

— Откуда ж он взялся?

— Прибился к нашей общине четыре месяца назад.

Озар вновь взглянул на мальчика. Тот пил сбитень, держа большую кружку двумя руками, и, казалось, не слышал, что говорят о нем.

Щеки его были бледны и совсем не тронуты загаром, лицо — худое и тонкое, а кожа — нежная и чистая, словно у девочки.

— Откуда же он мог взяться? — недоуменно проговорил хозяин таверны.

Евдокия отпила сбитня и ответила:

— Он пришел из страны, которая находится за Гиблым местом.

На лице Озара появилось изумление.

— Но ведь за Гиблым местом ничего нет, — возразил он. — Там конец земли. Черный, бушующий окиян, над которым летают незримые духи.

Евдокия едва заметно усмехнулась.

— Господь не терпит пустоты, Озар. Я думаю, что за Гиблым местом находятся земли, которые нам еще предстоит изведать.

Озар вдруг наморщил лоб и, недоверчиво глянув на Евдокию, проговорил:

— А ты ведь сказала, что мальчик не разговаривает. Откуда ж ты знаешь про неизведанные земли?

— Порою мальчик бредит во сне, — ответила матушка Евдокия. — Иногда он говорит столь жуткие вещи, что я никому не возьмусь их пересказать.

Хозяин таверны посмотрел на мальчишку, пьющего сбитень, задумчивым взглядом.

— И как же он оказался здесь?

Матушка Евдокия тоже посмотрела на мальчика и вздохнула.

— Точно не знаю. Из того, что он говорил во сне, я поняла, что пришел он сюда пешком. Шел долго, видел по пути много страшного. Когда я нашла его, он был тощ, как сухая ветка, и едва держался на ногах от усталости и голода. При себе у него был только корень золотника и пучок рысьей травы. Как я поняла, когда мальчик хотел есть, он жевал траву и облизывал этот корешок. Думаю, золотник отпугнул от него оборотней.

— Про золотник я знаю, — кивнул Озар. — А как насчет упырей? Упыри не боятся золотника.

Евдокия рассеянно улыбнулась.

— На этот вопрос я не могу ответить, Озар. Знаю одно: Господь для чего-то уберег этого мальчика.

Мужики в большом зале заржали.

— Эй, матушка! — крикнул один из них. — Не хочешь оседлать моего конька?

Евдокия даже не взглянула в их сторону.

— Охолони! — рявкнул на мужика Озар. — Ты в моем кружале!

— А ты на меня на гаркай! — отозвался мужик. — А то не посмотрю, что ты тут хозяин!

Он что-то сказал своим собутыльникам, и те снова загоготали.

— Тьфу ты, — сплюнул Озар с досадой. — Совсем распаскудился народец.

— Они нездешние, — сказала Евдокия. — Ты их знаешь?

Озар кивнул:

— Да. Это люди Крысуна Скоробогата.

— А что они делают в Хлынь-граде?

— Набирают новых парней в воинство Крысуна. — Озар невесело усмехнулся и добавил: — Скоро его войско станет больше, чем у самого князя.

Евдокия сдвинула собольи брови и сказала:

— Это неправильно.

— Конечно, неправильно. Но что тут сделаешь? Князь после войны слаб, да и казна его тоща. У кого деньги, у того и власть.

— Эй, матушка! — снова крикнул мужик. — Так что насчет моего конька-буранка? Может, взглянешь?

Евдокия сверкнула в его сторону глазами и грозно ответила:

— Только сунься ко мне со своим коньком! Враз его лишишься!

— Ты же христианка! — крикнул кто-то из мужиков. — Разве христианам положено убивать людей? А как же добро, которое ты должна нести людям?

— У моего Добра есть кулаки и зубы, — ответила матушка, глядя на бугая пылающими глазами. — И не советую тебе испытывать их крепость.

Мужик снова что-то крикнул в ответ, но звук его голоса потонул в скрипе дверных петель. В кружало вошел новый посетитель. Это был высокий, широкоплечий, огненно-рыжий мужчина. Он был перепачкан грязью, но не из-за неряшливости, а от долгой дороги.

Подойдя к стойке, незнакомец метнул взгляд на Озара и хрипло спросил:

— Что это за деревня?

— Это город, — ответил Озар, с угрюмым удивлением разглядывая оборванца.

