— Ты изменила прическу, — сказал он.

Китти кивнула. Она хотела дотронуться до него, но вдруг оробела. Когда Роман нежно погладил пальцами ее щеки, она задрожала всем телом. Его пальцы остановились возле ее рта и замерли… не двигались… а в его глазах она вновь прочла это изумленное, как перед чудом, выражение.

И вот последняя преграда между ними рухнула, он обнял ее своими крепкими, уверенными руками, приподнял, прижал к своему мускулистому телу… У нее пресеклось дыхание, когда она ощутила, как самая интимная часть ее тела, которой она так долго отказывала в праве на чувство, напряглась, налилась новой жизнью… Он прильнул к ней губами — это был нежный, сладостный поцелуй. Она пьянела от его мужского мускусного запаха, от него веяло той же дикостью и первозданностью, какая была разлита в здешней природе…

Когда они наконец прервали долгий поцелуй, восстанавливая дыхание, он опустил ее на ноги и снова обнял. Закинув голову, Роман громко, раскатисто рассмеялся.

— Не знаю, когда и как все это случилось… — тяжело дыша, сказала она. На глазах ее выступили слезы.

— Я тоже, — признался он. — Каким же дураком я был, ничего не видел вокруг — как слепец! — пока ты не спела. — Вытерев ей слезы, он снова поцеловал ее. Язык его, глубоко проникнув в ее рот, требовал все повторить, и от этого желания внутри у обоих разгоралось такое пламя, которое они нескоро смогли бы загасить…

— Роман Джентри!..

Низкий как мычание голос Уинфреда Бурдетта громким эхом разнесся по двору и заставил их вздрогнуть. Роман нехотя выпустил ее из объятий. Подойдя к двери, он широко распахнул ее:

— Я здесь!

— Дэниэл говорит, что пора.

Он на мгновение повернулся к Китти:

— Пойду оседлаю коня.

— Ах, Роман… — Китти хотела сказать ему «Побереги себя!», но спохватилась: Роман лучше знает, что ему делать.

— Я вернусь через несколько дней, — сказал он, и Китти кивнула, сдерживая поток нежных слов, которые так хотела сказать ему перед отъездом. Но у них впереди еще много времени…

Роман подошел к ней, взял ее за руку, и они вышли из хижины. Он отправился седлать лошадь, а Китти с Эстер ждали, когда подойдет Элизабет. Среди провожавших был и мистер Скэггс, который прощался со своим сыном Толливером. Юноша весь горел нетерпением поскорее выступить, его лицо пылало от возбуждения: наконец-то все признали, что он уже вырос и может сражаться наравне со взрослыми!

Скоро вернулся Роман, ведя под уздцы своего рыжего мерина. Бросив поводья, он присел на корточки перед Майклом.

— Теперь заботиться о матери придется тебе, — серьезно сказал он.

Майкл кивнул. Он явно волновался, глаза его расширились от сознания возложенной на него ответственности.

Оставшиеся в форте женщины, старики и дети смотрели вслед всадникам, пока те скрылись из виду. Вдруг тишину разорвал громкий голос Элизабет Кэллоувэй:

— А сейчас нужно запереть ворота и задвинуть засов. И круглосуточно не отходить от своих постов.

— Да, — согласилась с ней Эстер. — Но если краснорожие осмелятся все-таки напасть на нас, мы им докажем, что наши женщины стреляют не хуже мужчин!

7

— Гореть им всем в аду! — горестно воскликнул один из поселенцев Бунсборо, пораженный увиденной картиной.

Поселенцы, остановив лошадей, мрачно глядели на учиненный индейцами погром: маисовые поля вытоптаны, овощи вырыты из грядок… То, что прежде было аккуратным стожком пеньки, превратилось в груду углей и пепла. Повсюду валялись трупы убитых домашних животных, над их вздутыми животами и перерезанными глотками роились тучи мух. У некоторых животных индейцы отрубили задние ноги, но в основном убивали их только ради самого процесса убийства.

Дэниэл бросил на Романа спокойный взгляд:

— Будем надеяться, что картина внутри форта не такая зловещая.

— Давай я разведаю, — предложил Роман.

