Брайан Д'Амато

Игра жертвоприношений


Manet alta menta repostum [Останется затаенным в глубине души (лат.). — Здесь и далее прим. Пер.].

Гарольд Стикти — старший (1887–1984)

Странные вещи творятся под полуденным солнцем…



Часть авторского гонорара за книги серии идет на поддержку исследований в области охраны окружающей среды, образования и археологии, которые проводятся в местах проживания майя.


О ПРОИЗНОШЕНИИ

Большинство слов народа майя написаны в соответствии с орфографией, рекомендуемой Гватемальской академией языков майя. Специалисты могут, однако, заметить, что некоторые слова переданы в чоланскои транскрипции, использующей обычно «ч» вместо «к».

Апостроф означает гортанную смычку.

Ударение ставится на последнем слоге, однако оно выражено слабо. Для смысловых оттенков используется повышение и понижение тонов. В метрике языка распространено короткое двустишие; его ритмику автор пытался передать в некоторых местах.

Слова на теотиуаканском диалекте имеют ударение на предпоследнем слоге, как, например, в названии города Теотиуакан.


ОБ ИЛЛЮСТРАЦИЯХ

Читатели первой книги серии спрашивали о технике, в которой выполнены иллюстрации. Большинство рисунков сделаны на двух планшетах Wacom Cintiq с использованием программного обеспечения Adobe и Andromeda. Изначально рисунки выполнялись тушью или чертились на электронном планшете. Большинство глифов предварительно набросала карандашом Пруденс Райс.



НОЛЬ


Простые эксперименты с предметами
повседневного домашнего обихода


(0)

Почему я это сделал
Хоаким («Джед») Карлос Хул Михок де Ланда

Для общего ознакомления

Отправить в полдень по Восточному поясному времени,

19 декабря 2012 года

Контактный адрес: нет

Индианатаун, штат Флорида, США



4 ламат, 12 сак, 12.19.19.15.9, то есть

4 Ложного Солнца, 12 Белизны, в девятый к'ин пятнадцатого уинала девятнадцатого и последнего туна девятнадцатого и последнего к'атуна двенадцатого и последнего б'актуна

четверг, 30 октября 2012 года

17.42:08

Всем, кого это заинтересует:

…пять…

четыре…

три…

три на ниточке…

два…

один…

ноль…

стук…

Опа!

Есть! Я это сделал!

Дайте мне секунду, чтобы перевести дыхание.

Так, все в порядке.

Я этого не ожидал, однако прямо сейчас, в то самое мгновение, когда ткнул курсором в иконку, я — наверное, мне следует это сказать — даже ощутил боль. И не просто боль серого ужаса свободного падения из-за того, что все это происходит на самом деле и обратного пути больше нет. Присутствовало ли в этой боли чувство вины? Гм. Сожаление — да. Тошнота по поводу того, что дело дошло до такого? Определенно. Но чувство вины? Пожалуй, нет. Во-первых, плохо не будет. Больше того, никто даже ничего не заметит.

А сделал я вот что — и это все, что я сделал, — приобрел сто контрактов на поставку стандартных партий кукурузы по пять тысяч бушелей на февраль. Договор вступает в силу с момента открытия Чикагской торговой палаты завтра утром. В 17.41:59 бушель стоил 7 долларов 10 центов, то есть эта покупка облегчила мой единый счет Швеб [Единый счет Швеб — разновидность счета управления активами, объединяет возможности чекового счета с инвестированием остатка средств на денежном рынке.] всего — «всего» на 3 миллиона 550 тысяч долларов. Понимаю, эта сделка вовсе не кажется таким уж значительным событием. Определенно, это не то, что положит конец всему. Я хочу сказать, всему миру. И я имею в виду не только тот мир, каким мы его знаем. Я имею в виду весь мир, всё.

Однако это произойдет. Согласно расчетам с использованием последней версии (2.3 бета) программного обеспечения «Игры жертвоприношений» компании «Уоррен» — поразительно точный патентованный инструмент прогнозирования, о котором чуть позже, — вследствие сделки цены взметнутся вверх в самый неподходящий момент. Это послужит толчком к крайне неблагоприятной цепочке событий. Через восемнадцать минут от настоящего момента упадет вторая костяшка домино. Точнее, произойдет событие, которое я называю вторым ключевым моментом, что в моем сознании видится цепочкой падающих костяшек домино, кульминацией чего станет конец человеческой расы. Упадет вторая костяшка, когда программное обеспечение Чикагской торговой палаты заметит, как в геометрической прогрессии несется вверх скорость повышения цены бушеля на внеурочных сделках [Внеурочные сделки — сделки, совершаемые после официального завершения торгов; считаются первыми сделками следующего рабочего дня.], достигнув отметки 1244 доллара 2 цента в секунду, после чего торговая палата наконец запретит дальнейшие торги. Третья костяшка упадет ровно через четыре часа, 21 минуту и 2 секунды, когда то же самое заметит Гонконгская биржа и приостановит все сделки с кукурузой, пшеницей, ячменем, соей и, разумеется, рисом. И после чего, когда на следующий день ранним утром, в 6.00, ЧТБ снова возобновит свою работу, упадет четвертая костяшка. Все мелкие торговцы вместе со своими женами, родителями, братьями, сестрами и сводными племянниками вскочат на телеги и поспешат на глухие сельские рынки скупать все, что только попадется им в руки. В 20.48 по Восточному поясному времени ЧТБ прекратит все торги — костяшка номер пять, — а 2 ноября, на третий рабочий день, начнутся первые голодные бунты в Китае, в Тибетском автономном районе и в провинции Юньнань. Это будет шестая костяшка. К утру следующего дня число жертв этих беспорядков превысит шестнадцать тысяч, в основном в Шаньсяне, Дангуане и Гуанчжоу, — что вдохновит новое, гораздо более мощное выступление в индийском Гуджарате — но мы забегаем вперед. Впрочем, в любом случае к седьмой костяшке все это в значительной степени уже будет в выпусках новостей. Так что давайте сразу перейдем к утру… хотя вы уже слышали об этой дате. Это крупная дата, она уже вызвала много шума и волнений. Последняя костяшка — номер ее больше девяти, но меньше, скажем, тридцати одного — упадет 21 декабря 2012 года,



