БАРБАРА КАРТЛЕНД

КЛЮЧ ЛЮБВИ

От автора

Большие отряды датчан переплыли Северное море в 878 году и захватили Чиппенхэм, а затем и весь Уэссекс.

Вскоре та же участь постигла Восточную Англию и Рочестер.

Одно время королю Альфреду с войском пришлось отойти в глубь страны.

Шесть лет спустя датчане вернулись на родину, однако продолжали небольшими отрядами грабить селения и земли на восточном побережье Англии. Они забирали зерно, а иногда и женщин.

В результате в течение многих лет дома в этой области, особенно в Норфолке, строились на манер крепостей, и прошло очень много времени, прежде чем на башнях перестали выставлять часовых.

Сюжет этого романа пришел мне на ум после того, как я увидела в Норфолке прекрасный дом, принадлежащий мистеру Сент-Джону Фоти, — с несколькими башенками.

Дом этот когда-то принадлежал монахам-бенедиктинцам, от которых остался рецепт старого норфолкского пунша, обладающего целебными свойствами.

По моему совету мистер Сент-Джон Фоти начал торговлю этим пуншем, который вскоре стал широко известен в Англии, Европе и Японии.

С тех пор как я торжественно открыла его заводик, спрос на пунш возрос настолько, что заводик пришлось увеличить вдвое, и теперь он работает круглые сутки.

Красота графства Норфолк, великолепный собор Или и многочисленные памятники истории просто поражают воображение. Все это — часть нашей истории.

Глава 1

1833

Минерва позвала игравших в саду детей.

В окно ей было видно, что им совсем не хотелось уходить от песчаного замка, который они сооружали на берегу ручья.

Оставалось только надеяться, что они не промокнут и их не придется переодевать — и без того работы у Минервы было предостаточно.

Ей пришлось позвать детей еще раз. Только тогда Дэвид — как наиболее послушный — отложил лопатку и пошел к дому.

Это был симпатичный мальчуган, очень похожий на своего старшего брата и на отца, необычайно красивого мужчину.

Каждый раз, глядя на братьев, Минерва переживала острое чувство утраты — отца больше не было с ними.

Больше всего девушке не хватало одного — человека, с которым она могла бы поговорить серьезно.

Когда из Лондона возвращался ее старший брат Энтони — или, как она его называла, Тони, — такой разговор никогда не получался. Брату хотелось говорить только о скачках.

Любимым коньком сэра Энтони Линвуда была верховая езда. К сожалению, его финансовое положение было таково, что дома он мог держать всего двух лошадей и пони, на которых катались Минерва с детьми.

На свой доход Тони Линвуд не мог позволить себе держать конюшни в Лондоне, и единственным, на что у него хватало денег, было крошечное помещение в Мейфэре.

Минерва любила посмеяться над этим, утверждая, что за неимением лучшего сойдет и Мейфэр.

Что до нее самой, то она с большим удовольствием оставалась бы в поместье, хотя понимала, что брату там скучно.

Это было бы гораздо проще, чем поддерживать отношения с друзьями, которые были куда богаче.

Конечно, двадцатидвухлетнему молодому человеку, каким был ее брат, подобная жизнь казалась весьма заманчивой, однако Минерва никогда не говорила ему, что для нее, Дэвида и Люси это означало ограничивать себя во всем. Собственно говоря, они едва сводили концы с концами.

Вот и сейчас девушка заметила, что Дэвид уже вырос из брюк и успел порвать рубашку. Впрочем, она сказала ему только:

— Иди вымой руки, Дэвид. И поторопись, а не то обед остынет.

Она снова посмотрела на Люси, окружавшую песчаный замок ромашками.

— Люси, дорогая, иди скорей обедать! — попросила она. — Мы с Дэвидом так проголодались!

Люси поднялась на ножки.

Ей было всего шесть лет, она казалась еще младше своего возраста, и любой, кто смотрел на нее, сравнивал ее с маленьким ангелом.