Рыжий незнакомец облизнул губы.

— И что это за город? — спросил он своим хрипловатым, усталым голосом.

— Хлынь, — ответил Озар, заходя за стойку.

— Хлынь, — повторил незнакомец и наморщил лоб. — Никогда о таком не слышал.

— Налить тебе чего-нибудь, странник?

— Да. Воду.

— Эй, оборванец! — крикнул один из бражничающих мужиков. — Здесь бродягам не наливают!

— Поди напейся жижицы из оврага, кукомоя потная! — поддержал его другой.

Мужики захохотали. Рыжий скользнул по ним взглядом и снова повернулся к Озару. Тот уже наполнял водою глиняную кружку.

— Эй, оборванец! — снова крикнул кто-то их бражников, но на этот раз грозно и без всякой насмешки. — Чеши из кружала, пока мы тебе башку не оторвали!

Рыжий, не обращая внимания на окрик, взял протянутую Озаром кружку и принялся с жадностью пить воду. Озар встретился взглядом с матушкой Евдокией, нахмурился и пожал плечами.

— Оборванец! — снова крикнул кто-то из бражников. — Ты что, оглох? Ежель так, то я тебе мигом уши прочищу!

— Верно! — поддержал другой. — Эй, оборванец, меня от одного твоего вида мутит и выворачивает! А ну — прочь отсюда!

Озар взглянул на бражников недовольным взглядом и примирительно проговорил:

— Чего вы разошлись, мужики? Не видите — человек с дороги.

— Заткни хлебало, Озар! — рявкнул бражник-верховод. — Мы не желаем бражничать под одной крышей с этим отребьем!

— И ежели ты сам не желаешь его выставить, то мы сделаем это за тебя! — гаркнул другой. — А ну, ребята, пошли!

Трое из десяти бражников, пьянствующих за длинным дубовым столом, поднялись, засучивая на ходу рукава дорогих, расшитых цветными нитями рубах, двинулись к стойке.

— Слышь, парень, — тихо проговорил Озар незнакомцу. — Ты прости, но лучше тебе уйти. Это люди Крысуна Скоробогата, и шутить они не будут.

Рыжий незнакомец поставил на стойку опустевшую кружку, вытер рукавом драной рубахи рот и повернулся к бражникам. Те стремительно приближались. Они, по всей вероятности, рассчитывали, что парень бросится вон из кружала, но его спокойствие сбило их с толку и окончательно вывело из себя.

— Ну, держись, бродяга! — рявкнул один и выхватил из ножен меч.

Его примеру тут же последовал второй, а секунду спустя и третий выхватил свой меч из ножен. Рыжего незнакомца, однако, это ничуть не напугало. Спокойно и неторопливо достал он из хлипких тряпичных ножен, висевших на боку, какую-то черную корягу, похожую на обломок посоха, и наставил ее на рассвирепевших бражников.

Затем, все так же спокойно и неспешно, надавил большим пальцем на небольшую выпуклость на боку посоха. И тут что-то случилось. Три белых всполоха ярко сверкнули в хмельном, темном воздухе кружала, и все три бражника повалились на пол, превратившись в обугленные головешки и не издав ни звука, — лишь их мечи лязгнули об дубовые доски пола.

— Все на пол! — крикнул рыжий незнакомец. — Быстро!

Бражники, сидевшие за столом, посыпались на пол, закрывая головы ладонями и бормоча заклинания-обереги против злых духов.

Рыжий незнакомец покосился на Озара и спросил:

— Сколько я должен тебе за воду, здоровяк?

— Ты ничего мне не должен, — проговорил Озар костяным голосом.

Незнакомец усмехнулся:

— Я так и думал. Прости, что намусорил у тебя в заведении. Убирать не стану.

Рыжий повернулся к двери, чтобы идти, но тут Озар не выдержал и спросил:

— Ты чародей?

Оборванец остановился, взглянул на Озара холодным, насмешливым взглядом и сказал:

— Я-то? Пожалуй, да. А что, чародеи у вас тут часто встречаются?

Озар покачал головой:

— Нет. Ты второй чародей, которого я вижу воочию.

Рыжий усмехнулся и хотел что-то сказать, но тут взгляд его наткнулся на женщину, одетую в черное, сидевшую в нише за толстыми дубовыми стойками, и прикрывшую ладонью глаза маленькому темноволосому мальчику.