* * *

— Где ты была? Не убегай больше, — попросила мама, когда я вернулась на берег. Она положила руку мне на плечо. — Нам пора в отель.

Мама стояла около груды наших сумок и улыбалась жителям острова. Те не улыбались ей в ответ, но всё же мне показалось, что они встретили нас тепло.

Папа с кем-то разговаривал, и группка людей вокруг него постепенно разрасталась. О чём они болтают? Его лицо не выражало никаких эмоций, он лишь кивал. И всё отходил назад, к краю причала. Ещё немного, и… он точно свалится в воду!

Я поспешила к нему.

— Пап! — я попыталась перекричать собравшихся. — Мама говорит, что нам пора в отель.

— В отель?

Какая-то женщина, стоявшая на пристани, посмотрела на меня и прищурилась.

— Да, в отель. А ещё давай скорее осмотрим достопримечательности! Мне хочется обойти весь остров до отхода парома, мы ведь здесь ненадолго.

Папа не пошевелился, и тогда я протиснулась сквозь толпу, взяла его за руку и потянула за собой.

— Ненадолго? — спросил пожилой седовласый мужчина и наклонил голову. — Но, милая моя…

Тут папа очнулся.

— Да, конечно, нам пора. Нужно позаботиться о маме.

Как только он упомянул свою маму — бабушку Островитянку, — толпа сразу оживилась. Все закивали и расступились, и я смогла увести папу.

Инго помог маме с сумками и теперь не находил себе места, будто у него скрутило живот. Но я догадалась, что это значит.

— Может, ты забыл его в кафе парома? — спросила я. — Именно! Ты положил телефон у окна, когда фоткал шоколадный пудинг для своей «Инголандии». Он точно всё ещё там.

«Инголандия» — канал моего брата на ютубе. Он мечтал стать крутым блогером.

Инго думал, что его подписчики жаждут увидеть шоколадный пудинг на фоне иллюминатора. Удивительно, если ему удастся прославиться.

Инго кинулся на пристань.

— Я забыл свой телефон, — крикнул он родителям на бегу. — Паром ведь не сразу отходит?

— Побыстрее, дорогой. Мы тебя подождём.

— Нет, мы не можем ждать, — сказал папа взволнованно. — Не хочу, чтобы мама узнала от других, что я здесь. Мы пойдём, а ты догоняй, — крикнул он брату. — Спросишь, в какой квартире живёт Страж дома, — он махнул рукой в сторону самого высокого здания, затем схватил большую сумку и потащил её.

Как странно видеть такую высотку на маленьком острове! Дом был красно-белым, краска местами потрескалась. Двенадцать этажей — вот это да! Здание отбрасывало длинную тень при свете утреннего солнца.

— Папа, разве нам не нужно сначала заселиться в отель? Оставим там наши вещи, а потом пойдём к бабушке. Я не хочу тащить эти сумки сначала к ней, а потом в отель.

— Мне только что сказали, что здесь нет никаких отелей, — мама протянула мне собачью переноску. — Это не такое место.

— Никаких отелей? — удивилась я. — Мы, что, остановимся у бабушки?

Невероятно!

Я буду за ней ухаживать, во всём ей помогать. И она поймёт, что я именно та внучка, о которой она всегда мечтала.

Мы станем лучшими подругами!

Я представила её квартиру: на стенах чудесные картины с котятами и щеночками, светлое лоскутное одеяло на кровати. Должно быть, бабушке не терпится поскорее увидеть свою внучку. Наверное, она купила для меня куклу. Я уже слишком большая для кукол, но всё равно обрадуюсь подарку.

Инго ведь подросток. Что хорошего в подростках? Ничего милого в них нет. А я буду бабушкиной любимицей.

— В отеле было бы гораздо удобнее, — пробормотал папа себе под нос.

— Зато в высотке веселее, и нам интересно узнать, где ты жил, когда был маленьким, — подбодрила его мама.

— Ты жил в этой высотке? — спросила я папу.

Он поморщился, будто у него заболел живот. Шоколадный пудинг явно не пошёл на пользу ни отцу, ни брату.

— Все там живут, — сказала мама и улыбнулась так, словно поселиться в многоэтажке было замечательной идеей. — Всё население острова. Зимы тут снежные, и гораздо проще помогать друг другу, когда все в одном доме.

— С ума сойти! — удивилась я. — А что в других зданиях? Наверняка кинотеатр, кафе и каток?

— Никакие другие дома на острове не используются. — Папа плёлся впереди и говорил тихим голосом. — Это просто развалины. Раньше здесь было по-другому, но климат сильно ухудшился за последние десять лет.

Мы вошли в длинную тень высотки, и я задрала голову, чтобы разглядеть здание. Неужели здесь обитают все жители острова?

Здание напомнило мне дома в «Майнкрафте». Огромные дома, которые нужно строить, возводя этаж за этажом.

Повсюду были люди. Некоторые шли налегке в ту же сторону, что и мы, но большинство тащили вещи и продукты с парома, везли тележки, тянули тяжёлые ящики. Я огляделась. Почему нет автомобилей?

