Беттани Хьюз
Стамбул. Сказка о трёх городах
Посвящается Джейн и Карлу — они поддерживали меня морально и физически.
Робину Лейну Фоксу — он подарил мне надежду.
А также всем тем, кому уже не бродить по улицам Стамбула.
Алмаз меж двух сапфиров и двух изумрудов… драгоценность в обрамлении обширной державы, охватившей весь мир.
Сон Османа, примерно 1280 г. [Перевод на английский фон Хаммера (1878).]
Они долго разглядывали Константинополь, те, кто его никогда не видел, ибо они не могли и представить себе, что на свете может существовать такой богатый город.
Жоффруа де Виллардуэн, IV Крестовый поход, 1204 г. [Виллардуэн, перевод на английский Шоу (1963), с. 58–59. Перевод на русский М. А. Заборовой (прим. пер.).]
Если кому-либо суждено взглянуть на мир лишь раз, ему следует обратить взор на Стамбул.
Альфонс де Ламартин, поэт, писатель и государственный деятель, 1790–1869 гг. [Ламартин (1835), 17. См. также Ламартин (1961), с. 249.]
Боже милостивый! Да процветает этот город до скончания веков!
Султан Мурад IV, 1638 г. [Султан Мурад IV в разговоре с историком Солаком-заде. Записано у Эфенди (1834 г.), с. 103.]
Вклейки с иллюстрациями
Раздел I
Отпечаток ноги эпохи неолита с раскопок в Еникапы (Археологический музей Стамбула)
Рыбаки в Константинополе, Мадридская хроника Скилицы (Alamy)
Тондо с портретом Септимия Севера (Бриджменская библиотека искусств)
Иисус в образе бога солнца Гелиоса (Alamy)
Константинополь в образе Тихе (Британский музей)
Свечение, якобы принявшее форму тела Юлиана Отступника (Британская библиотека)
Пейтингерова скрижаль (Бриджменская библиотека искусств)
Мозаика с портретом императора Юстиниана (Getty)
Ожерелье из Десборо (Британский музей)
Мозаики из Большого императорского дворца (Alamy)
Изображение внутренних помещений синагоги в Константинополе (Alamy)
Раздел II
Греческий огонь, Мадридская хроника Скилицы (Бриджменская библиотека искусств)
Погребальная пелена Карла Великого (Бриджменская библиотека искусств)
Фрагмент, увековечивший конец иконоборчества в Константинополе (Бриджменская библиотека искусств)
Философская школа в Константинополе, Мадридская хроника Скилицы (Alamy)
Осада Константинополя, Жан Картье (Национальная библиотека Франции)
«Сидящий писец», Джованни Беллини (Бриджменская библиотека искусств)
Миниатюра с изображением Стамбула, Матракчи Насух (Alamy)
Османские войска устанавливают осаду Вены (Getty)
Али-паша в немецкой газете (Музей Виктории и Альберта)
Пир для Валиде-султан, османская акварель (Бриджменская библиотека искусств)
Парад кондитеров и подметальщиков в Константинополе, из манускрипта Вехби (Библиотека музея «Дворец Топкапы»)
Раздел III
Гости с Запада в Константинополе (Художественный музей Уолтерс)
Хилья, Яхья Хилми (Музей Сакип Сабанчи)
Панорама Константинополя, Генри Астон Баркер (Alamy)
«Турецкая баня», Жан-Огюст-Доминик Энгр (Alamy)
Женщина в повозке с волами (Гюльхан Бенли)
Мечеть Ортакёй (Alamy)
Военные водолазы в Императорском арсенале (Библиотека Конгресса)
Придорожные торговцы симитами (Alamy)
Золотой Рог (National Geographic)
Стены Феодосия в современном Стамбуле (Alamy)
Пролог
632–718 гг. н. э. (10–100 гг. по исламскому календарю)
Константинополь обязательно будет завоеван, и насколько прекрасен этот Амир, и насколько прекрасно то войско, что завоюет его!
