Я тоже обрела способность двигаться, схватилась за шнурок, дернула за него раз, другой, третий… Но ничего не изменилось, рулонка не собиралась подниматься.

Радуясь тому, что Киса уже легла спать, я молча рассматривала «картину».

— Он успел уехать! — воскликнула Краузе, входя в столовую.

Я взяла телефон и набрала номер мастера.

— Ваши пожелания закон для нас, — провозгласил парень. — Слушаю. Что вы хотите?

— Жаба! Что это у меня на окне? — изо всех сил удерживаясь от крика, спросила я.

— Это кто? — прикинулся дурачком собеседник.

— Люстра, — ответила я.

— А! Добрый вечер.

— Что у меня на окне? — повторила я.

— На каком?

— В кухне.

— Так вы сами заказали. Африка!

Я потеряла самообладание.

— Там омерзительная обезьяна! С голым задом и неприличным жестом! Вы показывали другую картинку в каталоге.

— Жалюзи продаются на метры, — зачастил Жаба, — в одном рулоне их двадцать. Он режется как режется. Я отмерил нужное количество и отчикал его.

— Я заказала другой рисунок! — заорала я.

— Интересное кино! — возмутился парень. — Я что, должен развернуть всю упаковку, найти понравившееся вам и вырезать? А остатки куда дену? Если хотели с подбором, надо было об этом сказать и купить весь ролик. Делайте тогда с ним что вам вздумается. Он ваш.

— Обманщик, — закричала Краузе, — мы напишем жалобу.

— Пожалуйста, — не испугался парень, — хозяйка договор подписала. Там указано, что рисунок варьируется. Претензии направляйте по адресу, который указан на двадцать пятой странице.

— Мало тебе не покажется, — пригрозила Роза Леопольдовна.

Я отсоединилась и опять уставилась на павиана. Краузе схватила договор, перелистала его и взвизгнула.

— Острова Красного архипелага!

Я потрясла головой.

— Роза Леопольдовна! Успокойтесь.

Краузе сунула мне под нос страницу.

— Адрес, по которому надо отправлять жалобу!

Я взяла страницу. «Если у вас возникнут претензии, то адресуйте их в головной офис фирмы по почте. Острова Красного архипелага, дом один. Или на адрес: „Ostrova Kracnogo arhipelaga.com“. Ваше мнение очень важно для нас. Вам непременно ответят. Мы заботимся о комфорте наших клиентов. Срок рассмотрения жалобы пятьсот шестьдесят девять дней с момента ее получения головным офисом. Если вы по истечении данного срока не получите официального ответа, направьте нам жалобу на неполучение официального ответа. Срок ответа на жалобу неполученного официального ответа составляет семьсот дней с момента ее получения головным офисом. Виновные в неответе вам сотрудники будут строго наказаны. Мы работаем для вас. Мы любим вас».

Я положила договор на стол. Слов, чтобы отреагировать на этот текст, не нашлось. Таких выражений еще не придумали.

— И что теперь делать? — растерялась Краузе. — Где находятся острова Красного архипелага?

— У меня географический кретинизм, — призналась я, — не знаю. Но думаю, что где-то очень далеко. За Кондибрасом.

— А где Кондибрас? — жалобно осведомилась няня.

— Понятия не имею, — отмахнулась я, — просто вспомнила сейчас, как моя классная говорила: «Романова, перестань болтать на уроках. Ты не на краю света учишься, не в Кондибрасе живешь, а в Москве».

Няня сдвинула брови.

— Для начала надо скатать сие чудовище! Не дай бог, Киса утром эту «красоту» увидит.

— Я пыталась это сделать, — призналась я, — но не получилось!

— Надо посильней дернуть, — решила Краузе, схватилась за веревку и сделала резкое движение рукой.

Рулонка вместе с креплением с грохотом упала на подоконник.

— Вот здорово, — обрадовалась я, — вопрос решен, скажем Кисе, что мастер не справился с работой. Она расстроится, но быстро забудет.

— Окно все равно нужно прикрыть, — протянула няня.

— Надо поискать приличную фирму, а не звонить в первую попавшуюся, — вздохнула я, — завтра я рано уезжаю, не знаю, когда вернусь.

— Сама этим займусь, — решила Роза Леопольдовна, — не верю интернету. Воспользуюсь старым методом.

— Каким? — заинтересовалась я.

Краузе показала на телефон.

— «Алло, Таня, это я. Нет ли у тебя хорошего мастера, чтобы рулонки повесил?» Сарафанное радио. Не беспокойтесь, вернетесь домой, и все будет в порядке. Я применила этот метод для поиска специалиста по кофемашинам. Он завтра вечером приедет. Мне его рекомендовала Мария Вильямовна. Уж будьте уверены, Трубина у него все анализы потребовала, родню мастера до всемирного потопа проверила. Если она чей-то телефон дает, можно расслабиться.

Глава 10

Село Муркино находилось недалеко от Москвы, но когда я вышла из машины, мне показалось, что я нахожусь на краю света.

