Бренда Хайатт

Корабль мечты

Глава 1

Сердито каблучки вонзая в пол,

Красавица шагами мерит холл,

А между тем на сцене без хлопот

Веселая комедия идет.

Сэмюэл Тейлор Колридж. Сказание о старом мореходе

Сан-Франциско, август 1857года

— Убийство? Что за нелепица!

Делия подняла изумленный взгляд. Хозяйка пансиона энергично закивала седой головой.

— Убийство, никак не меньше, — заверила она. — Именно это слово повторяют все и каждый. Ведь вы продали мистеру Потту «Превосходное средство доктора Мирабулы»? Мистер Уиллис утверждает, что именно от этого лекарства вчера ночью скончалась супруга Потта! Он только об этом и говорит!

Огненно-рыжие кудри зашевелились на голове Делии, когда она до конца осмыслила услышанное.

— Вздор! Я своими руками смешала «Превосходное средство»! Хинин, немного бренди и ваниль для запаха — вот из чего оно состоит. Конечно, подагру этим не вылечить, но смесь совершенно безвредна. Скорее можно отравиться микстурами самого Уиллиса!

— Очень может быть, — вздохнула миссис Льюис, — и все же сегодня утром уже четверо ваших покупателей требовали назад деньги. Я их спровадила, но они вернутся, да и другие не замедлят последовать их примеру. Дело может принять плохой оборот, дорогая моя!

— Пожалуй, вы правы…

Делии вспомнился прошлый год, когда столь активизировался комитет бдительности, а проще говоря, банда линчевателей. Девушка невольно содрогнулась. Обвинения выдвигались прямо на месте, а казни происходили без суда и следствия. В лучшем случае находился свидетель «преступления», но чаще всего не требовалось и этого.

Делия поднялась, в три шага пересекла крохотную комнату и оглядела пыльную улицу в щель между ситцевыми занавесками. Перед «Юфимией» — судном, поставленным на прикол и превращенным в гостиницу, — собралась большая толпа. Даже на расстоянии был слышен гнусавый голос аптекаря Уиллиса, простирающего в обвиняющем жесте руки в сторону пансиона миссис Льюис. Этот человек с самого начала относился к Делии как к конкуренту и не брезговал никакими методами, чтобы скомпрометировать ее. Кажется, на сей раз он преуспел.

Продажа лекарств собственной рецептуры оказалась прибыльным занятием. Делия начинала в небольших горняцких поселках, потом перебралась в Сакраменто и наконец в Сан-Франциско. Составы не отличались ни сложностью, ни эффективностью, зато дохода приносили куда больше, чем шитье или выпечка. Делия руководствовалась принципом «не навреди» и порой мучилась угрызениями совести оттого, что ее лекарства бесполезны. Зато от них не случалось даже изжоги, в отличие от микстур того же Уиллиса.

— Что же вы собираетесь предпринять? — Хозяйка в волнении заметалась по комнате. — Они расшумелись не на шутку!

Делия наконец отвернулась от окна.

— А что мне остается, кроме бегства?

— Бегство? — опешила миссис Льюис. — Из города? Но если вы уверены, что средство безвредно…

— А кому интересно мое мнение? — устало спросила девушка, внезапно почувствовав себя очень старой — старше своих двадцати лет, старше шестидесятилетней хозяйки пансиона.

Она быстро прикинула возможные варианты. Можно было предстать перед толпой и попытаться защитить свое доброе имя. Однако ее шансы на успех невелики, учитывая, что патологоанатом приходился аптекарю другом детства, а шеф полиции — его постоянный клиент. И даже если бы ей чудом удалось выйти сухой из воды, можно было смело ставить крест на клиентуре.

Полмесяца назад в попытках поднять свой престиж Делия приобрела элегантный наряд. Это было своего рода капиталовложением, но унесло значительную часть ее средств. К тому же счета оплачивались покупателями с большой задержкой, и на дальнейшие платежи в свете случившегося рассчитывать не стоило. Зато можно было не сомневаться, что вскоре нагрянут кредиторы. По несчастному стечению обстоятельств нынче был один из двух дней месяца, когда деловой мир Сан-Франциско подводит итоги.

