Ира поначалу чудовище в Германе Ильиче не распознала: лысеющий, чуть заплывший жирком, в старомодных очках и вечных вязаных жилетках всех оттенков серого, он выглядел абсолютно травоядным и безобидным. А вот Герман Ильич сразу понял, кто скрывается за задорной улыбкой и короткими юбками. Скажем прямо, Германа Ильича от Ирины тошнило — как и Ирину от него. Обоим казалось, что выхода нет и мучить им друг друга долго и несчастливо до скончания веков — или до момента, когда кто-то первым не выдержит и уволится.

Обоим отчаянно хотелось, чтобы их дорожки шли параллельно, словно линии в евклидовой геометрии. Но у жизни свои законы. И если уж Евклид полагал, что при достаточном удалении параллельные прямые могут сблизиться (мы просто не знаем, через сто километров или через сто тысяч), то что уж говорить о людях, работающих бок о бок в маленьком частном банке.

История вторая

О мегере, считавшей себя благодетельницей

Если бы Изольду спросили, хороший ли она руководитель, она бы не задумываясь ответила: «Очень!» Она и правда была заботлива: искренне интересовалась здоровьем детей сотрудников, никого не забывала поздравить с днем рождения, а корпоративы устраивала такие, что воспоминания о них грели душу до следующей вечеринки.

Вот только в промежутках между всеми этими радостями случалось страшное: Изольда выходила из себя. И в гневе была по-настоящему ужасна. «Изольда Мегеровна» было самым безобидным прозвищем, закрепившимся за ней среди сотрудников. Смять и метнуть в мусорное ведро непонравившийся отчет, прилюдно разнеся в пух и прах его автора, — это были еще цветочки. У Изольды и степлеры летали, и леденцы из дежурных вазочек на ресепшен; а уж мат-перемат и вовсе был в порядке вещей. Из уст в уста передавалась легенда о том, как Изольда, рассвирепев, огрела увесистой папкой с документами свою секретаршу, тихую девочку Лиду, потому лишь, что у той компьютер завис в самый неподходящий момент, и Изольде в этом почудилась диверсия. К слову сказать, саботаж и организованные бунты мерещились ей буквально везде.

В выражениях Изольда никогда не стеснялась: в компании была принята культура «радикальной правды», практически как у Рэя Далио в его «Принципах» [Далио Р. Принципы. Жизнь и работа. — М.: Манн, Иванов и Фербер, 2022. С. 321.], только с нецензурной лексикой и переходом на личности подчиненных. Изольда, надо отдать ей должное, изучала развивающую бизнес-литературу, правда, выводы из прочитанного порой делала спорные. «А как с ними по-другому? — сказала бы она, спроси ее кто-нибудь, зачем так вести себя с подчиненными. — Пока не наорешь — не понимают!»

История третья

О том, что мегеры тоже плачут

Практически для всех сотрудников Изольда была чудовищем. Единственным, кому удалось Изольду «приручить», оказался айтишник Витя. Он, конечно, ужасно страдал от того, что им руководит малообразованная и плохо воспитанная женщина, но все же ему было гораздо легче, чем остальным. Вите дозволялось не отвечать на ее срочные телефонные звонки и даже — о ужас! — бросать трубку, если Изольда совсем уж распоясывалась. Секрет был прост: Изольда считала Витю незаменимым, и он это знал.

И если бы Изольду спросили, как зовут ее чудовище, она не раздумывая ответила бы: «Витя!» С большими или меньшими потерями для компании она могла бы уволить кого угодно. Но избавиться от Виктора казалось решительно невозможно: специалистов его уровня на рынке было катастрофически мало, и, хотя зарплату Изольда ему платила неприлично большую, вел он себя тоже неприлично, всячески провоцируя руководителя и даже будто бы напрашиваясь: «Ну, давай, уволь меня!»

Изольде часто снилось, как она увольняет Витю, и от того, что сделать этот сон явью не представлялось возможным, она раздражалась только больше. К тому же надо было держать лицо и время от времени хвалить Витю, говорить ему разные приятности («расшаркиваться перед ним», как про себя называла это Изольда), иначе сбежит. Она чувствовала себя прекрасной принцессой, заточенной в башне дракона, коим был, конечно, Витя. Хотя мало кто назвал бы его драконом — при таком-то внешнем виде: щуплый веган-ботан с прилизанной прической, короткой бороденкой и многозначительными татуировками с одному ему понятными символами.