Хотя что мне до них всех? Совсем скоро я увижу бабушку.

— Как неудобно, мы ведь ни разу её не навестили, — размышляла вслух мама. Она и раньше упоминала об этом. А папа отвечал тяжёлым молчанием.

Я ни разу не общалась с бабушкой ни по телефону, ни по видеозвонку. Но мы иногда получали от неё письма. В конвертах с почтовыми марками, написанные мелким почерком на тончайшей голубой бумаге. Буковки были маленькими и стояли тесно.

Вместе с голубыми письмами приходили подарки. Половина шкафа в комнате родителей была забита лоскутными одеялами.

— Ручная работа, — говорила мама каждый раз, когда мы открывали посылку. — Ты посмотри, как искусно сшито!

— Нужно же чем-то занять себя вечерами, — обычно бормотал папа в ответ.

Несмотря на то что мой папа — психолог, слишком уж часто у него проявляются «трудности восприятия», как мне кажется. То у него обнаруживаются проблемы с восприятием беспорядка в моей комнате, то он не ладит с погодой, а иногда определённо у него трудности восприятия собственной матери.

* * *

Двери лифта мы увидели сразу, как только вошли в вестибюль. Куда же без лифта, когда в доме двенадцать этажей? Но кнопку вызова я так и не обнаружила. Она провалилась в стену. Я поковыряла там пальцем, но ничего, кроме пыли, не нащупала.

— Нам что, придётся тащиться пешком? — возмутилась я.

— Ничего страшного, немного разомнёмся. Моя мама живёт на четвёртом этаже. А теперь, Дрёпн, будь вежливой. И без этих твоих вечных… шуточек.

Что папа имел в виду? У меня отличное чувство юмора! А если люди не понимают моих шуток, то не я в этом виновата. Бабушка наверняка их оценит.

Я взяла Героя на руки. Он не особо любил ходить по лестнице. Пёсик тихонько взвизгнул и лизнул меня в ухо.

— Хорошенько следи за Героем. Не спускай его с поводка, — шепнул мне папа. — Моя мама… она не любительница домашних животных.

Как можно не любить животных? Я прижала Героя к себе. Папа что-то неправильно понял. Конечно, бабушка полюбит Героя. Так же, как полюбит меня.

Мы подошли к бабушкиной квартире. На двери я увидела табличку СТРАЖ ДОМА — большие резные буквы были выкрашены в чёрный и хорошо выделялись на фоне серой стены.

Папа энергично постучал в дверь, другой рукой прижимая меня к себе.

— Входите, — прозвучало за дверью.

Папа сделал глубокий вдох. Открыл дверь и подтолкнул меня вперёд.

Бабушка

Вот и бабушка. Наконец-то. Ненамного выше меня ростом. Седые волосы стального оттенка коротко подстрижены. Бабушка почему-то держалась обеими руками за стремянку. Два костыля лежали на полу.

— Мама! — у папы будто дыхание перехватило. — Что ты делаешь? Ты же можешь упасть!

— Меняю лампочку, — ответила бабушка, даже не взглянув на него. — Сама, в собственной квартире, как я это делала всегда и до твоего рождения тоже, Атли, сын Бриет.

Папа тут же подскочил к ней и схватился за стремянку.

— Не стоит тебе залезать на лестницу.

— Давайте я поменяю, — пискнула я. Это был самый подходящий случай завоевать любовь бабушки Островитянки. Я схватила лампочку, лежащую на столе, взлетела на стремянку и выкрутила старую лампочку. Слезла и улыбнулась бабушке, довольная собой. — Никаких сложностей, бабушка! Всё готово.

Бабушка посмотрела на меня.

Вы, наверное, подумали, что она на радостях меня обнимет? А вот и нет.

Бабушка издала странный смешок, отвернулась и схватила свои костыли. Она взглянула на папу, и, хотя он был выше ростом, бабушка каким-то образом казалась больше его. Потом она взяла оба костыля в левую руку и протянула папе правую.

— Добро пожаловать, Атли. Было бы, конечно, славно получить телеграмму о вашем приезде.

Папа нахмурился, взял руку бабушки в свою и энергично потряс.

— Бриет, — сказала мама ласковым голосом. Она протянула руки к бабушке и обняла её. — Как чудесно познакомиться с вами наконец. После всех этих лет.

— Фр-р-р! — произнесла бабушка, слегка оттолкнув маму.

Папа всё ещё задыхался от волнения.

— Мама, как тебе вообще могло прийти в голову лезть на стремянку? Ты только выписалась из больницы!

— Атли, — кажется, бабушка рассердилась. — Прекрати. Сейчас же! — И она подняла костыль так, будто собиралась огреть им всякого, кто окажется поблизости.

Мама дёрнула папу за рукав. Затем мы все двинулись за бабушкой в сторону кухни.

— Может, выпьем кофе, Бриет? — жизнерадостно спросила мама. — Атли, свари всем кофе. Ты, должно быть, помнишь, где что лежит. Бриет, мы привезли с собой пакет замечательного молотого…