Дэниэл кивнул. Роман чуть натянул поводья и осторожно направил своего натренированного коня меж перепутанных, вырванных с корнем картофельных кустов. Сжав колени, он перевел коня в галоп, и его великолепная лошадь в мгновение ока набрала нужную скорость.

Он вжался в седло, низко опустив голову к шее встревоженного животного. Если у бойниц в форте стоят индейцы, думал Роман, они долго не выдержат и наверняка откроют огонь по такой соблазнительной мишени. При этом его утешало лишь одно: на такой скорости никто из них не сможет попасть в него. В случае чего он просто развернется и во весь опор поскачет назад к лесу, где его ожидает Дэниэл с отрядом…

Он уже одолел половину пути, когда со стен форта раздались громкие крики.

— Давай, давай, Роман! — кричал ему капитан Джон Крейг. — Если глаза меня не обманывают, то вдали я вижу и Дэниэла Буна!

Ворота широко распахнулись, и сразу за Романом на территорию Брайана въехали остальные во главе с Дэниэлом. Их шумно приветствовали, тискали со всех сторон, собаки подняли отчаянный лай.

Тут же находились и люди из форта Лексингтон во главе с Льюисом Тоддом, который, растолкав всех, обнял Романа:

— Мы вовремя получили сообщение о вероломстве индейцев, а все благодаря тебе и еще двум отчаянным парням, которые сумели прошмыгнуть мимо индейцев и прийти нам на помощь! Уилл Эллис со своим отрядом прибыл сюда первым, а мы сразу вслед за ним.

Несмотря на утреннюю рань, женщины вынесли из домов еду, и бойцы, подкрепляясь, обменивались свежими новостями.

— Мы уж хотели выступать к форту Хой, — рассказывал капитан Крейг, — когда какой-то мальчишка сообщил, что видел «четырех индейских дикарей». Он прятался в камышах, пока они проезжали мимо. Тогда наши стрелки без лишнего шума заняли боевые позиции и сразу заподозрили, что за стенами форта засело гораздо больше индейцев, чем четверо, но сделали вид, что им это неизвестно, и мы начали играть с индейцами в «кто кого переждет». А наши женщины, — в голосе Крейга зазвучали нотки нескрываемого восхищения и гордости, — оказались храбрее всех нас! В форте не осталось воды, но если бы мужчины вышли за стены, вся наша идея пошла бы насмарку, так вот, милые леди с завидным хладнокровием сами отправились к роднику! Словно никакой опасности и не существует — обычный день! Игра продолжалась до тех пор, пока на помощь нам не подоспел капитан Уильям Эллис с семнадцатью всадниками. Им удалось прорваться к воротам через ураганный огонь индейцев и не потерять ни одного человека! Но мы все-таки выдали свое присутствие, и меднорожие ушли, — завершил Крейг.

Из-за стен снова закричали, и в ворота въехал еще один отряд. Командиры без улыбок поприветствовали друг друга — теперь им предстояло вместе решать, что делать. Джон Тодд — брат Льюиса и Стефан Тригг по чину были подполковниками, как и Дэниэл.

— Похоже, они направляются к Голубым ручьям, — сказал Дэниэл.

Джон Тодд кивнул:

— Думаю, нужно погнать за ними и хорошенько вдарить сзади.

Майор Хью Макгэри, командир полиции округа Линкольн, сообщил, что Бен Логан, по его сведениям, собрал в южных поселках около четырехсот человек, если не больше, и они скоро будут здесь.

— Думаю, нам лучше подождать их, — резюмировал он.

Джон Тодд бросил на Макгэри недовольный взгляд:

— А зачем ждать? Еще один упущенный день — и они переправятся через Огайо и скроются в своих деревнях!

— Точно! — заревели окружившие их стрелки.

— У нас достаточно смелых людей, чтобы задать им хорошую трепку! — воскликнул капитан Крейг. — Нужно выступать немедленно!

Крейг произнес слово «смелых» без особого нажима, но по тому, как сразу помрачнело лицо Макгэри, Роман понял, что он обиделся.

— Вы хотите сказать, сэр, что я трус? — Макгэри схватился за рукоятку пистолета на поясе.

