— Похоже, тот, кто отправил послание, читал книгу «Легенда об Уленшпигеле» [«Легенда о Тиле Уленшпигеле и Ламе Гудзаке, их приключениях — забавных, отважных и достославных во Фландрии и иных странах». Сокращенно «Легенда об Уленшпигеле», 1867 г., автор бельгийский писатель Шарль де Костер.], только там чуть другое выражение: «Пепел Клааса стучит в мое сердце», — вспомнил я, — увы, вокруг слишком много шутников. Почему вас встревожила эта глупость?

— Да вначале я вообще не обратил внимания на идиотскую записку, — фыркнул Константин, — разорвал ее и выбросил.

— Погодите, речь идет не об электронной почте? — удивился я.

— Нет. Обычный конверт, марка, адрес, который напечатали, — объяснил хозяин, — я подумал, как и вы: в моем окружении есть идиот, любящий розыгрыши. Прошло некоторое время — новая депеша. Конверт другой, марка тоже, адрес напечатан, текст: «Елена скоро придет, ее поцелуй смертелен».

— Так, — протянул я, — интересно.

— Я опять выкинул послание, — продолжал Константин. — И наконец, новое сообщение: «Елена тут, встречай, она тебя к себе в могилу заберет».

Вот это мне уже не понравилось.

Глава 3

— Мало кто придет в восторг, если его будет преследовать не совсем нормальный человек, — заметил я. — И что было дальше?

Константин поморщился.

— У меня на тумбочке я нашел шарфик, шелковый, персиковый. Я отлично помнил, что вечером, ложась спать, никаких тряпок на ночном столике не видел. Откуда он взялся?

— Возможно, его забыла Полина Николаевна, — предположил я.

— Я спросил у жены, — сказал собеседник, — она изумилась: «У меня очень светлая кожа, поэтому я не ношу ничего пудрово-розового. И терпеть не могу все, что завязывается на шее, оно меня душит. Кроме того, от шарфа несет духами, которыми я никогда не пользовалась».

— Марку можете назвать? — обрадовался я.

— Чего?

— Духов, — уточнил я.

— Не разбираюсь в них. А Полина, понюхав шарф, удивилась: «Парфюм «Столица». Слегка потускневший, но отчетливо улавливаемый». У моей супруги уникальные нюхательные способности. Ей можно собакой в аэропорту служить, наркотики в багаже искать. Для меня все прыскалки похожи, а жена разбирается в нюансах. Она же мне объяснила, что фабрика до сих пор выпускает этот парфюм, но со временем он слегка изменился, с середины семидесятых производят подправленный вариант: не дорогостоящую классику, а более дешевую реплику. Однако тряпка пахла настоящей «Столицей». Где можно раздобыть флакон, учитывая, что оригинал уже не производят? Ответ лежит на поверхности: кто-то хранил его в шкафу и только недавно открыл. Но!

Константин сделал паузу и повторил:

— Но! Полина просветила меня. Оказывается, все парфюмерные изделия имеют срок годности. По его истечении запах меняется. А от ткани веяло свежим ароматом. Я выбросил шарф. Затем появились туфли.

— Туфли? — переспросил я.

— Именно так, — подтвердил господин Амаретти, — маленькие лодочки на шпильке, размер не назову. Явно старые, ношеные.

— Где вы их обнаружили? — поинтересовался я.

— Приехал домой, поспешил в душ, вышел, — перечислил Константин, — гляжу: на консоли у стены стоят туфли! И листок: «Елена их потеряла, когда на смерть шла». Вот тут я окончательно утвердился в мысли, что стал объектом издевательств! Но как «шутник» в особняк проникает?

Я молча слушал Константина. Странно, что ему не сразу в голову пришла мысль о любителе глупых шуток. Когда я шел сегодня к особняку от парковочной зоны, заметил, что на первом этаже все окна были нараспашку. Через них можно легко влезть в дом. Да и в дверь зайти незаметно ничего не стоит, никто холл не сторожит.

