— Ты жалеешь, что пришла? — голос Зака вывел ее из задумчивости.

— Почему ты так решил?

— Ты, кажется, расстроена чем-то?

— Я пыталась дозвониться Кэллуму, но его не было дома.

— Хотела спросить разрешения?

— Мне не нужно его разрешения. У нас не такие отношения.

— А какие? — Зак наклонился к ней, как будто и правда ждал ответа.

Кэтрин строго посмотрела на него, он лишь пожал плечами.

— Ладно, снимаю свой вопрос. — Он отхлебнул пива. — Значит, тебя не беспокоит, что он, возможно, пошел на свидание с другой женщиной?

— Я знаю, что это не так.

— А будь это так, тебя бы это беспокоило?

— Если бы даже он и пошел, то свидание было бы абсолютно невинным. Я знаю, что могу полностью доверять Кэллуму.

— Так же, как он доверяет тебе?

— Да. И у него нет причин не доверять мне.

Кэтрин почему-то не смогла заставить себя посмотреть на Зака.

— Ладно, — сказал он после некоторой паузы. — Я все понял.

Кэтрин поднесла к лицу свой бокал, чтобы он не заметил вспыхнувший на щеках румянец.

Заметив, что бокал ее пуст, Зак допил свое пиво.

— Ну что, может быть, пойдем поужинаем или ты хочешь еще выпить?

— Нет. — Она встала. — И вообще я нагуляла хороший аппетит в горах.

Еда была превосходной, а от вина они полностью расслабились. Зак пил очень мало: ему еще предстояло ехать на автомобиле в коттедж по заснеженной дороге.

— У тебя есть цепи на шинах? — спросила Кэтрин.

— Конечно. Я их никогда не снимаю.

Они вели непринужденный разговор о политике, последних оскаровских премиях и о странах, где им удалось побывать. Он рассказал ей о Скалистых горах, Андах и Южных Альпах. Она больше знала о городах — Мельбурне, Сиднее, Лондоне, Нью-Йорке.

Когда он упомянул о путешествии в горы Уэльса, она вспомнила, что тоже была в Англии, в Хей-он-Вас, около побережья.

— А горы там есть?

Кэтрин рассмеялась.

— Горы книг. Это маленький городок, в котором полно книжных магазинов. Я пробыла там всего один день, а увезла оттуда целый чемодан книг.

— Ты, наверное, любишь читать?

— В модельном бизнесе часто приходится подолгу ждать. Бывает ужасно скучно, когда, например, модельер и фотограф подолгу спорят. Если бы не книги, я бы, наверное, сошла с ума.

— Я тебя понимаю. Однажды в Антарктиде я пережидал в пещере снежный буран. К тому времени, когда утих ветер, я мог пересказать «Моби Дика» задом наперед.

Разговор перешел к любимым авторам и книгам.

— Я люблю книги о путешествиях, — заявила Кэтрин.

— А зачем читать об этом, когда можно самим путешествовать?

— Не все люди могут это делать, поэтому им приятно хотя бы читать такие книги. Ты никогда не писал о своих приключениях?

— Некоторые альпинисты пишут статьи в журналы. Как раз на том благотворительном вечере, где мы познакомились, ко мне подошел один издатель с предложением издать книгу об экспедиции. Я обещал ему подумать. Во всяком случае, деньги можно будет перевести Венди и ее детям. Но я ведь не писатель. — Зак пожал плечами.

Зато я писатель! — чуть не сорвалось с языка Кэтрин. Она действительно писала статьи о путешествиях под именем Кейт Уинстон.

Подали кофе, и Кэтрин поняла, что ужин близится к концу. Время пролетело совершенно незаметно.

Кэтрин все обдумывала вопрос, который ей хотелось задать Заку с той самой минуты, когда она впервые увидела его. Как же начать? Если она спросит прямо в лоб, не примет ли он ее за сумасшедшую? Впрочем, после этой недели, проведенной вместе, он едва ли так подумает.

Кэтрин глубоко вздохнула и взглянула на Зака. Он смотрел на нее с таким напряжением, что у нее чуть не остановилось сердце.

— В чем дело? — шепотом спросила она с округлившимися глазами.

