Получилось, правда, не очень громко.
— Что ты там квакаешь у двери? Подойди, присядь, дай отсканировать ID, а потом поговорим, — хмыкнул «король свалки».
— Хорошо. — Я уселся на покосившийся стул и протянул азиату руку.
Тот уверенным движением навёл на сенсор миниатюрную пластину, похожую на обычный тонкий смартфон, и надолго замолчал, листая информацию на дисплее портативного планшета.
— Чист, как белый лист, — пробубнил азиат и снова погрузился в молчание.
— Ну. — Я не успел продолжить, когда тот прервал меня снова.
— У меня вызывает подозрение то, что вся твоя статистика нулевая, господин Ян Бланк, — наконец выдал «якудза» после долгого молчания.
Он отложил небольшой планшет в сторону.
— Но ведь и никаких нарушений за мной не числится. — Я пожал плечами, сказав первое, что пришло в голову.
— Это и странно. — Тот постучал пальцами по столу. — Я не могу заключить с тобой стандартный контракт. Ты как кот в мешке, понимаешь, Ян Бланк?
Я кивнул, с раздражением предчувствуя, что «якудза» пошлёт меня куда подальше.
— Давай так. В течение месяца ты приходишь сюда и каждое утро заключаешь однодневный контракт. Одна смена оплачивается в размере пятидесяти единиц, и на счёт капает по поинту. Если за тобой не будет косяков, я подумаю о более интересных условиях, согласен?
— Да, — ни секунды не сомневаясь, ответил я.
Пока что я был готов и к таким условиям. Деньги, одолженные службой безопасности, скоро кончатся, у меня нет жилья, а долг не спишется сам собой. Чем быстрее появится работа, тем быстрее у меня получится прояснить ситуацию в целом.
— Похоже, у тебя и правда нет выбора. — Азиат покачал головой. — Для тебя, как и для всех остальных работников свалки, моё имя Хидеки. Завтра утром заключишь контракт и приступишь к работе. Куда идти и что делать, узнаешь на месте. На этом всё.
— Понял.
Хидеки был похож на японца или китайца, во всяком случае, в моём представлении и обрывках памяти, и явно владел не только этой чёртовой свалкой.
— У меня нет времени на тебя. — Хидеки поднял взгляд. — Свободен.
— Спасибо, всего доброго. — Я коротко кивнул и быстро ретировался.
Я вышел из кабинета и поспешил вдохнуть уличный воздух. Рядом со свалкой вонь была почти невыносимой, я зажал нос и торопливо пошёл в обратном направлении, чтобы только вдохнуть полной грудью.
Ну и ну. Даже не представляю, как буду приходить сюда каждый божий день. Каждый. Долбаный. День. Все мысли теперь сосредоточились на свалке и мерзком смраде.
Пока я ковылял к «Приюту», заметил, что в Мэйхеме нет ничего даже отдалённо напоминающего общественный транспорт. Сейчас бы я обрадовался даже весёлому обмазанному эфирными маслами рикше, лишь бы не переться пешком.
Глава 4
Я поднялся на два уровня. Лифт, сооружённый из скрипучего механизма и ржавой металлической платформы, имел только невысокое, по колено, решётчатое ограждение и болтающийся пульт из двух кнопок.
Я пошёл по пристроенной к облезлым домам платформе, обходя редких похожих. Отчего-то на два уровня выше на душе было спокойней, чем там, внизу. В нос ударил пряный аромат и заставил вглядеться в вывески. Здесь точно где-то рядом забегаловка. Кабачок нашёлся спустя пару сотен метров.
Я скрипнул дверью, еле держащейся на петлях, и заглянул в тесный зал. Стены внутри были выкрашены в бордовый, по периметру расставлены узкие красные диванчики и белые пластиковые столы. В центре зала ютилось ещё несколько столиков с пластиковыми стульями. Барная стойка освещалась свисающим с потолка оранжевым плафоном.
Усевшись на высокий стул, я решил подождать, пока бармен вернётся на место. Из-за узкой двери справа тянулся тот самый пряный аромат. В забегаловке кроме меня сидел только толстый мужик с протезом руки, который даже не был прикрыт пластиком.
За время своих прогулок я успел понять, что киберпротезы у жителей Мэйхема бывают и голые, и покрытые кожей, и завёрнутые в пластиковые детали всех цветов радуги. Помимо этого, по функциональности они тоже различались. Кто-то двигал конечностями, как своими, кто-то совершал резкие и неестественные движения.
У толстяка, судя по всему, ожидавшего свой обед, был простой и ограниченный в движениях протез. Хорошо, если мужик просто отдыхает, а не высматривает среди случайных посетителей жертву, которую можно знатно придушить неповоротливой механической рукой.
Дверь в соседнее помещение скрипнула, оттуда вышел худощавый мужичок, обогнул ближайший диванчик и поставил перед толстяком тарелку с чем-то дымящимся. Бармен вернулся за стойку, и только тогда я заметил, что половина его лица скрыта пластиковой белой маской, и засмотрелся.
— Облился кипящим маслом, — пояснил бармен, отвечая на незаданный вопрос. — У меня денег на биокожу нет, вот и приходится таскать эту пластмасску, — усмехнулся он.
