Франческа закрыла глаза.
– Да, теперь в ваших галлюцинациях появляется какая-то логика. Значит, приспешники вашей сестры охотятся на Тайфона, чтобы затеять с ним потасовку и, вытащив его из тени, объявить свою предводительницу Альционом согласно пророчеству?
– Именно. Однако, судя по всему, цитадель Звездопада не поспевает за ростом ее могущества. Поэтому сестрица и отправилась в Огун, встречаться с южными чарословами.
– Откуда такие выводы?
– По сведениям нашего агента, оппозиция антипророческому руководству Астрофела собралась в Звездопаде и теперь ищет союзников на юге. Самые провокационные слухи говорят о формировании сепаратистской фракции, задавшейся целью объединить Звездопад и Звездную академию в Лигу Звездопада и отмежевать южных магов от Астрофела.
Франческа озадаченно потерла лоб.
– Так зачем посылать в Авил Вивиан Нийоль и Лотанну Акому?
– Полагаю, они выискивают дракона – не зря их корабль появился аккурат после переполоха, учиненного Скитальцем в святилище.
– Мне они сказали, что явились по вашу душу.
Никодимус пожал плечами.
– Они подозревают, что я прямо или косвенно участвую в создании этого самого полудракона. Соответственно, по их логике, я должен быть где-то неподалеку от аспида.
Франческу этот довод не убедил.
– Но откуда они вообще узнали о случившемся в святилище? И как сумели так быстро отреагировать?
– Наверное, магистр Акома наколдовал какую-нибудь систему слежения с восприятием четвертого уровня – или текстовые конструкты известили его через авильскую колаборисную станцию.
Франческу озарила внезапная догадка.
– Я, кажется, поняла насчет второго дракона!
– Да?
– Если Лотанну читает четвертичные мысли, а у драконов они именно такие, то он должен был увидеть не только Скитальца, но и этого, второго.
Никодимус погрузился в раздумья.
– Вы хотите попросить Вивиан и Лотанну помочь с розысками второго дракона? – спросил он наконец.
Франческа кивнула.
Крепчающий ветер швырнул Никодимусу в лицо прядь смоляных волос.
– Дейдре сказала, вы убережете меня от него.
– Тогда, наверное, вам стоит ко мне прислушаться.
Никодимус пожевал губу.
– Вот вам, кстати, еще информация к размышлению, – продолжила Франческа. – Может, она укрепит ваше доверие ко мне. Кто-то платит каникам за контрабандный провоз в Авил стальных заготовок, заряженных кузнечными рунами. – Франческа вытащила из кошеля на поясе и продемонстрировала металлическую болванку.
– Вот зараза! – прошептал Никодимус, на миг представая перед Франческой не суровым бунтовщиком, а перепуганным мальчишкой из прежней, неведомой ей жизни.
– А я надеялась, вы мне поможете разгадать эту маленькую загадку, – нахмурилась она. – Но выражение вашего лица стирает мои надежды в мелкий порошок. Кто может провозить лорнскую сталь в Авил?
Никодимус не сводил глаз с металлической болванки.
– Понятия не имею, клянусь пламенем небесным.
– Прелестно.
Никодимус вскинул голову.
– Если замешан Лорн, все еще хуже, чем мы думали. И действовать нужно без промедления.
– Уговариваете себя отправить вовремя оказавшуюся под рукой целительницу проверить, что можно выведать у Лотанну? Не забывайте, мне еще нужно раздобыть тексты, чтобы зашить легкое у Жилы.
– Да, – нехотя согласился Никодимус. – Пожалуй, мы с магистром расскажем вам, где нас найти в этом квартале завтра вечером. Через стену мы вас переправим. Но если приведете за собой «хвост»…
– Вы испаритесь, – драматическим тоном договорила за него Франческа, растопыривая воздетый в воздух кулак. – Развеетесь, как дым по ветру. Не беспокойтесь, от соглядатаев Вивиан я ускользну, мне уже доводилось.
Никодимус оглянулся на кобольдов, обступивших Жилу, потом снова пристально уставился на Франческу.
– Вы мне скажете наконец, кто вы такая на самом деле?
Франческа негодующе всплеснула руками.
– Опять? Ради святого небесного пламени, хватит! Вы уже все знаете – и кто я такая, и откуда я родом.
– Нет, не знаю, – ответил Никодимус, пытливо вглядываясь в ее лицо. – И вы, похоже, сами не знаете, если только вы не прожженная лгунья и искусная притворщица.
– Вам в академии баранье упрямство отдельным предметом, что ли, преподавали? Что вы ко мне…
– Магистра, – перебил он, – я вижу сияющий в каждом живом существе пратекст. Поэтому я и донимаю вас вопросами. Вы необычная.
– В каком смысле?
– Сияете слишком ярко.
– Как это понимать?
– Такого лучезарного пратекста я не видел еще ни у одного живого существа.
– И что это значит?
– Не знаю. – Зеленые глаза оглядели ее с головы до ног. – Магистра, вы слишком живая, вот что.
