Выбравшись из темной комнаты, я попал в гостиную. В коридоре горел свет. Из гостиной было слышно, как мама на кухне занимается последними приготовлениями.
Я зашел на маленькую кухню. И вправду, она собирала еду на работу и была почти одета, не хватало только обуви и куртки с шапкой.
— Привет, — поздоровалась она, ничего не подозревая.
— Привет, — невнятно ответил я, во рту у меня все пересохло.
Стою еще заспанный, волосы растрепаны, глаза слезятся от яркого света. Кисти рук и кончик носа холодные, колени дрожат. Ну и как тут ей признаешься перед самым выходом? Хотя сам виноват, что сказать: дурак, не надо было засыпать.
— Мам… я это… — говорить было тяжело, в горло, будто кусок сухой земли запихали, — ночью в Питер улетаю.
В ответ тишина. Видно, что переваривает услышанное.
— Зачем? — собравшись с силами, спросила она.
— Не могу сказать. Так надо. Но вы не волнуйтесь с папой, все хорошо будет. Я через неделю вернусь. Билеты уже куплены, сейчас их никак не вернуть. Так что я лечу сто процентов.
— Почему раньше не сказал? — спросила мама, было видно, как она с трудом пытается удержать твердость в речи.
— Вы бы тогда меня не отпустили. А так я уже все оплатил. Мам, мне правда надо. Только пока не могу объяснить зачем.
Ответа так и не последовало. Хотя оно и к лучшему, потому что я не смог бы снова слышать ее надломленный болью голос. Заметил только то, что у нее на глазах застыли слезы, а губы затряслись. Затряслись оттого, что я не сказал им раньше и не доверился. Оттого, что им теперь придется переживать за меня эти шесть дней и оттого, что они ничего не могут с этим поделать. Чтобы больше не видеть этого, я отвернулся и в душе стал просить ее скорее уйти на работу, иначе я рисковал спасовать. Но по-настоящему я понял их чувства только через несколько лет.
Ход с покупкой билетов конкретно на эту дату был очень ловкий, но очень низкий. А по-другому никак — не отпустили бы. Одно что мне через несколько часов девятнадцать лет должно исполниться, и я сам зарабатываю. И казалось бы, совершеннолетие дает человеку право свободы действий, но не готовыми к этому оказываются родители, а не ребенок, ставший дееспособным. Так что пока отдельно жить не переедешь, опека никогда не кончится.
Мама, так и не ответив мне, со слезами на глазах пошла в коридор, одеваться на работу. А я так и остался стоять на кухне с трясущимися коленками. Боялся пойти за ней и посмотреть в глаза. Было слишком совестно за то, что получилось именно так.
Через две минуты хлопнула дверь и щелкнул замок. Я облегченно выдохнул и сделал несколько живительных глотков воды. Комок земли в горле соизволил провалиться. Надо бы рюкзак в дорогу идти собирать, да ноги до сих пор никак не хотят слушаться. Стыдно.
Глава 2
Когда капитан самолета объявил о том, что мы скоро пойдем на посадку я, не теряя времени, тут же пристегнул ремень.
Весь полет мне приходилось смотреть на белые облака и прокручивать в голове события, произошедшие вечером. Получилось некрасиво, правда, с этим уже ничего нельзя было поделать. Сейчас я был почти за две тысячи километров от Екатеринбурга. Волноваться мне стоило совсем о другом. И я говорю не про посадку самолета.
Сели, кстати, хорошо, вот только из-за низких облаков я снова ничего не смог разглядеть. Сначала был густой туман перед иллюминатором, а затем сразу же серый асфальт посадочной полосы.
По салону раздались жидкие и неловкие аплодисменты. Никакой собранности, никакого желания. Женщины рядом со мной не хлопали, я последовал их примеру. Не особо хотелось выделяться среди своего ряда.
Лампочки, информирующие о том, в каком сейчас положении должны быть ремни безопасности, еще не успели погаснуть как все вскочили, стали хватать свои сумку, чемоданы с полок и начали толкаться на выход, кто-то где-то сдавленно вскрикивал; кто-то тяжело пыхтел. Я, конечно, тоже человек нетерпеливый, однако не до такой же степени.
Мои соседки спокойно сидели на своих местах, сначала мы втроем окинули взглядом торопливых пассажиров, а затем переглянулись между собой и с улыбками на лицах поняли, что думаем об одном и том же.
Когда толпа возле нас рассосалась, женщины не спеша встали со своих мест, а следом за ними и я. Не дожидаясь просьбы, я спустил два небольших чемодана и положил их на соседние кресла.
— Большое спасибо, молодой человек, — вежливо поблагодарила меня одна из женщин.
Я надел пальто, накинул свой черный рюкзак на плечи и, откланявшись своим немолодым спутницам, пошел по уже освободившемуся салону самолета. Будто бы он куда-то улетел, задержись мы в нем на лишнюю секунду.
