— Ладно, — вздохнула я и положила трубку. Конечно, я расстроилась. И дело не в том, что я боялась гнева директрисы, хотя и ее мне подводить не хотелось. Ехать без друзей в лагерь не имело никакого смысла. Ну что мне там делать без самого близкого человека на свете — Ирки? Тусоваться в компании Соболь и Амелии, которые меня ненавидят, или проводить время с пустоголовым Кузьменко? Даже присутствие Марка не вносило радость.

Я снова поднялась на ноги и подошла к окну. Черного «Мерседеса» во дворе уже не было. Как не было и детей, которые до этого носились по площадке. Двор стал непривычно пустым и неуютным.

Еще с утра у меня были планы собирать вместе с Иркой сумку в лагерь и обсуждать предстоящую поездку, а теперь… Я зашторила окна и рухнула на кровать.

Часть вторая

Про заброшенный лагерь, неприкаянную душу, разбитый арбуз и уроки поцелуев

Глава одиннадцатая

У Ирки семь пятниц на неделе, и я ее за это одновременно люблю и ненавижу. Настроение у подруги настолько переменчивое, что порой мне хочется Третьякову придушить на месте, а в другой раз нервно расхохотаться и крепко обнять. С Ирой не соскучишься, она всегда держит в тонусе. Тащится ночью в логово лысой ведьмы, лезет в драку с Циглер, которая выше Ирки почти на голову… А еще накануне отъезда звонит мне и спрашивает будничным голосом, что я беру из теплых вещей в лагерь. И беру ли их вообще. Все-таки июнь, по прогнозам, обещает быть жарким… Будто и не было страданий по Вадику в темной комнате.

Не знаю, как июнь в целом, но в то утро я стояла у нашего подъезда, покрывшись мурашками. Всю ночь шел дождь, на улице с утра было прохладно. Ирка опаздывала. Наконец хлопнула подъездная дверь, и на крыльце нарисовалась Третьякова. Подруга поволокла по ступеням тяжелую дорожную сумку. Я огляделась в поисках Дани, но брата Ирки рядом не было. Наверное, он все-таки решил не ехать, раз его лучший дружок остается дома, чтобы «отдохнуть от толпы».

— Только не говори, что это всё — твои вещи! — сурово произнесла я, направляясь к Ирке навстречу. — Там ведь и Данины шмотки, верно? Он едет?

— Делать мне больше нечего — его барахло таскать, — дернула плечом Ирка. — Здесь все мое. Ой-ой-ой, Азарова, помоги. Тяжело!

— Куда ж ты столько всего набрала? — ахнула я, подхватив Иркину сумку за вторую ручку. У меня-то все вещи поместились в рюкзак, который был за спиной.

— Мало ли что может понадобиться, — деловито ответила Ира. — Я предусмотрела все возможные варианты развития событий, но об этом позже.

Я с удивлением покосилась на подругу. Вдвоем мы поплелись по пустому тихому двору. Ветер раскачивал деревья, срывал на нас холодные дождевые капли с ветвей, из-за чего я затряслась в мелкой дрожи.

— Даню не видела? — пропыхтела Ирка.

— Так он все-таки едет? — возмутилась я.

— Ага, раньше меня из дома умотал…

— Хорош у тебя брат! Даже не помог сумку дотащить! Пока мы доплетемся с твоей поклажей, уже автобус уедет.

— Спокуха, Азарова! Нас папа довезет. Нам просто надо донести сумку до остановки, отец наверняка сейчас подъедет. Мама как увидела, сколько вещей, вернула папу обратно. А до корпуса пусть уж Даня сумку тащит.

Я только покачала головой. Говорю же, с Третьяковой не соскучишься. Не знаю, какие она варианты там предусмотрела, что взяла с собой столько вещей. Может, подготовилась даже на случай ядерной войны.

Устроившись на заднем сиденье новенького «Форда», мы уставились в окно. Дождь снова начал накрапывать.

— Неужели прогноз врет? — расстроенно проговорила Ирка, разглядывая на стекле мелкие капли.

— А ты что, не взяла теплых вещей? — ехидно отозвалась я. — Судя по твоей сумке, там упакована даже шуба.

Иркин отец, дядя Коля, поглядывая на нас в зеркало заднего вида, негромко рассмеялся. Он еле запихнул сумку дочери в багажник.

— Думаю, погодка наладится, — успокоил он. — Помню, тоже ездил в лагерь в Анапу. Каждое лето. Замечательно! Нас на экскурсии возили. Зарядка, конкурсы, дежурство. Солнце, море, девчонки. Вот где счастье!

— Мм, — промычали мы с Иркой с заднего сиденья.

— А как мы с ребятами отправились вожатого пастой мазать… Умора! — предался воспоминаниям Иркин отец. — Уверен, вам тоже будет чем заняться в лагере. Такое светлое чистое время. Добрая сказка.

— Угу, — ответила я.

— У меня есть с собой нож! — шепнула в ухо Третьякова.

