– А именно?

– Первым делом наведите уже, ради всевышнего, порядок в своей треклятой фракции! В городе и так раскол назревает, а тут еще друидские фамильяры стаями и кузнецы с контрабандой из Лорна. Я буду иметь дело лично с вами, а не с кучкой грызущихся между собой лудильщиков и садовников.

Губы Дегарна сжались в узкую полосу.

– Я непременно выражу недовольство сложившимся положением дел своим союзникам. И как ни возмутительно в своей неучтивости ваше требование сепаратного сотрудничества, оно поспособствует укреплению моего авторитета.

– Вот и хорошо, – кивнула Франческа. – Еще мне понадобится немного серебра – скажем, небольшой кошель сотни на две.

– Хаким всемогущий! – не удержался Дегарн. – А боевых тяжеловесов вам не отдать? И мантии заодно?

– Не драматизируйте, магистр. Принесете кошель вместе с моим журналом.

Дегарн посмотрел сперва на Франческу, потом на Сайруса.

– Не нравится мне это все.

– И не надо, – беззаботно отозвалась Франческа. – Главное, сделайте.

– Где гарантия, что вы исполните обещанное?

– Клянусь именем Создателя, что передам ваше послание Никодимусу и принесу ответ, – глядя в глаза Дегарну, произнесла Франческа.

– Хорошо. Договорились, – согласился Дегарн, отводя наконец испытующий взгляд.

Сайрус, получив от Франчески условленный кивок, дотронулся до повязки на лбу Дегарна, и та расплелась, а черная мантия разом обмякла. С сановным достоинством поднявшись, старый чарослов двинулся прочь со двора.

– Не боишься, что он приведет с собой подкрепление из друидов и кузнецов? – кашлянув, спросил Сайрус.

– И потеряет выход на Никодимуса? Вряд ли. Тем более он прав: потребовав сепаратного сотрудничества, мы дали ему сильный рычаг воздействия на сообщников.

– Ты так и задумывала?

Франческа раскланялась.

– Фран, он и здесь не ошибся: ты виртуоз политических интриг. Где ты так навострилась?

Франческа со вздохом села на бортик пруда.

– Наверное, в лечебнице – там от подковерной возни деваться некуда. Но в общем это как-то… само собой получается.

– Мало того, у тебя сейчас словно крылья выросли и второе дыхание открылось. Никогда тебя такой не видел.

– Вечно у меня все невпопад, – нахмурилась Франческа. – Лучше бы в лечебнице второе дыхание открывалось. Может, во мне погиб серый кардинал и я упускаю свое истинное призвание?

Сайрус опустился рядом.

– Фран, ты замечательный целитель. Пациенты тебя любят.

Он протянул руку, словно собираясь поправить вуаль, но вместо этого накрыл своей ладонью Франческину. Жест был неожиданный. И вместе с тем такой утешительный и… знакомый. Франческа опустила глаза, но руку не отняла.

– Дейдре умерла на моем операционном столе. Мастер-целитель мог бы ее спасти.

– Ты замечательный мастер.

Франческа подавила желание возразить: Сайрус не разбирается в медицине, его оценка ничего не стоит, хотя он и не виноват.

– Спасибо на добром слове. Но я не мастер. Меня назначили сюда, в Авил. Более ценный кадр направили бы в Берзелтон, Тоту или… или Шандралу, – договорила она потухшим голосом. Лечебница в Шандралу гремела самой громкой славой после Порта Милость. Когда-то у Франчески были честолюбивые замыслы…

– Глупости, – пробормотал Сайрус, сжимая ее руку.

Они сидели молча. Теплело. В наступившей тишине слышались приглушенные стенами крики рыночных зазывал.

– У тебя хватит текста в мантии, чтобы вынести нас отсюда, если Дегарн явится с подкреплением? – спохватилась вдруг Франческа.

– Хватит. И даже останется.

Они снова замолчали.

Из раздумий обоих вырвал резкий скрип калитки. Дегарн вернулся один, с тугим мешочком в руках и широкой улыбкой на лице.

– Магистра, иерофант, вот ваши деньги. – Он перекинул Сайрусу звякнувший на лету кошель. – А вот ваш журнал, – продолжил он, протягивая Франческе книжицу в черном молескиновом переплете. К обложке был тоненькой серебристой фразой на магнусе прицеплен листок бумаги.

На листке действительно значился локационный абзац Франчески, над которым кто-то слабой рукой нацарапал черными чернилами: «На станцию».

Франческа нахмурилась. Кому понадобилось отсылать ее журнал? Конечно, после ее исчезновения с дежурства остальные целители наверняка стоят на ушах, но вряд ли они будут передавать ей журнал. Пару ласковых – да, пожалуй, но не ее же собственные записи. Или пару ласковых нужно искать где-то внутри?

Франческа сунула книжицу под мышку и посмотрела на Дегарна. Тот улыбался.

