Дариус Хинкс

Мефистон. Кровь Сангвиния

Посвящается Джо Хинксу

...

Сорок первое тысячелетие. Уже более ста веков Император недвижим на Золотом Троне Терры. Он — повелитель человечества и властелин мириад планет, завоеванных могуществом Его неисчислимых армий. Он — полутруп, неуловимую искру жизни в котором поддерживают древние технологии, ради чего ежедневно приносится в жертву тысяча душ. И поэтому Владыка Империума никогда не умирает по-настоящему.

Даже находясь на грани жизни и смерти, Император продолжает свое неусыпное бдение. Могучие боевые флоты пересекают кишащий демонами варп, единственный путь между далекими звездами, и путь этот освещен Астрономиконом, зримым проявлением духовной воли Императора. Огромные армии сражаются во имя Его в бесчисленных мирах. Величайшие среди Его солдат — Адептус Астартес, космические десантники, генетически улучшенные супервоины. У них много товарищей по оружию: Имперская Гвардия и бесчисленные Силы планетарной обороны, вечно бдительная Инквизиция и техножрецы Адептус Механикус. Но, несмотря на все старания, их сил едва хватает, чтобы сдерживать извечную угрозу со стороны ксеносов, еретиков, мутантов и многих более опасных врагов.

Быть человеком в такое время — значит быть одним из миллиардов. Это значит жить при самом жестоком и кровавом режиме, который только можно представить. Забудьте о могуществе технологии и науки — слишком многое было забыто и утрачено навсегда. Забудьте о перспективах, обещанных прогрессом, и о согласии, ибо во мраке будущего есть только война. Нет мира среди звезд, лишь вечная бойня и кровопролитие да смех жаждущих богов.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

КРОВАВЫЕ АНГЕЛЫ

Мефистон — старший библиарий (прежде боевой брат Калистарий)

Гай Рацел — эпистолярий, библиарий, приближенный Мефистона, член кворума Эмпиррик

Луций Антрос — лексиканий, библиарий и недавно назначенный хозяин Округлой башни

Пелорис — кодиций, библиарий

Ватрен — капитан 4-й роты и член кворума Эмпиррик

Сериф — сержант, командир тактического отделения 4-й роты

Гестиас — сержант, командир тактического отделения 4-й роты

Мандук — боевой брат, тактическое отделение 4-й роты

Касали — боевой брат, сангвинарный жрец 4-й роты

Галл — боевой брат, технодесантник 4-й роты

Имола — схоласт, кровный раб и член кворума Эмпиррик

Димитра Гор — схоласт, кровный раб и старший писец Округлой башни

Афек — кровный раб и личный хирургеон Мефистона

ЭККЛЕЗИАРХИЯ

Зин — исповедник, акцензор пророчеств Светоносного Трона

Дравус — архикардинал, проконсул Дивинуса Прим, лорд-министрант

Вектис — кардинал, заместитель Дравуса

Кохат — пресвитер, экклезиарх [Следует отметить, что под термином «экклезиарх» чаще понимается глава Экклезиархии, но во многих диалектах низкого готика этот эпитет используется для обозначения самого старшего священника Министорума в приходе, поскольку он является главным представителем местного органа власти по вопросам веры. — Здесь и далее примеч. пер.] с Дивинуса Прим

Бреннус — пресвитер, экклезиарх с Дивинуса Прим

Кайриак — пресвитер, экклезиарх с Дивинуса Прим

Адамис Орсуф — отче, экклезиарх с Дивинуса Прим

Извечный Принц — пророк Просветленных

Ливия — предводительница ополченцев из числа Детей Обета

Дхармия — «генерал», последовательница Ливии

Абдерос — последователь Ливии

АДЕПТА СОРОРИТАС, ОРДЕН ОСВЯЩЕННЫХ ВРАТ

Офиуса — святая, канонисса Вольгатиса

Мелитас — старшая сестра-серафима

АСТРА МИЛИТАРУМ

Хесбон — капитан, старший офицер Вольсканских драгун

Крук — командующий 12-м Варунским полком

Миос — лейтенант 12-го Варунского полка

Прион — солдат 12-го Варунского полка

Атор — сержант 12-го Варунского полка

Пролог

Два колдуна кружили в глубинах алмазного моря, истекая кровью. Жажда знаний завела их в непостижимые дали. Они содрали себя с костей реальности и затерялись в Имматериуме, падая навстречу забвению и хватаясь за невообразимые истины. От вечности их отделяло мгновение, от всемогущества — победа. Достаточно было лишь одолеть противника, чтобы оба обрели свободу и переродились в белом пламени изменений.

Игра близилась к завершению.

Их противостояние длилось веками, но никто не желал уступать, особенно теперь, перед самой развязкой. Их чары иссякли. Фамильяры были изгнаны. Гримуары сгорели. Армии рассыпались в прах. Но колдуны все равно продолжали бороться из последних сил, с воем погружаясь в сверкающую бездну, что манила их обещанием власти.