— В лучшем случае меня ожидает банкротство, — невесело усмехнулась Делия, — а в худшем — обвинение в убийстве. Зачем испытывать судьбу?

Она не высказала того, что было хорошо известно обеим: исход дела зависел не столько от виновности, сколько от настроения толпы. Хотя суд Линча был теперь официально под запретом, власти смотрели на него сквозь пальцы и даже втайне приветствовали — это помогало держать страсти в узде. Как и всякий молодой, быстро растущий город, Сан-Франциско притягивал к себе человеческие отбросы. Неудивительно, что одного слова уважаемого гражданина было достаточно, чтобы послать на виселицу человека с сомнительной репутацией.

— У вас уплачено до конца месяца, — взволнованно напомнила хозяйка.

— Можете оставить себе недельную плату, — улыбнулась Делия. — Считайте, что я отблагодарила вас за доброту и участие. Вы чудесный человек, миссис Льюис! — Она снова выглянула в окно. — Похоже, они в любую минуту могут направиться сюда. Постарайтесь их задержать, а я выйду черным ходом, как только соберу вещи.

Она с отсутствующим видом чмокнула старую женщину в лоб, уже полностью погруженная в планы бегства. Наконец хозяйка, что-то бормоча себе под нос, скрылась за дверью, и Делия достала свой самый большой саквояж. От дорожного сундука пришлось отказаться — уж слишком он был тяжел. Делия торопливо побросала в саквояж все самое ценное: оставшиеся от матери перстни и брошь, шарф из настоящего китайского шелка, гребень в серебряной оправе, белье. Потом с сожалением оглядела баночки и склянки с надписями вроде «Настойка преподобного Картера от грудной жабы» или «Снадобье доктора Брауна против размягчения мозга». Места для них не оставалось, как и для роскошного наряда с кринолином, который обошелся ей в кругленькую сумму. Это был подлинный шедевр портновского искусства — зеленое платье, отделанное мелким жемчугом. Не оставлять же его!

Делия решила, что она его наденет. Это может повысить ее шансы на успех (на самом деле она просто не в силах была отказаться от первой и единственной в ее жизни дорогой вещи). Лиловое платье она решила упаковать, скатав в тугой ком. Поразмыслив, девушка надела материнское обручальное кольцо — общество куда терпимее к замужним женщинам и вдовам, чем к молодым девушкам, путешествующим в одиночку.

Не имея средств на горничную, Делия всегда носила платья, которые могла застегнуть без чужой помощи, — с застежкой спереди. Сноровка помогла переодеться в мгновение ока. Чтобы ненароком не привлечь внимание своей огненно-рыжей шевелюрой, девушка набросила на голову шаль, сунула за корсаж несколько золотых монет по двадцать долларов, составлявших всю ее наличность, и, взяв саквояж, заспешила к лестнице. Со стороны парадной двери доносился звенящий от напряжения голос хозяйки:

— Говорю вам, ее здесь нет! Сразу после завтрака она отправилась за покупками!

Милая, добрая миссис Льюис! С тех пор как умерла мать, Делия не встречала никого, с кем бы чувствовала себя так уютно. Она подавила сентиментальный порыв, зная, что он не ко времени. В любую минуту толпа могла ворваться в дом. Что, если кому-нибудь придет в голову проверить черный ход?

Вскоре Делия уже быстрым шагом направлялась по Фронт-стрит к пристани. Юбки она подняла повыше, чтобы не волочились в пыли. К счастью, погода стояла сухая, иначе улица представляла бы собой море жидкой грязи. Оставалось благодарить судьбу за то, что все случилось именно сегодня. Ведь пароход в цивилизованные места отплывал всего лишь два раза в месяц.

Вообще говоря, ей нечего было жаловаться на судьбу: леди Удача вызволяла ее из передряг. Хотелось верить, что и на этот раз все обойдется. Бросив взгляд на часы, Делия ускорила шаг, чтобы не опоздать к отплытию.

Новенький колесный пароход «Сонора», развозивший по побережью почту и пассажиров, уже опустил сходни. Пассажиры самых разных категорий, от респектабельных леди и джентльменов до всякого сброда, выстроились перед ними с билетами и документами в руках. Первый класс поднимался отдельно. Делия направилась в ту сторону. Денег на билет первого класса хватало впритык — разумеется, если билеты еще были. Но что же дальше? На что ей жить? Она механически продолжала путь, тем временем лихорадочно размышляя.

