А вот альгарцы, благодаря нерушимости своих традиций, подвержены всем «модным» веяниям в гораздо меньшей степени. Десять лет назад политики, впустившие их в страну, были уверены, что необразованные черные легко ассимилируются, переймут нашу культуру и относительно спокойно и мирно вольются в наше общество. Они ошиблись. Альгарцы сильны своими традициями, своей взаимовыручкой, своей сплоченностью. В отличие от нас, беда одного члена общины так или иначе становится бедой всех, и решается всеми вместе… Они гордятся своим происхождение и им плевать на наше мнение в любых вопросах, коли оно разнится с мнением старейшин. А потому разрушительные веяния нашей реальности, такие, как чайлдфри или ЛГБТ-сообщества им не страшны, педикам в их среде не продержаться и дня.

Варрон горько усмехнуся и продолжил:

— Я удивляюсь, как они вообще всех нас терпят! Мы же, по сути, столь беззащитны перед их лицом — не считая конкретных экземпляров, вроде нас с тобой, — что будь их побольше, и они бы смело заявили о праве собственности на нашу землю! И праве исключительности проживания на ней…

Праве сильного.

…Последние слова прозвучали в повисшей тишине особенно веско; Майк, как кажется, забыл даже дышать. Но магию речи Варрона разрушил Хэнк, подойдя к столику с порцией стейков:

— Свиные, средней прожарки…Все как ты любишь, Рук.

Сержант, встряхнувшись, коротко поблагодарил хозяина заведения, после чего подвинул напарнику тарелку с мясом:

— Ладно, лопаем и в участок. Пора работать.

Глава восьмая

Проснулся я на пять минут раньше будильника. По сухим спросонья глазам — вчера много времени провел за монитором, старательно вчитываясь в протоколы по убийству Лили, — больно ударил свет экрана телефона. А в комнате темно как в зад…Темно здесь, потому что без окон комната.

М-да…Весь день вчера землю носом рыли, два часа потратили на опросы местных — может, кто видел что или слышал, — но все впустую. Хорошо хоть, — насколько это возможно говорить в данной ситуации — девушку убили все же за пределами черного квартала. По крайней мере, ответы людей условно можно считать правдой, в то время как альгарцы могли сознательно промолчать или соврать.

Но в итоге мы ничего не имеем по убийству. Район бедный, камер практически нет — лишь две, найденные на маршруте движения жертвы, засекли спокойно, без всякого напряжения следующую к местному супермаркету Лили. Никакого волнения, дерганности, попыток обернуться или посмотреть, что происходит за спиной…Девушка ни о чем не догадывалась и никого не боялась. Хотя, как сказал Варрон, это ведь тоже важно — по крайней мере, потерпевшая не ожидала внешней угрозы. К сожалению, ни камеры супермаркета, ни те две, расположенные на достаточном удалении от места убийства, никого не засекли в ориентировочное время нападения. Смерть наступила где-то в половину шестого, один из самых тихих часов — ночные гуляки наконец-то разошлись, а рабочие еще только встают…Нам могло повезти, любой мужчина — хотя и женщин исключать не стоит, — заснятый в это время на камеру, имел все шансы стать главным подозреваемым. Но, увы…

Также и осмотр места убийства — без результатов. Никаких читаемых следов, явных отпечатков обуви, например, с частицами крови. Тщательный осмотр прилегающий территории в радиусе трехсот метров, как и исследование двух местных мусорок не дали результата, орудия убийства преступник не выбросил. По крайней мере, рядом с телом — впрочем, со слов Варрона, это также является пищей для размышлений. К примеру, профессиональные киллеры чаще всего пользуются одноразовым оружием, в то время как маньяки зачастую «промышляют» одним и тем же. Но в любом случае однозначно, что разыскиваемый нами преступник прошел специальную подготовку — об этом свидетельствует точность и эффективность единственного удара, вызвавшего мгновенную смерть.

Конец ознакомительного фрагмента