Брайан К. Эвенсон

Dead Space. Катализатор

Часть 1

1

В детстве Йенси Сато и не догадывался, что с его братом что-то не в порядке. Сколько он помнил, Иштван всегда был такой: слегка не в себе, помешанный на цифрах и узорах, завороженно глядящий на игру света и тени. Периодически с ним случались вспышки внезапной ярости, а бывало, он вдруг полностью уходил в себя. Возможно, изменения накапливались постепенно, и Йенси, каждый день находясь рядом, просто не замечал, насколько брат стал другим.

Мальчишками они всегда играли вместе, проказничали вдвоем. Голова у них вечно кружилась от разреженного искусственного воздуха купола, в котором они жили на Виндоге. Вообще говоря, проказы затевал Иштван — старший брат, а Йенси во всем его поддерживал. Йенси это нравилось. И хотя он не всегда понимал поступки брата, но с радостью убегал из опостылевшего дома, подальше от матери.

Годам к двенадцати Йенси начал замечать, насколько брат не похож на других людей. По большей части Иштван не знал, как вести себя с окружающими, не мог с ними разговаривать, сталкивался с полным непониманием. Йенси видел, какими странными взглядами другие мальчишки награждали Иштвана, как сторонились сначала его, а потом и обоих братьев, и в скором времени они оказались предоставлены самим себе.

Нет, сказать, что Иштван был с какими-то отклонениями, значило бы упростить ситуацию, потому что в целом поведение его было нормальным. Он мог при необходимости справиться с житейскими трудностями; обычно у него не возникало особых проблем и в общении, но недолгом и на простые темы. Но стоило провести с ним чуть больше времени, и он начинал казаться странным. Иштван жил в собственном мире, вечно был зациклен на каких-то формах, узорах, которые видел вокруг, в то время как его брат часто ничего не замечал. Иштван мало интересовался другими людьми, не обращал на них особого внимания. Его никогда не заботило, что окружающие думают о нем, он ничего не боялся. Если он к кому и прислушивался, так это только к Йенси, лишь изредка и с большой неохотой соглашаясь не влезать в очередную неприятность.


Однажды — Йенси тогда было двенадцать — они бродили по своему району в поисках какого-нибудь занятия. Купол Маринер-Вэлли был отделен шлюзом от прочих, бóльших по размерам, куполов, которые образовывали остальную часть города, и лишь позже Йенси докопался до причины: их семья обитала в районе для малоимущих, куда постепенно вытесняли отбросы общества Виндоги.

И вот они наткнулись на компанию из полудюжины ребят на несколько лет младше их с братом. Все они сгрудились возле наружной стены купола в том месте, где внутренняя стенка треснула и сделалась непрозрачной. Там образовалась небольшая утечка воздуха, но ее быстро компенсировали кислородные генераторы. Мальчишки подначивали друг друга подойти ближе. Один из них задерживал дыхание, подбегал к стене купола и, дотронувшись до затемненного участка, стремглав кидался обратно. Остальные одобрительно хлопали его по спине и начинали подталкивать другого мальчика, пока он не повторял то же самое.

— И во что это вы здесь играете? — поинтересовался Иштван, не адресуя вопрос никому конкретно и в то же время обращаясь ко всем.

Большинство мальчиков просто отвели глаза, будто и не слышали ничего. Один, самый крупный, пожал плечами:

— Развлекаемся от нечего делать.

— Но это ведь даже не опасно, — заявил Иштван. — Разве прикольно делать вид, будто это опасно, хотя ничего особенного в этом нет?

Йенси положил руку брату на плечо:

— Пойдем. Отстань от них. Пошли отсюда.

Но Иштван только отмахнулся.

— Эй, а не желаете сыграть в настоящую игру?

Тот же самый парень возразил:

— Это и есть настоящая игра.

— Нет! Нельзя просто подбежать к стене и потом улепетывать обратно. Она просит, чтобы вы ее поправили. Вот в какую игру она хочет сыграть с вами. Разве вы не видите, что ее форма неправильная?

— Неправильная? — подал голос один из мальчишек. — Ты о чем это?

Иштван указал на поврежденный участок купола. Ребята, и Йенси с ними, проследили за его жестом.

«И как это форма повреждения может быть правильной или неправильной? — недоумевал Йенси про себя. — Что такого увидел там брат?»

— Хотите увидеть настоящую игру? — продолжал допытываться Иштван.

Мальчики сбились в кучу, скрестили руки на груди и молча ждали продолжения.

— Ну же, — Йенси снова потянул брата за рукав, — пойдем.

— Не важно, хотите вы увидеть или нет, но она желает поиграть.

С этими словами он пригнулся, сцепив руки за спиной. Потоптался по замусоренной земле, а потом вдруг закричал и ринулся вперед.

Мальчишки бросились врассыпную, но Иштван нацелился не на них. Он промчался мимо, не удостоив их и взглядом, и на полной скорости врезался в поврежденный участок стены, с силой ударившись о нее лбом. У Йенси сердце подпрыгнуло в груди.

