Бритта Саббаг
Концерт в четыре лапы
Глава 1. Волшебный пук и важные новости
— Мне нужно уйти, вы ведь справитесь, правда?
Мама собирала свои вещи в такой спешке, что даже уронила солнечные очки. Я валялась на диване, а у меня в ногах разлёгся Иероним. Он устроился поудобнее, чтобы смотреть на всех одним глазком.
— Или нет?
Мама стояла, бряцая ключом в дверном замке.
— Конечно, справимся! — ответила я, хотя и удивилась, что мама собирается куда-то так поздно.
Ведь на самом деле уже наступило время ужина. Да и моя старшая сестра Грета ещё никуда не сбежала.
— И что нам тогда есть? — спросила она брюзгливым тоном, не отрываясь от мобильника.
Брюзжание было главной интонацией Греты. Других я не слышала от неё за последнюю пару лет. Как раз с тех пор как она вступила в пубертат. Мама считает, что это абсолютно нормально — дело в гормонах. Но меня поведение сестры очень нервирует, ведь мне от её «гормонов» достаётся больше всего!
— Возьмите хлеб, сыр и масло для бутербродов. Сделайте холодные закуски и посмотрите телевизор, если хотите. В виде исключения сегодня можно ужинать перед телевизором! — и мама мне подмигнула.
— Хлеб?! — голос Греты звучал так, будто мама сказала про яд.
— А куда ты собираешься? — спросила я.
— У меня встреча, — ответила мама, и её щёки слегка покраснели, что заинтересовало Грету: она прислушалась и целых десять секунд не смотрела в мобильник!
— С кем? — спросила она. — Это кто-то новый?
Мама качнула головой.
— Нет, всего лишь коллега, Манфред. Вы его уже знаете. Через два часа вернусь. Ничего не поломайте и будьте дружными!
— Последнее особенно легко для Греты, — проворчала я.
Сестра опять что-то печатала и не посчитала нужным ответить. Мама послала нам воздушный поцелуй и исчезла в дверях.
— Я люблю холодные закуски, — мурчал Иероним. — Они были в ходу ещё во времена королей. Особенно хороши с селёдкой и огурчиками. Копчёная форель тоже сгодится. Радость вкуса!
Я поднялась с дивана и побрела к холодильнику.
— Боюсь, селёдку и копчёную форель предоставить не могу. Пожалуй, сделаю… — и я заглянула в холодильник.
Внутри царила пустота. Даже последний кусок сыра заплесневел, хотя это совсем не тот сыр, который должен быть с плесенью.
В последнее время мама витала мыслями где-то далеко отсюда. И она забыла о покупках, а это действительно что-то новенькое!
— Пожалуй, сделаю бутерброд без ничего.
— Гр-р-р-р-р-ф-ф-ф-ф! — прошипел с дивана кот.
— У тебя же что-то оставалось, Иероним.
Кот обычно запасал для себя лакомство, достающееся ему от нашего ужина. Конечно, с тех пор его миска давно опустела, что по существу ничего не меняло.
— Снова болтаешь с чокнутой кошкой? — пробормотала Грета, уставившись в экран телефона. — Но она ведь не отвечает. Неужели не надоело постоянно говорить с самой собой?
— Я бы попросил! С котом, а не с кошкой! — произнёс Иероним по-прежнему беззвучно для Греты.
Я оказалась единственной, кто мог слышать его слова.
— С котом! — заявила я Грете. — И я не называю тебя телефоном на ножках только потому, что ты срослась с мобильником. Хотя прозвище было бы в точку! Ещё точнее, телефонный зомби!
Похоже, Иероним ни капельки не рассердился. Он замечал Грету лишь постольку-поскольку, впрочем, как и она его. По сути, они избегали друг друга. Оно и к лучшему. Если бы Грета могла слышать, как Иероним о ней рассуждает, пожалуй, она бы однажды ночью тайком выкинула кота из дома.
— Уф! — вздохнула я. — С ужином не складывается. Может, сварим макароны?
Я взглянула на сестру. Она отрицательно мотала головой.
— Я как раз прохожу «салатный курс» для очищения организма. Тебе тоже нужно как-нибудь попробовать!
Я снова посмотрела на полки холодильника. Салата там не имелось.
— Хорошо, закажем что-нибудь у итальянцев, — предложила я.
— Я хочу тунца в своей пицце, — подал голос Иероним. — И без лука! Думаю, у меня сегодня будет свидание. Напротив окна крутилась милая дымчатая кошечка. Возможно, именно для меня!
Я усмехнулась: кажется, здесь у каждого есть планы на вечер, только у меня нет. Захватила клубничный йогурт и поплелась к телевизору. Начинался сериал «Школьная песня» — новинка, про которую все говорили.
— А я уже знаю, что посмотреть, — произнесла я.
— А что с моей пиццей? — спросил кот.
— Её закажет Грета, — ответила я. — Она постоянно торчит в Интернете.
— Ладно. По крайней мере, у них есть вкусный салат с фетой, — и Грета посмотрела на меня. — А ты что хочешь?