— Ты, наверное, даже не представляешь себе, насколько красива! Хотя, что это я! Конечно, представляешь. Тебе об этом говорят десятки раз на дню.

— Вот уж нет. — Некоторые фотографы привыкли делать ничего не значащие комплименты и называть девушек ласковыми именами: «Давай, ангел, сделай недовольное личико. Да, детка, открой пошире глазки. Прекрасно, оголи плечико, куколка, вот так». Другие, наоборот, все время ворчат: «Господи, ты женщина или бабочка? Хотя бы попытайся изобразить интерес. Эти волосы! Я же сказал „небрежные“, но не воронье гнездо!»

— Тебе нравится твоя работа? — спросил Зак.

— Мне нравится ее разнообразие: я знакомлюсь с талантливыми людьми, разъезжаю по миру. Но иногда у модельеров возникают такие идеи!.. Например, однажды нас заставили ехать по пустыне на верблюдах, причем в вечерних туалетах! Верблюды — самые ужасные существа на свете! Они пускают слюни и плюются, они упрямее, чем ослы. А я должна была сидеть на нем верхом в шифоновом платье и, более того, ездить кругами. Мне сказали, что если я умею ездить на лошади, то смогу и на верблюде, но забыли сказать это верблюду. Теперь я знаю, почему их называют кораблями пустыни. Когда едешь на них верхом, у тебя начинается морская болезнь!

Он рассмеялся.

— Ну а как же ты умудряешься позировать на настоящем корабле, если даже на суше страдаешь от морской болезни?

— Стараюсь никогда этого не делать. Я ненавижу море, — коротко ответила она, опуская глаза.

— Ненавидишь? Ты, новозеландка?

— Да, но… Для этого есть причина.

Дразнящие огоньки погасли в его глазах, когда он всмотрелся в ее лицо.

— Расскажешь мне?

Кэтрин облизала пересохшие губы.

— Кое-что произошло, когда мне было четырнадцать лет. До этого я любила море. Наша семья каждое лето проводила на побережье.

— И моя тоже. Это великая новозеландская традиция.

Кэтрин слабо улыбнулась.

— Мой отец любил рыбалку. Мама загорала и читала книги, а мы с сестрой плавали в море или занимались серфингом…

* * *

В то лето все было как обычно, за исключением того, что Миранда заинтересовалась мальчиками. Или мальчики заинтересовались ею? Миранде, которая была на одиннадцать месяцев старше Кэтрин, исполнилось пятнадцать лет, и она уже была достаточно сформировавшейся девушкой. Кэтрин была выше, значительно худощавее, но у нее тоже красиво округлилась грудь. Миранда уже украдкой поглядывала на мальчишек-подростков, которые шумной гурьбой мотались по пляжу с досками для серфинга, Кэтрин же оставалась совершенно равнодушной к их старанию привлечь к себе внимание. Она понимала, причем безо всякой зависти, что стараются они в основном для ее сестры.

Кэтрин в то время больше интересовали герои романов, которые она читала на ночь, а также большой постер с изображением Давида работы великого Микеланджело. В то время, когда Миранда болтала с кем-нибудь из мальчишек, Кэтрин старалась угадать, то ли она это делает, чтобы от нее отстал другой, менее привлекательный ухажер, то ли сестре действительно нравится этот парень и Кэтрин пора идти купаться одной.

Однажды, в надежде, что правильно поняла сигналы, поданные Мирандой, Кэтрин заплыла за буйки и лениво плескалась там в спокойной воде. Большая волна подняла ее, и она заметила рядом парня на серфинге, который приготовился прокатиться на этой волне. Его мускулистое тело было словно произведение искусства. Восхищение сродни тому, что охватывало ее при виде скульптуры Микеланджело, — вот что она почувствовала, наблюдая, как превосходно он справился с волной. Затем парень скрылся из виду.

Она еще поплавала, потом повернула к берегу. Кэтрин была опытной пловчихой и часто заплывала за буйки. Сначала она даже не поняла, почему никак не может достичь берега. Потом Кэтрин почувствовала мощное течение, и ее охватил страх: она попала в водоворот.

Стараясь преодолеть панику, Кэтрин приказала себе не бороться с течением, а плыть поперек него. Теоретически девушка прекрасно знала, что именно надо делать, но все оказалось гораздо труднее, чем она предполагала.