Опустившись на морское дно, подобное светящемуся зеркалу, они снова набросились друг на друга. Один из магов был облачен в сияющие белые доспехи, от яростной схватки покрывшиеся завитками трещин цвета слоновой кости. Он смотрел на окружающий мир через утопленный глубоко во лбу золоченый сапфир размером с кулак; драгоценный камень, напоминающий ледяное око, горел холодным пламенем ненависти. Его соперница, в свою очередь, носила просторное одеяние с огненным поясом, струившееся по телу лазурными волнами.

Чародеи сражались, и кровь их растекалась замысловатыми узорами, по мере приближения момента смерти закручиваясь по спирали в коралловые цветы. Среди цветов мелькали безумные картины: образы невозможной архитектуры и мешанина нереальных красок.

Удары становились все слабее, дыхание ускользало, впитывалось и преломлялось алмазным морем. Наконец, когда пришла тьма, клубы пламени варпа ослепительно вспыхнули, опаляя рассудок, и колдуны замерли на пороге смерти. Магия и мечты слились в создание, плывущее к ним по кристаллическим течениям. Существо напоминало хрупкого монаха, облаченного в простую рясу, только вместо лица из-под капюшона выглядывал птичий череп, изогнутый и бледный, словно коготь.

— Мы грезили, грезим и будем грезить, — заговорило существо, не открывая клюва, и в голосе его причудливым образом смешались самые разные тембры. — Но что мы будем делать, если бесконечность придет, пришла или, быть может, всегда находилась здесь? Что предлагали вы из того, что на самом деле могли дать?

— Я — лучший, — прохрипел колдун в белых латах; его голосовые связки были разорваны, отчего ему было трудно говорить. — Выбери меня. Я стану твоим самым верным слугой и самым прилежным учеником.

— Он — глупец, — выдохнула чародейка. — Выбери меня. Я познала многое, о чем он даже не догадывался. Ему неведомы истинные перемены, ему не дано осознать всю яркость пламени. Но я, мой господин, все понимаю!

Монах приказал им замолчать одним жестом конечности, напоминавшей серебристую змею, сжавшуюся пружиной перед броском.

— Вы показали и вновь покажете себя весьма способными. Вы достигли начала в конце. Но я одинаково разочаруюсь в вас как в прошлом, так и в будущем. Ваши стратегии очевидны, а войны скучны. Игры, что вы вели, ведете и будете вести, ни к чему не приведут.

Маги умолкли и отступили во мрак, ошеломленно переглянувшись.

— Я давал и еще раз дам вам последний шанс, — продолжал монах. — Вы погубили дарованные вам легионы и растратили впустую свои дары в бессмысленных конфликтах, но я преподнесу вам новое поле битвы. — В голосе существа прозвучала нотка веселья. — Я украду для вас мир умных глупцов, тихий омут, только и ждущий брошенного камня.

— Мой господин, — начал одноглазый, — мы не наскучим вам снова. Нужна лишь…

— Добыча, за которую стоит драться. И вы обретете ее. Тот из вас, кто приносит, принесет, принес мне Окаменелый меч, станет моим послушником. Тот прожил достаточно долго, чтобы постичь истинную мудрость пламени.

Циклоп открыл рот, желая что-то ответить, но в тот же миг монах исчез. Твердь разверзлась под их ногами, и колдуны полетели вниз, с каждым мгновением приближаясь к реальности. Их взору открылся мир шпилей и костей — полная возможностей громадная гробница размером с планету.

Чернокнижники разошлись, улыбаясь и предвкушая будущую игру.

...

И вот настало девятое десятилетие Войн Безгрешности, но Кронийский сектор все так же утопал в беспросветном болоте суеверий и заблуждений. Никто не смог бы описать даже крохотную долю всех зверств, что вершились там во имя Бога-Императора. Кронийский сектор стал синонимом загадок и лжи, отчего немногие из священников Терры смогли бы точно сказать, кто из соперничающих сектантов стал пылким защитником веры, а кто оказался презренным еретиком. Казалось, что сим бессмысленным конфликтам не будет конца. Видя, что драгоценнейшие из реликвий могут быть утеряны навсегда в пучине войн, старшие прелаты Адептус Министорум отправили Совету Терры прошение о помощи. Но им ответили отказом. Пусть Войны Безгрешности и были ожесточенным противостоянием, но в хоре разносившихся среди звезд воплей крики погибающих казались лишь тихой нотой боли. В те времена всем уголкам Галактики угрожали Губительные Силы, а потому ничтожная свара горстки жрецов едва ли заслуживала хотя бы упоминания в повестке дня Верховных лордов. Казалось, о секторе просто забудут и происходящее там станет лишь очередной никому не известной трагедией 41-го тысячелетия. Но, похоже, у божественного провидения оказались другие планы. В залах крепости-монастыря на Ваале, родине Кровавых Ангелов, покрасневшие глаза обратились на Дивинус Прим, скромнейший из кардинальских миров сектора. Под высокими сводами Аркс Мурус сам Властелин Смерти услышал голос, взывавший к нему через пустоту.

Пролокутор [Пролокутор — председатель в англиканской церкви.] Обат, «Войны Безгрешности», том второй