Лив мило улыбается и отводит глаза.

— Прости.

— Спрашивай, что угодно, Мышонок. — Я улыбаюсь в ответ и подношу к губам наши соединенные в замок руки, оставляя на ее ладони мягкий поцелуй. — Защитник, потому что с опорной зоны гораздо легче контролировать процесс игры. Думаю, для капитана это самая выигрышная позиция. Мне нравится, что можно видеть все в комплексе, следить за ходом игры без лишней суеты. Есть время подумать, взвесить следующий шаг, оценить дальнейшие действия противника и постараться их предотвратить.

— За тобой было интересно наблюдать. На поле ты выглядел словно в своей стихии, — она улыбается. — Знаешь, когда я читала о футболе в википедии, то не думала, что смогу просидеть два тайма по сорок пять минут и не потерять при этом интереса к игре, но «Красные дьяволы» меня удивили. Это было зрелищно.

— Так, значит, ты будешь ходить на все мои оставшиеся игры?

— А у меня есть выбор?

— Выбор есть всегда, Мышонок.

Она внимательно смотрит на меня, изучает, будто обдумывает, стоит ли ей задавать вопрос, что крутится у нее в голове.

— Что бы там не сидело в твоей голове, ты можешь меня об этом спросить.

— Расскажешь мне, почему ты так недолюбливаешь Миллза?

— Я тебе уже говорил. Он осел.

— Спасибо за очень подробное объяснение ситуации.

— Лив, просто будь со мной, ладно? Я не дам тебя в обиду.

— Но с чего ты взял, что он меня обидит? — Лив сводит брови к переносице.

Вскидываю бровями и гневно выплевываю:

— Он лапал тебя! — Шумно выдыхаю. — Просто держись от него подальше.

— Почему ты заступился именно за меня? Ведь наверняка он делает это не в первый раз.

Молчу.

— Это из-за.. — она прикусывает губу. — Из-за того, что..

Черт. Сейчас не время и не место обсуждать то, о чем я прочел в ее досье. К моему счастью, ее вопрос прерывает звонящий телефон. Она тянется к заднему карману джинсов и отвечает:

— Да, пап, привет. — Лив опускает взгляд и шумно выдыхает: — Я с Остином. — Резко поворачивается ко мне и удивленно произносит: — Передать привет? Может, еще в гости его пригласить? — Закатывает глаза, пока я смеюсь. — Я пошутила. Пока, пап!

Она убирает телефон обратно в карман и с недовольным выражением лица поворачивается ко мне.

— Когда ты успел войти в доверие к моему отцу?

Пожимаю плечами.

— Что поделать? Я обладаю неким шармом.

— О, да. А еще скромностью. — Снова закатывает глаза Оливия.

— Заходи. — Открываю дверь бургерной перед Лив и пропускаю ее вперед. — Закажешь гамбургер без кетчупа [Отсылка к книге Анны Тодд «После», где главная героиня заказывала бургер без кетчупа.]?

— Ха ха, нет, Хардин [Хардин Скотт — главный герой книги Анны Тодд «После».], — язвит она, и я снова смеюсь. — Кейти говорила, что ты меня удивишь, так вот ты только что это сделал. «После [После — американский фильм, снятый по мотивам романа Анны Тодд «После».]»? Серьезно?

Кейт и вправду сказала ей, что я ее удивлю? Младшая сестренка не промах. Только вслух я, конечно, этого ей никогда не скажу.

— Кити-кэт заставила меня пойти с ней в кино на него.

— Оправдывайся.

— Ладно, раскусила, Хардин такой классный. А этот его акцент… ммм.

Лив бьет меня в плечо, и я запрокидываю голову и громко смеюсь.

— Кстати, зачем ты рассказал моему отцу про нас?

— Слухи очень быстро разносятся по университету, Мышонок. И мне хотелось, чтобы твой отец был в курсе, что для меня это не какая-то игра.

— Почему?

— Потому.

— Твой словарный запас искренне меня поражает.

— Я умею удивлять.

Оливия закатывает глаза, но улыбается.

И ее улыбка как-то непонятно действует на меня. Она заставляет мою грудь гореть изнутри, чувствовать, как по ней разливается странное тепло. Интересно, чувствует ли Лив тоже самое?

Глава 14

Остин.

— Выглядишь так, будто тебя прогнали через желудок коровы и вытащили обратно прям через ее задницу.

— Захлопнись, братан, мне так плохо, — скулит Джейк, когда мы встречаемся после лекции.

— Тебе уже звонил фотограф?

— Кто?

— Фотограф. Утром перед лекциями встретил какого-то парня, он искал тебя, чтобы снять твою упоротую рожу для листовок клуба психологической помощи зависимым.

Друг показывает мне средний палец.

— Ты чего вчера так рано ушел, Ос? — интересуется Трэвис Коллинз, наш голкипер и по совместительству мой хороший друг.

