— Ладно.
Я тревожно вслушиваюсь в его шаги; скрипя гравием, он проходит по подъездной дорожке и заворачивает за угол дома.
— Видишь что-нибудь? — спрашиваю я.
— Ничего подозрительного. Теперь сад проверю, — отвечает он и на минуту замолкает. — Все в порядке. Я захожу.
— Осторожно! — торопливо предостерегаю я, пока не пропал сигнал.
— Не волнуйся, я взял в сарае лопату.
Связь обрывается. Я слышу, как Мэттью обходит комнаты внизу. Потом он поднимается по лестнице, и я начинаю отодвигать щеколду. Видимо, услышав это, Мэттью кричит:
— Подожди, я еще спальни посмотрю!
Вскоре он возвращается.
— Теперь можешь выходить.
Я открываю дверь и при виде Мэттью с лопатой в руках чувствую себя идиоткой.
— Извини, — смущенно оправдываюсь я. — Мне действительно показалось, что здесь кто-то есть.
Опустив лопату, Мэттью обхватывает меня руками.
— Ничего, всегда лучше перестраховаться.
— Может, смешаешь мне какой-нибудь джин-тоник? Мне сейчас нужно что-то покрепче. Я только оденусь.
— Джин-тоник будет ждать в саду, — отзывается Мэттью и, разомкнув объятья, идет к лестнице.
Я натягиваю джинсы и футболку и спускаюсь вниз. Мэттью еще на кухне, нарезает лайм.
— Вот это скорость! — удивляется он.
Но мой взгляд падает на окно, и я замираю, не реагируя на его слова.
— Это ты открыл окно? — спрашиваю я.
— Какое? — Он оборачивается. — Нет, так и было, когда я пришел.
— Но я его закрывала, — хмурюсь я. — Перед тем как пойти в ванную, я закрыла все окна.
— Уверена?
— Уверена! — Я напрягаю память: точно помню, как закрывала окна в гостиной и в кабинете, а вот это окно вспомнить не могу. — Во всяком случае, я думала, что закрыла.
— Может, плохо закрыла, и оно распахнулось. Может, отсюда и звук.
— Да, возможно, — соглашаюсь я с облегчением. — Ладно, давай пить тогда.
После ужина мы перемещаемся в гостиную, захватив с собой начатую бутылку вина и намереваясь прикончить ее под какой-нибудь фильм. Правда, сложно найти что-то, что мы еще не смотрели.
— Как насчет «Джуно»? — спрашивает Мэттью, просматривая список. — Знаешь, о чем это?
— Это про беременную девочку-подростка, которая ищет подходящую семейную пару, чтобы отдать ей своего ребенка. Ты вряд ли захочешь такое смотреть.
— Ну, даже не знаю. — Забрав у меня пульт, Мэттью откладывает его в сторону и тянется меня обнять. — А мы с тобой, кстати, давно не говорили о ребенке. Ты, случайно, не передумала?
Я кладу голову ему на плечо, наслаждаясь чувством защищенности.
— Конечно нет.
— Тогда, наверно, стоит уже потихоньку начинать действовать. Думаю, это довольно долгий процесс.
— Мы же договорились обсудить это через год после свадьбы, — напоминаю я. Хоть я и рада, что он завел этот разговор, все же пытаюсь оттянуть время: как можно думать о ребенке, когда меня может постичь мамина участь? Что, если еще до его совершеннолетия у меня диагностируют деменцию? Может, я и зря волнуюсь, но разве можно закрывать глаза на мои проблемы с памятью?
— Как хорошо, что наша годовщина уже совсем скоро, — мурлычет он. — А может, боевик посмотрим?
— Давай. Что у нас там есть?
Мы смотрим какой-то фильм, потом переключаемся на новости. Убийство Джейн — по-прежнему главная тема, и я смотрю только для того, чтобы узнать, продвинулись ли поиски убийцы. Однако следствие топчется на месте. На экране появляется полицейский:
«Если вы или кто-то из ваших знакомых в ночь с пятницы на субботу были в районе Блэкуотер-Лейн и видели автомобиль Джейн Уолтерс, вишневый «рено клио», припаркованным или едущим, убедительно просим вас позвонить по следующему номеру».
Произнося это, он как будто смотрит мне прямо в глаза. Потом добавляет, что звонить можно анонимно, и я понимаю: моя дилемма наконец разрешилась.
Новости заканчиваются, и Мэттью, собираясь спать, пытается поднять меня с дивана.
— Ложись пока без меня, а я еще по другому каналу кое-что посмотрю, — говорю я, потянувшись за пультом.
— Ладно, — беззаботно отзывается он. — Буду ждать тебя наверху.
Дождавшись, пока он уйдет, я перематываю новости назад — до того момента, где сообщали номер телефона, и записываю этот номер на листке бумаги. Не хочу, чтобы мой звонок отследили, так что нужно будет звонить из автомата; придется подождать до понедельника, когда Мэттью уедет. Надеюсь, после этого я уже не буду чувствовать себя такой виноватой.
