Ася Лавринович, Алекс Хилл
Худшие подруги
Пролог
Детский гомон звучит в длинном школьном коридоре, двери кабинетов открыты. Первоклашки свободно носятся туда-сюда, радуясь большой перемене, и даже не подозревают, что это здание станет одним из самых важных на ближайшие одиннадцать лет. Местом взлетов, падений, новых друзей и первых врагов…
— Смотрите! Близняшки! Вы что, правда близняшки? — кричит какая-то девочка, показывая пальцем на одноклассницу, а после переводит его за спину первоклашки.
— У них одинаковые блузки и банты, — говорит вторая, наморщив нос.
— Да-да. Погляди…
Тася осматривает свою идеально выглаженную блузку и резко оборачивается, нахмурив брови. Выискав взглядом белокурую девочку, сидящую на скамейке с раскрытым журналом в руках, Тася решительно направляется к ней и замирает напротив.
Верно… Блузка и банты — и впрямь одинаковые, но какие же они близняшки? У одной блузка заправлена в юбку, у второй — в брючки. У одной — непослушные пушистые кудряшки собраны в два высоких хвоста, а у другой — густые светлые локоны, лежащие на плечах.
— У тебя красивая блузка, — говорит незнакомка, подняв голову и приветливо улыбаясь.
— Спасибо, — теряется Тася, но быстро справляется со стеснением. — А мне нравятся твои банты.
— Спасибо.
Первоклашки улыбаются друг другу, а после тихонько смеются в унисон. И как же получилось, что сегодня их одели одинаково? Хотя обе девочки сами сделали выбор еще вчера вечером, поэтому это не иначе, как судьбоносное решение.
— А чего ты здесь одна сидишь? — спрашивает Тася. — Ни с кем еще не познакомилась?
— Не люблю носиться по коридорам, — отвечает одноклассница, наблюдая, как мимо сломя голову бегают мальчишки и девчонки, толкая друг друга.
— И я тоже! Такие игры для глупых, — серьезно говорит Тася, пытаясь казаться взрослее. — А что ты читаешь?
— Смотрю тысячу самых известных в мире картин. Хочешь, я покажу тебе мою любимую?
— Конечно!
Девочки делят скамейку пополам, усаживаясь плечом к плечу.
— Как тебя зовут?
— Тася Козырь. А тебя?
— Аля Макарова.
— Приятно познакомиться.
— И мне тоже.
Правило номер один: одинаковая одежда — это круто, но только если она на твоей лучшей подруге, ну, или будущей лучшей подруге…
— Аля, почему ты не сказала мне, что у тебя аллергия? — спрашивает Тася, с ужасом наблюдая, как на лице подруги загораются красные пятнышки.
— Я не знала, что в твоих пряниках есть орехи, — отвечает Аля, прикрывая рот рукой. — И я не хотела отказываться и расстраивать тебя. Ты же старалась… Пекла их с мамой, принесла в школу и красиво завернула…
Тася действительно весь вечер провела с мамой на кухне, постигая таинства кулинарного мастерства. Она очень хотела порадовать подругу и совершенно не собиралась ей вредить.
— А я не знала, что у тебя вообще есть аллергия. Что теперь делать? Позвать учителя? Это сильно страшно? Тебя положат в больницу?
Аля умиляется ее волнению. Приятно, когда о тебе переживают.
— Я сейчас позвоню маме… Нужно принять лекарство.
— В больницу точно не положат? Давай я выпью просроченный йогурт и скажу, что мне тоже плохо. Будем лежать в одной палате. Я слышала, там кормят невкусно, но попрошу папу привозить нам еду каждый день.
— Тась, какая больница? Я не умираю. Но лучше скорее сообщить маме.
— Тогда звони! Чего ты ждешь? А потом расскажешь мне о всех продуктах, на которые у тебя аллергия. Или лучше список напиши. Мне придется его наизусть выучить. И вообще, что за глупости? — топает ногой Тася. — Я бы не стала расстраиваться, если бы ты отказалась. Мне бы больше досталось.
Аля вымученно улыбается, а Тася в знак поддержки кладет ей руку на плечо и легонько сжимает:
— Хорошо, что ты съела только ухо у медведя. Я бы сразу отгрызла голову.
— Кто бы сомневался… — смеется Аля и достает из рюкзака телефон, чтобы вызвать скорую родительскую помощь.
Правило номер два: ничего не скрывать друг от друга, иначе последствия могут быть неутешительными…
— Та-а-а-с-я-я-я… — протяжно поет Аля, занимая свободный стул за третьей партой.
Тася молчит, понуро глядя в стол. И так с самого утра. Она даже ни разу не улыбнулась и не сделала ни одного замечания одноклассникам о разбросанных учебниках и тетрадках, что вообще на нее не похоже. Аля уже перебрала в голове все варианты, но никак не может понять, что происходит с лучшей подругой.
— Что случилось? Ты со мной целый день не разговариваешь!
— Ничего… — бурчит Тася.
Аля понимает, что надо идти на крайние меры.