Трэвис — хороший парень, но вратарь. Это слово просто идеально характеризует его сущность. Быстрый, как Молния Маккуин [Молния Маккуин — легендарный гоночный автомобиль из мультфильма «Тачки».], на поле, но дико заторможенный в жизни. Он — само спокойствие, идеально сочетающееся с пофигизмом. Но друг Трэв отличный, на него всегда можно положиться. Мы вместе учимся на гуманитарном факультете, изучая спортивный менеджмент. Скука смертная, но мне нужно было куда-то поступить после того, как меня с позором «попросили» уйти из «Манчестерских дьяволов» три года назад. Так что Харрисон, отец Джейка, засунул меня сюда. Спортивный менеджмент не интересен мне от слова «совсем», но я делаю вид, что учусь, чтобы играть в футбол. И меня никто не трогает на учебе, потому что стипендию мне дал кто? Харрисон Эванс, человек, создавший это направление и стипендию. Такой я вот блатной парнишка.

— Были дела, — коротко отвечаю я.

— И под «дела» ты, конечно же, подразумеваешь новенькую? — Язвит Эванс.

— У нее есть имя, Джейк.

— Ты серьезно ушел с вечеринки ради Лив?

— Ты так говоришь, будто обычно я главный заводила всех вечеринок.

— Боюсь «веселье» — антоним к твоему имени, кэп, — усмехается Трэвис.

— В точку, Трэв, — отбивает кулак Джейк.

— Зато ты вчера повеселился за всех, недоумок, — мотаю головой я, повернувшись к Джейку. — Ты серьезно зависал с двумя девчонками сразу?

Наш универ чем-то похож на стаю гиен, где все пытаются сожрать друг друга. Главные сплетницы во главе с Мэги перетирают всю информацию и распространяют ее по коридорам кампуса. Наверное, нет ни одного человека, который бы сегодня не слышал о том, как Джейк боролся с горем на вчерашней вечеринке. Причем об этом известно в таких подробностях, словно одна из этих девчонок сама разболтала всему университету об этом. Безумно странный способ прославиться, но если ей так хочется, то пожалуйста. Теперь она наверняка получила звездный статус.

— Понятия не имею, Ос. Ничерта не помню. — Запускает руку в волосы Эванс.

— Придурок, надеюсь, ты хотя бы подумал о защите.

— И я надеюсь, что подумал, — шумно выдыхает друг, чем не на шутку заставляет меня поволноваться за него.

Что он творит? Какой-то глупый способ борьбы с горем. Время не повернуть вспять, Элизабет уже ушла от него к лучшему бомбардиру «Манчестерских дьяволов» и не вернется, а Джейк не станет счастливее. Но Джейк Эванс слишком импульсивен, он принимает решения, не подумав. Творит какую-то ерунду. Удивительно, что он вообще встречался с девушкой так долго, потому что этого недоумка определенно нельзя охарактеризовать словом «постоянство». Сегодня он хочет изучать итальянский, а завтра вдруг собирается переехать жить в Китай. Он скажет, что поедет в центр за покупками, а потом окажется, что он улетел в Лондон на фестиваль рок-музыки, хотя он вообще слушает Канье Уэста [Канье Уэст — американский рэпер.] и Эминема. Его не выгнали из команды только потому, что он такой же мажорик, как и я. Неприкосновенный.

— Ты уже пригласил Лив на бал? — спрашивает Трэв, заставляя меня оторваться от своих мыслей.

— Еще нет.

Бал. Точно.

Каждый год в нашем университете проходит пышный бал, посвященный дню весеннего равноденствия. Я понятия не имею, где связь, учитывая, что мы никаким боком не относимся к астрономии, астрологии или какая там наука изучает всю эту тему, но вот уже несколько десятков лет в колонном зале нашего университета с размахом отмечают этот «праздник». Парни надевают смокинги, а девушки — бальные платья, и пускаются в пляс под какую-то странную органную музыку. Я ничего не имею против эпохи 19 века, но, когда размалеванные девицы с ботоксом во лбу и накаченными губами делают вид, что они Элизабет Беннет [Элизабет Беннет — главная героиня романа Джейн Остин «Гордость и предубеждение».], мне становится смешно. До грациозной Элизабет им как до луны. Не то, чтобы я был прям полным воплощением Мистера Дарси [Мистер Дарси — Фицуильям Дарси — главный герой романа Джейн Остин «Гордость и предубеждение».], но между мной и Фицуильямом куда больше общего, чем кажется на первый взгляд. Мы оба галантны, не болтливы и верим в настоящую любовь.

Да, я и в самом деле верю в любовь. В настоящую, чистую, искреннюю. Когда готов не просто отдать жизнь, нет, это слишком просто. А когда готов разделить свою жизнь с другим человеком, несмотря на трудности, что будут ждать на пути. Несмотря ни на что. Когда любишь человека просто за то, что из миллиардов жителей нашей планеты он, по какой-то неведомой причине, выбрал именно тебя. Со всеми твоими изъянами и скверным характером.

Не знаю, существует ли она, ведь перед моими глазами не было такого примера сильной любви, чтобы жить во имя другого человека. Мой отец был отвратительным мужем. Не знаю, сколько точно раз я заставал его в нашем доме с какой-то девицей, потому что сбился со счета раз на сотый. Не могу понять, зачем он вообще женился на моей матери, и по какой причине она все еще возносила его на какой-то мнимый пьедестал, как Хельга [Хельга Патаки — персонаж мультфильма «Эй, Арнольд», которая тайно влюблена в Арнольда.] в «Эй, Арнольд». Отец не заслуживал и одной миллионной части маминого огромного сердца. В прочем, как и я. Ведь именно я виноват в том, что он переборщила с таблетками. И только я.