— Так.

— А я счастлив за вас. Только будь осторожнее.

— Я тебя люблю, — шепчет она и бросается на меня с объятиями.

— Я тоже тебя люблю, Кити-кэт.

Какое-то время мы так и сидим, обнявшись. А затем Кейти отстраняется и предлагает:

— Посмотрим «После»?

Я издаю стон отчаяния.

— Что? Мне тоже грустно из-за вашего расставания. А там как раз по сюжету Хардин будет косячить. Ну давай же!

Я смеюсь и говорю:

— Ладно!

Глава 32

Оливия.

Половину ночи я не могла уснуть. Лежала на диване в гостиной, мусолила кулон, что мне подарил на день рождения Остин, и плакала. Плакала, плакала и плакала. Очень много. Поэтому, когда папа будит меня в семь утра, я едва могу разлепить свои глаза. Они припухли от большого количества слез и просто отказываются раскрываться.

— Тыковка, ты что, ночью успела пообниматься с парочкой ос?

— Как ты догадался? — хрипло отвечаю я, увидев отца, сидящего на диване. — Следил за мной?

Папа усмехается.

— Виноват! — Вскидывает руки ладонями вверх.

Сажусь на диване и улыбаюсь. Как же мне повезло с отцом.

— Я люблю тебя, пап.

— А я люблю тебя, Оливка. — Он целует меня в лоб. — Собирайся, выезжаем через двадцать минут.

— Куда мы поедем?

— О, мы с твоей мамой вчера придумали невероятное путешествие. — Он улыбается своей широкой улыбкой и встает с дивана. — Вставай.

Поднимаюсь с постели и иду умываться. Увидев себя в зеркале, я пугаюсь своего собственного отражения. Торжественно клянусь, что больше никаких слез. Хотя бы сегодня. Десять минут спустя выхожу из ванной и достаю из сумки черные джинсы и черную водолазку. Увидев мою одежду, мама усмехается:

— Прикид под стать тому месту, куда мы поедем.

— Собираемся посетить похороны?

— Склеп.

Вскидываю брови, но ничего больше не спрашиваю. Фантазия моего отца просто не знает границ, так что я уверена, что сегодня нас ждет какой-то экшн в стиле лучших детективов Стивена Кинга. Молча переодеваюсь и обуваю свои новые черные конверсы. Когда я завязываю шнурки, то гоню мысли о том, как Остин мне их вручал. Но они не спешат никуда уходить и давят на меня, заставляя в итоге пустить слезу.

— Позавтракаем по дороге?

— Я не голодна.

Быстро встаю, вытираю пальцем скатившуюся слезинку и собираю волосы в пучок.

— О, милая, все наладится, — обнимает меня мама.

— А что, если нет?

— Ты его любишь?

— Люблю, — тут же отвечаю я.

— Ничего себе, вот бы ты с такой же скоростью отвечала на мои звонки, когда ты мне срочно нужна, — усмехается мама.

Я тоже не могу удержаться и издаю смешок.

— Он тебя обидел, детка? — шепчет она, поглаживая меня по спине.

— Нет, — больше не в силах сдерживаться, всхлипываю я.

— Тогда что произошло?

— Он оказался не таким, каким я его считала.

— Все мы рано или поздно оказываемся другими, тыковка.

Какое-то время мы молчим, а затем я отстраняюсь от нее и, пристально смотря в ее яркие глаза цвета сапфира, спрашиваю:

— Мам, почему ты не отговорила меня от всей этой затеи с популярностью в Темплманском?

— Потому что пока у всех четырнадцатилетних девчонок в школе был переходный возраст, моя маленькая Лив пропадала в окружении книг. А тут она вдруг осознала, что выросла и стала девушкой. Я не хотела мешать твоему взрослению, детка.

— Но ведь это была не я. Не настоящая я. Я так сильно хотела всем нравиться и гналась за мнимым желанием стать популярной, что забыла, кто я есть на самом деле.

— Все мы иногда кем-то притворяемся, Оливка. Может быть, и Остин хочет казаться лучше. Для тебя. Но это не значит, что он плохой парень. Дай ему шанс, милая. Я видела, как он на тебя смотрит.

— И как?

— Будто ты для него целый мир.

Ее слова попадают в самое сердце, заставляя его гореть. Вчера я не могла вести себя разумно, делала все на эмоциях, но завтра… завтра, когда мы вернемся из поездки, я обязательно все исправлю! Все не должно закончиться так. Наша история любви не может просто оборваться.

— Ну что, мои девочки готовы? — С сумкой в руках из комнаты появляется отец. На нем черный пуловер и черные джинсы, а на ногах — черные конверсы. Он надевает коричневую кожаную куртку и достает с полки черные Ray-Ban.

— Что? — Вскидывает папа бровь, когда видит мой взгляд.

— Мы в Англии. Где ты собрался солнце искать?

— А вдруг повезет, — ухмыляется папа и открывает перед нами дверь.

