Сейчас я понимаю, что мои родители приняли такое решение ценой собственного комфорта: они могли работать гораздо меньше, если бы тратили на свои нужды деньги с аренды квартиры, и могли бы чаще, чем раз в год, ездить отдыхать. Но они хотели, чтобы я получила то образование, которое помогло бы мне реализоваться в жизни. За что им большое спасибо!
Летом того года без малейшего намека на стресс я за пару часов поступила на платное отделение.
Глава 4
А готов ли ты к встрече со своим призванием?
Мы часто читаем истории знаменитых спортсменов или актеров, которые рассказывают, что они с самого детства годами тренировались или репетировали, обивали двери кастингов, получали сотни отказов, но продолжали идти к профессии своей мечты и в итоге достигали мирового олимпа.
Но ведь есть и другие истории, и их даже больше. Истории тех людей, которые, столкнувшись с тем или иным делом совершенно случайно, вдруг понимали, что созданы именно для этого. Например, Опра Уинфри, которая никогда не мечтала стать телеведущей, но совершенно случайно попала на радио.
Я как раз из числа таких людей. Я столкнулась с делом своей мечты лоб в лоб по самому странному стечению обстоятельств.
С самого первого дня учебы в университете я поняла — будет очень интересно и очень тяжело. В аудитории, предназначенной для репетиций и выступлений, нас ждал куратор и по совместительству преподаватель режиссуры праздников — Вячеслав Юрьевич. Это был мужчина с ярко выраженными лидерскими качествами и творческой натурой — ни я, ни мои одногруппники никогда прежде не встречали подобных людей. Он был очень профессиональным, очень импульсивным и имел блестящее чувство юмора. Он объяснил нам правила учебы на ближайшие пять лет так четко, что никто и никогда не нарушал их без вопиющей причины. Вот парочка из них:
• Вы можете не прийти на репетицию только в одном случае — если вы умерли. Но прежде чем умереть, вы должны позвонить мне и предупредить. Хотя можете отправить СМС. Разрешаю не писать имя и отчество полностью, а написать просто «ВЮ».
• Если вы хотите что-то изменить в своей внешности — прическу или цвет волос, сначала вы должны согласовать это со мной, чтобы не нарушить образ для участия в проекте, который мы будем готовить в тот момент.
Честно говоря, мне было страшно. Страшно потому, что у меня не было талантов, как мне казалось. Вокруг меня были люди с чудесными голосами, потрясающей растяжкой и идеальным слухом. А я была абсолютным бревном. Но я очень хотела стать организатором праздников, очень…
Поначалу и куратор, и мои одногруппники относились ко мне индифферентно, если не сказать плохо. Я ведь уже говорила, что я странная. Сейчас, по крайней мере, я владелица крупного агентства детских праздников Антонина Лобачева с кучей подписчиков и внушительным портфолио, а тогда я была просто странной девочкой с веснушками и полнейшим отсутствием талантов.
Занятия по режиссуре проходили два раза в неделю — во вторник и четверг и длились по три-четыре часа. Вячеслав Юрьевич с самого начала объявил нам, что на все свои режиссерские проекты он берет с собой команду студентов. НЕ всех, а избранных. Но так как сейчас он не знает, на что способен каждый из нас, на первых проектах мы будем тянуть жребий. Уже через пару недель после 1 сентября куратор объявил, что скоро состоится первый выезд на кинофестиваль подмосковных телекомпаний «Братина» и ему нужна режиссерская группа из пяти человек. Мы нарезали бумажки, на пяти из них сделали отметки и начали тянуть жребий. Я зажмурилась и прошептала: «Хоть бы меня!» — открыла записочку и увидела крестик. Я чуть не умерла от восторга в тот момент! Но уже через секунду восторг сменился страхом, потому что вокруг царило гробовое молчание, а Вячеслав Юрьевич спросил: «Тоня, а ты реально к этому готова? Там будет непросто». Я сказала: «Да, конечно, готова!» — и села на место в аудитории.
На душе было почти так же дерьмово, как в детстве с туфлями. Меня единственную спросили, готова ли я. Почему? «Потому что Вы, Антонина, вновь самое слабое звено в коллективе, прощайте!» — ответил внутренний голос. «Да ни …я!» — ответила ему я и стойко решила, что выложусь в поездке на 100 %.
После пар я вышла из аудитории, и меня остановила группа тех, кто вытащил жребий на поездку. Среди них были красотки Жаннетта и Настя. Настя — девушка с потрясающим голосом, которая пела на вступительных экзаменах песню «Титаник» так, что все рыдали взахлеб, — улыбнулась мне и сказала: «Тонь, послушай. Мы с ребятами очень сблизились во время подготовки к экзаменам, да и сейчас мы тусим в общаге вместе. Может быть, ты уступишь место нашей соседке по комнате? А в следующий раз мы тебе уступим!» Я выдавила из себя максимально возможное подобие улыбки и сказала: «Ребята, нет, я не могу. Я тоже хочу поехать… так же, как и вы». Жаннетта улыбнулась и сказала: «Эх, жаль… Ну ладно, ничего, мы тебя понимаем».