Не все, кто собрался на палубе, уезжали. Немалую часть толпы составляли провожающие, которым вскоре предстояло спуститься обратно на пристань. Можно сделать вид, что она тоже провожает кого-то, едущего первым классом, а когда пароход отойдет, заплатить за место палубного пассажира…

— Эй! — раздалось сзади. — Не было ли среди поднявшихся на борт мисс Гиллиленд?

Девушка подавила желание обернуться. Дощатый тротуар уходил вдаль по длинному пирсу. Делия шла, глядя под ноги, словно опасаясь споткнуться, но краем глаза отмечала происходящее. Когда к контролеру, проверявшему билеты у пассажиров третьего класса, приблизился полицейский, она возблагодарила небо за то, что не встала в эту очередь. Она не замедлила шага и тогда, когда толпа скрыла ее от глаз блюстителя закона. Благодаря элегантному наряду никто не обратил на нее внимания.

Внезапный взрыв приветственных криков заставил Делию вздрогнуть и обернуться. У пирса остановился убранный цветами и лентами экипаж. Молодая пара — вне всякого сомнения, новобрачные — сошла на набережную, смеясь и нежно прижимаясь друг к другу. Экипаж отъехал, а молодые люди в сопровождении свидетелей, приглашенных и просто зевак двинулись к сходням, к которым направлялась Делия. Девушка немедленно ухватилась за предоставленный судьбой шанс. Старательно растянув губы в ослепительной улыбке, она влилась в сопровождавшую молодоженов веселую толпу, которая увлекла ее по сходням на верхнюю палубу. Так она оказалась вне зоны проверки.

Шумная и оживленная компания, в которую удалось затесаться Делии, быстро двигалась по пароходу. Солидная публика на палубе расступалась, давая дорогу, идущие благовоспитанно извинялись, если ненароком задевали кого-то локтем. Скользя взглядом по лицам, девушка пыталась разобраться, кто из окружающих нажил себе состояние на золотых приисках, кто — на бирже или в коммерции, а кто попросту родился богатым. Жизненный опыт сделал ее подлинным знатоком человеческой натуры.

Оказавшись в безопасности, Делия решила, что пора действовать. Рано или поздно на нее должны были обратить внимание. Стало быть, следовало подыскать человека, который согласится бескорыстно помочь ей. Те, кому деньги достаются тяжким трудом, не особенно горят желанием ими поделиться, поэтому на деловых людях Делия сразу поставила крест. Она выделила из толпы высокого темноволосого и довольно привлекательного мужчину. Он держался с тем неоспоримым достоинством, которое отличает человека состоятельного, с детства привыкшего считать себя важной персоной в этом мире, но при этом не лишенного доброты. Вне всякого сомнения, он мог выслушать и принять близко к сердцу историю о неудачном повороте судьбы.

Делия украдкой огляделась. Незнакомец очень кстати пребывал в полном одиночестве. Зато к полицейскому на пристани теперь присоединился товарищ. Стражи закона беседовали с каким-то важным господином с тростью, по виду — пассажиром первого класса. Нельзя было терять ни минуты.

Улыбка снова засияла на губах Делии, и она направилась к своему потенциальному спасителю.

Кентон Брэдфорд, один из нью-йоркских Брэдфордов, был не на шутку раздражен. «Где только черти носят этого Шарпа?» — думал он, с трудом скрывая нетерпение. Они должны были встретиться еще час назад, то есть задолго до того, как он поднялся на борт «Соноры». Не хватало только разминуться!

Кентон Брэдфорд плыл из Сакраменто в Сан-Франциско пароходом — старой калошей, которая села в пути на мель, вдобавок пропоров днище о подводную корягу. Вследствие этого он прибыл в город глубокой ночью, с опозданием на несколько часов, пропустив назначенную встречу с мистером Шарпом, с которым собирался обсудить важнейшие деловые вопросы. Брэдфорд тотчас отправил ему с нарочным послание, объясняя ситуацию и назначая встречу на пристани за час до отплытия. Однако мистер Шарп так и не появился. В конце концов пришлось подняться на борт. Через четверть часа должны были убрать сходни.