Она была очень хорошенькой. Очень светлые волосы, голубые глаза и белая кожа, которая никогда не обгорала на солнце, наводили на мысль, что это вовсе не человеческое существо, а небесное создание, случайно попавшее на землю.

Протянув руки, девочка побежала к Минерве.

— Простите! Простите! — воскликнула она. — Я просто хотела достроить свой волшебный замок!

— Достроишь его после обеда, — ответила ей Минерва.

Она подхватила сестру на руки, вошла в дом и опустила девочку у высокой старинной лестницы.

— Скорей беги мыть руки, — сказала она, — не то Дэвид все съест и ты останешься голодной.

С легким вскриком, в котором смешались смех и возмущение, Люси побежала вверх по ступеням массивной дубовой лестницы.

Эта конструкция была добавлена к старинному дому через много лет после его постройки, и резные колонны, изображавшие странные бородатые фигуры, занимали детей с самого рождения.

Минерва поспешила вниз по ступенькам и прошла по длинному коридору к столовой.

Столовая была невелика, окна в ромбовидных переплетах. И смотревшие в сад окна, и высокие светлые своды прямо-таки дышали древней историей — и не только историей жившей теперь здесь семьи Линвудов, но и историей тех времен, когда дом был частью аббатства, где жили монахи.

Впрочем, раскладывая под нетерпеливым взглядом Дэвида жаркое, Минерва думала совсем не об истории.

Все ее мысли были прикованы к старшему брату. Она надеялась, что он приедет поговорить с ней.

Хотя скорее всего он так увлекся приемом, на который был приглашен, что появление его сейчас в доме явилось бы неслыханным чудом.

Должно быть, сказала себе Минерва, сейчас он скачет на великолепных лошадях графа и, конечно, флиртует с очень красивыми леди — он ведь говорил сестре, что такие будут среди приглашенных.

А Минерве даже не приходило в голову, что ей бы очень понравился такой прием.

Честно говоря, она вообще никогда не думала ни о чем подобном.

Она привыкла к тихой спокойной жизни дома, с детьми, за которыми присматривала с тех пор, как умерли родители.

Даже в самых смелых мечтах она не могла представить себе, что когда-нибудь попадет в Лондон или будет представлена королю Вильгельму и королеве Аделаиде.

Давным-давно, когда их семья была куда богаче, чем сейчас, мать Минервы собиралась представить девушку ко двору, однако обстоятельства переменились.

Теперь только огромный замок напоминал о былом величии рода Линвудов.

— Можно мне еще? — попросил Дэвид, протягивая тарелку.

В большой фарфоровой супнице с гербом Линвудов оставалось совсем мало жаркого.

Минерва выскребла все остатки и добавила к ним картофеля, который еще утром принесли с огорода. А вот гороха уже не осталось совсем.

— Я не голодна, — заявила Люси.

— Ну пожалуйста, дорогая, съешь еще немного, — попросила ее Минерва, — а то у тебя не будет сил, чтобы поиграть с Дэвидом, когда он вернется с уроков.

— День слишком хорош для учебы! — возразил Дэвид. — К тому же вчера вечером я не доделал домашнее задание.

— Ох, Дэвид, ты же знаешь, как расстроится викарий, — укорила его Минерва.

— Вчера я очень устал и успел сделать только две страницы, а потом уснул, — объяснил мальчик.

Минерва вздохнула.

Викарий занимался с Дэвидом, потому что мальчику обязательно нужно было получить хорошее образование для поступления в школу, однако Минерве порой казалось, что учитель требует слишком многого.

Впрочем, она понимала, что говорить этого вслух не следует.

Им очень повезло, что в такой маленькой деревушке оказался свой викарий.

Это был очень образованный человек, получивший высшую награду в Оксфорде.

Исключительно из преданности старому господину Линвуду, отцу Минервы, он согласился заниматься с Дэвидом более сложными предметами.

