— О’кей.

Чжу Юнпин извиняющимся жестом потрепал сына по плечу. Потом с небрежным видом взял со стола камеру.

— Пожалуй, надо избавиться от этого старья.

Внезапно Чаоян вспомнил, что Пупу хотела сделать фото, и сказал:

— Пап! Тебе правда не нужна эта камера?

— Нет, конечно. От нее никакого проку.

— А можно мне ее забрать?

— О, я попозже куплю тебе новую!

Чаоян знал, что шансы покупки отцом новой камеры для него стремятся к нулю.

— Если ты ею не пользуешься, я сделал бы пару снимков, просто так, — сказал он.

Убедить Чжу было легко.

— Ну ты же еще школьник, дорогая камера тебе ни к чему… Забирай.

* * *

Всю поездку в «БМВ» Чжу Чаоян сидел как на иголках.

Его усадили на пассажирское место, и он не поднимал головы, чтобы не встретиться взглядом с отцом или его семьей. Они смеялись и болтали, будто его не было в машине. Стоило ему потихоньку глянуть в зеркало заднего вида, как госпожа Ван злобно зыркала на него, и Чжу Чаоян снова отводил взгляд. Он чувствовал себя с ними чужим.

Когда они добрались до торгового центра, Чжу Юнпин пошел рядом с Чаояном, а его жена с дочкой — следом. Кажется, у женщин были свои секреты.

Чаоян остановился у витрины спортивного магазина.

— Хочешь купить спортивную одежду? — спросил Чжу Юнпин.

— Я… я посмотрел бы кроссовки, — пробормотал Чжу Чаоян.

Недавно в моду вошли кроссовки одного известного бренда, и все дети мечтали о них. Ни разу в жизни Чаояну не покупали такой дорогой обуви.

Он увидел те самые кроссовки и воскликнул:

— Пап!

Отец громко покашлял, и только тут Чаоян вспомнил, что должен называть его дядюшкой.

— Дядюшка, я хочу примерить вот эти, — сказал Чаоян.

Тут же появился продавец, чтобы спросить его размер. Чаоян взял кроссовки и стал их надевать. Чжу Юнпин смотрел. Мальчик едва успел завязать шнурки, как раздался девчачий голос:

— Папа! Скорей иди сюда, я кое-что хочу купить!

— Погоди минутку. Пусть Чаоян примерит свои кроссовки.

— Нет! Иди сюда сейчас же! ПРЯМО СЕЙЧАС!

Чжу вздохнул.

— Не торопи меня, дорогая. Я скоро подойду.

Чаоян поднял голову и увидел женщину рядом с ее избалованной дочерью. Он не выдержал ядовитого выражения на ее лице и перевел взгляд в пол.

— Папа! Ну же! Скорей! — продолжала звать девочка.

Отец не устоял.

— Ладно, иду, — отозвался он. Нетерпеливо спросил Чаояна: — Ты закончил? Размер подходит?

— Да, они точно впору.

— Тогда другие мерить не будем, — бросил Чжу и повернулся к продавцу. — Мы берем эти. Сколько?

Он вытащил кошелек; Чаоян поднялся со скамьи, не в силах поверить, что простого недовольства со стороны Цзинцзин хватило, чтобы отец бросил его. Он поджал губы и сказал:

— Спасибо за кроссовки. Думаю, одежду мы купим в другой раз. Мне пора ехать.

— Подожди немного, и я подброшу тебя до дома, — возразил Чжу.

— Поеду на автобусе. Всё в порядке.

— Ну, как знаешь. — На лице у Чжу Юнпина читалось облегчение; чем скорее он покончит с этой неловкой ситуацией, тем лучше.

Чаоян зажал коробку со своими старыми кедами под мышкой и медленно пошел к выходу из торгового центра. Чжу тем временем объяснял жене и дочери, что мальчику срочно понадобилось домой. Чаоян в последний раз оглянулся на них.

Ван Яо снова презрительно скривилась, а маленькая Цзинцзин показала ему язык. Чаоян покрепче перехватил обувную коробку, стиснул зубы и вышел во вращающиеся двери.

9

Подходя к дому, Чжу Чаоян увидел Дин Хао и Пупу — те стояли, прислонившись к стене, и о чем-то разговаривали. Дин Хао выглядел расстроенным, а Пупу — отстраненной и равнодушной. При виде Чаояна приятель заулыбался и подвел Пупу поздороваться с ним.

— Уже вернулся? — спросил он.

— Да, там нечего было делать, — ответил Чаоян.

Пупу вгляделась ему в лицо.

— Ты какой-то грустный…

— Ничего подобного, — ответил Чаоян, заставляя себя улыбнуться.

— Он грустный? Почему ты так решила? — с любопытством поинтересовался Дин Хао.

Пупу посмотрела Чаояну прямо в глаза.

— Ты плакал?

— Я? Плакал? Ну нет!

Теперь и Дин Хао пригляделся к нему.

— Чаоян, ты же плакал, признавайся!

