— Почти готово, — сказал Джолан, проверив щипцы.
Камберленд устало кивнул, взял палку и приготовился ее закусить.
— Этого не понадобится, — сказал Джолан.
— Из тебя когда-нибудь стрелу вытягивали, малец?
— Нет, но как только я смажу рану особым раствором, то смогу отрезать тебе три ребра и желудок, а ты ничего не почувствуешь. — Джолан вытащил из котомки пузырек с густой синей жидкостью.
— Она не опасная? — спросил Камберленд.
— Почему-то все об этом спрашивают, — вздохнул Джолан. — В битве, например, тоже опасно, но ты же все равно ввязался.
— Тоже верно. Только ты мне все-таки ответь.
Обезболивающий раствор был улучшенной разновидностью того, который Джолан использовал прошлой весной, вытаскивая обломок драконьего клыка из руки Гаррета. Первоначальное зелье, изготовленное из ядовитых лягушек Дайновой пущи, Джолан перегнал с вытяжкой из печени и сердец огромных карпов кои, водящихся в логовищах, что значительно усилило обезболивающий эффект. Именно то, что сейчас и требовалось, потому что арбалетная стрела сломала Камберленду два ребра и извлечь ее будет непросто.
— Нет, раствор не опасный, — сказал Джолан. — Ну что, приступим?
Камберленд неохотно кивнул.
Спустя час Джолан вытащил из раны древко болта, треснувший наконечник и три его осколка, стянул рану семью ровнехонькими швами, обложил ее спартанийским мхом и перевязал шелковым бинтом.
Разумеется, можно было добавить и божьего мха, но Джолан боялся, что один из воинов узнает ценное растение и наверняка захочет его украсть. Или просто отобрать, а самого Джолана убить.
Джолан плохо разбирался в людях, зато хорошо понимал, что не стоит соблазнять ценностями тех, кто зарабатывал на жизнь, отнимая жизнь у других.
Камберленд придирчиво осмотрел перевязанную рану:
— Неплохо. В прошлый раз какой-то пьяный мясник выдирал из меня стрелу чуть ли не всю ночь. Колено до сих пор в дождь ноет, ну а в Дайновой пуще так вообще каждый гребаный день.
— Эта рана заживет, только шрам останется. — Джолан сложил вещи в котомку, сглотнул и добавил: — С тебя три золотых.
Камберленд уставился на него:
— Точно знаешь?
— Столько стоят использованные ингредиенты, — сказал Джолан. — За свои услуги я с тебя ничего не возьму.
— Да неужели? И с какой же стати такая щедрая скидка?
Джолан выпрямился и не отвел взгляда:
— Я знаю, кто вы. Воины-ягуары из Дайновой Пущи — отважные бойцы, которые не считаются с законами остального мира. Поэтому я обслужил вас по себестоимости. Но за бесплатно работать не намерен.
Вот-вот — больше не намерен.
Камберленд покосился на товарищей, которые коротали время за выпивкой и игрой в кости.
— Эге, да ты у нас смельчак, малец.
Джолан пожал плечами:
— Ну надо же как-то на жизнь зарабатывать. Так же, как и вам.
— Гм… — Камберленд задумался. — Вот только золото сейчас вряд ли у кого найдется. Война все-таки.
— Война? Какая война?
— Ты что, все лето в пещере просидел?
— Да.
Камберленд склонил голову набок:
— Похоже, ты много пропустил. Седар Уоллес, большой любитель повоевать, взял в осаду Незатопимую Гавань. И если верить слухам, Эшлин испепелила все его долбаное войско каким-то демоническим колдовством, но при этом и сама погибла.
Джолан удивленно наморщил лоб:
— Но если Эшлин погибла, кто же правит Альмирой?
— А, вот об этом сейчас и спорят. — Камберленд пнул сапогом ближайший труп в маске черепахи. — По большей части все подмял под себя этот гаденыш-барон.
— Линкон Поммол? — уточнил Джолан.
— Ага.
Джолан посмотрел на воинов. Судя по всему, они не собирались его убивать. А ему надо бы разузнать побольше, прежде чем искать в Альмире безопасное местечко, чтобы и дальше изучать чудесные свойства божьего мха.
— А почему Воинство Ягуаров выступило против Линкона Поммола?
— Потому что Линкон Поммол — мудак, — рассмеялся Виллем.
Камберленд тоже хохотнул, но потом посуровел.
— Ты знаешь, кто мы. Ты знаешь, что мы — люди опасные. Но что еще тебе известно о Ягуарах, малец?
— Раньше вы служили Бершадам. И никогда не меняли масок, даже когда служили Элдену Греалору.
— Догадываешься почему?
Джолан пожал плечами.
— Уроженцы Дайновой Пущи живут по своим законам, — сказал один из воинов, единственный, кто еще не снял свою маску, выкрашенную в желтый и зеленый; в отличие от своих товарищей, сложенных как быки, он был сухощав и жилист.
— Точно, — сурово подтвердил Виллем.
