— Моя машина припаркована недалеко отсюда. Всего несколько кварталов.

Его машина! Часть его новой жизни.

— Какой марки? Вы давно ее купили? — спросила она, сгорая от желания узнать о нем как можно больше.

— Вам не кажется, что вы задаете слишком много вопросов?

Дебора нахмурилась. Его самоуверенность граничила с невежливостью! Впрочем, ее любопытство могло натолкнуть Дейвиса на мысль, что она журналистка, или хуже того — искательница богатого жениха.

Может, сказать ему, что это не так? А дальше? Как объяснить ее интерес, не раскрывая всей правды? Ведь все ее так называемое расследование пока ограничивалось несколькими статьями о нем и грудой заметок в колонках светской хроники, включая список гостей сегодняшней выставки. Этого было явно недостаточно. Совсем недостаточно! Обед с ним мог бы дать намного больше.

Даже если его подозрительность будет расти, Дебора решила ни в чем не разубеждать Дейвиса. По крайней мере, сейчас…

— Это «порше». Удовлетворены?

Спортивный автомобиль. Мощный, способный оставить у себя за спиной многих. Может быть, тоже черный.

— Подходит, — пробормотала она скорее себе, чем ему.

— Рад, что вы не разочарованы, — весело отозвался Билл.

Но она была, была разочарована тем, что он не узнал ее, Дебби!

Конечно, в свои двадцать восемь Дебора уже и близко не напоминала ту худенькую девочку-подростка с пушистой русой косой, что рассталась со своим Билли пятнадцать лет назад. Высокая, длинноногая, с пышной грудью, с гривой золотисто-каштановых волос — как узнать в этой роскошной женщине маленькую Дебби? Мать часто называла дочку поздним цветком, и в этой была доля правды.

«Золотая девочка». Так он звал ее в детстве. Он говорил, что она единственное золото в его жизни. Жаль, что связь, существовавшая между ними в детстве, сейчас прервана.

Дебора покачала головой. Очевидно, прошлое имеет значение лишь для нее. Билл же «прихватил» ее сегодня вечером случайно, чтобы хоть как-то развеять скуку предстоящего вечера.

Или в этом было нечто большее? Может быть, и он ощущает, помимо своей воли, какое-то притяжение к ней, берущее начало в детстве?

Она пошевелила пальцами в его ладони. Его кожа была теплой, несмотря на прохладный сентябрьский вечер. Как ему удается передавать ей это почти электрическое напряжение? Жаль, что она не ясновидящая и не умеет предугадывать будущее.

Они свернули за угол. Еще одна узкая чистая улица: ухоженные палисадники, дорожки, выложенные кирпичом. Дома перестроены в угоду вкусам богатых людей. Старый район Лондона. Совсем близко от центра. Дебора проходила здесь сегодня днем, размышляя, отправиться ли ей в эту модную галерею в погоне за мечтой или продолжать оставаться одной.

Нервный смех разобрал ее.

— Что вас так развеселило?

— Не могу поверить в то, что иду с вами вот так, держась за руку.

Его пристальный взгляд привел Дебору в чувство. Сейчас между ними шла отнюдь не детская игра! Может, прекратить всю эту комедию, пока не поздно?

Билл остановился. Вынул из кармана пиджака ключи от машины, на секунду отпустив ее руку. Черный, как она и предполагала, «порше» — низкий, элегантный, но почему-то его вид показался ей угрожающим. А ведь у нее было правило — никогда не садиться в машину с незнакомцем! Незнакомцем?

Уильям Дейвис широко распахнул перед ней дверцу машины. Сейчас она войдет в это пространство, так напоминающее черную дыру… Необходимость принять решение парализовала женщину.

— Надеюсь, я не ввязываюсь в рискованную авантюру? — кокетливо произнесла Дебора, пытаясь за шуткой скрыть неосознанный страх.

Она взглянула на Билла и увидела в его взгляде призыв быть такой же отчаянной, как и он. Но перед ней был Уильям Дейвис, для которого она по-прежнему оставалась незнакомкой. Разве можно при обстоятельствах, сведших их вместе, рассчитывать на какое-то уважение с его стороны?