Помимо прочего, Витя любил умничать и подчеркивать свое интеллектуальное превосходство над Изольдой. В институте та, конечно, училась, но формально: не до того было, она ведь еще студенткой начала строить свой бизнес. А сейчас, когда дел непаханое поле, где взять время на чтение всей этой философской ерунды и нудной заезженной классики? Работа занимает у Изольды 24 часа в сутки: кругом идиоты, отвернуться нельзя — всех надо контролировать. Вот и терпит владелица бизнеса тонкие (а порой и не очень) издевки со стороны наемного работника. И продолжает видеть сны, где увольняет его снова и снова…

Страх Изольды потерять Витю не надуманный, а вовсе даже подкрепленный статистикой факт: согласно опросам, в 2023 году около 90 % компаний жаловались на дефицит кадров [https://www.kommersant.ru/amp/6425588.]. А значит, сегодня не компании выбирают людей, а люди — компании. И это совершенно другая драматургия взаимоотношений! Из завидного жениха работодатель превращается в участника сражений за Елену Прекрасную.

Очень точно сформулировала проблему эйчар одной серьезной корпорации: «В последнее время на работу все чаще приходят орхидеи и снежинки. Орхидеи окружаешь заботой и вниманием, а они все равно вянут. А со снежинками чуть градус общения повысил — и они тут же тают: пишут заявление об уходе и блокируют тебя везде где можно. Работать не с кем, такие все тонкие и ранимые стали!»

История четвертая

О «руке дающего», которую хочется покусать

Чудовище Руфины звали Петр Николаевич. Он был ее ВИП-клиентом и в некотором смысле кормильцем: приносил 80 % ее выручки.

Петр Николаевич был ни дать ни взять айронмен. Работал 24/7 и, соответственно, мог позвонить и в шесть утра, и в двенадцать ночи. А в то время, когда не звонил Петр Николаевич, звонили его многочисленные помощники, что только усугубляло положение Руфины. Чудовище было многоголово и вездесуще.

Результатами выполненной работы Петр Николаевич не бывал доволен никогда и при всей своей занятости находил время позвонить Руфине (или как минимум поручал одной из своих голов) и в красках расписать, что именно его не устроило. Спойлер: чаще всего его не устраивало примерно все.

На второй год такого сотрудничества у Руфины начал дергаться глаз. И это не фигура речи, а самый настоящий тик на фоне постоянного стресса и переутомления.

Сколько она ни отнекивалась (мол, пройдет, ничего страшного, на пенсии отосплюсь и т. д.), муж отвел ее к неврологу. Между здоровьем и деньгами пришлось выбрать здоровье.

История пятая

Они против нас

— Такое ощущение, что в юридический отдел исключительно козлов каких-то отбирают!

— Ага! Козлов и ослов! Натуральный скотный двор!

— Ну понятно — естественный отбор!

Все засмеялись, хотя на самом деле было не смешно. Результат работы большой команды оказался под угрозой. Дата презентации проекта самому высокому начальству стремительно приближалась, а юристы не просто не спешили с проверкой, но, казалось, намеренно вставляли палки в колеса.

Битва с юротделом у проектного офиса началась в незапамятные времена: никто не помнил, с чего все началось, и не понимал, почему продолжается. Все просто знали: юридический отдел — место, где страшно бывать. Обязательно придется бодаться даже по каким-то незначительным пунктам, и в любом случае проект вернут на доработку: «Ничего с первого раза не подписали. Ни-че-го! Ну, кто так поступает?! Только козлы!»

Да, коллективные чудовища тоже существуют. Бывает, такую неприязнь один департамент по отношению к другому испытывает, что мучается бессонницей в полном составе.

В мэрии, где я работала пресс-секретарем, об этом было принято говорить сухо и коротко: «Межведомственное взаимодействие оставляет желать лучшего». Что ж, можно сказать и так. Но есть хорошая новость: совершенно неважно, ваше чудовище — это один человек или целая организация. Расколдовать можно кого угодно, я это точно знаю!