— Я думаю, Даниэль сформулировал все наши опасения.

— И сформулировал блестяще! — подхватил Бернар Фальгу, дернувшись, как от удара током малой частоты. Мальтар бесстрастно смотрел на Даниэля.

— Месье Мерсье, — наконец ледяным тоном произнес он, — вы прямо стратег.

Шеф финансового департамента Жан-Бернар Демуан, специально приехавший, чтобы принять участие в совещании, посвященном новым целям и задачам отделения “Северный Париж” компании “Сожетек”, все время, пока говорил Даниэль, не сводил с него глаз. Не успел он черкнуть пару строк у себя в блокноте, как Даниэль снова взял слово и с цифрами в руках убедительно показал, что делить финансовый отдел на три подразделения неразумно; в крайнем случае можно разделить на два.

— Всем спасибо, — сказал Жан-Бернар Дему-ан. — Можете вернуться к работе. Месье Мальтар, останьтесь, пожалуйста.

Тот выдавил из себя покорную улыбку и поднял голову на Даниэля. Лишь Бернар Фальгу заметил, с какой холодной ненавистью он посмотрел на своего заместителя. Едва они вышли из зала заседаний, Фальгу схватил Даниэля за руку.

— Ты его убил! — воскликнул он. — Ты прикончил Мальтара!

— Да нет же, ничего подобного, — захлопал ресницами Даниэль.

— Именно что прикончил, — вступила в разговор Франсуаза. — Теперь его выпрут, я не сомневаюсь. Думаешь, зачем Демуан его задержал? Ты камня на камне не оставил от его предложений.

Сослуживцы сгрудились вокруг Даниэля, крайне взволнованные тем фактом, что в их коллеге обнаружилась спокойная сила, сумевшая защитить их интересы лучше, чем самый радикальный деятель профсоюза или самый красноречивый адвокат. Они наперебой восхищались его выдержкой, его самообладанием, его невероятной способностью в безупречно корректной форме говорить начальству гадости.

— Высший класс! — подвела итог Мишель Карнаван.

Вернувшись к себе в кабинет, Даниэль уселся во вращающееся кресло, огладил шляпу, которую положил на стол, закрыл глаза и расслабился. Ни малейших признаков глухой тревоги, знакомой ему с детства, он не ощущал. Напротив, на него снизошло полнейшее умиротворение. Еще пару дней назад при одной мысли о том, что он посмеет возражать Жану Мальтару, у него поднялось бы давление, а после обеда замучила бы изжога. Напряженный, как арбалетная струна, он бы до вечера прокручивал в голове сцену стычки, костеря себя на чем свет стоит за неудачную фразу, неточное слово и не там поставленную точку, из-за которых позорно проиграл Мальтару. К концу дня он был бы без сил, выжатый как губка. Но в настоящий момент ничего подобного не наблюдалось. Он чувствовал себя прекрасно, словно не сидел в кабинете, а гулял летним вечером по песчаному пляжу. Впрочем, он уже не очень удивлялся. Просто истинный Даниэль Мерсье наконец-то явил себя миру. Предыдущая версия была лишь черновым наброском, своего рода эскизом. Он поднял жалюзи на окне, чтобы в комнату проникло зимнее солнце, и погрузился в изучение документации фирмы “Сожетек”.

В самом начале восьмого застекленная дверь кабинета распахнулась, и в него без стука вошел Жан Мальтар.

— Почему домой не уходите? — сухо поинтересовался он. — Учтите, за переработку вам никто платить не собирается.

Даниэль поднял на него спокойный взгляд:

— Сейчас доделаю отчет по “Софрему” и пойду.

— Завтра доделаете! — рявкнул Мальтар. — Рабочий день окончен. Все разошлись. И вы идите!

Даниэль, ни слова не говоря, завернул колпачок на своем паркере — подарке жены на пятую годовщину свадьбы, — выключил компьютер, встал из-за стола и надел шляпу. “Человек в шляпе, — подумалось ему, — получает власть над человеком без шляпы”. Действительно, Жан Мальтар стал как будто меньше ростом — он скукоживался прямо на глазах. Еще чуть-чуть, и он превратится в мелкое насекомое, едва заметное в ворсинках ковра, но продолжающее издавать злобное жужжание, так что Даниэлю не останется ничего, кроме как раздавить его подошвой.

— Ничего у вас не выйдет! — вдруг заявил Мальтар. — Ждете, что вам позвонит Демуан? — с ядовитой улыбочкой поинтересовался он.

— Он мне уже звонил…

Мальтар замер с открытым ртом и уставился на Даниэля.

— Вам звонил Демуан? — чуть ли не по слогам спросил он.

— Да, — коротко ответил Даниэль, надевая пальто.

— И чего он хотел? — не отставал Мальтар.

— Предложил вместе позавтракать. В пятницу.

— Позавтракать с вами? — выдохнул Мальтар чуть слышно, словно эти простые слова, произнесенные громким голосом, могли, подобно каббалистическому заклинанию, вызвать катастрофу.

— Да, именно это он мне предложил.

