Один номер не отвечает, потом и вовсе оказывается “вне зоны действия”, а вот второй — Смирнов Алексей — согласился встретиться.

Положив трубку, вижу, как трясутся мои руки. На пальцах заломы от краев телефона.

Отложив все дела, несусь на встречу. Она еще в таком неудобном месте, на другом конце Питера. А я терпеть не могу ездить в этом город на машине.

И дождь пошел. Прекрасно! Откуда только тучи понабежали? Хотя о чем это я? Это же Питер!

Выбранное место очень людное. Туристов еще тьма. Постоянно в меня кто-то тычет мокрым зонтом.

Начинаю жалеть, что согласился на встречу именно здесь. Могли бы пересечься где-нибудь поближе к офису.

— Алексей? — уточняю у мужчины за угловым столиком.

На фотографии он выглядел моложе и тоньше, что ль. А в тот день я и не помню, кто приехал на помощь. Не вглядывался в лица. Мне было не до этого.

Сейчас передо мной полностью седой мужчина. В классическом костюме. Плечи широкие. Борьбой занимается? Фигура у него спортивная, заточенная под боевые виды спорта. Агрессивные, если не ошибаюсь.

— А вы Аверин? Станислав?

Киваю и сажусь напротив.

Официантка тут же вырисовывается из воздуха и быстро принимает у нас заказ. Ну, хоть кофе выпью, если вдруг встреча не выгорит.

— У меня мало времени, Станислав. Можно сразу к делу?

Прозрачно-серые глаза встраиваются в мой мозг и вычленяют оттуда информацию против моей воли. Его взгляд странный. Как бы ни давал отпор, он словно знает лазейки и умело пользуется этим.

Моя версия — частный детектив. Смирнов Алексей — бывший сотрудник внутренних дел, ныне помогает в частном порядке расследовать дела.

На указательном пальце крупное кольцо-печатка. Золотое, надо думать. А из-за ворота рубашки — крепкая толстая цепочка. Не знаю, есть ли там крестик, но выглядит это все недешево. Да и костюм не в “Сударе” куплен.

Информация будет стоить немалых денег…

— Пять лет назад мой отец, Аверин Андрей, попросил вас в короткие сроки найти человека. Точнее, двух. Парень и девушка.

Слова — как смесь соды и уксуса на языке. Шипение покалывает, голос искажается. Он кажется мне низким, тихим и каким-то подавленным.

Сложно. Чертовски сложно.

— Мне нужно знать, что произошло, что вы видели, когда нашли их. Это же вы нашли? — с надеждой спрашиваю.

Смирнов отпивает принесенный кофе и крутит печатку на пальце. Будь у меня в руках хоть что-то, тоже бы крутил, мял, сжимал.

Сложно не выдавать волнение, когда ты просто фонишь им хуже ядерных отходов.

— Ваш отец хорошо нам заплатил.

— Любое молчание можно перекупить. Так ведь, Алексей?

— Возможно.

Протягиваю ему салфетку, из внутреннего кармана достаю ручку. Именную, на секундочку. Ассоль подарила на прошлый день рождения.

Смирнов рисует цифры. Прикрываю веки и сдерживаю стон. А еще мат. Много матов.

Жадный мне попался следователь.

— Согласен. Так что произошло?

— Не так быстро, Стас, — усмехается. Снова отпивает кофе.

Нога под столом устала отбивать ритм.

— Ну я же не могу перевести вам такую сумму по номеру телефона?!

А мне нужно знать сейчас. Здесь и сейчас. Иначе сдохну. Варюсь в обмане сутки. Он как густой бульон в тело через уши залился, и я постоянно думаю об этом.

— Утром деньги — вечером стулья, вечером деньги — утром стулья, — говорит известную фразу.

На хуй, что ль, его послать?!

Смыкаю челюсти и взглядом пригвоздить хочу. Пусть не думает, что обладает какой-то сверхспособностью контролировать других и вытаскивать из них душу.

Да мне нужен простой ответ на один лишь вопрос: между Рамом и лисицей было что? Рам бредил одним, когда его бил, отец подразумевает другое.

— Переводите мне деньги, и завтра, скажем, в девять утра, встречаемся? На этом же месте.

Допиваю кофе, совсем не чувствуя его вкуса.

Сердце сразу учащенно бьется, расширяя ребра и расталкивая их в разные стороны. Стыдно признаться, но я встать не могу. Позвоночник ввинтился в сиденье, ноги, как на мощном клею, прилипли к полу.

Ответы близко. Сидят рядом, улыбаются, печаткой свою опять крутят. Вырвать бы ее с пальца к чертям собачьим.

Неужели не понимает, что это важно. Пиздец, как важно!

— Хорошо, — скомкано говорю, — стоило объяснять, что отец о нашем уговоре знать не должен?

Алексей многозначительно смотрит и облизывает тонкие губы.

Ну вот, еще доплатить за его молчание. Супер, че!

Смирнов уходит первым, я еще какое-то время сижу за столом. Посторонний шум совсем не мешает. Как ни странно, успокаивает.

За окном снова дождь. Но и солнце. Странный Питер.