Спасатели наверняка увидят ее, если она повернется на спину и вскинет вверх руку, но Кэтрин не хотела поднимать тревогу. Она сама сможет справиться и выбраться на спокойную воду! Но ее затягивало все дальше и дальше в море, она уже начала уставать.

Море у берега было неспокойным. Кэтрин заметила движение на берегу, вот несколько человек усаживаются в надувную лодку. Вот спасатели уже на воде.

Они плывут за ней! Кэтрин с облегчением перестала двигаться, потом почувствовала, что начинает тонуть. Она должна заставить себя плыть к спасателям!

Потом Кэтрин увидела, что между ней и берегом много людей, которые все отдалялись от нее. Наконец девушка поняла, что произошло. Водоворот появился внезапно, и не одна она попала в образовавшуюся воронку. Лодка спасателей были загружена до предела. А Кэтрин не махала руками, не привлекала к себе внимания, никто ее и не заметил. Она уже начала замерзать и испугалась.

Испугалась теперь по-настоящему. Кэтрин попыталась кричать, но только наглоталась соленой воды. Кашляя, она повернулась на спину, приготовилась поднять руку, чтобы подать сигнал о помощи, но тут ее снова охватил приступ кашля, и она ушла под воду.

Я хорошая пловчиха, мысленно твердила она себе, я не утону. Я не могу утонуть!

Мышцы ног свела сильная судорога. Непроизвольно, в попытке крикнуть, она открыла рот, но лишь вновь наглоталась воды. Ее потащило вниз.

Кэтрин пыталась задержать дыхание, но в странной подводной тишине все стало вдруг черным. Я умираю, подумала она, и уже было не страшно, просто как-то странно. Болела грудь, ноги не слушались, в ушах нарастал шум. И Кэтрин провалилась в черноту.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

— Что случилось? — услышала она тихий голос Зака.

Она поняла, что давно сидит, крепко сжав чашку с уже остывшим кофе.

Аккуратно поставив чашку на стол, Кэтрин ответила:

— Я едва не утонула. Попала в водоворот. Вероятно, я бы справилась с течением, потому что плавала довольно хорошо, но ноги свела судорога, и так сильно, что я ничего не могла сделать. Думала, что умру.

— Но ведь не умерла…

Она покачала головой.

— Там рядом оказался парень на серфинге. Он заметил меня и втащил на свою доску. Сделал мне искусственное дыхание и довез до берега. Мне очень повезло.

— Да, тебе повезло. — Зак пристально посмотрел на нее.

Перед ее глазами вновь воскресли картины того давнего дня. Перед тем как тот парень доставил ее на берег, мать и Миранда, встревоженные отсутствием Кэтрин, обратились к спасателям. Двое из них как раз бежали к воде, когда увидели Кэтрин и ее спасителя. Они попытались взять девушку у него из рук, но Кэтрин так вцепилась в него, что он сам отнес ее на руках к берегу. Всхлипывая, она прижималась к нему, руками обнимая за шею, слезы текли из-под закрытых век. Потом она услышала голос матери, почувствовала, как ее бережно опустили на песок. И только тогда Кэтрин смогла разжать руки.

Она взглянула на юношу снизу вверх, но тот стоял против солнца, и его лицо было просто темным пятном, да и слезы мешали рассмотреть его как следует.

Когда Кэтрин пришла в себя, ее спасителя нигде не было видно. Рядом плакала Миранда, толпились люди, кто-то протягивал ей кислородную маску. Она попыталась спросить о том парне, но говорить не смогла — закашлялась… Приехала «скорая помощь» и отвезла девушку в больницу.

Ее спасителя так и не удалось нигде разыскать. Отец разговаривал с репортером, даже дал объявление в газету, он хотел отблагодарить парня, но ответа не было — тот не отозвался.

— У меня так и не было возможности поблагодарить его, — рассказывала она теперь Заку. — Он вынес меня из моря и ушел. А я даже не знаю, кто он.

— Разве это важно?

— Если кто-то спас тебе жизнь, ты по крайней мере должен сказать ему спасибо. Ведь так?

— А может быть, он не хотел, чтобы его благодарили?

— Почему это?

Зак отодвинул свою чашку, избегая смотреть на нее.