Автомобиль стоял у руин церкви, асфальт закончился. Далее шла колея в размокшей глине. Я увидела табличку на первом доме: «Пионерская, дом 2». Именно в этой избе прописана Питирима.

Надо было надеть резиновые сапоги, но я отправилась на прогулку по сельской местности в тонких кожаных сапожках. Ну и как дойти до избы Питиримы? Почему я не натянула в промозглом марте угги? Так я за рулем сижу, в меховой обуви мне трудно управлять автомобилем. Я хотела взять с собой обувь из овчины, а потом решила, что деревня невелика, я не замерзну, пройдя небольшое расстояние.

— Краса ненаглядная, — сказал за моей спиной тихий голос, — что, соображаешь, как вперед пройти и не утонуть?

Я обернулась и увидела симпатичную пожилую тетушку с доброй улыбкой.

— Ты неправильно нарядилась, — продолжала она, — постой-ка тут смирно, я тебя выручу.

Шлепая по грязи резиновыми сапогами, которые явно были велики ей, старушка, несмотря на возраст, резво дошла до первого дома, исчезла за калиткой и скоро вернулась. В руках она держала боты странного вида, более всего они походили на высокие, до щиколотки, калоши.

— Во, вездеходы всепогодные, — весело сказала незнакомка, — засовывайся в них прямо в своих фу-ты ну-ты сапожках.

— Испачкаю подкладку, — предостерегла я.

Бабуля поставила передо мной непромокаемые башмаки.

— А она там есть? Нету. Зато подошва — микропорка. Знаешь такое слово?

— Слышала его от мамы, — сказала я, — ботинки на микропорке.

— Отличная вещь микропорка, — цокнула языком бабуля, — вечная. Я их купила… дай бог памяти, в шестьдесят восьмом, сносу им нет. Ты к нам зачем? Уж не дачу ли снять?

— Да, — обрадовалась я подсказке.

— Рано озаботилась, — удивилась старуха, — март на дворе.

— Сейчас, наверное, можно договориться дешевле, — предположила я.

Старушка окинула меня взглядом.

— Наоборот. Я сама не сдаю. Не люблю чужих под боком, и не надо мне денег. Наша инвалидская команда, которая дачников пускает, состоит из двух человек. Зотова сейчас такую сумму заломит, что у тебя глаза на лоб полезут. Она до тридцатого мая ни рубля не уступит. Потом до сквалыги дойдет, что она, как всегда, пережадничала, без жильцов осталась, тут-то враз цену снизит. Вторая любительница деньги за свой сарай состричь — Ларка Фролова. Она с дачницей хоть сейчас за смешную плату сторгуется, аванс возьмет. Но приедешь первого июня с хабаром-табаром-детьми-кошкой… Опаньки! А в халабуде уже живут, Ларка руками разведет.

— Вас не помню.

Ты на нее налетишь.

— Я аванс тебе вручила!

Она в ответ:

— Расписку покажите!

И нечем крыть. Вообще не советую с нашими связываться. Зотова, если к себе пустит, до кондратия доведет, на половину, которую жильцам предоставит, ходить будет, замечаниями сыпать: «не наступай на половики, затопчешь», «не лежи на диване, он новый». А если Ларка не обманет, то ты в ее сарае окочуришься. Там крыша течет, печка дымит, плита-развалина, включить страшно. Сортир впритык к твоей, прости господи, даче стоит. Вонища! Езжай в Захаровку, но не раньше апреля. К весне все нервные вроде тебя уже договорятся с хозяевами. Наши колхознички-огороднички, те, кто без жильцов остался, задергаются, испугаются, что нет у них дачников. И цены скинут.

— Спасибо, — поблагодарила я. — Холодно-то как! Прямо мороз.

— Ноль на дворе, — пояснила бабуля, — сыро. А когда сыро, всегда зябко.

— Как к вам обращаться? — спросила я.

— А зачем тебе со мной обращаться? — рассмеялась пенсионерка. — Хочешь спросить, как звать бабу-ягу? Так и скажи. Татьяна Владимировна.

— Вы, наверное, родственница Питиримы? — предположила я.

— Ишь ты! — хмыкнула собеседница. — Откуда знаешь про Питириму?

— Тут недавно проходила женщина, я поинтересовалась у нее, где лучше дачу снять, — соврала я, — она сказала, что в доме, куда вы за калошами ходили…

— Ботиками, — поправила старуха.

— Ну да, простите, ботиками, — исправилась я, — там живет Питирима Владимировна, она одинокая. Я подумала, что спрошу у хозяйки насчет съема дачи. Изба красивая, похоже, ее недавно отремонтировали, значит, владелица аккуратная. А потом вы во двор вышли, ботики вынесли. Но вы не Питирима, имя-то другое.

— А-а-а, — протянула собеседница, — ясно. Тетка, та, что про владелицу дома болтала, толстая, в зеленой куртке? Шапка синяя? Пошла в конец дороги?

— Да, да, да, — закивала я, — она самая.

— Ох, здорова ты врать, — улыбнулась Татьяна, — нет у нас такой, в зеленой куртке. Выдумала я ее, чтобы проверить, солжешь ты или нет.

Конец ознакомительного фрагмента