Одета она всегда была в черное и голову накрывала черным платком, но однажды Озар увидел выбившийся из-под платка каштановый локон, и локон этот был такой чудной густоты и красоты, что даже Озар почувствовал внизу живота позыв вожделения, хотя ему уже шел шестой десяток.
Мальчишка, пришедший в кружало с проповедницей Евдокией, был худеньким и бледным. Темноволосый, хмурый, молчаливый, на вид — лет одиннадцати-двенадцати. Озар усадил гостей за стол, забросил рушник на могучее плечо и сказал:
— Сегодня у нас шумно, Евдокия. Уж не обессудь.
— Ничего, — спокойно ответила проповедница, скосив глаза на толпу мужиков, пьянствующих в большом зале. — Подай нам сладкого сбитня. Мне с имбирем, а мальчику — с мятой.
Озар кивнул и хотел идти, но остановился и спросил мальчика, глянув на него мягким, ласковым взглядом:
— Принести тебе петушка, малой?
Мальчик ничего не ответил и даже не взглянул на Озара.
— Он не разговаривает, — сказала Евдокия.
— Совсем? — удивился Озар.
Проповедница кивнула.
— Совсем.
— Гм… — проронил хозяин таверны и, сдвинув брови, отправился к дубовой стойке, за которой вершил все свои питейные и съестные дела.
Поставив перед Евдокией и мальчиком по кружке со сбитнем, Озар полюбопытствовал:
— Евдокия, этот малец — твой родич?
— Нет, — ответила матушка. — Он мне не родня.
— Откуда ж он взялся?
— Прибился к нашей общине четыре месяца назад.
Озар вновь взглянул на мальчика. Тот пил сбитень, держа большую кружку двумя руками, и, казалось, не слышал, что говорят о нем.
Щеки его были бледны и совсем не тронуты загаром, лицо — худое и тонкое, а кожа — нежная и чистая, словно у девочки.
— Откуда же он мог взяться? — недоуменно проговорил хозяин таверны.
Евдокия отпила сбитня и ответила:
— Он пришел из страны, которая находится за Гиблым местом.
На лице Озара появилось изумление.
— Но ведь за Гиблым местом ничего нет, — возразил он. — Там конец земли. Черный, бушующий окиян, над которым летают незримые духи.
Евдокия едва заметно усмехнулась.
— Господь не терпит пустоты, Озар. Я думаю, что за Гиблым местом находятся земли, которые нам еще предстоит изведать.
Озар вдруг наморщил лоб и, недоверчиво глянув на Евдокию, проговорил:
— А ты ведь сказала, что мальчик не разговаривает. Откуда ж ты знаешь про неизведанные земли?
— Порою мальчик бредит во сне, — ответила матушка Евдокия. — Иногда он говорит столь жуткие вещи, что я никому не возьмусь их пересказать.
Хозяин таверны посмотрел на мальчишку, пьющего сбитень, задумчивым взглядом.
— И как же он оказался здесь?
Матушка Евдокия тоже посмотрела на мальчика и вздохнула.
— Точно не знаю. Из того, что он говорил во сне, я поняла, что пришел он сюда пешком. Шел долго, видел по пути много страшного. Когда я нашла его, он был тощ, как сухая ветка, и едва держался на ногах от усталости и голода. При себе у него был только корень золотника и пучок рысьей травы. Как я поняла, когда мальчик хотел есть, он жевал траву и облизывал этот корешок. Думаю, золотник отпугнул от него оборотней.
— Про золотник я знаю, — кивнул Озар. — А как насчет упырей? Упыри не боятся золотника.
Евдокия рассеянно улыбнулась.
— На этот вопрос я не могу ответить, Озар. Знаю одно: Господь для чего-то уберег этого мальчика.
Мужики в большом зале заржали.
— Эй, матушка! — крикнул один из них. — Не хочешь оседлать моего конька?
Евдокия даже не взглянула в их сторону.
— Охолони! — рявкнул на мужика Озар. — Ты в моем кружале!
— А ты на меня на гаркай! — отозвался мужик. — А то не посмотрю, что ты тут хозяин!
Он что-то сказал своим собутыльникам, и те снова загоготали.
— Тьфу ты, — сплюнул Озар с досадой. — Совсем распаскудился народец.
— Они нездешние, — сказала Евдокия. — Ты их знаешь?
Озар кивнул:
— Да. Это люди Крысуна Скоробогата.
— А что они делают в Хлынь-граде?
— Набирают новых парней в воинство Крысуна. — Озар невесело усмехнулся и добавил: — Скоро его войско станет больше, чем у самого князя.
Евдокия сдвинула собольи брови и сказала:
— Это неправильно.
— Конечно, неправильно. Но что тут сделаешь? Князь после войны слаб, да и казна его тоща. У кого деньги, у того и власть.
— Эй, матушка! — снова крикнул мужик. — Так что насчет моего конька-буранка? Может, взглянешь?
Евдокия сверкнула в его сторону глазами и грозно ответила:
— Только сунься ко мне со своим коньком! Враз его лишишься!