Традиционный хадис [Хадис — устное, впоследствии записанное предание о словах или действиях пророка Мухаммеда (прим. ред.).] о желании пророка Мухаммеда завоевать Константинополь [См. Муснад имама Ахмада 14:331:18859. Мустардак аль-Хакима 4:421–2. Ат-Тарабани, «аль-Муджам аль-Кабир» 2:38:1216. аль-Бухари, «ат-Тарих аль-Кабир» 2:81 и ас-Сагир 1:306. Ибн Абд аль-Барр, «Китаб аль-Истиаб фи ма’рифат аль-Асхаб» 8:170.]
Их захватил вихрь смерти… Римляне в осаде, но и арабам не лучше. Голод одолел их с такой силой, что они поедали трупы, лица друг друга и отбросы. Им приходилось истреблять друг друга, чтобы поесть. Один модий пшеницы стоил тогда десять денариев. Они искали мелкие камни и глотали их, чтобы утолить голод. Люди ели обломки кораблей.
Михаил Сириец, «Осада Константинополя», 717 г. н. э. [Михаил Сириец, «Сирийские хроники», перевод Муза (2014).]
Мы не знаем имени того, кто сообщил об этом, — но пожинаем плоды его послания.
В самой середине седьмого века нашей эры [Указанные в арабских источниках даты противоречат друг другу. Это было либо в 651–652 гг., либо в 654–655 гг. н. э.] в разгар лета византийский император Констант II в свои двадцать пять лет правил стольным градом Константинополем. И вдруг явилась весть, что на острова Кипр, Кос, Крит и Родос напало свирепое войско арабов — многие из них называют себя мусульманами («теми, кто покоряется» [В Коране говорится, что этим названием наградил их Авраам, 22:78: «Он избрал вас и не сделал для вас никакого затруднения в религии. Такова вера отца вашего Авраама. Аллах нарек вас мусульманами (покорившимися Богу) до этого». На сайте https://www.comp.leeds.ac.uk/nora/html/22–78.html можно сравнить переводы на английский. Сравнить переводы на русский: http://quran-online.ru/22:78 (прим. пер.).]). Они прибыли на кораблях из свежей сосны, а кораблей 200 и больше.
Константу и его христианскому двору было известно, что эти мусульмане, последователи религии, существовавшей не более одного поколения, — люди пустыни. Так что их отношение к морю было весьма пикантным, в расхожей арабской поговорке даже звучала жалоба: «Лучше слушать, как испускают газы верблюды, чем как молятся рыбы» [Эта поговорка считается бедуинской, средневековой арабской, а также иногда ее приписывают египтянам. Беркхардт (1972), с. 120.].
Имея за плечами превосходящие силы и традиции судоходства, восходящие, по меньшей мере, к достославному основанию города мореходами из материковой части Греции 1400 лет назад, Констант вышел с флотом из своего блистающего, златоглавого города с молитвами о том, чтобы со всеми церемониями повергнуть своего мусульманского противника.
Но уже через сутки сражений поверженным оказался Констант: он прыгнул за борт, переодевшись простым матросом, и, скрючившись в обычной лодке, отчаянно бежал от смерти, столь приблизившейся к нему где-то между современными Кипром и Турцией [Неподалеку от Финикии (в наши дни — турецкого порта Финике на Ликийском побережье, ныне расположенного в провинции Анкара). Констам и Деннис (2015), с. 58–59. Тредголд (1997), с. 314.]. В этом столкновении между арабами и византийцами, мусульманами и христианами потери были настолько велики, что все море вокруг, говорят, окрасилось в красный цвет, напитавшись человеческой кровью. В мусульманских источниках это сражение назвали «битвой мачт». Из-за новых моделей судов — дромонов и shalandiyyāāt [В единственном числе — Shalandī. См. иллюстрации у Констама (2015).] — пришлось вести рукопашный бой: византийские и арабские корабли связывались вместе веревками. К прискорбию христианского Константинополя и вопреки всяческим ожиданиям, победителями вышли последователи Мухаммеда.
Добрых полвека Константинополь, город, признанный земной обителью Бога, физически и психологически находился в осаде. Впрочем, в городе были уверены, что ему благоволят небеса и никому не покорить его до скончания веков. Ведь всего за сто лет до этого Новый Рим, богатейший город на Земле, был христианской столицей империи, охватывающей миллион квадратных миль. Жители Константинополя столь веровали в свою покровительницу Деву Марию, что Богоматерь стали называть «главнокомандующим» города.