* * *

Лучи солнца игриво переплетаются в верхушках деревьев, растущих вдоль двухполосной дороги, по которой мы направляемся в место Х. Внимательно слежу за тем, как за окном арендованного «Мини-купера» сменяются пейзажи, и наслаждаюсь теплым весенним ветерком, попадающим в салон сквозь приоткрытое окно. Удивительно, что как только планируется какая-то поездка, погода вдруг налаживается.

Вот бы и у нас с Остином все наладилось.

Мы едем уже около трех часов, поэтому у меня было достаточно времени, чтобы подумать о самом главном… о нас с ним. Я должна хотя бы дать ему шанс объясниться. Как там говорил Остин? Все заслуживают второй шанс? Надеюсь, он тоже даст его мне… нам. Потому что я люблю его. Кажется, до безумия.

Дорога до места назначения занимает у нас почти четыре часа. Мы въезжаем в какой-то приморский городок, расположенный у дельты реки Эск, под названием Уитби. Когда мама паркует автомобиль, то я выхожу и оглядываюсь вокруг. Нас окружают маленькие домики с треугольными крышами, тянущиеся куда-то вниз. Вдалеке виднеется мост, разделяющий городок на две части. Позади нас — изумрудные холмы, усыпанные вереском, которые завораживают своими масштабами, а впереди — длинная тропинка, ведущая к живописному песчаному побережью. Поворачиваюсь к отцу, который надевает очки, и с улыбкой произносит:

— Добро пожаловать в Уитби, самый страшный город Англии, родину Дракулы.

Ну, конечно. Что еще можно было ожидать от этого любителя мистики?

— Я не понял твоей реакции, тыковка. Что-то не вижу, как тебе не терпится осмотреть собственными глазами «монастырь каменных змей»!

— Осмотреть что?

— Аббатство Уитби, детка, — поясняет мама. — Папа вчера все уши мне прожужжал.

Усмехаюсь. Это он может.

— Пойдем? — спрашиваю я, предвкушая новое путешествие.

Папа улыбается и отвечает:

— Так-то лучше.

Курортный город Уитби находится в графстве Северный Йоркшир. Самое популярное занятие местных жителей — рыбалка, так что в местных ресторанчиках можно попробовать великолепные блюда из свежайшей рыбы или даже крабового мяса. Туристы съезжаются сюда со всего света, чтобы посмотреть его главную достопримечательность. Аббатство Уитби — загадочное место, о котором ходят мистические легенды, и все благодаря фильму «Дракула».

— Вот это да! — произносит мама, когда мы подходим к руинам.

Поднимаю голову, и у меня захватывает дух. Несмотря на то, что все, что осталось от былого Аббатства, — развалины, они смотрятся великолепно, сияя в лучах солнца. Их острые верхушки тянутся высоко вверх словно великаны, а арочные готические проемы добавляют этому полуразрушенному зданию свою устрашающую изюминку.

— Потрясающе, — довольным голосом произносит отец, любуясь открывшимся перед ним видом.

Осматриваю это готическое произведение искусства, прикрывая от солнца глаза рукой. Отец усмехается и достает из кармана еще одну пару очков.

— Я же говорил, что будет солнце, Оливка.

Я благодарно улыбаюсь и надеваю очки.

— Так почему «монастырь каменных змей»?

— Так гласит легенда о Святой Хильде. Жители городка обратились к ней, чтобы та избавила их от многочисленных змей, обитающих повсюду. И Хильда превратила гадов в камни. Под гадами я подразумеваю змей, конечно же, а не жителей.

Усмехаюсь.

— Так и что в этой истории мистического?

— То есть, тебя совершенно не удивляет, что змеи вдруг превратились в камни?!

— Нет. Хильда, наверное, просто в совершенстве владела трансфигурацией [Трансфигурация — термин из кинофильма «Гарри Поттер» — дисциплина, изучающая магические способы превращения одних предметов в другие, неживых предметов в живые и наоборот, для этого требуется лишь волшебная палочка и знание формулы.].

Отец жалобно стонет и вдруг начинает кричать:

— Кто-нибудь, исцелите сердце моей дочери, потому что, когда оно разбито, она просто невыносима!

Его голос так громко звучит в абсолютной тишине вокруг Аббатства, что по телу пробегает дрожь.

— Страшновато, — выдает мама.

— Ага. — Киваю я.

— Слушайте дальше, — продолжает отец. — Ходит легенда, что давным-давно одна молодая монашка вдруг влюбилась в рыцаря, приехавшего в город. Об их связи узнали местные жители и доложили матери настоятельнице. Та приказала наказать монашку за нарушение обета целомудрия, и бедную девушку замуровали в одной из стен заживо.

Ахаю.

— Скотт, что за ужасы ты рассказываешь нашей дочери?

— Призрак монашки до сих пор живет в стенах Аббатства, его тень бродит по руинам в темное время суток, пугая пришедших сюда туристов, — спокойно произносит отец, будто это и в самом деле правда, а затем добавляет: — Видишь, что бывает с девочками, которые прощаются с невинностью до брака.

От удивления у меня открывается рот. А затем я начинаю хохотать. Мама присоединяется ко мне, пока папа недовольно говорит:

— Хватит смеяться. Я же серьезно!

— Так ты вез нас сюда тысячу лет и придумал все эти бредни, чтобы сообщить мне об этом?