Рэйв вздрогнул, но не отстранился. Он наклонился ближе.

— Почему?

Она тоже подалась к нему.

— Просто… должна, и все.

Он крепче сжал прутья — вены стали выделяться отчетливее на его сильных руках, и Хэрроу больше не думала о Воде. Она ничего не могла с собой поделать: ее взгляд скользнул по его рукам и широким плечам, по ключицам и кубикам пресса.

Когда их глаза снова встретились, она поняла: он заметил ее интерес и знал, что это значит. Его зрачки расширились, почти целиком поглощая огненную радужку — глаза стали черными, за исключением тончайших колец пламени.

Их лица находились так близко. Она не моргала, даже не дышала. В животе что-то совершало кульбиты, которым позавидовала бы даже Малайка.

Вдруг полог шатра резко поднялся.

— Отойди от него!

Хэрроу отшатнулась от клетки, испуганно вскрикнув.

— Что ты здесь забыла?

— Я…

Рэйв начал рычать.

Будто этого было мало, в палатку держа фонарь вбежал Лорен, едва не врезавшись в широкую спину Сализара. Увидев Хэрроу, он изумленно на нее вытаращился.

— Хэрроу? Что…

— Тихо.

Сализар приближался, и Рэйв зарычал громче, приходя в ярость.

— Ты понимаешь, кто он такой? Я думал, вывеска дает неплохую подсказку!

Хэрроу наконец смогла заговорить:

— Он не тот, кем вы его считаете.

— Он именно тот, кем я его считаю.

— Вы не можете держать его в клетке! Меня от вас тошнит!

Рэйв снова зарычал.

— Я думал, что, как никто другой, ты, Хэрроу, будешь особенно заинтересована в поимке одного из созданий, которые ответственны за уничтожение целого вида элементалей.

«Ему известно, — поняла Хэрроу. Ее глаза распахнулись. — Известно, кто я такая. Наверное, он знал это с того дня, как приютил меня».

Она всегда подозревала это, но не была полностью уверена.

Теперь же она понятия не имела, что делать. Сализар заботился о ней и защищал ее тайну на протяжении стольких лет, следя, чтобы новость о ее выживании не достигла ушей Фьюри или ее сторонников.

— Он не один из них, — возразила она. — Поверьте, я бы это знала.

Рэйв притих, внимательно слушая их разговор.

Сализар прищурился.

— И как это тебе известно?

— Что происходит? — вклинился Лорен. — О чем вы говорите?

Они оба его проигнорировали. Хэрроу пыталась придумать, как объяснить силу Воды, не выдавая себя человеку, который присутствовал здесь.

— Если бы он был злым, я бы почувствовала. Говорю же, он не тот, за кого вы его принимаете.

— То, что ты не чувствуешь в нем зла, ничего не доказывает.

— Напротив, доказывает все. Рейфы злые. И я бы поняла, если Рэйв уже убивал. Я вижу тех, кому приходилось отнимать жизнь, — и он не из их числа.

Это было правдой — и Хэрроу не сомневалась, Сализар точно отнимал жизнь. И неоднократно. Она всегда знала это, но верила, что у него были на то весомые причины. Она доверяла ему. Раньше. Но теперь…

— Тогда почему ты называешь его рейфом, если он им не является?

— Это его имя. «Рэйв» через «э» и «в». — Она взглянула на молчавшего Рэйва. — Из-за глупой вывески Лорена.

Несмотря на обстоятельства, Сализар хмыкнул. Лорен нахмурился. Затем директор цирка покачал головой.

— Ты ошибаешься, Хэрроу. Ты не знаешь всего…

— Я знаю достаточно!

— Не испытывай мое терпение! — рявкнул он. — Он именно тот, кем кажется. В этом я уверен. Он останется в клетке, и через неделю жители Аллегры получат шанс увидеть рейфа, обладающего телом. Заработанные деньги уйдут на содержание цирка и обеспечение кровом и едой элементалей, которым больше некуда пойти. Он будет сотрудничать — или страдать от последствий.

— Вы не можете так поступать. Не можете заставлять его выступать, как дикое животное!

— Разве? В конце концов, это ведь мой цирк. Если ты знаешь другой способ заставить его подчиняться, я внимательно слушаю.

Хэрроу уставилась на него. Он искренне верил, что поймал рейфа. Его не переубедить, и он ни за что не признает, что ошибся. Но она не могла позволить ему сделать то, что он собирался. Так что она сказала единственную вещь, которую смогла придумать, чтобы его остановить:

— Дайте мне заняться этим.

Сализар моргнул.

— Прошу прощения?

— Дайте мне заняться этим. Я буду работать с ним лично, чтобы подготовить к выступлению. Отмените представление на следующей неделе и предоставьте мне немного времени. Мы ведь едем на Запад после Аллегры, верно? Я подготовлю его еще до того, как мы достигнем границы. Он доверяет мне. Я смогу убедить его делать то, что от него требуется.

