— Эй! — выкрикнул кто-то с палубы папирийского фрегата. — Кто вам позволил без предупреждения зайти в папирийские воды?
— А у нас другого выхода не было, — откликнулся Джаку, встав у борта.
— У нас приказ топить любой корабль из Альмиры.
— И почему же ты нас еще не потопил?
— Мне захотелось разобраться. — Бритоголовый капитан с жиденькой бороденкой, прищурившись, всмотрелся в Джаку. — По-моему, я тебя не знаю.
— Я — капитан Джаку.
— А, слыхал о таком.
— А тебя как зовут?
— Капитан По.
Джаку кивнул и четко отдал честь на папирийский манер.
— И я о тебе слыхал. Мой старший помощник, Томкин, когда-то служил у тебя под началом. Хорошо о тебе отзывался.
— И как дела у Томкина?
— Три года назад ракушку проглотил. — Джаку помолчал и добавил: — А без предупреждения мы явились потому, что у нас особый груз. Вот, сам посмотри.
Джаку указал на Бершада и Эшлин.
По окинул взглядом палубу, уставился на татуированные щеки Бершада и на суровое лицо Эшлин:
— А вы кто такие?
— Это Эшлин Мальграв, королева Альмиры, племянница всевечной императрицы Окину, — объявил Джаку и сплюнул. — А это — долбаный Бершад Безупречный.
— Надо же, — сказал капитан По, дернув бороденкой. — Покажи-ка мне руку, драконьер.
Бершад выступил вперед, под прицел десятка арбалетов, сбросил куртку, расстегнул рубаху и высвободил руку из рукава, открыв вытатуированную цепочку из шестидесяти шести драконов, которых он убил за четырнадцать лет изгнания, — больше, чем любой драконьер во всей Терре.
По облизал губы, не отрывая взгляда от легендарной татуировки:
— Охренеть.
— Угу, — буркнул Бершад.
— Ну так что? — спросил Джаку. — Прикажи-ка своим людям опустить арбалеты и дай нам пройти. Мы привезли вести из Незатопимой Гавани. Плохие.
— Нам это известно, — сказал По; арбалетчики продолжали держать корабль Джаку под прицелом. — Вдова Сосоне прислала почтового голубя.
На корабли упала тень. По взглянул в небеса:
— Что это? Серокрылый кочевник?
Все уставились в небо. Джаку кашлянул.
— Он нас давно сопровождает. Покамест не нападал.
— Это дракон. Они только и делают, что нападают.
— Серокрылые кочевники обычно не нападают на людей, — на чистом папирийском сказала Эшлин, сделав шаг вперед.
На нее нацелились арбалеты.
По сплюнул:
— Я плохо разбираюсь в драконах, но знаю, что они не прислушиваются к заявлениям свергнутых королев. — Он посмотрел на Бершада. — Может, ты возьмешь копье и покажешь нам свои умения?
— Я больше этим не занимаюсь.
— Ну да, теперь ты переключился на императоров. — Он ткнул пальцем в сторону Бершада. — После того как ты убил Мерсера Домициана, балары объявили огромную награду за твою голову.
— Я еще и императорский дворец поджег.
— Капитан, хватит уже разговоров о баларах и драконах, — сказала Эшлин, пытаясь сменить тему. — У нас срочные новости. Нам как можно скорее нужно попасть в Химейю.
— Потерпите. Кроме вестей, доставленных почтовым голубем, в Папирию пришли и торговые суда. Торговцы нам всякого наговорили о сражении. Они, конечно, любят приукрасить, но все как один утверждают, что Эшлин Мальграв — колдунья и ведьма, которая уничтожила все войско Седара Уоллеса, выпуская изо рта шаровые молнии.
— По-твоему, я похожа на ведьму?
— Если честно, я не знаю, как выглядят ведьмы. И как выглядит Эшлин Мальграв, я тоже не знаю. — По снова окинул взглядом палубу и заметил Фельгора, который сидел на бочонке и чистил ногти щепкой. — А вот тебя я знаю. Ты — Фельгор, Поджигатель Борделей.
— Так нечестно! — запротестовал Фельгор. — Я только однажды чердак подпалил, да и то по чистой случайности.
— Ну-ну, — вздохнул капитан По. — Значит, тут на корабле собрались неизвестная, именующая себя королевой-ведьмой, императорский убийца-изгнанник и знаменитый вор. Да вас троих в самом страшном сне даже на десять лиг не подпустят к императрице Окину!
— Верно подмечено, — сказала Эшлин. — Но в вестях Сосоне наверняка говорилось и о том, что Эшлин Мальграв, возможно, уцелела в сражении при Незатопимой Гавани и спаслась на папирийском корабле. В таком случае императрица Окину сообщила бы вам сведения, необходимые для установления моей личности.
По кивнул и наморщил лоб, явно что-то припоминая.
— Было такое. Императрица приказала задать один вопрос той, кто назовет себя Эшлин Мальграв: как прекратить вспышку кровавого поноса среди жителей отдаленной горной деревни?