Даниэль взял свой портфель и в наступившей тишине уложил в него папку с документами. Щелкнули металлические замки, давая сигнал к уходу. В лифте, спускаясь вниз, мужчины не обменялись ни единым словом. Расставаясь, они не пожали друг другу руки. Мальтар долго смотрел в спину Даниэлю, после чего зашел в первое попавшееся кафе и спросил двойную порцию рома. Ночью ему снился заместитель в пальто и черной шляпе.

Секретарша принесла круассаны и яйца в смешных вязаных колпачках. Наверное, чтобы не остывали, догадался Даниэль. Надо будет подать идею Веронике. Жан-Бернар Демуан сидел напротив него. Оба расположились в широких креслах, обитых белой кожей и стоящих возле окна кабинета на девятнадцатом этаже офиса “Сожетека” с великолепным видом на Париж. Подобная высота, вне всякого сомнения, внушала владельцу кабинета чувство превосходства над окружающими.

— Приступим, — сказал Демуан, решительно сдергивая с яйца колпачок. — Я — настоящий эксперт по варке яиц, — с улыбкой добавил он.

“Вон оно что”, — подумал Даниэль, кстати вспомнив, что разбивать верхушку яйца следует не ножом, как он обычно делал дома, а чайной ложечкой. Он тоже снял колпачок с яйца и разбил скорлупу.

— Даниэль, я не стану ходить вокруг да около. Ваш анализ положения в финансовом отделе произвел на меня сильное впечатление. — Даниэль хотел было ответить, что, мол, не сделал ничего особенного, но не успел и рта раскрыть. — Ничего не говорите, — продолжил Демуан. — Обойдемся без ложной скромности и напыщенных комплиментов. Кофе?

Директор подвинул ему чашку. Если бы еще пару дней назад Даниэлю сказали, что Демуан будет собственноручно наливать ему кофе, ему, привыкшему довольствоваться напитком в пластиковом стаканчике из автомата на восьмом этаже… Демуан окунул кончик круассана в свой кофе и, энергично работая челюстями, изложил — увереннее, чем любой предсказатель, — Даниэлю версию его будущего.

— Видите ли, — с апломбом человека, занимающего кабинет на верхнем этаже высотного здания, изрек он, — я знаю людей. Я знаю людей и знаю нашу компанию. В нашей профессии, — мечтательно добавил он, — сюрпризы редки. О способностях того или иного сотрудника можно судить по первому году его работы. Одни растут, другие — нет, но никаких сюрпризов не бывает. Вы следите за моей мыслью? — Даниэль с полным ртом кивнул, показывая, что да, следит. Демуан, не спрашивая, подлил ему кофе. — Надо обязательно пить кофе, — продолжил он. — Бальзак пил кофе литрами. Вы, разумеется, читали Бальзака?

— Разумеется, — подтвердил Даниэль, сроду не открывавший Бальзака. — У вас огромный потенциал. Почему вы занимаете в “Сожетеке” такую скромную должность? Она абсолютно не соответствует вашим способностям.

— Должность? — переспросил Даниэль. — Вы хотите сказать, что…

— Мальтар — придурок, — перебил его Дему-ан, — и всем об этом известно. Однако по причинам, которые вас не касаются, я не могу его уволить, как бы мне этого ни хотелось. Но я намерен назначить вас начальником финансового отдела. — Даниэль замер, не донеся круассан до чашки. — Даниэль! Я предлагаю вам возглавить финансовый отдел регионального филиала “Сожетека”. Я знаю, что вы парижанин до мозга костей, но в настоящий момент у меня нет для вас другой вакансии. Бывший руководитель отдела Пьер Маркуси покидает нас по личным обстоятельствам. Он не совсем здоров — это пока неофициальная информация. Вы поедете в Руан. Приступаете с января.

“Шляпа! Это все из-за шляпы — все события, которые перевернули его бытие”, — убедился Даниэль. С того самого дня, когда он впервые надел шляпу, ее наличие обеспечивало ему иммунитет против всех житейских неприятностей. Мало того, шляпа обострила его ум и подтолкнула к принятию кардинальных решений. Не будь шляпы, он ни за что не осмелился бы выступить на совещании и разгромить Мальтара. Не оказался бы на девятнадцатом этаже высотного здания. Не ел бы с Демуаном яйца всмятку. Он смутно чувствовал, что в шляпе сохранилось что-то от президента; возможно, нечто нематериальное или существующее в виде наночастицы, но это нечто имело судьбоносное значение.

— Спасибо, — пробормотал Даниэль, обращаясь одновременно к шляпе и к шефу.

— Значит, вы согласны? — спросил Демуан, дожевывая последний кусок круассана.

— Согласен”, — глядя прямо ему в глаза, ответил Даниэль.

— Ну, в добрый час! — сказал тот, пожал ему руку и потянулся за яйцом, на котором не было колпачка. — Это не для вас, — с улыбкой пояснил он, после чего постучал черенком ложки сначала по острому, а затем по тупому концу яйца, запрокинул голову и высосал его содержимое. — Я каждое утро выпиваю по сырому яйцу. Моя маленькая слабость, — почти извиняющимся тоном произнес Жан-Бернар Демуан.