— Когда поднимаешься в гору, — сказал он, — ты во многом зависишь от своего напарника или от своей команды. Я уже сбился со счета, сколько раз спасал кого-то или кто-то спасал меня. Это происходит само собой.

— Так что это ничего не значит для тебя?

Он лишь пожал плечами.

Кэтрин пристально посмотрела на него.

— Когда я сказала тебе, что ты спас мне жизнь, я имела в виду не сегодняшний случай в горах. Я имела в виду тот случай на море… — Зак попытался что-то возразить, но она упрямо продолжала: — Да, это был ты на серфинге в тот день! И сейчас у меня по крайней мере есть возможность выразить тебе свою благодарность.

Зак мотнул головой.

— Кэтрин, я не хочу об этом слышать.

— Но я хочу это тебе сказать! Мне надо сказать тебе все, что я…

— Но почему именно сейчас? — прервал он. — Почему ты ждала до сегодняшнего вечера? Ты могла бы сказать это и вчера, и позавчера…

Потому, что она боялась, что ее мозг играет с ней злую шутку, что она просто очарована почти незнакомым мужчиной и старается представить именно его лицо на месте того темного пятна, которое является ей во сне. И потому, что она не хотела, чтобы он посчитал ее дурой, если она ошибается.

— Я не была полностью уверена, что это ты. До сегодняшнего дня.

— А что же случилось сегодня?

Как ему объяснить?

— Я просто поняла это, когда ты… — Когда ты обнял меня и своим прикосновением, своим голосом успокаивал меня. Этот голос, это прикосновение я запомнила навсегда. Когда ты меня снова спас, я все сразу поняла.

Он, нахмурившись, поглядел на нее, лоб его разгладился.

— Ты ведь ясно ничего не помнишь, правда? Ты не видела, как именно выглядел твой спаситель. Если бы ты видела его лицо, ты бы сразу узнала.

— Я все равно как-то чувствовала. Просто трудно было поверить, что я… нашла тебя.

— Ты ничего и не делала для этого.

— Ты сердишься?

— Нет. Я и не ждал…

Кэтрин улыбнулась.

— Извини. Я просто хотела, чтобы ты знал, как я благодарна…

— Ладно! Ты уже говорила. — Он подвинул к себе пустую чашку. — Хочу еще кофе. А ты? — Он позвал официанта. Потом задумчиво посмотрел на Кэтрин, как бы вспоминая то лето. Покачав головой, он улыбнулся.

— Это ведь был ты, не так ли? — Кэтрин наклонилась вперед. — Ведь это ты вытащил меня из воды?

— Мой ответ зависит от того, как ты собираешься меня благодарить.

Кэтрин вспыхнула, ее глаза широко раскрылись от негодования.

— Ладно, ладно, забудь об этом! Плохая шутка, — немедленно отозвался Зак.

Кэтрин была почти разочарована. Но может быть, он шутит так из-за того, что неловко себя чувствует?

Принесли кофе, и оба перевели дух. Официант подал счет, и Кэтрин продолжила:

— Я попрошу, чтобы это включили в мой счет за гостиницу.

— Нет, это я пригласил тебя.

— Ты бы мог по крайней мере позволить мне угостить тебя ужином за все, что сделал для меня.

Зак повертел в руках кофейную чашку.

— А что ты помнишь на самом деле?

Она ответила почти шепотом:

— Я вижу сны…

— Кошмары?

— Иногда и кошмары.

— И ты боишься моря! Ты советовалась с кем-нибудь?

Кэтрин кивнула. Она действительно разговаривала с психотерапевтом, когда поняла, что ужас перед морем так и не прошел. Может быть, врач и помог бы, если бы она рассказала ему к тому же и о своих снах. Но об этом она не могла рассказать никому…

— Это не такая уж проблема. Просто я больше не плаваю, вот и все!

Именно поэтому Кэтрин отказывалась демонстрировать купальники. Однажды она согласилась, думая, что съемки будут проходить в студии, но ее привезли к морю и велели стоять в воде, изображая удовольствие.