— Нож? — обалдела я. — Какой еще нож?

Дядя Коля, прислушиваясь к нашему диалогу, убавил радио. Ира покосилась на отца, а затем одними губами произнесла: «Потом». Я же всю дорогу до автовокзала изнывала от любопытства. Когда мы выгрузились на улицу, дождь уже утих. Дядя Коля поспешно вытащил из багажника наши сумки и помчался на работу. Мы же поплелись к большому автобусу, у которого тусовались подростки. В образовательный лагерь отправились лучшие ученики нескольких школ. Вряд ли я кого-то еще знала лично, но все-таки принялась изучать ребят. Разглядев широкую спину Василевского, уже привычно заволновалась.

— Так что там с ножом? — спросила я у Ирки.

— А ты думала, я отправлюсь в лагерь с этой безумной Циглер, не вооружившись? — почему-то наехала на меня Третьякова. Будто я позвала ее не в летнюю школу, а на сходку преступных авторитетов.

— Сдурела? — в свою очередь, наехала я на Ирку. — Нас же наверняка обыскивать будут! На наличие алкоголя или еще каких запрещенных предметов, куда наверняка входит холодное оружие.

Чем ближе мы подходили к автобусу, тем больше меня одолевало волнение.

— И чтобы Амелия прирезала нас где-нибудь в лесочке? — продолжила Ира. — Нет уж, предупрежден — значит, вооружен! Ты как знаешь, а мне так спокойнее будет.

— Ты, Ирка, совсем дурная!

— Сама такая!

Отбрехиваясь друг от друга, мы наконец дотелепали до автобуса.

— Привет, Вера! — обескураживающе улыбнулся мне Марк. — Давно не виделись.

— Это точно, — заулыбалась я в ответ.

Василевский стоял рядом с открытым багажным отсеком.

— А я вот помогаю девчонкам убрать багаж.

Боже мой, Марк — сама галантность! Разве есть на свете человек идеальнее этого парня?

— Держи! — протянула я ему свой рюкзак.

Марк взял из моих рук рюкзак, не сводя с меня взгляда и улыбаясь. И от этой улыбки внутри все затрепетало. Мне даже захотелось зажмуриться на секунду. Запомнить этот миг, когда мир замер. Вокзал в момент опустел, и свежий утренний ветерок коснулся идеальной укладки Василевского…

— Гм, а вот моя! — Ирка подопнула свой баул.

Марк, не переставая улыбаться, оглядел сумку Третьяковой, но я видела, что в его глазах отразился настоящий ужас. И все-таки он с самым невозмутимым видом поднял Иркину сумку и, не показывая, как ему тяжело, аккуратно запихнул ее в забитый багажный отсек. Ну не герой ли? Я смотрела на Марка с восторгом.

К тому времени уже практически все зашли в автобус. Рядом с нами разве что Соболь вертелась со своей бирюзовой спортивной сумочкой. Оксана появилась неожиданно, как злодей в сказке, с оглушительным громовым раскатом вдалеке.

Ирка подтолкнула меня в спину.

— Ну, что ты зависла? Наверняка все места уже заняли!

— Это я, что ли, опоздала? — проворчала я, направляясь ко входу.

Уже стоя на подножке, я обернулась и посмотрела, как Марк помогает Соболь укладывать вещи. К сожалению, делал он это с той же самой улыбкой, которая до этого предназначалась мне.

И правда, места в автобусе были уже практически все заняты. До отъезда оставалось несколько минут. Отметившись в списке, который висел в начале автобуса, мы с Иркой принялись пробираться в глубь салона, отыскивая свободные кресла. Вот впереди на одном из них лежала куртка Василевского. Ира нырнула на следующее свободное сиденье в проходе, перед этим шепнув мне: «Сама с этой дурой Рудневой садись!» И я двинулась дальше к Диане. Но Руднева, заметив меня, тут же бросила сумочку на соседнее кресло.

— Здесь сидит Оксана, извини, — пробормотала она.

Мне ничего не оставалось, как идти в самый хвост. Тут я углядела в конце автобуса Даню и Никиту. Третьяков в это время о чем-то без умолку трещал, а Яровой, словно почувствовав мой взгляд, поднял голову и посмотрел мне в глаза. Не знаю почему, но мое сердце заколотилось, будто после пробежки. Странное открытие: мне вдруг стало радостно оттого, что Никита все-таки решил поехать с нами.

Я доплелась до парней, но и рядом с ними не было свободных мест.

— Что за ерунда? — удивилась я. — А где сопровождающие?

Я взглянула в начало салона, но, кроме водителя, из взрослых в автобусе больше никого не было. Тут донесся его голос:

— По списку все! Сопровождающих подберем по пути.

Даня принялся объяснять:

— Списки не только у нас менялись, в других школах тоже. В итоге вышло больше человек, чем положено.

Я огляделась и заметила, как в соседнем ряду на двух креслах уместились сразу три девчонки. Склонились над планшетом и хихикали над каким-то видео на YouTube.

Никита принялся подниматься: