— Да что же это такое! Ведь собирался просто присматривать за девчонкой и не распускать руки и язык…

Глава 40. Страдая, я развлекаюсь. Это мой давний обычай

После памятного для Дессинии бала прошло несколько дней. На следующее утро после праздника она сказалась больной и заперлась в своей комнате, не выйдя ни к обеду, ни к ужину. Навестившему ее королевскому целителю заявила, что у нее обычные женские недомогания, и в помощи она не нуждается. Горничная, смешливая толстушка Дара, приносила ей еду, а заодно делилась с госпожой свежими новостями и сплетнями, до которых, впрочем, Дессинии не было никакого дела.

Комнаты всех девушек имели выход в крошечный садик с лужайкой — у каждой леди свой, примыкающий к ее комнате, и надежно огороженный высоким каменным забором. Этакая маленькая зеленая крепость на одну персону.

Здесь удрученная девушка и проводила целые дни, изводя себя тоскливыми размышлениями и не понимая, что с ней происходит.

Она трусливо сидела в своей комнате, не решаясь выйти за дверь, до ужаса боясь столкнуться с принцем и увидеть в его глазах отвращение или презрение.

Все эти дни принц Санториан никак не напоминал о себе: не искал с ней встреч, не присылал цветы или подарки, как делали это другие мужчины, не писал записок. Но сколько бы Десс не убеждала себя, что принц, и думать о ней забыл, ничего не помогало.

Ее фантазия отчаянно разгулялась, рисуя картины одну ужаснее другой.

То она воображала, что при встрече Санториан даже не посмотрит в ее сторону, сочтя недостойной его внимания.

Или, наоборот, начнет распускать руки, полагая ее легкодоступной женщиной.

А возможно, обольет ее презрением, выгонит из дворца и поселит где-нибудь в приюте для падших грешниц. Последнее предположение было особенно абсурдным, и Десс сама смеялась над своей глупой фантазией, но остановиться и прекратить сочинять весь этот бред, было выше ее сил.

Как только она начинала думать о принце Санториане, ее быстрый и острый ум начинал давать сбой — логика бесследно растворялась, а мысли превращались в тягучее желе. По этой причине она никак не могла взять в толк, почему мнение принца так ее волнует.

«Ведь я знаю его всего каких-то несколько дней, и все наши встречи быстро превращались в ссоры. Какое может быть мне дело до его отношения ко мне?» — с завидным упрямством, в сто первый раз спрашивала себя Десс, не видя ответа, лежащего прямо перед ней.

Было еще кое-что, сводящее девушку с ума. Десс всегда была честна с собой, и ей было стыдно даже вспоминать о тех вещах, что принц делал с ней в парке. Но если бы он снова захотел это сделать, она бы позволила ему…

Дессиния была по самую макушку нагружена строгой патриархальной моралью, вбитой в нее родителями и суровыми воспитателями. А уж список вещей, недопустимых для порядочной драконицы, могла даже во сне перечислить без ошибок. И сейчас, когда ее желание столкнулось с моральными принципами, Десс растерялась.

Каждый раз, когда она вспоминала его руки на своей спине, его обжигающее жаркое дыхание на губах и низкий голос, шепчущий нежности, ее скручивало невыносимо-острое возбуждение.

А душа начинала разрываться от угрызений совести за бесстыдное поведение, от вины за испытанное наслаждение и за желание все повторить хотя бы еще раз.

«Неужели я такая порочная и развратная, и любой сможет заставить меня потерять голову и забыть о приличиях, просто прикоснувшись к моему телу?» — размышляла она уныло.

Вчера после обеда к ней пришла Стефиана.

Подруги молча пили чай за маленьким столиком на лужайке. Стеф выглядела бледной, хмурой и непривычно отрешенной.

Наконец, после второй чашки крепкого чая и третьего пирожного с ягодным кремом, Стеф вынырнула из своей задумчивости и решительно отставила чашку в сторону:

— Итак, подруга, хватит молчать. Рассказывай, что с тобой случилось на балу и почему, который день, ты сидишь в своей комнате, как преступница в заключении?

Десс молчала, уставившись на свои руки, не зная, что ответить, а потом заплакала. Слезы текли и текли из ее глаз, и она не вытирала их, даже не замечая, как они капают ей на руки.

Стеф достала платок и протянула подруге:

— Десси, вытри слезы. Я не могу на это смотреть — ты всегда плачешь так красиво, что я начинаю тебя ненавидеть. Сама знаешь, у меня от слез сразу нос распухает, лицо в пятнах и глаза красные, как у кролика. Еще и икать начинаю. А ты, даже рыдая, все равно красотка.

Сквозь слезы у Десс вырвался смешок. Она несколько раз глубоко вздохнула и улыбнулась, успокаиваясь. Ее кузина и лучшая подруга, злючка Стефи, которую не любили и побаивались за ее острый язык, для Десс всегда находила нужные слова.