– Вы, наверное, всем девушкам это говорите?
Никодимус хотел возразить, но передумал и, сощурившись, подался вперед, вглядываясь куда-то через плечо Франчески.
– Снова серая кошка? – обернувшись, спросила она.
– По-моему, это не кошка. Смотрите.
На этот раз Франческа разглядела жмущуюся к мешкам невзрачную фигурку.
– А кошачья шубка на ней сидит как влитая.
– На вид самая заурядная кошка, – согласился Никодимус. – И движения кошачьи. По-моему она за нами следит – или только за вами. – Он помолчал. – Магистра, когда переберемся через стену, отправляйтесь в святилище и выясните, кто сел нам на хвост.
– Подробностей не последует? – уточнила Франческа. – Мне к прорицателю заглянуть, чтобы развеял туман, который напустил загадочный Никодимус Марка?
– У этой псевдокошки имеется одна отличительная особенность, – без выражения произнес Никодимус. – Она неживая.
Глава тридцать первая
– За нами следит неживая кошка? Это еще что за новости? – озадаченно протянул Сайрус.
Франческа притаилась рядом с ним под стеной в нескольких шагах от кобольдов, все еще окружавших Жилу. Чуть поодаль Никодимус разговаривал с Шенноном. Псевдокошка ускользнула в темноту.
– Ты лучше скажи, – стараясь сохранять ровный тон, попросила Франческа, – в районе лачуг никаких иерофантских заклинаний не наблюдается?
– Нет. Черным-черно.
– И даже прикрытых субтекстом?
– И даже прикрытых субтекстом. Думаешь, кошка сделана из ткани? Иерофантский конструкт, вроде хитроумного боевого змея?
Франческа помассировала виски.
– Нет, иначе бы ты видел ее текст.
– А почему Никодимус решил, что кошка неживая?
– Он не видит в ней сияния праязыка.
– Бред какой. Праязык – это ересь.
– Он обещал доказать на ком-нибудь из кобольдов, что праязык существует.
– Может, это зачарованная горгулья?
Франческа покачала головой.
– Тогда ее текст разглядел бы Шеннон. Потеря обычного зрения обострила его магическое восприятие.
– Если это не горгулья и не живое существо, то что?
– Сколько у тебя сейчас текста в мантии? – выдохнула Франческа.
– Я выкачал довольно много у того иерофанта с фонарем. Футов на пятьдесят подняться хватит. А что?
Франческа пристально посмотрела Сайрусу в глаза.
– У меня есть план.
Полчаса спустя, покинув отряд Никодимуса, Франческа с Сайрусом шагали в направлении святилища, высматривая попутно, где остановиться на ночлег. Вокруг задувал холодный ветер, под двумя лунными серпами стелились поземкой облака. Снова дождь на подходе.
– Мы говорим о человеке, который возомнил себя спасителем мира и бегает полуголым в компании синекожих монстров, – уточнил Сайрус на ходу. – Ему нельзя верить.
– Ты же видел, что случилось с рукой кобольда после его прикосновения. Эта язва… – Франческу передернуло при воспоминании об отвратительном омертвевшем наросте, вспухшем на синей коже, и о чавкающем звуке, с которым кобольд его оторвал.
Сайрус выдохнул, надувая прицепленную вуаль.
– Да, зрелище не для слабонервных. Но из этого никак не следует, что Никодимусу можно верить.
Большие лужи они огибали, по мелким шлепали не глядя. Над головой кружили вороны.
– Нет, серьезно, – фыркнул Сайрус. – «Вы слишком лучезарная»? «В вас больше жизни, чем в остальных»? Откуда он этого сиропа набрался, из рыцарских романов? Глаза яхонтами не называл?
– Хватит глупостей.
– Ну хотя бы ланиты утренней заре уподобил?
– Тоже нет. И грудь с половинками синей и белой лун не удосужился сравнить, что к лучшему, поскольку, несмотря на легкую естественную асимметричность женской груди, хочется все же надеяться, что мои «луны» куда ровнее этих. – Франческа кивнула на небо. – И потом, что плохого в рыцарских романах? Они гораздо безобиднее всего остального, что идет к нам из Лорна. Ты сам мне когда-то преподнес томик.
– «Серебряный щит» Изабеллы Гаван, – подтвердил Сайрус. – Тебе понравилось. За два дня проглотила, я помню.
– А тебе нет. Ты хоть дочитал тогда?
– Я пытался. Но все эти несусветные имена и названия… Это выше моих сил.
– Нет, Гаван умница. Надо было подсунуть тебе «Огненный меч» Роберта де Ригби, он более мужской.
– Ты подсовывала. Тоже не дочитал, как ни старался.
– Жаль. Однако насчет Никодимуса ты неправ, сиропа там нет и в помине, одна горечь. Истинно пророчество или нет, он в него верит. И готов убивать ради него. А еще он одержимый, заносчивый, самовлюбленный прохвост.