— Положитесь на меня! — хрипло произнес Билл.

И в следующую секунду, прежде чем Дебора успела хоть что-то сообразить, он прижал ее к своей груди так, что у нее перехватило дыхание, при этом лишив малейшей возможности двинуться. Свободной рукой он с силой повернул ее лицо к себе. Как у хищника, сверкнули в оскале зубы.

— Как аппетитна…

Дебора не успела ничего возразить. Губы Билла прижались к ее губам. И она почувствовала, как его язык, скользнув в глубины ее рта, вызвал в ней спонтанное ответное чувство. Все произошло так быстро, словно Билл приставил к ее виску пистолет, добиваясь примитивного удовлетворения своих желаний.

На Дебору обрушилась лавина самых противоречивых чувств. Во-первых, гнев. Ведь она так долго ждала этого момента и что получила! Во-вторых, растерянность. Все произошло так неожиданно. И в-третьих, страстное желание принять все, что он ей сейчас предложит, потому что самое главное — заставить запомнить ее, Дебби, на всю оставшуюся жизнь, хочет он этого или нет!

Дебора подняла руки и запустила их в густые черные волосы, притягивая Билла к себе. То, что между ними происходило, нельзя было назвать поцелуем ни с его, ни с ее стороны. Ведь поцелуй — это обмен добрыми чувствами, желание принести и получить удовольствие…

Она ощутила, как Билл пытается отстраниться. Но нет, сейчас как раз этого допустить нельзя! Откровенно провоцируя, Дебора плотнее прижалась к нему бедрами, ощутив напрягшуюся плоть Билла, и возненавидела его за то, что он может так быстро возбудиться в обществе женщины, с которой едва знаком. Которая ничего для него не значит!

Ей хотелось ударить Дейвиса, ударить со всей силы, наотмашь. Ведь единственная ее цель — заставить его испытывать вожделение только потому, что она — Дебби! Черт возьми! Почему он забыл ее?! Почему вычеркнул из своей жизни?!

— Чувствуешь голод? — прошептал Билл.

Его руки судорожно скользили по спине Деборы, крепче прижимая податливое женское тело.

— Да, — отозвалась Дебора, не придавая большого значения тому, что он может подумать о ней.

Билл буквально швырнул ее на переднее сиденье «порше».

— Ну тогда давай пировать!

Одна ночь, подумала Дебора. Одна ночь в награду за то, чего она была лишена все эти годы! Одна ночь, чтобы взять все, что она могла иметь, если бы жизнь сложилась по-другому. Как больно чувствовать себя обманутой судьбой!

Билл скользнул на сиденье водителя, захлопнул дверцу и завел двигатель.

— Пристегни ремень! Я езжу с бешеной скоростью!

— Ты прав, — согласилась Дебора. — Это будет бешеное путешествие!

Мотор сдержанно взревел.

— Тебя ждет незабываемое приключение, моя золотая незнакомка, — пообещал Билл и полностью переключил свое внимание на «порше» и на дорогу.

Напряжение, царящее в машине, в любое другое время показалось бы Деборе невыносимым. Но сейчас она словно не замечала его. Ей было все равно, куда они едут.

Она, Дебби, собиралась провести эту ночь со своим Билли. А затем навсегда похоронить его в своем сердце.

3

— Сними пиджак!

Неожиданный приказ застал женщину врасплох. Похожая на загнанного зверя, она дико взглянула на своего спутника.

Билл прислонился к стене частного лифта, поедая ее глазами, полными вожделения. Они поднимались на верхний этаж. Дейвис полностью контролировал ситуацию.

Дебора сделала шаг назад и спиной почувствовала гладкую полированную поверхность — дальше отступать было некуда.

— Ты тоже сними!

Нельзя отдавать инициативу этому взбесившемуся самцу. Она во что бы то ни стало должна одержать верх над ним!

Легкая, быстрая улыбка тронула его губы. Одним неуловимым движением Билл освободил плечи от пиджака и швырнул его на пол.

— Может быть, снять и рубашку?