– Хочу поблагодарить вас обоих за то, что согласились от нашего лица уведомить…

– Не за что, магистр, – перебил Сайрус, скользя взглядом по окрестным крышам. – Пусть ваши союзники убедятся, что мы ни с кем, кроме вас, дела иметь не намерены.

Франческа с некоторым злорадством насчитала на водостоках около тридцати воронов. Все склоняли головы под одинаковым углом и двигались как один.

– Как вам будет угодно, иерофант, – кивнул Дегарн. – Помните, если вам или Никодимусу понадобится помощь и защита, мы к вашим услугам.

– Спасибо, магистр, – поблагодарила Франческа. – Мы передадим его ответ. А теперь оставьте нас и не вздумайте отправлять следом никаких соглядатаев. – Она многозначительно оглянулась на воронов.

– Разумеется, – заверил Дегарн, склоняясь сперва перед ней, потом перед Сайрусом и наконец направляясь к выходу. Едва он открыл калитку, вороны взмахнули крыльями и улетели прочь.

Франческа подождала, пока все утихнет и донесутся голоса зазывал с рынка.

– Что ж, прошло неплохо.

Сайрус, судя по взгляду, снова приготовился взять ее за руку.

– Кто мог послать тебе этот журнал?

Франческа посмотрела на книжицу.

– Не знаю.

– Открывать не будешь?

– Наверное, придется.

Она уже хотела рвануть на себя серебристую фразу с прицепленным листком, но в последний момент помедлила. Что-то здесь не так…

– Что такое? – насторожился Сайрус.

– Не знаю. Просто…

– Давай я открою, хочешь?

– Нет, не надо. – Франческа вдруг почувствовала себя глупо. – Наверное, ничего.

Она разорвала магнусовое предложение.

Книжица распахнулась, и на развороте выросла огромная прозрачная голова с седыми космами. Франческа отскочила, с визгом выронив журнал. Из шелестящих страниц показалась призрачная шея, затем грудная клетка, потом руки…

Еще миг спустя Франческу окутал защитный кокон. Сайрус что-то кричал, вокруг бушевал вихрь.

И только тогда Франческу озарило: это потрепанное текстовое создание, распростертое на терракотовой плитке и моргающее на солнце – призрак Шеннона.

Глава тридцать четвертая

Дейдре пожевала губу, оглядывая беспорядочное нагромождение бумаг и свечных огарков на собственном столе. Ее покои в восточной части святилища были просторными, но непритязательными: белые стены, лорнская мебель, кровать с пуховой периной под балдахином. За дверью утреннее солнце высушивало после ночного дождя молодые пальмы и гравийную дорожку, ведущую к куполу.

Желудок возмущенно заурчал: нельзя так долго обходиться без сна и еды. После встречи с Никодимусом Дейдре почти всю ночь рыскала по Северовратному кварталу, заботясь о том, чтобы облава не увенчалась успехом. Почти перед самым рассветом она вернулась в святилище и сообщила Тайфону о неудаче. Демон принял к сведению. Дейдре поинтересовалась его планами насчет двух гостей из академии. Вместо ответа демон приказал не соваться в это дело и вспомнить о своих непосредственных обязанностях как главы тайной охраны.

Ослушаться демона Дейдре не могла – разве что снова свести счеты с жизнью. Зато могла просматривать доклады от агентуры в надежде побольше разузнать об астрофельских лазутчиках. Однако бессонная ночь за столом ничего не прояснила. Если академики прибыли в Авил на «кречете», значит, Астрофел и остроземская корона все-таки заключили союз, забыв столетнюю вражду. И тут наверняка приложила руку сестрица Никодимуса, грядущий Альцион. Но как именно, пока загадка. По всем докладам, она в Огуне, принимает представителей Звездной академии и цитадели Звездопада, а не Остроземья.

Из раздумий Дейдре вырвал шорох гравия. По дорожке торопливо шагал служитель Амаль Джен. Дейдре, вскочив, кинулась к нему.

– Что такое?

– В-в-в… – выдавил он. – В-в-в з-зале.

Покрасневшие глаза Амаля были размером с блюдца. Дейдре впервые видела его в такой панике.

– Что-то случилось в Посольском зале?

– Г-губер…

– В Губернаторском? Мне срочно туда?

Амаль кивнул и попытался объяснить, но Дейдре не стала дожидаться и опрометью помчалась в зал. Священники и слуги, отрываясь от своих занятий, провожали изумленным взглядом пронзающую стрелой дворики и молнией летящую по лестницам Дейдре.

Вот наконец и зеркальный пруд перед Губернаторским залом. Вокруг никого, но Дейдре все равно заставила себя перейти на шаг и, наскоро пригладив черные волосы, попыталась принять достаточно пристойный для дипломатического собрания вид.

Однако торопливо шагая по дорожке вдоль миртовых кустов, она не увидела в зале ни души. Опоздала? Маги уже ушли? Франческу с Никодимусом схватили?

Двор окутывала утренняя тишина – ни звука, ни голоса.