Следуя указателям, я добрался до выхода из аэропорта через пять минут. Мне повезло, и перед дверьми стоял нужный мне микроавтобус до города. Я под наплывом радости от удачи и страхом, что автобус сейчас уедет, опрометчиво в него запрыгнул, так и не выкурив желанную сигарету.
На этом маршруте можно было доехать до станции метро «Московская», а там уже, пересаживаясь с ветки на ветку, добраться почти в любую точку города. Но мне было нужно в конкретную.
Я две недели упорно изучал карту Питера, сидя дома за компьютером. Запоминал дороги, смотрел, на каких и куда автобусах из аэропорта можно добраться. Ведь моя сим-карта екатеринбургского оператора не работает в Питере, а купить другую не получилось. Вернее, мне в салоне посоветовали купить ее по прибытии в пункт назначения, чтобы не переплачивать за использование связи в другом регионе. Я сначала даже удивился. Где это видано, чтобы продавцы такие правильные были? В общем, так вот и пришлось зубрить дорогу от аэропорта до города, сидя перед монитором. А то мало ли куда еще уеду, а связи не будет.
Заплатив за проезд водителю, я сел на свободное место в самом конце микроавтобуса, мое любимое.
Набрав нужное количество человек, водитель закрыл дверь и плавно тронулся. Всю дорогу мы ехали не спеша, движение на дорогах было слишком плотное. Ведь время было почти девять утра буднего дня, в городе сейчас был как раз час пик, все ехали по своим делам. Екатеринбург, конечно, тоже не деревня, и пробки — это его неотъемлемая часть, но таким обилием автопарка на дорогах он похвастаться не мог.
Когда микроавтобус остановился возле станции метро, все пассажиры вышли и тут же разбежались. А я стоял и вертел головой, осматривая все вокруг. Так бы, наверное, и простоял весь день, если бы не вспомнил, что сильно хотел курить.
Я вытащил из бокового кармана пальто красный «Винстон». Открыл пачку, зубами вытащил сигарету, достал зажигалку. Затянулся, выдох, затем снова затянулся. Докурив сигарету, я понял, что мало и хочется еще. Так же не торопясь, стоя на месте, я выкурил вторую сигарету. Сразу стало легче.
Затем я пошел покупать новую сим-карту. Держа у себя в голове карту города, я перешел улицу по светофору, ушел на три дома в сторону до соседнего перекрестка, повернул направо и через семьдесят метров был у цели. А через десять минут я стоял перед дверьми салона сотовой связи и держал в одной руке свой телефон, а в другой — конверт с новой сим-картой.
Когда я менял сим-карты местами, мне пришла одна гениальная идея. Что если сейчас выбросить свою старую сим-карту и начать новую жизнь с чистого листа? Я буду недоступен, и никто не найдет меня в таком большом городе. Постоял… Подумал… Передумал… Ладно, это я так, в шутку.
Закончив все манипуляции с телефоном и проверив его работоспособность, я решил действовать по задуманному сценарию, до определенного момента, конечно, а там как пойдет, это уж не от меня зависит. Однако одна проблема меня все же беспокоила. Жажду покурить я утолил, а вот выпить хотелось по-прежнему. Но пока лучше этого не делать. Так что придется потерпеть.
По той же дороге я вернулся к метро и спустился в подземку. Вроде ничего необычного, за исключением количества веток и станций. У нас-то в городе всего одна ветка. Да и то две последние станции, восьмую с девятой, можно сказать только вчера открыли. Такое событие было. Столько шуму. Даже президент на открытие одной из них приезжал. А поезда потом еще почти год ездили мимо «Чкаловской» (это восьмая станция, если вы вдруг никогда не были в Екатеринбурге), все никак эскалаторы закупить для нее не могли. А еще поговаривают, что екатеринбургское метро занесено в книгу рекордов Гиннесса, как самое короткое в мире. Но если меня спросят, действительно ли это так, то я смогу лишь уверенно развести руками.
Мне, к счастью, нужно было ехать без пересадок, просто по синей ветке до «Невского проспекта», а потом еще от станции один километр пешком. Этот маршрут я тоже заучил. Сколько нужно перейти перекрестков до цветочного магазина, как потом вернуться обратно на нужную дорогу, и главное, как попасть в переулок, чтобы выйти затем к нужному мне подъезду. Да, я был слегка параноиком, так что пришлось выучить не только маршрут до города.
Так что, выбравшись из подземки, я пошел так, как помнил, пользоваться телефоном пока что не было нужды. Задерживаться в цветочном магазине тоже не имело смысла, я и так прекрасно знал, что нужно купить: герберы. Букет выбрал посолиднее, из готовых на витрине. В кассе магазина за него пришлось оставить целых две тысячи рублей. Продавщица с красным от холода носом, а может, и не от холода вовсе, осталась довольна. Вот только букет не для нее предназначался. Лишь бы тебе понравился.