Предметы полегче мальчику преподавала гувернантка, которая когда-то была у Линвудов.

Дэвид уже знал довольно много, однако Минерву мучил вопрос, смогут ли они оплатить учебу в школе.

Пока был жив отец, восьмой баронет, он писал книги, получая за это довольно большие деньги.

Дело в том, что большинство книг, написанных историками, раскупаются плохо — они слишком сложны для так называемого «развлекательного чтения» и читают их исключительно ученые. А сэр Джон писал об истории с юмором, и в его изложении истории о различных временах и людях становились не только интересными, но и человечными.

Первую свою книгу — о Греции — он написал еще совсем молодым. Это случилось через несколько лет после того, как лорд Байрон создал свои стихи об этой прекрасной земле.

Когда сэр Джон влюбился и обзавелся домом, он начал писать о тех местах, где жил.

В его книгах оживала история Норфолка, и именно он смог живо рассказать о героическом прошлом страны и о датских завоевателях, много лет правивших в Восточной Англии.

Минерва обожала отцовские книги. Она читала и перечитывала рассказы о приключениях датского предводителя Лодброга, которого считали первым из завоевателей.

Для нее он был так же реален, как король Георг IV, который правил еще в те времена, когда Минерва была совсем ребенком.

Шторм протащил корабль Лодброга через все Северное море, и в поисках укрытия датчанин вошел в устье Яра.

В Ридхэме, близ Ярмута, его принял Эдмунд, король Восточной Англии.

Как часто рассказывала детям Минерва, Лодброг очень любил охотиться с королем и его свитой, однако, к несчастью, он был слишком хорошим охотником. Королевский егерь Берн из зависти убил датчанина в глухом лесу, но собака Лодброга, обнаружив труп своего хозяина, набросилась на Берна, и убийца был разоблачен. В наказание его посадили в лодку и отпустили в море.

Король Эдвард и его приближенные надеялись, что никогда больше не увидят Берна, однако через несколько дней егеря, еле живого от голода и жажды, прибило к берегам Дании.

Чтобы оправдаться, Берн рассказал датчанам, что король Эдмунд убил их предводителя, Лодброга.

Датчане пришли в ярость, и двое вождей быстро собрали огромную армию.

Убийца Берн показал им путь, и вскоре датчане высадились в устье Яра.

Они захватили большой кусок острова и через несколько лет непрерывных битв взяли в плен короля Эдмунда. Высокородный пленник был привязан к дереву и застрелен из лука.

Вскоре после этого датчане стали править в Восточной Англии.

Эту историю Минерва слышала от отца еще в детстве, но только прочтя его книгу, она поняла, как интересно он смог изложить древние события.

После его смерти она часто рассказывала про Лодброга детям, и Дэвид с Люси слушали ее с жадным интересом.

Больше всего им нравилось, когда Минерва рассказывала о том, почему был построен замок семьи Линвудов.

Когда наконец датчане были изгнаны из Англии, англичане поняли, что восточное побережье острова нуждается в защите от захватчиков.

— Тогда-то наши предки и построили замок, — рассказывала детям Минерва. — На башнях день и ночь стояли дозорные, которые высматривали на море датские корабли.

— Как это было интересно! — воскликнул Дэвид.

— Едва завидев паруса, они зажигали сигнальные огни, — продолжала Минерва. — По всему побережью зажигались точно такие же, и когда датчане высаживались на берег, английские лучники уже поджидали их с натянутыми луками.

Разумеется, замок Линвудов очень изменился с тех времен.

Дозорная башня все еще оставалась на месте, но в елизаветинскую эпоху к замку был пристроен удобный дом.

Правда, в 1720 году какой-то амбициозный предок Минервы снес его, но уже через восемь лет выстроил новый, гораздо более величественный.

Знатоки называли это здание одним из лучших образцов греческой архитектуры в Англии.

