Наконец тканевый кокон распался, и вобравший в себя змея надувшийся купол потащил их вверх. В каких-нибудь двадцати футах под ними торчала сторожевая башня в городской стене – Франческа даже различила задравших головы к небу стражников в кольчугах.

– Неужели уйдем? – крикнула Франческа, оборачиваясь к Сайрусу.

Тюрбан и вуаль сорвало во время схватки, черные кудри трепал ветер. Ответить Сайрус не успел: еще один змей накинулся на купол, и мир завертелся волчком.

Сайрус заработал пальцами, стропы перекрутились, но на этот раз они укорачивались слишком медленно. Змей успеет разодрать купол в клочья, прежде чем Сайрус до него доберется.

Франческа посмотрела вниз – и ужаснулась. Городская стена осталась позади, их тащило в саванну. На очередном рывке Франческу развернуло лицом прямо туда, к этому зеленому морю, по которому где-то в полумиле стремительно катились два десятка крутых волн. Бегущие ликантропы. И судя по всему, держат курс прямехонько туда, куда они с Сайрусом вот-вот свалятся.

В последний момент Сайрус успел выпустить из растерзанного прыгошюта остатки текста, и направленная в землю струя воздуха замедлила падение. Франческу пронзила лишь боль от царапнувшего по бедру стебля, а не сам стебель, жесткий и острый, словно пика.

Пролетев последние футов пять сквозь траву, они рухнули на влажную землю. От удара у Франчески перехватило дыхание, и она с минуту лежала словно парализованная, глядя на клочья синего неба в качающейся траве.

А потом небо заслонил Сайрус, что-то кричащий про ликантропов, и Франческа, уцепившись за его руку, попыталась не отстать, когда он начал продираться сквозь траву.

– Нужно вернуться к стене, пока они нас не настигли! – расслышала она.

Но трава смыкалась вокруг и не пускала, а ноги разъезжались.

Она упала.

Сайрус вырос над ней снова, помогая встать, и повалился сам.

Что-то исполинское шевельнулось рядом в траве. Сайрус каким-то чудом поднялся. Над ухом пророкотал гортанный нечеловеческий голос.

– Сайрус! – крикнула Франческа. Он потянул ее на себя, но у нее подвернулась нога, и она рухнула снова. – Сайрус!

Что-то с треском пролетело сквозь заросли, словно пушечное ядро. Вокруг замелькали ошметки травы вперемешку с комьями грязи.

Потом все затмило собой небо – сперва ослепительно ярким светом, потом внезапной темнотой.

Глава тридцать шестая

Чувствуя, как леденеют ладони, Вивиан двинулась на голос Лотанну, лепетавший: «Не могу… слова».

– Иди сюда, – велела она. – Я не успеваю снять чары с глаз, дай я посмотрю твоими.

Вскоре Вивиан нащупала руку Лотанну и, пустив в ход текстовый протокол, окинула комнату орлиным взором своего спутника. Пестрый черно-белый ковер, уютное гнездо из пуфов – она впервые видела воочию отведенный им отдельный зальчик.

Лотанну снова попытался что-то сказать, но получилась невнятная каша. Ощутив пожатие, Вивиан ободряюще сжала его ладонь в ответ.

– Ничего, друг мой. Я к этому всю жизнь готовилась.

Франческа с Сайрусом, видимо, сбежали. И, скорее всего, попадутся в лапы полудракону. Хотя, может, и ускользнут. В любом случае, как только Вивиан разберется с аспидом, они вернутся куда более заинтересованные в сотрудничестве.

Пол дрогнул. Через минуту коридор огласился нестройным воем, затем послышался топот. Кто-то закричал. Франческа, помнится, говорила, что Скиталец действует через своих адептов – вероятно, кто-то из них уже близко.

И действительно, дверь распахнулась рывком – за ней стояли двое в потрепанных остроземских жилетах, сжимая в каждой руке по короткому мечу, применяемому в излюбленном остроземцами ближнем бою. Вивиан плавным движением окутала головы незваных гостей нуминусной сеткой, и оба без чувств повалились на пол.

Однако, к удивлению Вивиан, текст тут же начал ветшать – не иначе как драконьи происки. Вскоре чары развеются, и эти двое очнутся.

Вивиан нахмурилась. Она-то считала свой текст куда более стойким. Подлатав оглушающее заклинание, она добавила на руки и ноги демонопоклонников магнусовые путы.

В дверях возник с воплем еще один адепт – на этот раз с копьем, но моментально рухнул, когда Вивиан разом обрушила на него и оглушающее, и спутывающее заклятья.

Пол затрясся сильнее. Уже недолго. Лотанну перестал судорожно цепляться за Вивиан и посмотрел ей в лицо. Впервые, кажется, за целую вечность Вивиан увидела себя. Непривычно. Белоснежные волосы и молочно-белые глаза делали ее настоящей старухой.