— Пиццу с тунцом…
— И без лука! — перебил меня кот.
— Да-да, без лука. Ещё со шпинатом, с луком…
— Так ты хочешь лук или нет? — поинтересовалась сестра. — Где логика?
— Я хочу, а он — нет, — объяснила я, указывая на Иеронима, который сидел рядом и кивал.
— Вы очень странные, — заметила Грета и скуксилась. — Я не могу заказывать пиццу для котов!
— Придётся, — проговорила я. — Вот этому придётся.
Следующее утро для меня наступило поздно: я проснулась только по третьему звонку будильника.
Серию «Школьной песни» показывали чуть ли не до самой ночи, а потом я заснула с набитым пиццей животом. Даже не слышала, как вернулась мама: пожалуй, её и впрямь долго не было. Выдавливая пасту на щётку, я напевала песню из шоу. Она была такая навязчивая!
— Пожалуйста, хватит! — простонал Иероним, сидя на коврике в ванной комнате. — Звучит ужасно!
— Застряла в голове, — сказала я как ни в чём не бывало и сунула щётку в рот, а затем добавила: — Правда!
Кот принялся жаловаться:
— У меня до сих пор неладно в желудке. Наверное, в пиццу с тунцом всё-таки сунули пару луковиц! Везде полно дилетантов!
Я усмехнулась со щёткой во рту.
— Может, как раз потому, что пицца предназначена не для кошек?
— Перестань, — ответил Иероним. — И пожалуйста, не надо столько болтать. Нам, волшебным котам, по утрам необходим покой, прежде чем начать работать. Нужен как минимум час на подготовку.
— Только не сегодня, — проговорила я и вытащила зубную щётку.
Я посмотрела в зеркало и увидела, как сверкают зубные брекеты. Из-за них мне вроде бы немного неудобно улыбаться. Но я к ним уже приспособилась. И всё равно мне не нравилось, как выглядит моё лицо с этой металлической штукой. Но в тот день у меня было хорошее настроение, и я пела.
— Способностью дундеть себе под нос нечего гордиться, — заметил Иероним. — Пой по-настоящему!
— Зачем? В мире много профессиональных музыкантов, — возразила я.
Кстати, я научилась давать коту отпор. Иначе он бы болтал не переставая!
А он продолжал:
— Но ведь твоё пение звучит как жужжание жирных мух, которых я ловлю на закуску. А ещё они хрустят: кр-р-р…
— Бю-э-э-э!!! — закричала я. — Отвратительно! Не надо о таком с утра!
— Помяни моё слово, — шепнул кот и шмыгнул с коврика в коридор.
Подходя к школе, я увидела ребят, которые, как обычно, собирались во дворе компаниями. Компьютерные геймеры с рюкзаками неоновых цветов болтали об играх, отличники — «ботаны» — о домашних заданиях, любители лошадей планировали турниры, крутые парни обсуждали футбол и всякий другой спорт. И конечно, здесь была Та Самая Джен. Иначе говоря, девичий кружок во главе с Дженифер.
Я приветствовала всех — и мне ответили кивками. У Той Самой Джен это означало, что она не игнорирует человека. Вдобавок подразумевалось, что человек совершил нечто, заслуживающее признания. А я после падения с крыши дома тёти Ломтик как раз и сделала нечто такое. Я важно кивнула в ответ. Прозвенел звонок, и все устремились внутрь. Первыми, естественно, отличники, потом геймеры. А компания Джен, как всегда, тянула время: этим троим хотелось о чём-то поговорить. Я медленно поплелась к школьному зданию, оглядываясь в поисках Иеронима. Он не заставил себя долго ждать:
— Доставщики пиццы — настоящие злодеи! Их нужно арестовать — просто совершенно необходимо.
— Меня удивляет и то, что кот любит пиццу, и то, что на следующий день он её проклинает.
— Я говорил тебе про новенькую малышку — дымчатую кошечку?
Я опять кивнула, приближаясь к плакату, который повесили в школьном коридоре.
— Мы начали вести культурную беседу, как воспитанные домашние кошки, — объяснял Иероним, навострив уши. — И вдруг в какой-то момент это!
— Что именно?
— ЭТОТ звук!
— Что значит «ЭТОТ звук»?
Иероним огляделся, проверяя, что его никто не видит (бессмысленное занятие — в школе никто не обращает внимания на других), а затем прошептал:
— Звук, который выходит… Можно сказать, звук ветра… вихря…
Я не сдержала хохота:
— Ты пукнул на первом свидании?
— Не произноси этого! — Иерониму явно стало не по себе, а с волшебными котами такого не происходит! — Виноват проклятый лук… и лоботрясы — продавцы пиццы, которые даже заказ правильно принять не могут!
— Так или иначе, волшебный кот, ты пукнул, — я продолжала смеяться.
В конце концов, я тоже могла подразнить Иеронима! Ведь, как правило, всё было наоборот.
— Нет, нет! Не… нет!