или, по нашим расчетам, 12.19.19.17.19, 4 Владыки и 3 Желторебренников. И в этот день, совсем как нам твердили на протяжении, кажется, тринадцати б'актунов всякие психопаты, футурологи и просто люди, страдающие панфобией, наступит он, последний из последних, KB, как мы называем его в семействе компаний социальной помощи «Уоррен». Конец всему.

Вот уже на протяжении нескольких лет люди, узнав, что я принадлежу к индейцам-майя, спрашивают у меня, какое такое жуткое сверхъестественное событие произойдет в этот день, а я обычно отвечаю что-нибудь вроде: «Ничего такого, о чем вам следует знать». Или частенько просто: «Ничего». Что ж, теперь что-то определенно произойдет. Или «ничто», но только в активном смысле. Только в этом не будет ничего сверхъестественного. Все это я сделаю сам. Своим маленьким курсором. Все люди, живущие на Земле, включая мою соседку, папу римского, вас, президента, меня самого и даже семерых членов экипажа Международной космической станции — они продержатся чуть дольше остальных, но ненамного, — станут последними представителями человечества. И надеюсь, последними разумными существами. Очень надеюсь.

Почему?

Ну, потому что на самом деле неважно почему, ведь так? На самом деле все это занятие — я имею в виду написание своего послания — кажется бессмысленным. Я хочу сказать, зачем оставлять завещание потомкам, когда, если все пройдет успешно, как несомненно и произойдет, никаких потомков не будет? Не будет даже никаких внеземных археологов, которые прилетят сюда и будут ломать голову над концом человеческой расы. Большинство людей едва успеют дочитать это до конца, после чего исчезнут в пустоте. И все же я считаю, что по крайней мере некоторые из вас, пусть жить вам и осталось недолго, заслуживают объяснения.

Итак, как все докатилось до такого? Или, что гораздо более существенно, почему я уверен, что поступаю правильно?

Ну, вкратце, потому что я уверен. То есть я знаю все участвующие величины, если хотите, всю математику. В отличие от практически всех остальных, я способен мысленно представить задействованные числа, и, в отличие от абсолютно всех остальных, я способен понять, к чему ведут эти числа. И если бы вы смогли проследить за мной, вы бы со мною согласились. И поступили бы в точности так же.

Выражаясь проще, я способен понять, что представляет собой человеческая жизнь и что можно от нее ждать. И я понимаю — и, самое главное, принимаю, — что свыше 99,8 процента ее, сейчас, в будущем, всегда, составляют и будут составлять голые непрестанные страдания. Боль. И сколько бы уловок и попыток сбежать ни придумывали люди, сколько бы ни тратилось на индустрию отрицания, любой честный человек с коэффициентом интеллекта выше комнатной температуры, то есть тот, кого имеет смысл спрашивать, подтвердит, что, выражаясь самым обыденным и вульгарным языком, жизнь — это полное дерьмо. И это начало, конец, суть и сущность.

Знаю, знаю. Не надо делать нам никаких любезностей. Но я не хотел этого. И я ничего не придумываю. На самом деле эта способность — способность понимать — не пришла ко мне естественным путем, как это случается с сумасшедшими. В каком-то смысле потребовалось триста лет. И к тому же я все равно принимал это решение не ради себя или вас. Я делаю это скорее для детей. Для грядущих поколений. Да, мы с вами уже сидим в глубокой заднице, но мы, по крайней мере, можем воздержаться от того, чтобы приводить в мир новые мыслящие существа. И это правильно. На самом деле многие — и не только философы-последователи Шопенгауэра и их доморощенные подражатели — понимают, что это правильно. Однако никто ничего по этому поводу не предпринял. Я считаю, что у меня есть воля это сделать — и средства, но в первую очередь воля, — потому что я видел все своими собственными глазами. Или по крайней мере я видел это своим внутренним взором, через линзы игры.