Хейди похлопала ладонью по земле, намекая, куда именно.

— Там же, где и стояла, — добавила она. — «Пишите! — рявкнул Галлахер, и волхв тут же зачиркал пером. — Вступил в брачный союз с дерой Хейди, дочерью дера Ови из рода Ельм. Дата. Ваша подпись. Все! Прекрасно! — кивнул мой новоявленный муж и повернулся ко мне. — Хейди, милая, не сиди на холодном полу — простудишься». — Подхватил под руки и повел к выходу из храма богов. Голос ко мне вернулся не сразу. За это время мы успели верхом добраться до ворот Северного замка. А там… Все начали Галлахеру кланяться и «его высочеством» величать. Тогда до меня и дошло, что все это мне не привиделось. Конечно, я испугалась. И решила удрать. Саженей пять преодолела перед тем, как он меня на руки подхватил и в свои покои понес. Спустя два дня мы отправились в Белый замок на поклон королю. Галлахер предупредил, что меня ждет, но к приему Луара подготовиться невозможно. Король как увидел, насколько я «красива», сразу стал Галлахеру расправой угрожать, что и права наследования, и земель лишит. Но Галлахер его спокойно выслушал и промолчал. Прошло несколько дней, король остыл, и все вроде бы наладилось. Мы собирались возвращаться в Северный замок, и я как раз последними приготовлениями перед выездом занималась, когда угораздило меня заблудиться. — Хейди поморщилась. — Не специально я забрела куда не следовало. Ох, не специально…

Рубин только хотела открыть рот, чтобы спросить, не побывала ли она в цветной комнате, как Хейди продолжила рассказ сама:

— Я не сразу поняла, что именно увидела. Тут же захлопнула дверь и сломя голову понеслась прочь. Там была черная комната. Странная такая, с горящими лампами на стенах и непонятными штуковинами. Король Луар во всем черном и… — Хейди запнулась. — Обнаженная служанка с кляпом во рту на цепях висела. Он ее… — Хейди снова запнулась. — Он ее на себя опускал, пока его жена, королева Мира, стегала девицу плетью…

— Вот это затейники, — вставила замечание Ди и скривилась.

Хейди подняла голову и поджала губы, силясь продолжить рассказ.

— Все хорошо. — Рубин погладила ее по спине. — Тебе больше ничего не грозит. Ты в безопасности.

— Но тогда казалось иначе, — покачала головой Хейди. — Я прекрасно знала, на что способны мужчины. В детстве я сама едва не пострадала от одного такого… Служанка спасла. Но воспоминания, тот ужас, что испытала когда-то, будто вернулись из забытья.

— Тебя изнасиловали? — не поняла Ди.