Жаннетта была очень неординарной девушкой, не заметить ее было невозможно. Она была похожа на красивую брюнетку с картинки с пышными волнистыми волосами и большими от природы губами. Она любила ооочень длинные ногти с блестящим дизайном и носила высокие лаковые ботфорты со стразами разных цветов. Она была очень эмоциональной, веселой и имела лидерские качества, примерно такие же, как и у меня (просто тогда я еще не знала, что они у меня есть), и дружила со многими в группе. У нее в переднем кармане обтягивающих джинс всегда лежал мобильный телефон с каким-нибудь вычурным брелком, торчащим наружу, — заячьим пушистым хвостом или крупной золотой подвеской. Если ты сейчас читаешь эту книгу и также носишь телефон в кармане брюк, немедленно вытащи его и НИКОГДА больше так не делай! Я не шучу! Почему? Я расскажу чуть позже. Но вытащить надо уже сейчас.
Спустя пару недель мы отправились в эту поездку, и я впервые в жизни увидела, как организовывается крупное мероприятие изнутри. Фестиваль проходил в Клину, в большом ледовом центре. Мы приехали на площадку за сутки до открытия. Каждый из нас был ответственным за свой участок, например, я встречала несколько творческих коллективов и размещала в гримерках, а моя одногруппница Юля Колиух стояла возле выхода на лед с рацией и выпускала всех по секундам, потому что режиссерская постановка требовала стопроцентной точности.
Тогда я поняла, насколько это ответственная работа. Ты руководишь сотней людей, а в случае, если кто-то из них подведет, должен за секунду принять решение, как сделать так, чтобы спасти картинку на сцене. Вячеслав Юрьевич всегда говорил нам: «Праздник идет один раз. У вас никогда не будет второй попытки, чтобы его исправить. Помните это». И это была абсолютная правда.
Форс-мажоры на праздниках за время моей учебы случались регулярно, они были разного масштаба, и с каждым годом мы мастерски оттачивали скорость и способы их решения. Будучи режиссером праздников, ты не можешь оградить себя от провалов, ты никогда не знаешь, с какой стороны они настигнут тебя. Не верь тем организаторам праздников, которые пафосно говорят, что у них никогда не бывает косяков в работе, — они стопроцентно врут.
Тот наш фестиваль как раз начался с небольшого форс-мажора, который мы вспоминаем до сих пор. Действие происходило на катке, и все грандиозные шоу-номера между показом номинаций фестиваля тоже проходили на льду. Каток, естественно, привели в идеальный вид при помощи специального оборудования. Церемония открытия начиналась с выхода ведущего на лед вместе с лошадью на поводьях под грандиозную музыку. Они делали круг почета и останавливались в центре — мы репетировали это пять раз, два из них вместе с лошадью. И вот открытие фестиваля, начинает играть музыка, ведущий с лошадью выходят на лед, грациозно подходят к стороне с трибунами ликующей публики, и… лошадь начинает мощно со всей своей лошадиной души гадить на лед, оставляя за собой огромные кучи навоза. В этот момент я как раз подвела первый коллектив туда, где Юля с рацией в руках выпускала артистов. Я смотрю на нее, она — на меня, и у нас обеих в глазах ужас — мы были близки к тому, чтобы повторить за лошадью. В этот момент к Юле подбегает Вячеслав Юрьевич и кричит: «ЮЛЬ!!!! ТЫ ЧЕГО, БЛ***Ь, СТОИШЬ??? ВЗЯЛА ЛОПАТУ И ПОШЛА ВЫГРЕБАТЬ Г***О!»
Эту фразу мы вспоминали даже на выпускном. Таких моментов были сотни. И каждый из нас, кто хотел идти дальше, понимал — это профессия не для слабонервных. Постоянные форс-мажоры, репетиции сутками без сна, частенько проходившие на холоде или жаре, мат, сорванный голос и безусловная ответственность за всех, кто работает в твоей команде.
А еще — невозможность взять больничный в тот момент, когда ты несешь ответственность за праздник. Когда ты режиссер какого-нибудь масштабного парада в честь Дня города, ты не имеешь права заболеть. Даже если у тебя температура или тебе что-то вырезали, ты обязан прикатить на площадку хоть в инвалидной коляске, ведь от тебя зависят все! Вячеслав Юрьевич выходил на проект даже тогда, когда у него полностью пропадал голос, помню и такое.