26 июля, воскресенье
Звонит домашний телефон. Мэттью на кухне готовит нам завтрак в постель, и я, поуютней закутываясь в одеяло, кричу ему из спальни:
— Ты возьмешь трубку? Если это меня, скажи, что я потом перезвоню.
Мгновение спустя я слышу, что Мэттью спрашивает у Энди, как дела. Похоже, Ханна рассказала ему о нашей случайной встрече. Чувствую некоторую неловкость: ведь я тогда так резко оборвала разговор, торопясь к Рэйчел. Мэттью появляется в дверях спальни, и я интересуюсь:
— Энди зовет тебя играть в теннис? Я угадала?
— Нет, он звонил уточнить, к которому часу мы их ждем, — отвечает он, озадаченно глядя на меня. — А я и не знал, что ты на сегодня их пригласила.
— О чем ты?
— Ну ты же не говорила, что они придут на барбекю сегодня.
— А они и не должны прийти сегодня. — Я сажусь в постели и, позаимствовав у Мэттью подушку, подкладываю ее под спину. — Я сказала Ханне, что они должны к нам заглянуть, но не говорила когда.
— Но Энди, похоже, уверен, что сегодня.
— Он просто решил пошутить, — улыбаюсь я.
— Да нет, он абсолютно серьезен… Ты уверена, что не приглашала их на сегодня?
— Разумеется, уверена!
— Просто ты как раз вчера весь день возилась в саду…
— При чем тут сад?
— Ну, Энди спрашивал, успела ли ты там навести порядок. Похоже, ты сказала Ханне, что если они придут на барбекю, то у тебя будет стимул прибраться в саду.
— Тогда почему они не знают, во сколько приходить? Если бы я договорилась с Ханной, то назвала бы ей какое-то время. Так что это она ошиблась, а не я.
Мэттью едва заметно качает головой:
— Я не признался, что впервые слышу об их визите, и сказал, чтобы приходили к половине первого.
Я гляжу на него в полном смятении:
— То есть они к нам все-таки едут? Вместе с детьми?
— Боюсь, что да.
— Но я их не приглашала! Ты можешь позвонить Энди и сказать, что это ошибка?
— Ну, наверно, могу… — тянет Мэттью и, помедлив, прибавляет: — Если ты точно уверена, что не звала их на сегодня.
Я напряженно смотрю на него, стараясь скрыть внезапное сомнение. Совершенно не помню, чтобы звала их именно на сегодня, однако в памяти всплывают сказанные на прощание слова Ханны о том, что Энди будет с нетерпением ждать встречи с Мэттью. Мое сердце сжимается. Я чувствую внимательный взгляд Мэттью.
— Да ладно, не переживай, ничего страшного, — говорит он. — Я могу сбегать за мясом для барбекю. И сосисок для детей прихватить.
— Надо будет еще салаты приготовить… — Я чуть не плачу: не хочу их видеть! Не сейчас, когда все мои мысли только о Джейн! — А что же на десерт?
— Возьму мороженого в фермерском магазине — там же, где и мясо. И еще Энди сказал, что Ханна принесет торт: у него завтра, кажется, день рождения. Так что нам хватит.
— А сколько сейчас времени?
— Десять, начало одиннадцатого. Прими тогда душ, пока я готовлю завтрак. Увы, сегодня поесть в постели не получилось.
— Не страшно! — отвечаю я, стараясь скрыть свою подавленность.
— Потом сгоняю в магазин, а ты тут салатов настрогаешь.
— Спасибо, — благодарно бормочу я. — Извини, что так вышло.
— Ну что ты! — Его руки обвивают меня. — Тебе совершенно не за что извиняться. Я же знаю, как ты устала.
Я рада возможности ухватиться за это оправдание, но ведь это ненадолго. Как скоро Мэттью начнет задавать мне вопросы? Учитывая, что я забыла о его завтрашней командировке, сегодняшняя накладка с барбекю — это уже слишком. Отправляюсь в ванную, стараясь не слушать внутренний голос, твердящий, что я схожу с ума. Можно было бы свалить все на Ханну: мол, она так жаждала барбекю, что решила злоупотребить моим приглашением. Вот только на нее это совсем не похоже, и даже предполагать такое глупо. А как насчет моей вчерашней ударной работы в саду, маниакального стремления довести его до совершенства? Я ведь была абсолютно уверена, что это просто способ занять себя и отвлечься; а вдруг я на подсознательном уровне помнила о приглашении и ждала гостей?
Вообще, кажется, я догадалась, как было дело. Разговор о Джейн меня разволновал, и к концу нашей встречи я уже едва слушала Ханну; наверно, в какой-то момент я, будучи в прострации, пригласила их на сегодня.
С мамой такое случалось постоянно. Она слушала, кивала, высказывала свое мнение и даже что-то предлагала, а несколько минут спустя начисто забывала весь разговор. «Я, наверно, витала в облаках вместе с ангелами», — говорила она. Медсестра, которая к ней приходила, называла это эпизодической амнезией. Стало быть, и я тоже витала вместе с ангелами в облаках? Впервые в жизни ангелы кажутся мне исчадиями ада.
После половины первого приезжают Энди с Ханной, и, что вполне ожидаемо, очень скоро разговор заходит об убийстве Джейн.