Антон Войтов, Агата Фишер
Чекпойнт
Глава 1
В висках глухо стучала кровь, а дыхание уже сбивалось. Да уж, выносливость, на которую я так понадеялся, уже подводила, а чего ещё ожидать, когда топаешь больше шести часов без остановки, с довеском на спине в виде Вильяма.
На состоянии сказывалось и то, что я уже вообще плохо помнил, когда в последний раз нормально спал и ел, а пятиминутная дремота рожей на столе в больничке Росса не считается.
Впереди вразвалочку шагал Мозес, он разглядывал район и постоянно вертел головой. За спиной слышались тяжёлые шаги Нейтана. Его угрюмое молчание напрягало, а спина чесалась под его взглядом.
Я раньше никогда ещё не был в этом районе шестого сектора — часть домов опустели и заросли плющом и мхом, на дороге виднелись дыры, будто асфальт кто-то выгрыз кусками. Люди встречались редко, и почти все они направлялись в сторону Холта. Похоже, что в этом месте совсем ловить нечего и работы нет.
Мозес довёл нас до… Входа на станцию метро? У меня аж челюсть отвисла. Да, это точно была станция — на заляпанной и почти выцветшей круглой вывеске еле различимо виднелась буква «М».
— Ща, я проверю, чё там. — Мозес обернулся на нас. — Вдруг псины какие или местные торчки.
— А оружие? — Я приподнял бровь.
— Псины меня зна-а-ают, а с торчками я договорюсь. — На лице Мозеса расплылась улыбка. — Мир. Всё нужно решать ми-и-ирно.
— Катись уже, — буркнул остановившийся рядом Нейтан.
Мозес кивнул, махнул рукой и толкнул в сторону прикрытую створку двери.
— Не знал, что здесь есть метро. — Я покосился на Нейтана.
— Было. — Тот пожал плечами. — Этими тоннелями можно проще всего попасть в пятый, там нас встретят. Сейчас в тоннелях почти не бывает дронов службы безопасности.
— Что так? — Я разглядывал пустынный район.
— Для тех, кто ходит этим путём, есть нечто похуже, — хмыкнул Нейтан.
— Наприме-е-ер? — Я повернулся к киборгу.
— Затопления, обвалы, охреневшие крысы, одичалые собаки на некоторых станциях. Всего понемногу. — Нейтан загибал пальцы на левой руке.
— И этот наркоша… — Я кивнул на вход.
— Поведёт там, где безопаснее. — Нейт кивнул. — Ну как… Где будет поменьше всякой дряни.
— Всю жизнь мечтал об этом.
Я выдохнул и поудобнее перехватил Вильяма. Скорее бы он пришёл в себя. Пацан явно весил больше, чем злополучное колечко, а я вот ни разу не Фродо Бэггинс.
Про себя я решил, что чуть позже скину пацана Нейтану и перехвачу рюкзаки. Мы уже успели выкурить по две сигареты, когда на улицу выплыл всё так же довольно улыбающийся Мозес.
— Моими мольбами к высшим сферам — путь чист. — Он всплеснул руками. — За мной, ищущие путь!
— Заткнись, а? — рыкнул Нейтан и направился к приглашающему на станцию Мозесу.
Плитка на полу станции уже давно раскрошилась, все терминалы выкорчевали, а турникеты разобрали на лом. Некоторые секции на эскалаторах тоже повыдирали. Варварство какое-то. Или разобрать полотно полностью у нерадивых мародёров сил не хватило? Слабаки!
Спускаться пришлось довольно глубоко, и воздух с каждым шагом становился всё более затхлым и сырым. Темнота вокруг сгущалась, и Нейтан обернулся, передав мне фонарик.
— На визоре ПНВ слабоватый для такой темени, — пояснил тот.
— А ты? — Я кое-как натянул фонарик на лоб.
— Мои линзы позволяют хорошо видеть, — ответил Нейтан и продолжил спускаться, поторапливая Мозеса.
Впереди маячил широкий луч фонаря самого́ торчка, и неприятное ощущение сжимающейся вокруг темноты немного отступило. Холл станции тоже порос каким-то живучим мхом и мелкими флуоресцентными грибочками размером с половину мизинца.
Если не задумываться, то вид загадочный и даже красивый. Меня слегка пробрало мурашками — стало заметно прохладнее. Мы вышли на платформу, и Мозес повёл нас к левому краю входа в тоннель.
За зияющей чёрной пастью тоннеля не удавалось разглядеть вообще ничего, свет фонариков пожирала непроглядная тьма, подсвечивая лишь первые метры свода и рельс. Мозес что-то пробурчал себе под нос и спрыгнул. Под его ногами чавкнула грязь, и раздался тихий всплеск. Придётся шлёпать по воде.
Нейтан оказался внизу сразу после проводника и протянул руки, перехватывая Вильяма. Тот что-то неразборчиво пробурчал, и мне показалось, что всего на мгновение, но открыл глаза. Неужели лекарства Росса его так прижали? Был же в сознании вот только недавно.
Я присел на край платформы и приготовился. Прыгать-то невысоко, а вот навернуться на скользкой грязи, заляпать и намочить всю одёжку — так себе бонус.