— Ты же христианка! — крикнул кто-то из мужиков. — Разве христианам положено убивать людей? А как же добро, которое ты должна нести людям?
— У моего Добра есть кулаки и зубы, — ответила матушка, глядя на бугая пылающими глазами. — И не советую тебе испытывать их крепость.
Мужик снова что-то крикнул в ответ, но звук его голоса потонул в скрипе дверных петель. В кружало вошел новый посетитель. Это был высокий, широкоплечий, огненно-рыжий мужчина. Он был перепачкан грязью, но не из-за неряшливости, а от долгой дороги.
Подойдя к стойке, незнакомец метнул взгляд на Озара и хрипло спросил:
— Что это за деревня?
— Это город, — ответил Озар, с угрюмым удивлением разглядывая оборванца.
Рыжий незнакомец облизнул губы.
— И что это за город? — спросил он своим хрипловатым, усталым голосом.
— Хлынь, — ответил Озар, заходя за стойку.
— Хлынь, — повторил незнакомец и наморщил лоб. — Никогда о таком не слышал.
— Налить тебе чего-нибудь, странник?
— Да. Воду.
— Эй, оборванец! — крикнул один из бражничающих мужиков. — Здесь бродягам не наливают!
— Поди напейся жижицы из оврага, кукомоя потная! — поддержал его другой.
Мужики захохотали. Рыжий скользнул по ним взглядом и снова повернулся к Озару. Тот уже наполнял водою глиняную кружку.
— Эй, оборванец! — снова крикнул кто-то их бражников, но на этот раз грозно и без всякой насмешки. — Чеши из кружала, пока мы тебе башку не оторвали!
Рыжий, не обращая внимания на окрик, взял протянутую Озаром кружку и принялся с жадностью пить воду. Озар встретился взглядом с матушкой Евдокией, нахмурился и пожал плечами.
— Оборванец! — снова крикнул кто-то из бражников. — Ты что, оглох? Ежель так, то я тебе мигом уши прочищу!
— Верно! — поддержал другой. — Эй, оборванец, меня от одного твоего вида мутит и выворачивает! А ну — прочь отсюда!
Озар взглянул на бражников недовольным взглядом и примирительно проговорил:
— Чего вы разошлись, мужики? Не видите — человек с дороги.
— Заткни хлебало, Озар! — рявкнул бражник-верховод. — Мы не желаем бражничать под одной крышей с этим отребьем!
— И ежели ты сам не желаешь его выставить, то мы сделаем это за тебя! — гаркнул другой. — А ну, ребята, пошли!
Трое из десяти бражников, пьянствующих за длинным дубовым столом, поднялись, засучивая на ходу рукава дорогих, расшитых цветными нитями рубах, двинулись к стойке.
— Слышь, парень, — тихо проговорил Озар незнакомцу. — Ты прости, но лучше тебе уйти. Это люди Крысуна Скоробогата, и шутить они не будут.
Рыжий незнакомец поставил на стойку опустевшую кружку, вытер рукавом драной рубахи рот и повернулся к бражникам. Те стремительно приближались. Они, по всей вероятности, рассчитывали, что парень бросится вон из кружала, но его спокойствие сбило их с толку и окончательно вывело из себя.
— Ну, держись, бродяга! — рявкнул один и выхватил из ножен меч.
Его примеру тут же последовал второй, а секунду спустя и третий выхватил свой меч из ножен. Рыжего незнакомца, однако, это ничуть не напугало. Спокойно и неторопливо достал он из хлипких тряпичных ножен, висевших на боку, какую-то черную корягу, похожую на обломок посоха, и наставил ее на рассвирепевших бражников.
Затем, все так же спокойно и неспешно, надавил большим пальцем на небольшую выпуклость на боку посоха. И тут что-то случилось. Три белых всполоха ярко сверкнули в хмельном, темном воздухе кружала, и все три бражника повалились на пол, превратившись в обугленные головешки и не издав ни звука, — лишь их мечи лязгнули об дубовые доски пола.
— Все на пол! — крикнул рыжий незнакомец. — Быстро!
Бражники, сидевшие за столом, посыпались на пол, закрывая головы ладонями и бормоча заклинания-обереги против злых духов.
Рыжий незнакомец покосился на Озара и спросил:
— Сколько я должен тебе за воду, здоровяк?
— Ты ничего мне не должен, — проговорил Озар костяным голосом.
Незнакомец усмехнулся:
— Я так и думал. Прости, что намусорил у тебя в заведении. Убирать не стану.
Рыжий повернулся к двери, чтобы идти, но тут Озар не выдержал и спросил:
— Ты чародей?
Оборванец остановился, взглянул на Озара холодным, насмешливым взглядом и сказал:
— Я-то? Пожалуй, да. А что, чародеи у вас тут часто встречаются?
Озар покачал головой:
— Нет. Ты второй чародей, которого я вижу воочию.
Рыжий усмехнулся и хотел что-то сказать, но тут взгляд его наткнулся на женщину, одетую в черное, сидевшую в нише за толстыми дубовыми стойками, и прикрывшую ладонью глаза маленькому темноволосому мальчику.