Послышалось шипение, щель чуть расширилась, а потемневший участок увеличился в размерах. Впрочем, особых повреждений стене Иштван, к счастью, причинить не смог, чего нельзя было сказать о нем самом. Он скорчился на земле, по лбу растекалась кровь. Разбежавшиеся было ребята вернулись и застыли на некотором отдалении. Йенси подскочил к брату и опустился рядом с ним на колени.

— Иштван, — позвал он брата и потряс за плечо. — Иштван! Ну зачем ты это сделал?

Кровь медленно стекала со лба Иштвана. Некоторое время глаза его оставались тусклыми и бессмысленными, но наконец взгляд сфокусировался на младшем брате. А затем он улыбнулся и неспешно повернулся к поврежденному участку стены.

— Вот теперь у нее правильная форма. Теперь мы знаем, что там такое на самом деле.


Позднее Йенси пытался расспросить брата о случившемся, однако тот не смог ничего толком объяснить. Мозг Иштвана вечно был переполнен непонятными образами, проследить за его умозаключениями было очень трудно, и Йенси редко это удавалось. По заверениям брата, трещина в куполе просто позвала его. Он взглянул на нее и понял, что́ она хочет и что́ нужно сделать, чтобы все исправить.

— Ну и какого черта это значит? Что ты должен был исправить?

Иштван попробовал объяснить, но не смог. Чем больше он пытался придать смысл своим действиям, рассказать, что же было у него на уме, тем сильнее путался в словах, так что Йенси остановил его:

— Послушай, все это звучит как полный бред. Никому об этом не рассказывай.

И в кои-то веки брат послушался и замолчал. Так надежда разобраться в поступках Иштвана окончательно умерла.


А эта история случилась, когда Йенси исполнилось четырнадцать. Несколько девочек играли в старинную игру, о которой одна из них узнала из видеотеки. Мелом они начертили на земле ряд пронумерованных квадратов, через которые нужно было прыгать, соблюдая заранее оговоренный порядок. Девочки столпились возле нарисованных классиков и спорили о том, в какие квадраты наступать, а в какие нет. Иштвана словно магнитом притянули к себе цифры внутри квадратов. Он быстро крутил головой в разные стороны, а потом просто прошел сквозь девчачью компанию, словно и не заметил их. Одну девочку он буквально смел со своего пути, раскидал сложенные кучкой камушки, раздавил мелок. Девочки громко закричали. Та, которую он уронил, заплакала, показывая всем ободранный локоть, но Иштван уже завороженно уставился на классики. Он осторожно шагнул на один из квадратов, перескочил в другой, потом отпрыгнул назад, следуя лишь одному ему ведомой сложной схеме. Наконец добрался до верха нарисованной фигуры и снова осторожно отступил.

В то же мгновение Иштван застыл, будто парализованный, и уставился на неровный участок земли за классиками. Не зная, что еще предпринять, Йенси подошел к брату:

— Ты поступил плохо.

Но Иштван не отвечал. Он опустился на корточки и повел пальцем по земле, выводя на ней замысловатую фигуру.

Окончательно рассердившийся Йенси ударил брата по плечу:

— Эй, ты почему так вел себя с девочками?

— Разве ты не видишь? — соизволил ответить Иштван. — Они нарисовали правильный узор, и вот он привел меня сюда.

С сияющими от восторга глазами он еще раз очертил пальцем фигуру. Йенси прищурился и с большим трудом смог разобрать, что же так привлекло внимание брата. Этот участок земли чуть отличался от соседних, просто пятно, едва-едва выделяющееся на окружающем фоне и по форме напоминающее клык животного.

— Она совершенна, — медленно произнес Иштван и снова потянулся к заворожившей его фигуре.

— Да что же с тобой происходит? Это ведь просто земля.

— А? Что такое?

Казалось, он выходит из оцепенения. Иштван вскочил на ноги, обернулся и поглядел на девочек. Те все еще были рассержены, но, по крайней мере, больше не кричали.

— Чего это с ними? — недоуменно спросил Иштван.

— Ты испортил им всю игру.

— Я? — Иштван казался искренне озадаченным, словно и в самом деле ничего не помнил. Несколько секунд он стоял, уставившись на девочек, потом черты его лица отвердели. — Да они не представляли, во что играют! Только я это знаю!


Сколько раз Йенси просыпался посреди ночи в их общей спальне оттого, что брат разговаривал во сне. Он бормотал что-то бессвязное, но все же в этом бормотании можно было различить повторяющийся вновь и вновь набор слов. А бывало, Иштван сидел на краю постели, находясь между сном и бодрствованием, раскачивался монотонно взад-вперед и бесконечно повторял последовательность цифр. Голос его в эти минуты звучал так, словно Иштван молился. Так оно и было: его очаровывали цифры и фигуры. Сводили с ума, были для него почти как люди, только люди интересовали Иштвана меньше. Кроме того, он едва ли не с младенчества здорово разбирался в компьютерах, уже в девять лет взламывал сайты и обучил этому брата. Но было также и это бесконечное бормотание.