Нейтан взвалил Вила на себя и бросил мне рюкзаки. Оказалось, что они всё-таки тяжелее пацана, но хотя бы сползать по спине не будут. Теперь мне пришлось идти последним, и непроглядная чернота за спиной отозвалась мурашками по коже.
Ботинки промокли в одно мгновение, и теперь холод поднимался от стоп всё выше и выше. Мы шли долго, и я тупо пялился на горб в виде Вильяма на спине Нейта, иногда опуская голову, чтобы посмотреть на грязную воду в подтопленном тоннеле.
— Эй, Мозес, — позвал я, и эхо глухо отразилось от свода, убегая то ли вперёд, то ли назад. — Тут нет ям?
— Есть, — прилетело спереди, — но именно на этом куске неглубокие. Не ссы!
Эхо утихло, и в тоннеле снова были слышны только звуки хлюпающей грязи под ногами и плеск мутной воды. В этом размеренном темпе мы прошли ещё примерно два часа, а затем Мозес коротко и без объяснений приказал выключить фонарик и визор, хотя света-то от него, считай, и не было.
Меня окутали мрак и тишина. Так мы простояли несколько минут, а может, и дольше. Без визора и каких-либо ориентиров вообще сложно было понять, как идёт время. Рядом раздался голос Нейтана, говорил он еле слышным шёпотом:
— Здесь где-то крысиные гнёзда, этих тварей тут огромные стаи, так что дальше пойдём без света.
— Всё время? — также шёпотом возмутился я, пытаясь понять, где именно находится Нейт.
— Нет, пару километров, — ответил тот. — Идём аккуратно и прямо друг за другом. Понял?
— Если б я ещё хоть что-то видел, — цокнул я и тут же почувствовал, как рука Нейта потянула немного влево и дёрнула на себя.
— Вот так нормально. Всё, я скажу Мозесу, что можно идти.
Я кивнул и только потом сообразил, что Нейтан в своих линзах если бы и мог это увидеть, то уже явно отвернулся, так как неразборчивый шёпот слышался где-то впереди. А потом мы как-то все разом пошли.
Это казалось странным, но звуки шагов, по крайней мере, пока, были совершено синхронными. И это при такой сильной разнице в росте между мной, двухметровым Нейтаном и Мозесом, который был чуть выше Киры примерно.
Спустя какое-то время я вообще перестал чувствовать границу между густой темнотой и собственным телом. Я вцепился в лямки рюкзаков, но пальцы будто стали с ними единым целым.
Холод уже не чувствовался так сильно. Я даже не особо понимал, в каком положении сейчас находится моя голова. Я с усилием приказал себе повернуть башку вправо, а потом влево. Дезориентация? Вот так быстро?
Я перебирал ногами, уже не отдавая себе в этом отчёта. Тело окончательно слилось с густой тьмой, а ритм шагов вводил в транс. Хлюп… Хлюп… Хлюп… И так до бесконечности. Мне почему-то представилось, что я стал секундной стрелкой на гигантских часах и иду по кругу, отсчитывая время. Хлюп… Хлюп… Хлюп…
— Всё, включай фонарь.
Я услышал голос Нейтана, но не сразу сообразил, что тот хочет.
— Ты уснул, что ли? — Меня тряхнули за плечо.
— Нет. — Я пришёл в себя и дотянулся до фонарика.
На секунду я почувствовал себя ослеплённой летучей мышью, затем глаза немного привыкли к свету, а загипнотизированный мозг очнулся. Рядом уже стоял Мозес и смотрел куда-то сквозь меня, блаженно улыбаясь.
— Что? — Я ещё проморгался.
— Тоннель уходит вниз, и там вода, — выдал проводник и почесал затылок.
— И что? — Я перевёл взгляд с него на Нейта.
— И всё. — Мозес хрюкнул. — Не, там не затоплено под потолок, но придётся намочить свои пипирки!
Проводник загоготал, и по своду, кажется, даже прошла вибрация, а глухое эхо разнеслось во все стороны. Как бы из-за этого дебила потолок не обвалился.
Я подтянул лямки так, чтобы нагруженные на оба плеча рюкзаки оказались как можно выше. Спуск обещал быть весёлым.
Тоннель и вправду слегка накренился, а вода уже достигла края голенища ботинка и ухнула внутрь, будто только этого и дожидалась. Ноги стали ещё тяжелее, а хлюпанье шагов стихало, превращаясь в протяжный плеск.
Наклон тоннеля оказался не слишком большим, но ноги то и дело скользили по поросшему илом полу. Со дна всплывала серо-зелёная муть, и спустя несколько минут идти стало ещё трудней — вода поднялась выше колен.
Я поджал губы и поморщился, прежде чем сделать несколько решающих шагов и оказаться в ледяной воде по самую задницу. «Пипирку» намочить всё-таки пришлось. Спустившись ещё, мы остановились — тоннель вилял влево и уходил ещё глубже. Одной «пипиркой» точно не отделаешься, а намочить рюкзаки — остаться вообще без единой сухой шмотки.
— Давай я слезу, — прохрипел очнувшийся Вильям.