От неожиданного откровения я только кивнул. Мужчина выглядел устало. Редкие волосы были зачёсаны назад, а за пластиковой половиной лица глаз выглядел как бельмо. На бармене был клеёнчатый фартук и выцветшая рубашка.
— А, да, — выдавил я из себя. — Бывает.
— Что закажешь? — Бармен тоже с интересом оглядел меня.
— Что-нибудь горячее, свежее, острое. — Я почувствовал, как во рту скапливается слюна.
— Синтетика — тридцать расчётных, натуральная еда — пятьдесят. Любая. — Бармен всё ещё не отводил от меня взгляд.
Я нашёл на мятом фартуке узкий значок с бегающей строчкой: «Билли. Бармен/Владелец заведения. Инфорс четвёртого уровня».
— Натуральное, Билли. — Я поднял глаза. — Мясо. Хочу мяса.
— Понял. — Тот кивнул и вышел на кухню.
Обед из натуральных продуктов стоимостью в мою смену на свалке. Вот и приехали, здравствуйте. На счету ID после этого праздника живота не останется ни копейки. Где сегодня придётся ночевать, я представлял смутно, но пока во всём Мэйхеме у меня появился только один знакомый — Рик, возможно, он что-нибудь ещё подскажет.
Всё то время, что я уплетал стейк средней прожарки, Билли занимался своими делами, иногда искоса поглядывая на меня. Толстяк грузно встал, оповестил нас об окончании обеда громкой, смачной отрыжкой, бросил бармену что-то вроде «до скорого» и вышел, скрипнув дверью.
— Кто ты такой? — Билли облокотился на стойку, ожидая, пока я прожую кусок.
— Ты о чём? — Я решил ускользнуть от вопроса.
— Похож на изгоя. Слишком чистый. Ну, ты понял.
— Может, и так. Не знаю. — Я пожал плечами и отправил в рот кусок мяса. — А что?
— Таких, как ты, в шестом секторе немного, это интересно, — пробурчал бармен, протирая стойку.
— Это почему же? — Я заинтересованно посмотрел на него.
— Ты правда не знаешь? — Билли удивлённо вскинул единственную бровь.
— Память потерял. — Я пожал плечами, ожидая реакции.
— Шестой сектор — это дом для таких, как мы: отбросов, бандитов, наркотов, необразованных и прочего сброда. Попасть в другие сектора почти невозможно из-за социальных поинтов, которые нужно заработать. — Билли вздохнул.
— А сколько всего секторов? — Я доел мясо и теперь усиленно старался запомнить рассказ бармена.
— Семь, — ответил Билли, присев на высокий стул.
— То есть бывает место похуже, чем это? — Я кивнул на дверь за спиной. — Я просто был в третьем, когда меня нашли с отшибленной памятью.
— О нет, дружище. Это самое дно. Сектор арист не входит в наш список. Они там играют в свою красивую жизнь, всё, что ниже, им не интересно. — Билли грустно усмехнулся.
— Понятно. — Мне хотелось расспросить о секторах поподробнее, но пока что в этом не было жизненной необходимости. — Так значит, выбраться из трущоб невозможно?
— Шанс есть, но слишком уж всё сложно… А как ты потерял память?
— Ну ты, дядя. — Я рассмеялся. — Если не помню, как я могу сказать, что со мной случилось?
— Ну да, — кивнул Билли. — Я могу свести тебя с человеком, который поможет. — Бармен понизил голос и наклонился поближе.
— Да-а-а? — Я внимательно посмотрел ему в здоровый глаз.
— Конечно, только не бесплатно.
— И что этот человек может сделать? — Я нетерпеливо поёрзал на стуле.
— Поковыряется в памяти, вытащит всё наружу, — неопределённо ответил тот.
— И сколько это стоит?
Уже можно было не тянуть кота за всякое. Понятно, что Мать Терезу Билли из себя строить не собирается.
— Моя услуга десять тысяч расчётных, его — от двадцати тысяч, в зависимости от сложности.
Я присвистнул. Таких денег мне ещё долго не видать.
— У меня нет такой суммы.
— Что же, жаль. — Билли хмыкнул. — Оплати обед. И если что, ты знаешь, к кому обратиться.
— Ага. — Я расплатился за стейк и попрощался с Билли. Интересное, хоть и дорогое предложение. По крайней мере, если соглашусь, смогу окончательно понять, кто я и что это за мир. Я добрался до нужного уровня, спрыгнул с шаткой платформы лифта и решил, что в любом случае вернусь в «Приют».
Рик вряд ли пустит меня в комнату, но, может, разрешит поспать в холле, а я ему потом полы помою, например. Прошагав две улицы, я свернул направо — так можно было сократить путь.
Внимание привлёк шум и возня совсем рядом — за углом. Вслушиваясь в отчаянные крики, я ускорил шаг. Увиденное заставило напрячься: два мужика, один из которых был на голову выше меня и с протезом вместо правой руки, а с ним тщедушный паренёк с облезлым зелёным хаером, пытались втащить в узкую дверь худенькую девицу.