— Если это из-за того, что мы свалились на тебя вот так внезапно, просто скажи. Мы не обидимся, — ровным тоном заметила Пупу.

Похоже, Дин Хао это в голову не приходило, и теперь он решил, что должен извиниться.

— Ты прости, что я не предупредил о приезде, а просто явился к тебе домой вместе с Пупу… Понимаю, от нас одни неприятности… Ладно, Пупу, пошли.

В следующий миг они развернулись, готовясь уходить. Чаоян растерялся.

— Погодите! — воскликнул он. — Вы не понимаете. Это совсем не из-за вас.

Пупу задумалась.

— Значит, не из-за нас? Может, тебя кто-то дразнит? Ты только скажи Дин Хао, он дерется как профессионал. В приюте никто не мог его одолеть.

— О да, дерусь я классно.

Дин Хао принялся хвастаться разными случаями, когда побеждал в драках. Потом пообещал разделаться с любым, кто посмеет обидеть Чаояна — мол, наглецы непременно отведают его кулаков.

Чаоян трудно сходился с людьми и после отъезда Дин Хао только одного человека мог назвать своим другом. Он никак не ожидал, что эти двое будут переживать за него, и на душе у него сразу потеплело. Поэтому он все им рассказал — за исключением того, что получил от отца 5000 наличными. До конца Чаоян им не доверял и не хотел искушать их такими деньгами.

— Ты же его сын! Почему он заботится о дочери, а о тебе — нет? — возмутился Дин Хао и сразу поправился, заметив гримасу на лице Пупу: — Нет, конечно, с мальчиками и девочками надо обращаться одинаково, но обычно взрослые предпочитают мальчиков. Почему с твоим отцом все наоборот?

— У всех людей бывают любимчики. Поэтому он игнорирует тебя, хотя вы оба его дети, — проворчала Пупу.

Чаоян вздохнул. Он так сильно ненавидел мачеху, что раздражался от любого упоминания о ней.

— Мама говорит, что отец боится мачехи. Она настоящая ведьма. И как только оказывается рядом, он подпадает под ее колдовство. Делает все, что она говорит. Неудивительно, что их дочка — избалованная вредина… Вы бы видели, как они с ней носятся! Она всегда получает что хочет. Раньше папа чаще меня навещал и давал деньги, но потом перестал, потому что эта ведьма ругала его. И сейчас мы практически не общаемся.

Дин Хао сжал кулаки.

— Поверить не могу, что эта большая сука и ее мелкая сучка обращаются с тобой вот так. Если б не они, твой отец по-прежнему жил бы с твоей матерью. Но… тут я тебе ничем не могу помочь.

Чаоян дружески похлопал Дин Хао по плечу.

— Ничего. Мне приходится с этим жить. Кстати, Пупу, я раздобыл у отца камеру. Она плоховато держит заряд, но на пару фотографий хватит. А потом пойдем в мастерскую и попросим их распечатать.

— Спасибо тебе, братец Чаоян, — тихонько ответила она.

— Правда, он лучший? — воскликнул Дин Хао.

— Угу, — подтвердила Пупу.

От их слов Чжу засмущался.

— Слушай, Чаоян, — сказала вдруг Пупу, — мы ничего не можем сделать с Большой Сукой, потому что она взрослая, но если ты знаешь, в какую школу ходит Мелкая Сучка…

— Я знаю только, что она во втором классе.

— Но если б ты узнал, в какой школе она учится, мы могли бы ее проучить. Показать, где раки зимуют! — сказала Пупу.

— Ага, — Дин Хао радостно закивал. — Только покажи ее нам, и уж мы ей зададим. А тебе и показываться не придется. Мы могли бы, например, затолкать ее в мусорный бак и закрыть крышку. Пускай бы ревела там!

Чаоян рассмеялся, представив себе эту картину.

— Можно что-нибудь и получше придумать. Раздеть ее догола, а одежду затолкать в грязный унитаз, — продолжала Пупу со злобным выражением на лице.

Чаояна ее кровожадность удивила. Тем не менее он не мог не признать, что план соблазнительный.

Пупу определенно не шутила.

— У меня был младший брат. Мама любила его, а меня задвигала. Только отец со мной хорошо обращался. Получается, братец Чаоян, что ты в таком же положении, что и я, но наоборот — отец плюет на тебя, а мама хорошо обращается…

— А ты поддерживаешь связь с братом? — спросил Чаоян.

— Он мертв, как и моя мать, я же говорила… Кстати, позже я узнала, что он на самом деле мне не брат. Моя мать переспала с каким-то другим мужчиной и забеременела. Вот почему отца обвинили в ее смерти и расстреляли. Ненавижу свою мать! Ненавижу брата! Пусть бы они сдохли еще тысячу раз!

Чаоян понимающе кивнул. Действительно, они с Пупу оказались в похожей ситуации. С учетом того, что случилось с ее отцом, стремление к мести казалось вполне объяснимым.

Он даже пожалел, что их общим фантазиям не суждено осуществиться.