Эшлин улыбнулась:
— Все дело в источниках воды. Для начала необходимо смешать давленые яблоки из драконьего логовища с таким же количеством мха Багряная Башня и дважды в день промывать десятью галлонами этой смеси все колодцы в округе; тем временем необходимо отыскать новый родник или ручей, желательно высоко в горах, выстроить акведук и собирать воду в особую цистерну.
По хмурился, слушая Эшлин, — очевидно, она говорила то, что следовало, но капитану это почему-то не нравилось.
— Ну ладно, — наконец сказал он. — Мне приказано сопроводить вас в Нулсин. — По указал на окутанный туманом город. — Императрица даст вам аудиенцию.
— А почему не в Химейю? — недоуменно спросила Эшлин.
— Не знаю. — Капитан По перевел взгляд с Бершада на Эшлин. — Императрица примет только тебя. Вора и драконьера закуют в кандалы и отправят в темницу, пока не решат, что с ними делать дальше.
— Нет, они останутся со мной! — возмутилась Эшлин.
— Твоего прибытия ожидали. А этих никто не ждал. Вдобавок я следую приказам всевечной императрицы Папирии, а не альмирской королевы-ведьмы.
Бершад едва заметно пожал плечами: мол, тут и спорить нечего. Эшлин сообразила, что сейчас бесполезно возражать или настаивать на своем.
— Я не потерплю жестокого обращения с пленниками! — все-таки заявила она.
— Все будет в полном порядке, королева, — заверил ее По, глядя, как Бершада и Фельгора заковывают в кандалы и уводят на фрегат.
Когда Фельгор приблизился к капитану По, кандалы слетели с его запястий и со стуком упали на палубу. Фельгор вытянул руки и удивленно поглядел на них:
— Надо же, какая у меня скользкая кожа!
— Очень смешно, — сказал капитан По и рукой в латной перчатке хлестнул Фельгора по лицу.
Фельгор повалился на палубу.
Бершад дернулся было на помощь, но тут же замер — на него наставили арбалеты.
— Капитан! — окликнула Эшлин. — Я тебя предупреждала.
— Жестокое обращение — это одно, — ответил По. — А учить придурка уму-разуму — это совсем другое. — Он улыбнулся Фельгору. — Добро пожаловать в Папирию.
9
Папирия, портовый город Нулсин
— Твоя вдова останется на корабле, — сказал капитан По, когда фрегат причалил в порту Нулсина, непримечательного городка со скромными домами из кедровых бревен, крытыми сланцевой черепицей.
— Нет, не останусь, — ответила Хайден.
Капитан По опешил.
— Но если ты меня так опасаешься, я оставлю тебе оружие, — сказала Хайден и вручила ему свой короткий меч и пращи.
По посмотрел на свернутые пращи, будто на клубок змей, наконец взял их, передал одному из матросов, что-то буркнул и жестом пригласил Эшлин и Хайден следовать за ним. Они направились к хижине, где пахло свежей соломой и виднелись следы прерванной работы: недовязанные снопы пшеницы и полунарезанные брикеты торфа. Судя по всему, обитатели хижины покинули ее совсем недавно.
— Подождите здесь, — сказал По, оглядывая скромное жилище.
— Чего ждать?
Не отвечая, капитан По вышел за дверь.
Долгое время Эшлин и Хайден сидели молча.
Наконец Эшлин сказала:
— Я никогда не благодарила тебя за то, что ты для меня делаешь.
— За что это?
— Ты почти полжизни провела у меня на службе, — объяснила Эшлин. — Гонялась со мной за драконами. Охраняла меня в лаборатории, пока я проводила алхимические опыты. Присутствовала вместе со мной на бесконечных государственных советах и нудных встречах. А когда умер мой отец… ты за меня сражалась. Ты столько раз спасала мне жизнь, а я даже не подумала сказать тебе спасибо.
— Мне не нужны благодарности. Я вдова. Я обязана тебя оберегать.
— Больше этого не потребуется.
Хайден недоуменно наморщила лоб:
— Прости, королева, но я тебя не понимаю. Ты во мне разочаровалась?
— Вовсе нет. Ты — лучшая телохранительница и лучшая подруга. Но я больше не королева. Мне не положено ни твоей помощи, ни твоей защиты.
— Я помогала тебе не потому, что ты была королевой, а потому, что в твоих жилах течет императорская кровь. И пока ты жива, я буду исполнять твои повеления.
— Нет, Хайден, я не буду тобой повелевать. Я больше не имею права тебе приказывать. Ты всю жизнь несла опасную и трудную службу и, несмотря на все испытания, выпавшие на твою долю, все-таки вернулась на родину. Мне хочется, чтобы ты наконец-то пожила в свое удовольствие.
Хайден задумалась.
— Я ценю твое предложение, Эшлин. Однако же, даже если ты откажешься от моих услуг, я все равно останусь вдовой. А вдовы, у которых нет подопечных, выполняют для империи работу иного рода.