Остальные закивали.
— После того как Сайлас навлек на себя позор резней в Гленлокском ущелье, у нас не было другого выбора. Пришлось смириться с Элденом Греалором, — продолжал Камберленд. — Тогда много наших заклеймили синими татуировками на щеках, потому что Гертцогу Мальграву не терпелось истребить под корень все Воинство Ягуаров. В общем, мы терпели. А теперь, когда в Альмире все пошло наперекосяк, решили сами выбирать свою судьбу.
— И пока в моих жилах не остынет кровь, — добавил Виллем, — я не позволю, чтобы Линкон Поммол перебрался через Горгону и отымел Дайновую Пущу. Этот мерзавец вырубит больше дайнов, чем клятые Греалоры.
— А кто вами командует? — спросил Джолан. — У вас же наверняка есть начальник?
— Карлайл Лайавин, — ответил Камберленд. — Он стоял во главе дворцовой гвардии Эшлин Мальграв в Незатопимой Гавани, каким-то чудом уцелел вместе с горсткой своих людей и возглавил Воинство Ягуаров. А мы расправились с этими сволочами, — он указал на трупы воинов-черепах, — и теперь возвращаемся в Умбриков Дол, к своим. — Он хлопнул Джолана по плечу. — И ты пойдешь с нами.
Джолан замялся:
— Вообще-то, мне надо в Гленлок…
— Да, конечно, — согласился Камберленд, будто лично составлял маршрут путешествия Джолана. — Но среди нас только Тимальт хоть чуть-чуть владел искусством исцеления. Вон он, там лежит. — Он кивнул на обезглавленный труп воина шагах в двадцати от них. — Кстати, Виллем, ты нашел его голову? А ракушку в рот вложил?
— Ага. Теперь он наверняка доберется до моря.
Камберленд вздохнул:
— Если бы Тимальт не отправился в последнее плавание, то занимался бы моими ребрами, а я бы орал во всю глотку и осыпал его проклятиями. А у тебя, малец, в голове и в котомке несметные сокровища, поэтому в обозримом будущем мне хотелось бы сохранить их при себе. С Линконом Поммолом мы разделаемся еще не скоро, так что тебе будет кого лечить.
Джолан посмотрел на суровое лицо Камберленда, перевел взгляд на остальных воинов. Они перестали играть в кости и уставились на него. Джолан запоздало сообразил, что все они очень хорошо вооружены.
— Да, пожалуй, мои планы можно и переменить, — сказал он.
— Отлично! — воскликнул Камберленд, будто у Джолана был выбор. — В таком случае давай я тебя со всеми познакомлю. Ну, того, кто триппер подцепил, ты уже знаешь — Виллем. А справа от него — Стэн, с рожей как покоцанный медный таз.
— Эй, давай-ка без оскорблений! — потребовал Стэн, хотя его круглая физиономия в оспинах очень напоминала упомянутый предмет.
— Ага, — продолжил Камберленд. — И наконец Оромир. Да сними ты уже эту хрень с морды!
Оромир внимательно разглядывал сокола, кружившего над головой, но, услышав окрик Камберленда, обернулся и стянул маску.
Ему было лет шестнадцать. Черноволосый, с острыми чертами лица и бледно-голубыми глазами.
— Мне нравится моя маска, — сказал он.
— Это потому, что ты ее всего два месяца носишь, — сказал Стэн. — А когда лет через десять она насквозь пропитается потом и кровью, будешь сдергивать ее, как только битва закончится.
Оромир пожал плечами:
— Рад познакомиться, Джолан.
Камберленд снова кивнул:
— Ну вот, все и подружились. Прекрасно. А теперь проверьте, нет ли на трупах чего ценного, вложите каждому по ракушке в рот — и в путь. Нужно за четыре дня дойти до Умбрикова Дола.
— А с чего такая спешка? — спросил Виллем. — Нам же недавно бродячий торговец сказал, что драконы дотла испепелили весь флот Линкона Поммола и горе-король порастерял свой гонор.
— Торговец говорил не про драконов, — поправил его Оромир, — а про корабли-неболёты, сделанные из драконьих костей и серого металла.
— Такого не бывает. Это драконы, припозднившиеся во время Великого перелета, решили спалить корабли. Драконы же наши, альмирские. Они не потерпят флотилии, которой командует какой-то мерзавец.
— Только придурки верят россказням бродячих торговцев, — сказал Камберленд. — Торговцы врут, как дышат, лишь бы слушатели поскорее раскрыли и опустошили свои кошельки. Пока я своими глазами не увижу эти твои неболёты, будем считать, что их нет, флотилия Линкона Поммола курсирует вдоль берега, а нам надо выиграть войну. Так что вперед.
Джолан начал складывать вещи в котомку, но тут заметил, что к нему подошел Виллем и стоит, смущенно почесывая в паху.
— Тут это… мне б помочь…
— Погоди. — Джолан полез в котомку за мазью. — Спускай штаны. Посмотрим, что ты там подцепил.