Если окажется, что Рамиль ничего не сделал Белинской, получится, что моя догадка относительно его причастности к Арсению неверна?

Это сводит с ума. Свою следующую мысль я боюсь озвучить даже про себя.

Сразу становится тяжело дышать и всего трясти начинает, как старика с Паркинсоном.

— Ась, привет. Дома? — убито спрашиваю.

— К-конечно.

— Заеду? Я в Питере.

— К-конечно.

Первым за последние годы заканчиваю разговор и отбрасываю телефон от себя.

Там во входящих сообщениях имя Белинской есть. Дурацкая переписка про какого-то Кэтбоя. Игрушка Арсения, ее сына.

И мозг нагревается и взрывается от мысли, что, может, и моего.

Не дурак ведь. Считать умею, а чтобы Сашка с кем-то еще… тогда… Да лучше застрелите меня всем населением Земли.

Глава 11. Стас

— Дети, а вы неплохо смотритесь вместе!

Приторно улыбаюсь, возможно, выгляжу как клоун. Но по фиг.

— Да со мной любая будет смотреться хорошо, — подмигиваю Ассоль.

Стас.

Квартира, которую нам с Ассоль подарили на свадьбу, находится в самом центре. В этом доме кто только не жил, чья только буржуазная нога не касалась столетнего паркета. Впрочем, в Питере это не редкость.

Звоню в дверь, хотя у самого ключи есть. Вроде как чужой я все равно. Почти как гость.

— Привет, — тихо здоровается.

Ассоль открывает мне в одном шелковом халате. Волосы распущены. Как всегда, черного цвета. Чернее угля. Я же до сих пор не знаю, натуральный это оттенок или нет.

— Извини, что без предупреждения…

— Это и твой дом, Стас.

Киваю и прохожу в коридор. Пахнет едой. Вроде минуту назад голод чувствовал, а сейчас от переживаний тошнота стежки на желудке шьет. Рефлекторно рукой растираю область между ребер.

— Мне кое-какой вопрос нужно было срочно решить в Питере. Выехал в ночь, — кричу, пока Ася гремит на кухне. Тарелки, столовые приборы, шелест ткани.

Прием по высшему разряду. Неловко становится. Жена, как бы, а я без цветочка.

— Стас, можешь не оправдываться, говорила же. И я всегда тебя жду, — выходит в коридор и, заламывая пальцы, смотрит как-то жалобно.

Пять лет назад она была другой.

Нелюдимая, закрытая. Взгляд суки с жестоким отливом. От нее даже пахло по-особенному. Как будто лед нюхаешь, и холод через ноздри в мозг вливается, промораживая все на своем пути.

Мне было бы проще, если бы она оставалась прежней Ассолью.

— Когда ты позвонил, что приедешь, не знала, что приготовить на скорую руку. Поэтому не ругайся.

Можно подумать, я когда-то голос на нее повышал.

— Спасибо.

Передо мной тарелка с супом. Наваристым и, по всей видимости, вкусным. Стежки на желудке расходятся, слюна смачивает сухой рот, и даже улыбаюсь своей жене.

— Могу кое-что спросить? — сложив руки на столе, Ася коротко мажет по мне взглядом и тут же отворачивается.

Иногда чувствую себя настоящим мудаком. Хотя, по-хорошему, я ей ничего не обещал. Совесть дает о себе знать зудом во всем теле.

— Что-то на работе случилось? Раз ты сорвался из Москвы?

Откладываю прибор. В тарелке еще полпорции. Камень в груди не позволяет больше есть.

— На работе все в порядке. Это немного личное…

— Извини.

И так никакущее настроение пробивает дно и стремится в темные глубины матушки-Земли.

Но как объяснить другому человеку, что от меня сына, возможно, долго скрывали? Сам-то в это поверить не могу. Все время в голове ищу то ли оправдание, то ли другие варианты прошлых событий. И… не получается.

— А ты на юбилей-то приедешь? Твое личное не помешает?

Усмехаюсь, закрывая пол-лица объемной кружкой.

— Не помешает, Ась.

Смотрю в упор и понимаю, что мало что знаю о своей жене. В тот год, когда поженились, мне было все параллельно. Ничего не интересовало, тем более странная девушка, которая теперь называет себя моей женой. А потом… не видел смысла.

Стелю себе в гостиной, как и всегда. Мог бы и номер снять, но совсем дерьмом не хочется выглядеть. В конце концов, часть этой квартиры моя.

Мыслями в завтрашнем дне.

А если Смирнов обманет?

Тут же сам себе отвечаю, что такие люди, как Алексей Смирнов, из другой категории. Они за каждое свое слово берут копейку, но и за него же и отвечают.

Или не придет? Перенесет встречу?

Голова раскалывается, стоит хоть на мгновение прикрыть глаза.

Сна нет. И так вторую ночь.

Нащупываю телефон и открываю профиль Белинской. Первый раз за пять лет. Даже пальцы немного дрожат, когда я листаю ленту вниз. Последняя фотография сделана несколько лет назад. Закат. И лисица на фоне. Не знаю, что ярче: заходящее солнце или ее волосы. Огнем пышут, экран загорается.