Друзья Макгэри поспешили его успокоить, а Крейг с удивлением поднял на него глаза.

— Клянусь честью, я ничего такого не имел в виду! — выпалил он, и все согласно закивали.

Произвели подсчет голосов. Сто восемьдесят два человека выразили готовность выступить немедленно: сил, по всеобщему мнению, было вполне достаточно. Как только в форт приедут люди Логана, они тут же последуют за ними.

Отряд с непоколебимой уверенностью в себе продвигался вперед умеренным аллюром, щадя и лошадей, и всадников, впереди у которых еще десятки миль.

Попадавшиеся им на пути различные признаки и следы ясно указывали направление отступления индейцев. Роман, Толифер и еще два разведчика из форта разделились, чтобы защитить отряд спереди и сзади от возможной засады противника. Через несколько часов Роман, совершив большой круг, вернулся к главному отряду, остановившемуся возле мелкого ручья, чтобы напоить лошадей. Соскочив с седла, он подвел к воде лошадь. Рядом Дэниэл поил свою.

— По-моему, они ничего не имеют против нашего преследования… — задумчиво сказал Роман и совсем не удивился, когда Дэниэл, прищурившись, согласно кивнул.

— Да я и сам что-то тревожусь… Очень часто, когда все так легко удается, жди индейской западни.

Дэниэл и Роман поделились своими дурными предчувствиями с другими офицерами.

— Нужно вести себя как можно осторожнее! — встревожился Джон Тодд.

— Может, они просто торопятся и не успевают ликвидировать свои следы? — предположил подполковник Тригг. — Нужно выслать вперед разведчиков — так мы обезопасим себя от любого вероломства.

Снова сев на лошадей, они поехали дальше по слишком заметным следам индейцев, насторожившим теперь уже всех.

Река Ликинг разделялась на три рукава, и к вечеру отряд перебрался через ее вилку около Каменного ручья. Когда уже садилось солнце, они дали лошадям отдых, а сами решили разработать план нападения.

Роман опустился на траву подальше от всех. Глядя на последние лучи солнца, освещавшие ребристые холмы и долины на западе, которые все время меняли оттенки от красного до пурпурного, он думал о Китти… Его любовь к ней стала частью его самого, чем-то слишком глубоким и сокровенным, чтобы выразить это пышными словами. Сколько же лет прошло после той памятной ночи, когда он держал ее в своих объятиях! Теперь он снова воспрянул к жизни и не будет больше сомневаться в своих чувствах. Он был абсолютно уверен, что любовь к Китти сильнее всего, что ему когда-нибудь приходилось испытывать к женщине.

— Роман…

Вздрогнув от неожиданности, он посмотрел вверх. Это пришел Израил — сообщить, что пора снова отправляться в путь. Роман вскочил, прислушиваясь к стонам и кряхтению поселенцев, расправлявших ноющие мышцы для нового испытания.

Роман с Толифером лежали рядом на животах на вершине горы и обшаривали взглядом реку, горные отроги на противоположном берегу. Главный рукав реки Ликинг, похожий на большую подкову, замысловато изгибался, сверкая под лучами утреннего солнца. Река была глубокой, а течение — быстрым, за исключением мелкого брода. Вокруг стояла тишина.

— Я пока не заметил ничего живого, — сказал Толифер.

Роман пробурчал что-то, не отрывая глаз от местности впереди себя, внимательно рассматривая каждый участок земли возле соляных источников. Он взглянул повыше, на пригорок, потом снова вниз. Склоны были покрыты густым кустарником, растущим среди корявых кедров.

— Если бы там кто-то был, на таком открытом месте, мы бы сразу его заметили, — продолжал Толифер.

Роман покачал головой:

— Вон за той грядой — овраги, все сплошь в подлеске и кустарнике. Они выходят к реке на самом ее изгибе.

— Думаешь, там засада?

— А почему бы и нет… — пожал плечами Роман.

Через несколько секунд он прищурил глаза и, взглянув повыше цепочки деревьев, заметил индейца, потом второго. Они остановились и о чем-то говорили, бурно жестикулируя и бросая взгляды через реку.

— Шоуни… — сквозь зубы процедил Роман.