Сэр Гектор Линвуд, затеявший строительство, был намерен создать нечто выдающееся и потому нанял лучших архитекторов и мастеров по отделке, включая Гринлинга Гиббонса, известного как «Главный плотник его величества».

Когда дом был построен, люди приходили за много миль, да что там! — со всей Англии, чтобы посмотреть на него.

К несчастью, постройка дома сильно подорвала финансовое положение сэра Гектора.

Без сомнения, старый замок вкупе с огромным домом был красив, но, к сожалению, все это превратилось в «белого слона», излишне дорогую прихоть.

Семья Линвудов владела замком до тех пор, пока дед Минервы не заявил, что с него хватит.

— Мы можем жить в роскоши, но, если мы умрем с голоду, размер нашей гробницы не будет иметь никакого значения.

Итак, незадолго до своей смерти дед Минервы продал замок, сады и поместье богатому дворянину, который, впрочем, так и не поселился там.

У рода Линвудов остался только дом со всем содержимым — памятник амбициям своего создателя.

Сэр Джон с женой переехали в Дуврский дом — старое строение с поместьем.

Справляться с ним было гораздо легче, чем с замком.

Экстравагантный сэр Гектор отстроил его заново для своей овдовевшей матери, и после него в доме осталась прекрасная лестница, красиво расписанные потолки в спальнях и чудесные камины.

Комнаты были маловаты для подобной роскоши, но после смерти сэра Джона Минерва обнаружила, что даже такой небольшой дом очень трудно содержать без ремонта.

Девушке часто приходило в голову, что, если только Тони не женится на богатой невесте, всем им придется переехать в какой-нибудь деревенский коттедж.

В течение нескольких недель она не получала от брата никаких известий. Затем неожиданно пришло письмо, поразившее Минерву до глубины души. Брат писал:

Ты не поверишь этому, но вчера я был в Уайт-клубе и познакомился там с графом Горлстоном. Я не был знаком с ним, поскольку он провел за границей несколько лет, но, к моему удивлению, он сообщил мне, что последний из владельцев замка, его дальний родственник, оставил его ему в наследство.

Граф утверждает, что слышал о замке много хорошего, и собирается пробыть в нем шесть недель вместе со своими друзьями.

Прочтя эту часть письма, Минерва задохнулась от удивления. Не веря своим глазам, она стала читать дальше:

Граф невероятно богат и собирается послать целую армию прислуги, чтобы привести замок в порядок. Он и меня пригласил к себе, чтобы я рассказал ему о замке.

Ты, конечно, понимаешь, чтоя срадостью согласился. Обо всем остальном я расскажу тебе при встрече.

Минерва перечитала письмо несколько раз, чтобы убедиться, что ей это не снится.

Разве могла она представить себе что-либо подобное после того, как замок столько лет простоял пустым, с забитыми окнами и запертыми дверьми!

Через два дня вся деревушка пришла в необычайное возбуждение.

Тони был прав, когда говорил о целой армии прислуги.

Минерва не могла поверить, что для наведения порядка в одном единственном доме может понадобиться столько людей.

Девушка часто бывала в замке вместе с детьми, а зимой они вообще целыми днями играли там, потому что в замке было гораздо больше свободного места, чем у них в доме.

Дед не поскупился на расходы, и дом получился просто громадный, что очень нравилось Минерве.

По всему периметру замка проходил балкон, ниже которого находились большой каменный холл и парадный вход.

Огромная лестница была из красного дерева, лишь недавно появившегося в Англии, но больше всего Минерве нравились римские скульптуры, стоявшие по сторонам мраморного камина.

За все прошедшие годы их так и не передвинули.

В гостиной было множество картин, рассматривать которые было очень интересно.

Кроме того, там находился прекрасный резной камин, столы с позолотой и позолоченная мебель, обитая французскими тканями.