Спасшись с поля битвы, византийский император Констант сначала вернулся в Константинополь, но, в конце концов, оставив родной город без защиты, скрылся на Сицилии. Те, кто был оставлен на произвол судьбы в историческом центре самого города (выше того места, где некогда располагался древний греческий акрополь с видом на Мраморное море) и кто остался там и тут у берегов Босфора и Золотого Рога, не выставили ничего похожего на единый фронт. Некоторые были даже уверены в победе арабов.
Уже через несколько лет после смерти в 632 г. н. э. (10–11 гг. по исламскому календарю) пророка Мухаммеда мусульмане постарались установить власть над большей частью известного им мира. В 632 г. арабские войска покорили византийскую Сирию, в 636-м — оттеснили византийскую армию от Ярмука. В 640 г. арабам, благодаря завоеванию Гелиополя, открылся путь в византийский Египет, в 641-м пала Александрия, в 643–644 гг. был захвачен Триполи. А теперь они стали продвигаться дальше на север. Если бы события шли, казалось бы, естественным путем, Стамбул уже пятнадцать веков назад стал бы резиденцией халифов.
Но тут же после «битвы мачт» наступило затишье. Оперяющееся мусульманское сообщество было ослаблено кризисом, связанным с наследованием, и междоусобными конфликтами. Это, в конце концов, привело к расколу на шиитов и суннитов, который определил картину мира и с 661 г. сохраняется до сих пор [Первоначально шииты были shi’at Ali, «община Али», сторонники или приспешники Али, двоюродного брата и зятя пророка. Сунниты же являлись последователями sunna пророка, «образца поведения». Возникли споры по поводу того, кто обладает правом возглавить общину в качестве халифа (правопреемника). Халифом-основателем династии Омейядов стал Муавия, суннит, стоявший у власти с 661 по 680 г. н. э.].
В Константинополе жизнь, хоть и немного неспокойно, продолжалась. Многие ушли из-за неуверенности в том, что город сможет прокормить и защитить их. Императорская династия не так давно ввела уродующий вид расправы — ринотомию, когда людям, впавшим в опалу императору, расщепляли носы (а их женам — языки). В византийском императорском дворце и местах ссылки золотая накладка для носа станет обычным делом.
За пределами города граждане Византии пережидали в укрепленных поселениях вроде Монемвасии на Пелопоннесе. Или буквально замуровали себя, свои дома, церкви и амбары в податливых скалах в Каппадокии, что в Малой Азии. Император Констант даже попытался перенести столицу в Сиракузы, на Сицилию.
Беспокойство было оправданно: арабы вернутся. Сначала — в 667 г. [Поход возглавлял Язид, сын военачальника на Кипре, Муавии.], а потом опять — в 668 и 669 гг. Они приведут армию прямо к Золотым воротам Константинополя.
Арабы пришли на тех же греко-римских судах с теми же греками и египтянами на веслах — они принудили новых своих данников служить себе после взятия в 642 г. города-порта Александрии. Высадившись у поселения Халкидон, всего в километре от Константинополя (на другом берегу Босфорского пролива), с отличным видом на город, мусульмане дразнили и пугали тех, кто оказался в «Городе вселенской мечты» [См. новый, выполненный Р. Дж. Хойландом перевод утраченных трудов Феофила Эдесского (2011), в частности с. 166–168.], как в ловушке. В регионе теперь — в этом не приходилось сомневаться — появилась новая военно-морская мощь. Каждую весну, являясь из Кизика на берегах Малой Азии, арабы наносили удар. Единственное, что могло удержать их, — «греческий огонь», дьявольское секретное оружие Константинополя, которое изготавливали из смеси кавказской нефти, серы, смолы и негашеной извести и которое производило эффект, сходный с напалмом. Велика была огневая мощь флота из 500 судов, построенного Константом во время его пребывания на Сицилии [См. потрясающий, еще не законченный труд доктора Марека Янковиака.]. Результаты последнего анализа сирийских и мусульманских источников наводят на мысли о том, что эти первые нападения арабов представляют собой скорее надоедливые набеги, а не полноценную, последовательную осадную стратегию.