Она следила за его пальцами, коснувшимися верхней пуговицы. И вот минуту спустя ее взгляду предстала мощная мужская грудь, покрытая черными волосами, мускулистые плечи…

Словно зачарованная, Дебора сбросила с плеча сумочку и непроизвольно улыбнулась, подумав о восхитительном белье, которое сейчас было на ней, — подарок сестры Джулии. Как кстати! Джулия преподнесла его Деборе с пожеланием найти наконец-то пылкого возлюбленного. Джулия не любила Брэдли, но Билла Дейвиса наверняка сочла бы вполне подходящей кандидатурой!

Его загорелое тело могло вызвать только восхищение. Кожа походила на полированную бронзу.

Мысль о том, что она будет касаться его, проводить руками по великолепной мускулистой груди, кружила голову. Дебора сняла пиджак, и он выпал из ее ослабевших пальцев.

— Очень сочно!

Взгляд мужчины скользнул по черному кружеву ее белья.

Она почувствовала, как под оценивающим взглядом черных глаз ее соски напряглись.

— Восхитительно, — хрипло произнес Билл и, быстро преодолев расстояние между ними, взял ее руки, поднял их над ее головой и прижал к стене так быстро, что Дебора от удивления и неожиданности не успела даже ойкнуть.

Лифт остановился, двери открылись. Пару секунд Билл откровенно забавлялся ее растерянностью. Затем его взгляд упал на налившиеся от возбуждения груди. Опустив голову, он стал покрывать их поцелуями, иногда умело пуская в ход зубы. Все было проделано так чувственно, что Дебора, затаив дыхание, замерла, наслаждаясь каждым прикосновением его губ.

Она не хотела, чтобы Билл останавливался. Но он остановился, отпустив ее руки и наблюдая за произведенным эффектом. Выражение пережитого наслаждения, которое явственно читалось в глазах женщины, вызвало у него довольную улыбку.

— Тебе понравилось начало?

И Дебора, собрав последние силы, ответила:

— Надеюсь, главное еще впереди…

Он рассмеялся, нагнулся, чтобы поднять их одежду, и кивнул в сторону открывшейся двери:

— Прошу! Это мой собственный мир. Я покажу тебе все, что у меня есть.

Дебора, пошатываясь на ослабевших вдруг ногах, вышла из лифта, пытаясь сохранить выражение независимости и достоинства на лице. Сердце было полно тревожных предчувствий. Но желание посмотреть следующую сцену постановки с участием Билла Дейвиса пересиливало все страхи!

Когда они прошли через холл в гостиную, он включил потолочную подсветку. Высокие каблуки Деборы проваливались в толстый ворс бледно-серого ковра, и она на секунду остановилась, чтобы снять туфли.

Огромная комната была обставлена в современном стиле. Мебель из хромированного металла, стекла и черной кожи могла бы стать экспонатом музея новейшего искусства, однако она выглядела не только функциональной, но и вполне уютной.

Громадное полотно кисти Джона Шепарда, как гласила этикетка, занимало целую стену. Дебора уставилась на картину, не в силах ничего понять в кошмарном переплетении изломанных под острыми углами линий красного, черного и белого цветов…

Но тут руки Билла нежно коснулись ее талии и расстегнули молнию на юбке. Секунда — и та упала к ногам Деборы.

В следующее мгновение она уже не могла думать ни о чем, кроме того, насколько соблазнительно выглядит сейчас. Ажурные шелковые трусики и пояс для чулок не скрывали тела.

Теплые ладони скользнули вниз, коснулись мягких округлостей ягодиц…

Сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Ей надо было что-то делать и делать быстро! Она не может позволить себе стать сексуальной жертвой Билла Дейвиса. И не может позволить ему так думать! Это она выбрала его своим любовником на одну, только одну ночь!

Дебора набрала в легкие побольше воздуха и резко повернулась. Ее руки уверенно легли на его бедра, язык игриво скользнул по груди. Изумлению Билла не было предела, и женщина с наслаждением ощутила это. Вот так-то, мой дорогой!