Забыв, что минуту назад уже интересовался временем, Брэдфорд вынул именной золотой хронометр, откинул крышку и устремил на стрелки сердитый взгляд. Хорошенькое дело! Не кто иной, как Шарп, убедил его основать калифорнийский филиал фирмы «Торговые перевозки Брэдфорда». Он сулил золотые горы, обещал стать крупнейшим вкладчиком. Без его помощи и поддержки успех предприятия представлялся весьма сомнительным.

То, что Шарп не явился в назначенный срок, наполнило Брэдфорда нехорошим предчувствием. Он уже убедился, что Сан-Франциско наводнен сомнительными дельцами, бойкими на язык, но нечистыми на руку, и теперь опасался, что связался с одним из них. В конце концов, что он знал об этом Шарпе? Единственная личная встреча год назад в Нью-Йорке, когда тот с энтузиазмом ухватился за идею расширения фирмы, и еще несколько писем — не слишком надежная гарантия благонадежности. Брэдфорд пытался утешить себя тем, что найдется масса других вариантов, но в любом случае без финансовой поддержки не обойтись. Начинать все с нуля не хотелось, особенно при нынешней яростной конкуренции.

Брэдфорд быстро перебрал имена тех, кто выражал желание вложить деньги в его дело. Такие люди были, но их можно было пересчитать по пальцам. Если бы только Шарп не обманул его ожиданий! Кстати, не он ли это там, в толпе?

Чуть сдвинув на затылок шелковый цилиндр, Кентон впился взглядом в разодетую толпу на верхней палубе. В самом деле, сквозь нее, беспрестанно озираясь, торопливо пробирался Шарп. Заметив Кентона, он изменил направление и двинулся к нему, беспрерывно извиняясь перед джентльменами и приподнимая шляпу перед дамами, — царила обычная предотъездная суета, и пробраться к поручням было задачей не из легких. Забыв недавние сомнения, Кентон дружелюбно ему помахал:

— Шарп, сюда! Я начал бояться, что мы так и не встретимся.

— Мое почтение! — сказал Шарп, раскланиваясь и повышая голос, чтобы быть услышанным в шуме прощальных возгласов. — Рад снова видеть вас, мистер Брэдфорд. Вообразите, я получил ваше послание только час назад. Сочувствую по поводу задержки в пути и неприятностей, что ей сопутствовали. Мы ведь с вами не виделись целый год, не так ли? Как дела?

Это был белокурый молодой человек с неожиданно темными проницательными глазами.

— Превосходно, просто превосходно! — воскликнул Кентон, желая поскорее перейти от преамбулы к делу. — Мне нужно многое с вами обсудить, а время поджимает. Главная новость заключается в том, что…

— Главная новость вас несколько удивит, мистер Шарп, — произнес совсем близко мелодичный женский голос, и на локоть Кентона легли легкие пальчики.

Обернувшись, он увидел рядом незнакомую особу, огненно-рыжую и на редкость хорошенькую.

— Так вот вы какой! — сказала она, протягивая Шарпу руку. — Рада наконец познакомиться лично. А я — Делия Брэдфорд. Супруга мистера Брэдфорда.

Глава 2

Когда же радость встречи улеглась,

Когда толпа встречавших разошлась,

И якорь задремал на дне морском —

Раскрыл мне дверь уютный старый дом.

Сэмюэл Тейлор Колридж. Сказание о старом мореходе

Поначалу Кентон просто лишился дара речи, а когда наконец открыл рот, чтобы запротестовать, на него с мольбой глянули чудесные, лучистые зеленые глаза. Девушка улыбалась, но ей явно было не до смеха, и это заставило его придержать готовые вырваться резкие слова.

— Как?! — вскричал Шарп в изумлении. — Вы теперь человек женатый? Поздравляю! Когда же это случилось?

— Буквально только что, — сухо ответил Кентон, разглядывая «супругу».