— Нет, — покачала головой Хейди. — Но пытались. Мне всего двенадцать было. Пьяный друг отца зашел в мои покои. Я кричала и отбивалась, а он шейным платком заткнул мне рот и ремнем от пояса обвязал руки. Служанка из коридора услышала странные звуки и заглянула ко мне. Поднялся визг. Отец того друга избил и из дома выкинул. А я заболела. От пережитого ужаса началась лихорадка. Родители отправили гонца за волхвом, но пока тот приехал, болезнь отступила. После того я долго не могла ни с кем говорить. Не ухаживала за собой. И никого к себе не подпускала. Волхвы разводили руками, утверждая, что болезни разума они исцелять не умеют. Потом и этот недуг меня покинул. И я вроде бы все забыла. Жизнь наладилась. Пока не увидела Миру и Луара в черной комнате. Если король делал это со своей женой, если в Белом замке для этого были отдельные покои, то какая участь ждала меня? — Хейди прижала ладони к лицу, растирая щеки. — Висеть на цепях или стегать другую деву плетью, пока муж будет… — Хейди судорожно вдохнула. — Мысли спутались. Не верилось, что Галлахер — мой Галлахер! — когда-то мог участвовать в подобном, а в скором времени предложить и мне заняться тем же. Я долго бродила по коридорам, пока муж сам меня не нашел. Он нервничал. Спросил, куда я подевалась. А я только пожала плечами и ответила, что заблудилась. Больше ничего ему не сказала. Мы выехали из замка, но Галлахер всю дорогу странно на меня поглядывал. Несколько раз спрашивал, как я себя чувствую, но я улыбалась и говорила, что все хорошо. К вечеру мы прибыли в Северный замок. Все спешились и передали поводья конюхам. Галлахер пошел внутрь, а я поняла, что поводья те самые из рук выпустить не могу. Что если сделаю это, придется переступить порог и жить в ожидании, пока муж не предложит и мне на цепях повисеть… Ну, я не думала, — покачала головой она. — Сказала конюху, что хочу сама свою кобылку в конюшни отвести. Воины переглянулись, но не им принцессе вопросы задавать. Мы отошли на приличное расстояние, и, когда нужно было сворачивать к конюшням, я вскочила в седло и рванула к воротам из замка. Наврала охранникам, что Галлахер отдал приказ выпустить меня на прогулку, и пригрозила, что поплатятся за непослушание. Они меня и отпустили на волю. Конечно, далеко я не ускакала, — закивала Хейди. — Меня воины нагнали. И Галлахер среди них. Никто ничего не понимал. Они кружили вокруг, не зная, как подступиться, пока я сидела на лошади, будто приросшая. Галлахер спешился, подошел ко мне и буквально выдернул из седла. А я кричать и отбиваться от него стала. «Не хочу! Не буду! Не заставишь!» — голосила, как умалишенная. А он будто ударов моих и не чувствовал. Прижал к себе и начал успокаивать. Уже сумерки сгустились, а мы все на дороге стояли, пока я в себе силы искала хоть что-то сказать. Воины по сторонам разъехались, а Галлахер тихо спросил: «Скажи мне как есть: что ты видела?» И тогда поняла я, что знает он и о комнате той, и том, чем в ней его отец с королевой занимаются. — «Все видела, — сказала. — И все о тебе знаю. Не заставишь меня на цепях висеть. Никогда». Он выругался, но из рук меня не выпустил. — «Черная комната, — произнес тихо. — То, чем отец с женой занимаются, нас с тобой не касается. У них своя жизнь, а у нас своя. Разве я был с тобой груб? Или позволил подумать, что на такое способен?» Конечно, я сдалась. Стало легче от осознания, что Галлахер к этому не имел отношения. Мы вернулись в замок. Он напоил меня настойкой и рассказал всю правду. Изначально те покои предназначались для увеселений гостей. В том же крыле замка проживали и девицы, которые их развлекали. На любой вкус, как говорится. С появлением Миры король стал бывать в этих комнатах в сопровождении жены. А потом они начали приглашать к себе то одну девицу, то другую. На замок двери никогда не запирались. Те, кто об этом знал, в ту часть замка даже не совались. А новенькие слуги иногда попадались. Если это был кто-то из тех, кто приглянулся Мире или Луару, то ему или ей предлагали принять участие в «играх» и хорошо за это платили. Но Галлахер рассказывал, что тем, кто после не умел держать язык за зубами, его тут же отрезали. За клевету, — добавила Хейди. — Когда король и королева затевали очередную «игру», они надевали наряды под цвет комнаты. Белые одежды — белая комната. Самая безобидная. Черные — черная комната — самая страшная из всех. Есть еще синяя, красная, золотая и зеленая. Это только те, что по цветам. Если «игра» очень большая, то устраивался званый пир, и гостей приглашали развлекаться. Тогда начиналась оргия. Голые мужчины и женщины могли играть в разных «гостевых». О том, что в Белом замке с появлением новой королевы стало твориться такое, Галлахеру рассказал Атан. Муж ему не поверил, посчитав, что брат преувеличивает. А потом к нам приехал погостить Ордерион. Он очень долго пил и особо ни о чем не рассказывал. Галлахер думал, что все из-за разбитого сердца брата, ведь тот был влюблен в Миру. Но потом Ордерион признался, что слухи о комнатах доходили и до него. Он в это не верил, пока сам не стал тому свидетелем. Во время очередной «большой игры» собственный отец предложил Ордериону к ним присоединиться. Принц отказался и покинул Белый замок прямо посреди пира, на котором гости уже начали раздеваться.

Рубин с облегчением выдохнула. Ордерион не принимал в этом участия, и сама она не знала, что радует ее больше: бегство из Белого замка или то, что Ордерион действительно не имел ничего общего с подобными увеселениями.

— Не они первые устраивают такие мероприятия, — как о чем-то обыденном сообщила Ди, — не они последние. Ты просто оказалась не в то время не в том месте. Слушай, — задумалась Ди, — а почему ты убежала во второй раз?

— У меня начались проблемы, — ответила Хейди. — С близостью. Прикосновения мужа стали меня пугать. Умом я понимала, что Галлахер никогда не сделает того, что делали Луар и Мира со служанкой в черной комнате. Но одно дело понимать, а другое… — Хейди снова вжала голову в плечи.

— Ты перестала получать удовольствие с мужем? — напрямую спросила Ди, из-за чего Хейди покраснела и поджала губы.

— Я перестала пускать его в свою постель, — все-таки ответила принцесса. — То один предлог придумывала, то другой. Он видел, что как только дело двигалось к нашим… — Хейди подбирала слово. — Супружеским утехам, я тут же терялась и находила причину улизнуть. Он был терпелив, — закивала Хейди. — Очень. Но однажды его терпению пришел конец. Он сказал, что, если я не найду в себе сил пройти через это вместе с ним, у нас и дети никогда не появятся. А детей мы оба хотели… — засмущалась Хейди. — И я сильно сглупила. Раз меня пугало быть подвешенной на цепях, значит…