Пол тряхнуло так, что Лотанну покачнулся, оборачиваясь к двери. Потрясенная открывшимся зрелищем, Вивиан невольно выпустила его руку, тут же перестав различать все, кроме магических текстов. Лотанну ахнул. Поспешно нащупав его ладонь, Вивиан снова уставилась на бурлящую бесформенную серую массу с торчащими в беспорядке паучьими ногами. Из этого нагромождения смотрело человеческое лицо с ярко-зелеными глазами – в точности как у ее покойной матери.

Вивиан вдруг отчетливо почувствовала, что они не просто похожи – это и есть глаза ее матери. Сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Полудракон превосходил самые кошмарные ее фантазии. Чтобы подавить растущую панику, Вивиан потребовалось призвать на помощь все самообладание. Лотанну хотел отвернуться, но она его удержала.

– Смотри прямо на него.

– …не могу… слеп… – разобрала Вивиан в невнятной тарабарщине. – Мутит.

– Я его вижу, – ответила она. – Смотри прямо на него.

Полудракон буравил их зелеными глазами ее матери. Напрягая каждую клеточку тела, Вивиан выковала мощнейшие абзацы на нуминусе и магнусе и в мановение ока сплела из них гибридное боевое заклинание – целую тираду из острых, как бритва, слов.

Отточенным движением она метнула заклятье, и воздух рассекла ослепительная золотисто-серебристая молния. Полудракон бесформенным комом втянулся в коридор, словно морское чудище в раковину.

В комнате потемнело. Вивиан обернулась к окну, но магического текста слепые глаза там не разглядели.

– Лотанну, окно! – скомандовала она и чуть не задохнулась от ужаса, когда спутник исполнил распоряжение.

За окном, словно в ночном кошмаре, раскорячились в разные стороны серые паучьи лапы.

Как этому чудищу удалось в считанные секунды перебраться за окно третьего этажа?

Вивиан метнула вторую серебристо-золотистую молнию в переплетение многосуставных конечностей. Отсеченные лапы не перестали дергаться и на полу. Лотанну посмотрел на дверь – бурлящая серая масса вдавливалась обратно в комнату – и у Вивиан закружилась голова от ужасной догадки: полудракону не нужно перемещаться между окном и дверью, он находится и там, и там одновременно. Этот исполин попросту подмял под себя половину здания.

Вивиан запустила еще одним заклинанием в лезущий через дверь кошмар, но, едва коснувшись бурлящей серости, оно исказилось и рассыпалось на куски. Губы на окруженном жуткими серыми лапами лице шевелились в непрерывном песнопении, но Вивиан его не слышала. Через миг она с растущим ужасом осознала, что не слышит вовсе.

Она оглохла.

Вивиан совершила роковую ошибку, не предвидя, что чудовище способно совершенно неожиданным образом отторгать ее чары. Она угодила в капкан собственной гордыни.

Копошащиеся за окном паучьи лапы застили свет, погружая комнату в сумрак. Вивиан хотела закричать, но к ней устремилась вдавившаяся через дверь бесформенная масса. Волшебница едва успела отвернуться, когда серое чудовище повалило ее на пол.

Она выпустила руку Лотанну и снова ослепла. Невыносимая сила вжимала ее в доски, все мысли затмила боль и ужас. Вивиан показалось, что сейчас ее раздерут на части.

И вдруг навалившаяся сверху громада перестала шевелиться. Все застыло. Тяжесть исчезла. Вивиан, захлебываясь от слез, глотала ртом воздух.

В руку легла чья-то ладонь, и Вивиан вновь увидела себя глазами Лотанну – ревущей, словно некормленый младенец. Комнату заливал свет. За окном веял легкий летний ветерок. Шатаясь, они с Лотанну поднялись на ноги.

– Прости! – выдавила Вивиан сквозь рыдания. – Прости, прости. Я ошиблась. Я не знала, какой он.

Лотанну покачал головой.

– Это… оно. Оно… ушло… я не делал…

Но ей сейчас было не важно, кто заставил чудовище убраться и пощадить свои жертвы. Главное, что они с Лотанну могут дышать.

Лотанну подобрал томик с призраком Шеннона, и они ринулись по лестнице, перешагивая через раздавленных в лепешку людей, прочь из таверны, на улицу, залитую теплым предвечерним солнцем.

Вздрогнув всем телом, Дейдре очнулась в неподвижном зеленом пруду. Топиться ей еще не доводилось – табу, наложенные Тайфоном на ее сознание, попросту не позволили бы надолго задержаться в глубине. В этот раз провернуть такой фокус ей удалось лишь благодаря частичному параличу.

Рефлекторно попытавшись вдохнуть, Дейдре обнаружила, что легкие заполнены водой. Тогда она встала – пруд был где-то по грудь – и начала откашливаться.

С безоблачного неба потоком лился солнечный свет, однако Дейдре, бредущую к бортику и вылезающую на садовую дорожку, била непрерывная дрожь.

Саванному Скитальцу, который сейчас бушует где-то в городе, придется прервать свое увлекательное занятие и заново отловить ее для Тайфона. Демон, судя по всему, отправил Скитальца расправиться с астрофельскими гостями, а ее разрешил парализовать как вероятную помеху. На астрофельцев Дейдре было плевать, она утопилась исключительно чтобы Скиталец, разделавшись с волшебниками, не пустился на охоту за Франческой.