Он решил, что ей нет еще и двадцати. Она была одета с большим вкусом, платье очень гармонировало с ее глазами и являло весьма выгодный контраст необычному цвету волос. В любом случае она не походила ни на воровку, ни на мошенницу. Столь женственное и милое создание могло пойти на подобную авантюру лишь в том случае, если оказалось в беде. Кентон дал себе слово выяснить, в чем дело, как только Шарп покинет судно. Как странно, что она доверилась ему, ничего о нем не зная…

— У нас медовый месяц, — меж тем пояснила девушка, бросив на него короткий, полный признательности взгляд.

— Великолепно! Блестяще! Вообразите себе: вы на борту не единственные новобрачные! Позвольте представить вам моего давнего друга Энзела Истона и его жену Адди.

Шарп сделал приглашающий жест. Толпа слегка раздвинулась, пропуская симпатичную молодую пару. По всему было видно, что их только что обвенчали: миниатюрная новобрачная еще не сняла подвенечного убора.

— Как мило! — воскликнула Адди, порывисто сжав руку фиктивной миссис Брэдфорд. — Вы ведь счастливы, дорогая? Что до меня, то я просто на седьмом небе! Я страшно рада, что у нас будет такая приятная компания.

Делия (если только это было ее настоящее имя) адресовала ей весьма убедительную счастливую улыбку. Кентону вдруг пришло в голову, что этой девице вовсе не обязательно самой заниматься темными делишками. Возможно, она работает с кем-то в паре.

— Все складывается на редкость удачно, Брэдфорд, — вмешался Шарп. — Истон готов вложить деньги в ваше предприятие. Человек он влиятельный и охотно воспользуется своими связями, чтобы помочь вам обрести здесь почву. Я еще раньше ввел его в курс дела и набросал ваш портрет, однако теперь вы человек не только деловой, но и женатый, что, несомненно, говорит в вашу пользу, не так ли, Энзел?

Его приятель улыбнулся и кивнул. Кентон обратился к нему, тщательно подбирая слова и не забывая при этом прислушиваться к разговору дам:

— Сэр, я счастлив с вами познакомиться и рад случаю провести вместе время на борту этого судна. А сейчас мне необходимо переговорить с мистером Шарпом, пока не подали сигнал к отплытию. Итак, дорогой Нельсон, я попытаюсь быстро рассказать вам, чего мне удалось достигнуть в Сакраменто, а потом…

— Нет никакой необходимости так торопиться, — благодушно перебил его Шарп. — Прошу прощения за мою забывчивость! Я ведь отправляюсь вместе с вами в Нью-Йорк. Хочется, знаете ли, еще раз взглянуть на то, как вы там развернулись.

Кентон со страхом вспомнил о свалившемся на него супружестве. Если Нельсон Шарп поплывет вместе с ними, волей-неволей придется объяснить, что свою так называемую жену он видит впервые в жизни! Что же делать? Представить случившееся как шутку?

Бросив взгляд в сторону Делии, он, к своему неудовольствию, увидел, что ее уже окружили дамы, с которыми она непринужденно болтала. Каждая минута промедления все больше затрудняла выход из создавшегося положения.

— Сакраменто — это неплохо, — проник в сознание оживленный голос Шарпа, — но я имел в виду филиал здесь, в Сан-Франциско.

— Отложим дела, — быстро произнес Кентон. — Вы сами только что сказали, что у нас впереди масса времени для их обсуждения. Боюсь, мне придется сообщить вам…

Резкий звук корабельного колокола — знак окончания посадки — прервал его на полуслове. У сходней началась давка: провожающие поспешили прочь с парохода навстречу тем, кто предпочел прощаться с родными и близкими на пристани. В толчее Кентон сразу потерял из виду своих собеседников (зато рыжеволосую Делию, казалось, никакими силами было не оторвать от ее новых знакомых), и лишь пару минут спустя он высмотрел их в толпе. Раздражение придало ему сил, чтобы к ним пробраться. Оказывается, Истон и Шарп встретили знакомого и теперь оживленно с ним беседовали. Нельзя же было делать столь рискованное признание в присутствии посторонних! Поразмыслив, Кентон решил для начала поставить в известность Делию: то, что он позволил вовлечь себя в эту странную игру, не означало, что он намерен и дальше в ней участвовать. Пусть найдет себе иной способ выкрутиться из неприятностей, каковы бы они ни были.