— Если будешь молчать, защекочу тебя до икоты. Ты ведь знаешь, что я могу.
Аля тянется к бокам подруги, чтобы привести угрозу в действие, как вдруг та резко бросает:
— Если не хочешь со мной дружить, так и скажи!
— С чего ты взяла? — удивляется Аля, шире распахивая глаза.
— Я слышала, как ты утром говорила Ритке, что жалеешь о знакомстве с этим чудовищем еще с первого класса… Вот с чего!
В глазах Таси появляются слезы обиды, и она отворачивается, сжимая губы. Она не станет плакать в школе, как бы больно ни было. Ни за что! Репутация важнее всего. Кто будет слушать плаксу?
— И ты что, решила, я говорю о тебе? Совсем с ума сошла?! Что за мысли?
— А о ком еще? Мы знакомы с первого класса, дружим. Вот я и подумала…
— Да я Макара имела в виду! Он — чудовище, которое никак от меня не отстанет. Сегодня снова привязался ко мне в школьном дворе. Проходу не давал! Еле отбилась. И что ему от меня нужно? Выбесил, жуть!
— О Макаре Бойко? — переспрашивает Тася, вспоминая мальчика из параллельного класса, который и в самом деле достает ее подругу с завидной регулярностью.
— Да! Глупая! Я бы никогда не сказала такого о тебе, а его не только чудовищем обозвать можно, но и еще… Ух! Как же он мне не нравится!
— Блин… — Тася осознает ошибку и кривится.
Аля протягивает руку и сжимает ладонь подруги, с улыбкой заглядывая ей в глаза:
— Давай-ка в следующий раз, если ты решишь обидеться, то не станешь бегать от меня, а скажешь прямо. Я вообще-то с утра переживала.
— Прости, — натянуто улыбается Тася. — Хочешь конфетку?
— Ха-ха. Очень смешно, — закатывает глаза Аля. — Ты теперь всю жизнь будешь прикалываться над моей аллергией?
— Если ты будешь дружить со мной всю жизнь, — веселее отзывается Тася.
— Ла-а-а-дно. Тебе можно, но только иногда, — великодушно отвечает Аля.
Перемирие закрепляется обсуждением чудовища Бойко и следующего урока.
Правило номер три: если есть обида или недопонимание, то это сразу нужно обсудить, чтобы не оказаться в глупой ситуации.
— Козырь украла мои фломастеры! — заявляет во всеуслышание Лиза Коробкина и для пущей убедительности указывает на Тасю пальцем. И это — при всем классе!
— Сдурела? — задыхается от возмущения Тася. — Нужны мне твои фломастеры!
— Конечно, нужны! Мне папа их из Германии привез. Они дорогие, двусторонние и ими можно цвета смешивать. Я видела, как ты смотрела на них на уроке рисования!
— Мне просто стало интересно, — уже спокойнее возражает Тася, зная, что в пропаже дорогих фломастеров Лизы Коробкиной нет ее вины. — Мой папа может мне и покруче достать.
— А давайте проверим ее рюкзак?! — не отступает Лиза.
— Пф, да пожалуйста! — фыркает Тася.
В другое время она бы показала противной однокласснице, где раки зимуют, но теперь даже интересно стало посмотреть на разочарованную физиономию Коробкиной, когда та увидит, что фломастеров в рюкзаке нет. Еще и прощения прилюдно попросит…
Но каково же удивление всех вокруг, в том числе и самой Таси, когда из яркого рюкзачка на ее парту приземляется коробка с пропавшими фломастерами.
— Что я говорила?! — победоносно восклицает Лиза, обводя довольным взглядом притихший класс.
— Ах ты!.. — кричит Тася, хватая с парты коробку. Вскоре та уже летит в сторону заверещавшей Лизы, а яркие разноцветные фломастеры высыпаются по пути — и со стуком, один за другим, падают на пол. — Ты сама мне их подкинула, дура!
Лиза, в последний момент увернувшись от коробки, собирается в ответ броситься на Тасю с кулаками, но в эту секунду на пороге кабинета возникает классная руководительница Ольга Михайловна.
— Девочки, в чем дело? — удивляется она.
Несколько ребят вскакивают со своих мест и, ползая на четвереньках, собирают разбросанные фломастеры. Только Тася и Лиза продолжают стоять друг напротив друга, сердито сжимая кулаки.
— Еще немного, и вы бы точно подрались, — говорит Аля подруге уже на перемене, когда девчонки выходят из класса в коридор и усаживаются на широком подоконнике.
— Вот еще, руки марать о всяких, — морщится Тася, поправляя на голове красивый яркий ободок. — Леди так себя не ведут. И чего эта Коробкина ко мне привязалась? Ведь всем понятно, что никаких фломастеров я не брала! Поэтому с Лизой никто не дружит в нашем классе. Только девчонки из параллельного с ней и общаются. Такие же дуры!
— Лизка просто тебе завидует, — пожимает плечами Аля. — Ты ее на олимпиаде обошла, она и бесится. А у меня теперь есть…