До того, как замок был продан, мать Минервы забрала в дом свои любимые вещи, но огромные картины, большие зеркала в резных рамах и гобелены были слишком громоздкими. Их пришлось оставить на прежнем месте. Конечно, за все это время они изрядно запылились, но остались в целости и сохранности.

Теперь Минерва надеялась увидеть замок во всем его великолепии, но… не раньше, чем уедет граф с гостями.

Конечно, брат вполне мог устроить девушке приглашение в замок, но даже в этом случае ей пришлось бы отказаться.

Дело в том, что у Минервы не осталось подходящих к случаю нарядов, в которых щеголяли все приглашенные леди.

Впрочем, Дэвид и Люси были более прямолинейны.

— Мы хотим в замок, Минерва, — повторяли они. — Мы хотим посмотреть, что там делают все эти люди.

— Придется подождать, пока вас не пригласят, — твердо отвечала Минерва.

— Но мы же всегда ходили в замок!

— Это только потому, что когда-то он принадлежал нам. По правде говоря, мы и на это не имели права, хотя никто и не был против наших визитов.

Старые смотрители замка были из местных. Их нанял последний владелец замка, чтобы они присматривали за зданием.

Старики всегда были рады видеть Минерву с детьми.

— Как здесь хорошо-то, мисс Минерва! — всегда говорила миссис Апвуд. — У меня прямо мурашки по коже! И не боимся мы тут никого — вот разве только привидений.

— Я не верю, что они здесь водятся, — убеждала ее Минерва.

В то же время, проходя через огромные величественные комнаты и открывая ставни, чтобы впустить солнечный свет, она чувствовала себя так, будто она сама — привидение.

В какой-то мере она понимала, почему ее прадеду нравилось отделывать такое великолепное здание и заполнять его лучшей мебелью и картинами.

Одним из первых во времена Французской революции он привез в Англию французскую мебель.

Подобно лорду Ярмуту, который сделал то же самое несколько лет спустя, прадед зафрахтовал корабль и привез обстановку в Лоустофт, откуда она была доставлена в замок.

И вот теперь, за умопомрачительно короткий срок, замок был приведен в порядок и ожидал своего хозяина.

Тони прислал сестре коротенькую записку:

Граф решил, что ему будет удобнее прибыть морем. Мы проплывем на яхте до Лоустофта, а потом на каретах доедем до замка.

Скучаю по тебе.

Твой любящий брат Тони.

Однако граф уже прибыл, а Тони все не появлялся.

Минерве было так любопытно узнать, что же творится в замке, что она решила: если Тони не появится дома в ближайшее время, она пойдет и взглянет на замок тайком.

Она была уверена, что в данный момент именно этим занимается большая половина жителей деревни.

— Я хочу в замок, посмотреть на лошадей! — заявил Дэвид, когда доел все, что было на тарелке. — Можно я пойду туда после занятий?

— Я ведь уже говорила тебе вчера, — ответила Минерва, — что тебе придется подождать, пока не приедет Тони. Тогда мы попросим его показать тебе лошадей. А приходить без приглашения будет очень невежливо.

— А если нас так и не пригласят? — спросила Люси. — Ведь тогда мы так и не увидим, как красиво стало в замке. А мне так хотелось посмотреть, как там бывает, когда зажигают все канделябры.

Минерва понимала, что девочка говорит о канделябрах в одной из комнат.

Ей очень хотелось ответить, что сама она тоже мечтает об этом, но пришлось говорить то же, что и всегда, — что детям придется подождать приезда брата.

Наевшись сладкого пудинга, Дэвид неохотно отправился на занятия к викарию.

Люси, которую приходилось уговаривать за каждой ложкой, ушла в сад и занялась, там своим замком.

— Не испачкайся, милая, — предупредила ее Минерва. — Я постирала твое другое платье, но оно еще не высохло.

— Расскажи мне историю про мой замок, — попросила девочка.

— Сейчас, только вымою посуду, — ответила ее сестра.