Она отказалась наотрез, а когда начались уговоры, с ней случилась истерика. В конце концов было решено проводить съемки на берегу, на фоне моря, но Кэтрин оставалась напряженной во время всей съемки. Режиссер был крайне недоволен, а фотограф обозвал ее ненормальной и заявил, что больше никогда не будет с ней работать. Агент тоже высказал свое неудовлетворение, а когда Кэтрин предупредила, что о том, чтобы сниматься в купальниках, и речи быть не может, вообще разорвал с ней контракт.

Тогда она решила попытать счастья в Лондоне. Она сразу же предупреждала всех агентов, что ни в коем случае не будет демонстрировать купальники. Многие смеялись ей в лицо и тут же отказывались от сотрудничества, но один все-таки согласился. Спустя несколько лет Кэтрин завоевала себе имя на международном подиуме.

Потом ее отец заболел раком, и она вернулась в Новую Зеландию, чтобы помочь матери и Миранде ухаживать за ним.

— Так ты вообще не плаваешь? — спросил Зак. — Даже в бассейне?

— Никто не умирал оттого, что не плавал.

Он улыбнулся.

— Верно.

Кэтрин поднесла чашку к губам.

— Знаю, что это звучит банально, но я обязана тебе своей жизнью. Так что если я могу тебе чем-то помочь…

— Ты уже помогла, — ответил он. — Даже больше, чем думаешь.

— Я? — поразилась Кэтрин.

Казалось, Зак внимательно следит за движениями официанта в другом конце ресторана. Когда же он снова взглянул на Кэтрин, глаза его были темными и печальными.

— Всю эту неделю ты пробыла здесь. А сегодня… ты доверила мне свою жизнь, когда мы поднялись с тобой в горы. Ты даже не представляешь, что это значит для меня… именно сейчас.

Ну конечно! Он все еще переживает смерть друга, обвиняя в случившемся только себя. Именно поэтому готовность Кэтрин последовать за ним и доверить ему свою жизнь…

— Я знала, что ты позаботишься обо мне! — подтвердила она.

— А Кэллум?

Ну и вираж он заложил! Кэтрин, сбитая с толку, помолчала.

— Тоже, — убежденно сказала она. — Он добрый, заботливый человек. И он любит меня.

Несколько минут длилась напряженная пауза, а затем Зак сказал бесстрастным тоном:

— Это хорошо. Желаю вам счастья.

Он допил кофе и встал.

— Пожалуй, мне лучше отправиться домой, иначе по дороге занесет снегом. — Зак положил на счет, оставленный официантом, несколько купюр.

Кэтрин тоже поднялась.

— Спасибо за ужин — и вообще за все.

Спасибо тебе за мою жизнь!

Он криво улыбнулся.

— Пожалуйста.

— Я провожу тебя.

В холле почти никого не было. Кэтрин проводила Зака до входа.

— Ты уверен, что сможешь добраться? Как далеко коттедж?

— Совсем недалеко, — заверил он ее. — Я и раньше ездил в плохую погоду. — Зак положил руку ей на плечо. — Будь счастлива со своим Кэллумом.

Обязательно буду, я уверена в этом!

— А ты будь осторожен в горах, — сказала она. Не погибни, как Бен Стори и другие!.. — При этой мысли ее рука непроизвольно сжала его руку. — Пожалуйста, — прошептала она.

Может быть, он неправильно ее понял? Или правильно? Зак длинными пальцами пробежал по ее волосам. Какой-то злой огонь зажегся в его глазах, потом он наклонился и губами нашел ее губы.

Да, в этом поцелуе была злость. И страсть, и отчаянная грусть, поэтому Кэтрин обвила руками его шею лишь в непроизвольном порыве успокоить, в то время как желание наполнило трепетом ее тело. Потом Зак слегка оттолкнул ее. Краем глаза Кэтрин видела, что на них смотрят, но для нее уже ничего не имело значения.

Хриплым голосом Зак произнес:

— Это была твоя благодарность?

— Я просто… хотела пожелать тебе спокойной ночи. Прощай.

Он негромко рассмеялся и пошел к выходу. Холодный воздух ворвался в помещение. Зак обернулся.

— Прощай, Кэтрин. — И хлопнул дверью.

* * *

Кэтрин пролежала всю ночь без сна, пытаясь заставить себя думать о предстоящей встрече с Кэллумом, но ничего не получалось. Перед глазами все время стояло лицо Зака, а мысли постоянно возвращались к прощальному поцелую.