Их тела соприкасались, и она явственно чувствовала реакцию мужчины. На секунду замерев, Дебора резко дернула молнию вниз и стянула его джинсы и плавки до бедер, обнажая возбужденное мужское естество.

— Да, снаряжение — первый класс! — насмешливо произнесла она и отвернулась, глядя в другой конец комнаты. — Я бы хотела осмотреть и все остальное, — проворковала Дебора и, демонстративно зевнув, направилась к окну.

Хотя она пребывала во взвинченном состоянии, великолепный вид на город поразил Дебору. Вдали был виден искусно подсвеченный мост. Улицы, залитые огнями, уходили вдаль до самого горизонта. А окна домов, словно стаи искрящихся светлячков, дополняли картину.

Только сейчас она поняла, что находится в апартаментах, стоящих, наверное, сотни тысяч фунтов. И владелец этой роскоши привык получать от жизни все желаемое.

Дебора услышала его шаги за своей спиной, шелест падающей на пол одежды, звук разрываемой бумаги. Бумаги? Нет, скорее фольги. Он, должно быть, держит презервативы под рукой. Да, Билл был бы просто сумасшедшим, если бы не использовал их в подобных ситуациях. И она была бы сумасшедшей!

А разве это не так? Разве она не сошла с ума? Но общепринятые правила поведения не подходили для предстоящей ночи. Ее время пришло! И Дебора уже ощущала легкую лихорадку азарта.

Следующий ход принадлежал ему. Она приняла расслабленную позу, словно игнорируя присутствие мужчины за спиной и намеренно фиксируя свой взгляд на море огней. Дебору не заботило, что Билл, возможно, любуется ее обнаженной спиной. Ей даже нравилось это! Ее возбуждали мысли о Билле, смотрящем на нее и прикидывающем, как поступить дальше…

Но вот его пальцы коснулись выемок под ее коленями, и Деборе потребовалась вся сила воли, чтобы сохранить равнодушный вид. Однако дразнящие движения рук вверх по ее бедрам заставили напрячься тело. Пояс, поддерживающий чулки, оказался расстегнутым с легким щелчком. Мгновения — и его отбросили прочь. А пальцы Билла уже скользили по краям ее трусиков и далее по позвоночнику, вызывая невыразимо сладостные ощущения. Вот и кружевной бюстгальтер последовал за поясом.

Это было самое сексуальное раздевание, которое когда-либо знала Дебора в своей жизни. Оно возбуждало тело и будоражило сознание.

Возбуждение Билла тоже нарастало, руки то обвивали ее талию, то нежно поглаживали все тело вверх и вниз, от сосков до колен.

— Мне кажется, тебе понравился вид из окна, — услышала она его прерывистый шепот.

Дебора отчаянно цеплялась за ускользающее сознание, пытаясь не поддаваться любовным чарам.

— А тебе нравится вид, или это лишь часть твоего имиджа, необходимая для поддержания статуса богатого человека? — спросила она, повернувшись к нему и лаская его бедра, втайне желая впиться ногтями в его кожу.

— Я люблю взбираться на горы, — ответил он. — Добираться до самой вершины.

Она чувствовала, что сейчас Билл говорит правду о себе. Ему наверняка пришлось покорить десятки вершин, прежде чем он стал тем, кем стал. Неужели он рассматривает свою квартиру как символ достигнутого, место, откуда он никогда не сорвется вниз?

Билл коснулся ее грудей, обхватив их своими крепкими ладонями. А через секунду его рука уже опустилась на ее живот, под шелковым кружевом…

— Но долины тоже порой бывают не лишены очарования, — прошептал он, продолжая ласкать ее тело и вызывая в ней столь сильное возбуждение, какого она никогда не испытывала раньше.

Дебора чувствовала, что тает как снег под его горячими руками. Ноги дрожали, она не могла больше контролировать себя, и чтобы хоть как-то успокоиться, спросила первое, что пришло ей в голову:

— Почему ты выбрал именно эту картину?

Вопрос озадачил Билла, давая ей секундную передышку.