Разведчики наблюдали за индейцами. Те ехали легкой рысью по следам буйвола и вскоре исчезли за горой.

Заржала лошадь — к разведчикам приближался отряд полиции. Роман с Толифером съехали на пятой точке с крутого склона и сообщили всадникам, кого обнаружили.

— Сдается мне, подполковник, — обратился Толифер к Джону Тодду, — они движутся к Огайо. Наверно, эта парочка отстала от главного отряда и теперь нагоняет его.

— Не уверен, — с сомнением возразил Роман, заметив в «глазах Дэниэла согласие.

— Они хотят напасть на нас, Джон, — сказал Дэниэл.

Майор Хью Макгэри презрительно пожал плечами, но подполковник Тригг бросил тревожный взгляд в сторону реки:

— Почему ты так думаешь?

— Потому что какое-то время, — задумчиво пояснил Дэниэл, — они шли точно по следам друг друга, чтобы скрыть от нас численность своих воинов, убедить нас, что их значительно меньше.

Несколько человек разглядывали хорошо утрамбованную землю под ногами, но как ни напрягали зрение, не могли отличить своих следов от следов индейцев.

— В таком случае, — заносчиво вскинул голову Макгэри, — мы можем встретить их здесь, как и в любом другом месте!

— Нет! — резко возразил Роман. — Сзади овраги, в которых очень легко устроить засаду.

Дэниэл, сняв с плеча ружье, кивнул.

— Будет гораздо безопаснее перебраться через реку немного выше, а там снова пойти по их следам по плоскогорью к северу — так нам удастся обойти засаду, если они ее все-таки устроили.

— И потерять кучу драгоценного времени, — мрачно изрек один из офицеров, майор Сайлас Хэрлан.

— Он прав! — сразу же согласился с ним Макгэри, добавив: — И позволить им бежать через Огайо безнаказанными. А потом, почему бы нам не подойти поближе к броду и не оценить ситуацию на месте? Если они задержались, то мы наверняка обнаружим там какие-нибудь следы. Разве я не прав?

Отдохнув несколько часов, поселенцы вновь были готовы вершить возмездие.

— Бог свидетель, — говорили они, — и вправду, что нам мешает самим посмотреть и во всем убедиться?

— Не вижу в этом никакой беды! — настаивал Тодд, и брат Льюис поддержал его:

— Мы можем воссоединиться возле брода и все обсудить. Если они все еще там, то при виде нашего отряда немедленно смоются.

Лошади медленно шли по тропинке, фыркая от предчувствия водопоя впереди. Отряд подошел к соляному источнику. В воде отражалось синее небо, река была спокойной и манила прохладой.

— Здесь, ребята, нужно проявить максимум благоразумия, — предостерег Дэниэл, когда командиры собрались снова. — Для переправы выше по реке потребуется больше времени, но, по-моему, это безопаснее.

Макгэри, вспыхнув, презрительно посмотрел на Дэниэла:

— Безопаснее всего лежать в собственной постели! Может, это ваш возраст, Бун, заставляет вас принимать чрезвычайные меры предосторожности? — съязвил он.

Роман, стараясь сдержаться, увидел, как сверкнули глаза Дэниэла, но ветеран спокойно ответил:

— Мы здесь делаем важное дело, а не соревнуемся в храбрости. Не забывайте, что вот-вот должен подоспеть Логан с подкреплением.

— А для чего, скажите на милость, — крикнули из толпы, — если к тому времени кровожадные дикари сбегут?

— Мне кажется, у нас значительно меньше сил, чем у них, — убеждал бойцов Дэниэл, — и мы находимся на местности, которая плохо приспособлена для нападения. Если уж перебираться через реку, нужно выбрать другое место.

— Дэниэл совершенно прав! — поддержал его Роман. — Надо подняться вверх по реке и обойти их.

Все посмотрели в сторону реки, разглядывая мирные на первый взгляд высоты. Некоторые недовольно заворчали, что зашли уже чересчур далеко для того, чтобы делать крюк.

— И я готов поклясться, — твердо сказал Джон, — что Дэниэл прав. Он провел в этих краях слишком много лет, чтобы мы могли не считаться с его мнением!

— Да, правильно! — поддержал его Тригг вместе с несколькими офицерами.