— Это принц Санториан тебя обидел? Я видела, как ты выбежала из зала в сад, а он вышел следом за тобой.

— Ох, Стеф, дорогая моя. Это не принц, а я сама себя обидела.

И она все, без утайки, рассказала подруге.

— Теперь ты понимаешь, что я не знаю, как мне смотреть в глаза принцу. Даже представить себе не могу, что он обо мне теперь думает.

— Что-то на тебя это совсем не похоже, подруга. Никогда раньше ты не пряталась от проблем. Неужели он так сильно задел твое сердце?

— О чем ты говоришь, Стеф? — ахнула Десси. — При чем здесь мое сердце?

— Ты не стала бы прятаться от него столько времени, если бы этот мужчина был тебе безразличен. Уж я-то тебя знаю. Ты бы надавала ему оплеух еще там, в парке. И уж точно, сейчас бы не рыдала, а с гордым видом разгуливала по дворцу.

— Стеф, ты не понимаешь! Он всего-то прикоснулся ко мне, а я сразу поплыла, как лед в жару. Если бы он не остановился, если бы пошел дальше в своих ласках, я бы точно на все-все согласилась. Понимаешь? Я, как девица из веселых домов, была готова отдаться ему прямо там, в парке!

Стеф оторопело смотрела на подругу. Вот такого она точно не ожидала от Десси, всегда хладнокровной и умеющей держать себя в руках.

— Может это какая-то особая магия? Знаешь, я читала, когда у драконов на нашем континенте была вторая ипостась, они могли влиять на желания женщин, заставляя их возбуждаться и стремиться к …. к совокуплению.

— Если это магия, то тогда мне просто надо держаться от него на расстоянии, не допуская никаких прикосновений. — подумав, твердо заявила Десс.

— И обязательно посоветоваться с магистром Фолярисом. Может быть, есть какой-то артефакт против такой магии.

* * *

В небольшой комнате, в дальнем гостевом крыле дворца, тихо беседовали трое мужчин.

— Трой, как ты приказал, я следил за старым хрычом. Ничего особого не заметил — обычная дворцовая жизнь. Кроме одной странной встречи: он разговаривал с лакеем.

— И что тут странного, Берк? Я тоже сегодня разговаривал с разными лакеями, и не один раз.

— А странное то, что лорд что-то сообщил слуге, какую-то информацию, а тот был недоволен и начал отчитывать лорда. Мне не удалось ничего расслышать, они накрылись завесой тишины, но лорд выглядел испуганным. Потом лакей что-то передал старику и ушел.

— Ты запомнил, как выглядел лакей?

— Конечно, но он был под магией изменения внешности, а я не умею под нее заглядывать. Давай, я открою свою память, и ты посмотришь.

— Да, так и сделаем. Ставрос, что с твоим заданием?

— У моего подопечного за эти дни было много разных встреч, но все они логичны в связи с его должностью при дворе. Надо ставить подслушивающие артефакты в его кабинет. И навесить прослушки на него самого. И на его любовницу тоже: дамочка показалась мне подозрительной.

— Тогда займись этим. Только помни про осторожность: они драконы, не забывай об их уникальном слухе и зрении. И о чутье тоже не забывай.

— Обижаешь, командир. — возмутился Ставрос, друг и соратник Троя, преданно служивший ему с давних времен. — Когда я тебя подводил и плохо делал свою работу? А что касается слуха и обоняния драконов: похоже, ты уже забыл кто я. И забыл, что граххи практически не пахнут, двигаются абсолютно бесшумно и при необходимости становятся невидимыми для драконов и эльфов. Только сильные оборотни могут нас учуять, но во дворце я пока не заметил ни одного мохнатого.

Трой успокаивающе похлопал обиженного друга по плечу.

— Расслабься, Став. Я просто напоминаю тебе об осторожности: мне не хочется, чтобы ты пострадал.

— Будь спокоен, командир, я все сделаю уже сегодня. И еще: вот, возьми, тут отчеты моих агентов, в них есть любопытные вещи.

Берк, поглядывающий на своих друзей, засмеялся:

— Трой, похоже, начальник королевской службы безопасности снова на своем посту, не находишь?

Глава 41. Кто не врет

–

скучно живет

Прошло почти три недели с момента, когда одиннадцать девушек очутились во дворце Ивенирола, в чужом королевстве под личной опекой короля и в странной роли.

В основном эти дни прошли для них в спокойной, праздной жизни. Они гуляли по королевским садам, наслаждались музыкальными вечерами, танцами, участвовали в завтраках — обедах — ужинах, на которых всегда присутствовало много придворных. Король часто присоединялся к трапезам, придавая им статус официальных мероприятий.