Рэйв внимательно смотрел на нее из клетки, его лицо не выражало никаких эмоций. Она, впрочем, догадывалась, о чем он думал, и чувствовала себя ужасно. Но это был единственный способ.

— Ты хочешь работать с ним?

— Да.

— Даже зная, что он такое?

— Он не тот, кем вы его считаете.

Сализар покачал головой.

— А если все же тот?

— Нет.

— И все же в крайне маловероятном, как ты считаешь, случае, если он и правда рейф, — он скептически посмотрел на нее, — ты бы все равно желала позаботиться об этом создании?

— Никогда! — Отвращение наполнило ее при одной мысли об этом. — Я лучше умру.

— И все же ты настаиваешь на этом.

— Я доверяю своим инстинктам. Он не тот, кем вы его считаете. Готова поставить на это свою жизнь.

Сализар думал целую вечность. Наконец он кивнул, и ее переполнило облегчение.

— Что ж. Хорошо. Похоже, ничего не сможет переубедить тебя. Я восхищаюсь твоим упорством. Надеюсь лишь, что оно не заставит тебя страдать. — Он махнул рукой в сторону Рэйва. — Теперь он — твоя ответственность.

— Спасибо.

Она едва могла дышать и тем более — говорить.

— Во время представления у него будет две задачи: показывать публике свои крылья и изменить цвет кожи на изначальный оттенок. Ты можешь работать с ним, но только днем.

У Рэйва были крылья? Она этого не знала.

— Да, сэр.

— Я не стану отменять представление на следующей неделе. Даже не пытайся со мной спорить, — предупредил он, когда она открыла рот. — Он начнет выступать через неделю.

— Да, сэр.

Хотя это и не было полной победой, Хэрроу радовалась тому, как ей повезло, едва веря, что удалось убедить Сализара.

Директор цирка развернулся и пошел к выходу из палатки, но остановился.

— Не заставляй меня пожалеть об этом, Хэрроу.

— Нет, сэр.

— Я всегда делал тебе поблажки, принимая во внимание твои трагические обстоятельства, но здесь это не работает. У меня нет ни капли сочувствия к этому созданию. Если твой план провалится, я поступлю с тобой так же, как с любым, кто переходит мне дорогу. Если хочешь остаться в цирке, не подводи меня.

— Поняла, сэр.

— Тогда желаю удачи.

Он ушел.

Лорен тут же набросился на нее с упреками:

— О чем ты только думала, Хэрроу?!

После столкновения с Сализаром Лорена она совершенно не боялась.

— Уходи, Лорен.

— Нет, ты должна…

Тихое рычание раздалось из клетки. Рэйв стоял, схватившись за прутья, и по-звериному скалился, глядя на Лорена черными глазами.

— Он опасен. Ты не можешь всерьез считать, что это не так.

— Уходи. Пожалуйста.

— Послушай меня. Он ведь не человек, и…

Терпение Хэрроу лопнуло. Ее сила пробудилась, наполняя воздух электричеством.

Как правило, Видящие были мирными, и их уважали везде, где бы они ни жили. Они не принимали участия в политических конфликтах, и мудрые лидеры ценили их независимость, рассчитывая заманить в свои владения богатыми дарами, чтобы те дали им совет. Не столь мудрые же лидеры пытались контролировать Видящих или заставляли выбирать сторону — но быстро обнаруживали, что не такие уж Видящие мирные, если их спровоцировать.

Если им угрожали, Видящие могли постоять за себя.

Почувствовав силу Хэрроу, Лорен затих. Распахнув глаза, отступил на шаг. Он считал ее человеком. Все так думали, кроме Малайки и, по всей видимости, Сализара. Хэрроу прилагала множество усилий, чтобы скрыть правду, но внезапно ей надоело притворяться кем-то, кем она не являлась. Надоело бояться своего происхождения, молчать о прошлом и опасаться будущего.

Она развязала платок, позволив яркому шелку упасть на землю и открыть ее уши.

— Я не человек, Лорен.

В течение пятидесяти лет она скрывала то, кто она. Хотя Хэрроу и не верила в существование рейфов, что-то убило Видящих, и был шанс, что оно придет за ней, если о выжившей пойдут слухи. Кроме того, потомки Феррона Завоевателя до сих пор населяли Южные Земли. Верные Королеве Фьюри, они винили Дарью в том, что та начала войну, и Хэрроу боялась, что они воспользуются ей как возможностью отомстить за их потери.

Она не знала, какими будут последствия ее решения открыть правду, но вскоре это перестанет иметь значение.

Лорен пораженно уставился на ее острые уши.

— Ты… Но ведь ты же… Что ты такое?

Вода редко проявляла себя — как и сегодня, за исключением электричества, наполнившего воздух, и тумана, осевшего в палатке. Хэрроу знала, что ее глаза начали светиться, и чувствовала, как волосы развевает призрачный ветер.

— Выметайся.

Больше ей ничего не потребовалось говорить. Ее голос прозвучал ниже, чем обычно, и был заряжен силой.