— О Господи, да зачем мы вообще явились сюда?! — закричал Макгэри.

— Чтобы сражаться с индейцами! — завопил в ответ кто-то из толпы.

— Так почему бегаем от них? — Макгэри вскочил в седло. Размахивая над головой ружьем, он гаркнул: — Все, кто не считает себя подлыми трусами, — за мной, и я покажу вам, где прячутся индейцы! — Пришпорив лошадь, он поскакал к обмелевшему броду.

Это был вызов, и никто из гордых, свободолюбивых людей не осмелился бы ответить на него отказом. Большинство всадников бросились за ним, подбадривая друг друга воинственными кличами и размахивая шляпами.

— Черт бы его побрал! — выругался Дэниэл, глядя на пооткрывавших от изумления рты офицеров, и укоризненно покачал головой.

— Взбалмошный идиот! — сквозь зубы процедил Джон Тодд, подводя к себе лошадь и готовый вскочить в седло. Он махнул рукой, призывая остальных следовать за ним. — Если впереди нас ждет засада, мы об этом очень скоро узнаем. Но нельзя же оставлять этих восторженных дураков одних… Как же они организуют там атаку?

Остальные всадники поскакали за Макгэри и его людьми к броду, чтобы перейти на другой берег. Тригг с Тоддом кричали им вдогонку, чтобы они там остановились.

— По крайней мере, постройтесь в цепи и продвигайтесь в боевом порядке! — кричал Тодд майору Макгэри.

Растревоженные лошади ходили кругами, били копытами, бестолково тыкались друг в друга. Три командира, надрываясь, отдавали приказы, побуждая свои отряды выстроиться в три колонны: Тодд — посредине, Тригг — с правого фланга, Дэниэл — с левого. Раскрасневшиеся майоры Макгэри и Сайлас Хэрлан, исполненные воинственного пыла, предложили сформировать продвинутый далеко вперед авангард из двадцати пяти добровольцев, которые тут же нашлись.

Роман подъехал к Дэниэлу. Оглянувшись, он увидел за спиной Израила и Толливера Скэггса. У Толливера был испуганный вид.

— Безнадежная затея… — тихо сказал Роман, повернувшись к Дэниэлу, и тот мрачно кивнул.

Преодолев болотистую низину реки, они набросили поводья на шеи лошадей и спешились. Проверили еще раз ружья. В полной боевой готовности отряд двинулся дальше пешком, пересекая усыпанную гравием полоску, ведущую к открытому концу излучины реки. Они шли к горной гряде.

Макгэри с Хэрланом впереди командовали авангардом. Роман все еще ругал их на все корки, называя высокомерными ослами и укоряя себя за то, что подчиняется им. Да он такой же дурак, если не хуже! Но с ними шло много хороших людей, которые могут погибнуть, увлеченные тщеславным позером, и Роман не в состоянии был их покинуть.

Поднимаясь по склону горной гряды, все молчали. Тишину нарушала лишь мягкая поступь множества мокасин и башмаков по редкой траве. Перевалив через хребет с авангардом, Макгэри победно вскинул руку, давая понять, что все вокруг спокойно.

Поднявшись за ними на вершину, Роман увидел впереди, метрах в шестидесяти, овраги. Они казались такими тихими, такими подозрительно спокойными под лучами жаркого солнца; верхушки молодых деревьев и ветки кустов мирно раскачивались под порывами утреннего ветерка. «Может, — подумал Роман, — я ошибся…» В таком случае он готов был проглотить обиду даже от такого гнусного человека, как Хью Макгэри.

Авангард уже подошел к краю оврага. Макгэри оглянулся и с надменной улыбкой подал условный сигнал, что путь свободен. Бойцы тоже расцвели улыбками, послышался облегченный смех… И вдруг над их головами прозвучал ружейный залп. Улыбки застыли на лицах поселенцев, а смех, казалось, застрял в горле. Двое, упав на землю, поползли назад.

У них не было времени оглядеться, чтобы увидеть, кто из них жив, а кто уже мертв, потому что через мгновение из оврагов и дальней низины тучей высыпали индейцы. Паля из ружей, они бросились в атаку.