— Крик души, — помолчав, ответил он. — Это в каждом из нас, золотая моя незнакомка. Ты тоже чувствуешь это…

Да! Это был крик, но о чем?.. О чем он мечтает? О чем сожалеет? От чего отказался в этой жизни, чтобы покорить мир, в котором чувствует себя теперь чуть ли не божеством.

— Вот поэтому-то ты здесь! — закончил он с непоколебимой уверенностью.

Нет! Она хотела большего. И безграничная грусть о том, что Билли, прежний Билли, навсегда для нее потерян, переполнила ее сердце…

Меж тем низкий голос продолжал вкрадчиво объяснять:

— И неважно, что мы делаем, как живем, что имеем. Большую часть времени мы прячемся от правды, подавляем искренние порывы, притворяемся… Но глубоко внутри, золотая моя незнакомка, мы кричим…

Дебора не сомневалась, что слушает человека, обнажающего перед ней свою душу. Еще немного, и он выбьет почву у нее из-под ног, заставит признаться.

— Ты собирался показать мне все! — напомнила Дебора, обводя рукой гостиную.

Ласкающие движения замерли на мгновение, но он тут же возобновил их, лишив гостью последней детали туалета.

— А вот теперь позволь мне взять тебя в путешествие, — предложил Билл, беря ее за руку и заставляя перешагнуть через трусики, лежащие на полу.

Деборе пришлось собрать всю силу воли, чтобы как ни в чем не бывало последовать за ним. Ласки Билла лишили ее элементарной способности ориентироваться в пространстве. Однако показать это — значит расписаться в своей слабости.

Она же хотела заставить Дейвиса делать то, что надо было ей! Она жаждала подчинить его своей воле.

— Сейчас на противоположной стороне от Джона Шепарда висит Кларк Гарди, — подражая интонациям завзятого гида, с улыбкой произнес он.

Однако непринужденный тон давался Биллу с огромным трудом. Дебора ни на минуту не усомнилась в этом.

— Мадам, встаньте здесь, чтобы лучше видеть картину, — давая указания, Билл подтолкнул ее к одному из кожаных диванов, стоящему напротив картины.

Диван был с высокой спинкой, и Дебора автоматически оперлась на него руками, ища опоры. Голос Билла, как и раньше, раздавался из-за ее плеча.

— На первый взгляд сюжет произведения кажется очень простым. Но чем больше вы созерцаете картину, тем больше в ней видите.

Выдержанный в темно-зеленых и темно-синих тонах пейзаж представлял берег озера ночью. Маленький домик на вершине холма. Внизу, у самой кромки воды, белая лошадь. Тонкий серпик месяца, ни единой звездочки на небе.

Одиночество, подумала Дебора. Картина дышит одиночеством! Маленькие предметы поглощает огромное пустое бездушное пространство.

— В этом есть скрытые глубины, — прошептал Билл, обнимая ее за бедра. — Смотрите, моя золотая незнакомка. Я хочу, чтобы вы увидели их… — Билл нагнулся, привлекая ее к себе, и коленом раздвинул ноги. Легкое быстрое движение — и он вошел в нее. — И почувствовали их! — В его голосе прозвучало удовлетворение.

Дебора вцепилась в спинку дивана, инстинктивно пытаясь сохранить равновесие. Она была буквально потрясена тем, как Билл ловко подготовил все для «вторжения», однако и не думала негодовать. Ощущая некоторую боль от его большого члена, Дебора испытывала в то же время неземное блаженство. Это было великолепно!

— Сконцентрируйтесь на озере, — советовал Билл, ритмично двигаясь и почти касаясь губами ее уха. — На отражениях…

Так странно было видеть перед глазами темную картину беспросветного одиночества и одновременно чувствовать себя слитой воедино с мужчиной! Озеро было спокойным, ни одного движения на поверхности. Тогда как внутри нее бешеный водоворот эмоций сметал все на своем пути.

Да, она мечтала испытать нечто подобное. Но этого было мало! Деборе хотелось пробиться к сердцу человека, который когда-то был Билли.

Она заставила себя сосредоточиться и поймать ритм движений партнера, пока его разум молчит, пока он верит, что владеет инициативой.

— Эта картина… отражает твои чувства? — Дебора с трудом выдавила из себя слова.