— У вас такое лицо, словно вы хотите задать вопрос, — усмехнулся хозяин.

— Сколько человек тут живет? — поинтересовался я.

— Я, Полина, Нина Леонидовна, Виктор, — перечислил хозяин, — еще прислуга. Вот о ее количестве надо спросить у экономки. Я не в курсе. Горничными и прочими под руководством Полины занимается Инесса Юрьевна Волкова. Но нет необходимости изучать каждую нанятую персону. Автор спектакля — Виктор!

— Что вы от меня хотите? — задал я главный вопрос. — Если знаете имя сценариста, то я вам не нужен.

— Поймайте негодяя на месте! Докажите, что он устроил это идиотство! — покраснел Константин. — Тогда наконец я получу возможность отселить его! Младший брат мне надоел хуже конфет на завтрак-обед-ужин! Если я расскажу про все его фокусы, вас стошнит! Виктор — мое личное несчастье.

— У вас плохие отношения? — уточнил я.

— Плохие отношения? — повторил Константин. — Пять раз я давал ему денег на открытие бизнеса! Где результат? Бабки испарялись, фирма не появлялась. У мерзавца всегда находился ответ на вопрос «Почему ты профукал немалые средства?» — «Случился кризис, а ты мне отсчитал миллионы рублями! Надо было валютой, вот тогда бы я сидел на коне, а не лежал в канаве. Кто виноват? Костя». Ладно, в следующий раз я выписал ему евро! Так и они «упали»! Вместо девяноста рубликов за одну штуку стали давать семьдесят пять, Витенька хотел купить магазин, а за него требовали рубли! Их не хватило. Кто виноват? Я. Зачем валюту ему отсыпал? В третий раз он снова лавку приобретал, продавцу было все равно, в чем оплату получать, хоть в африканских монетах, но наличкой. Виктор мне ни слова не сказал о том, что собрался чемодан с тугриками в зубах тащить. И? Ваша версия?

— Его обокрали, — предположил я.

— В яблочко, — побагровел хозяин. — Кто виноват? Снова я! Почему я охрану ему не обеспечил? По какой причине инкассацию не нанял? Далее печальную сагу потери братцем денег на бизнес излагать не стану. Живет Витька на всем готовом, ни на коммунальные услуги, ни на еду денег не тратит. А кто его одевает-обувает, машины покупает, на отдых лентяя шесть-семь раз в году отправляет? Можете назвать имя?

— Простите, Константин Сергеевич, — остановил я обозленного хозяина, — нелогично получается. Виктор целиком и полностью зависит от вас, старшего брата? Или я ошибаюсь?

— Он у меня с руки ест, — зашипел Амаретти.

— Тогда он должен заботиться о вашем здоровье и душевном комфорте, — продолжал я, — ему невыгодно доводить щедрого родственника до инфаркта-инсульта! Чем дольше тот живет на этом свете, тем сытнее и лучше будет существование Виктора.

Собеседник отвернулся к окну.

— Иван Павлович! Я не хотел никогда трутню даже копейки давать. Ему не пятнадцать лет. Я в его возрасте давно серьезными делами ворочал. Но Витю обожает Нина Леонидовна, а мать умеет из меня веревки вить. Кабы не она, жить бы Вите в городе на то, что сам заработал. Что будет, когда мать покинет этот мир? Я Виктора отправлю восвояси. Он это понимает. У меня есть грешок: если меня разозлить, я становлюсь сердитым и говорю что думаю. Для младшего брата не секрет, как к нему я отношусь. У нас с женой нет детей. Мы их никогда не планировали, оба не желали тратить время и деньги сначала на кричащего младенца, потом на хамоватого подростка, затем на равнодушного взрослого, для которого пожилые родители докука. Кто после нашей кончины получит немалое наследство? Виктор!

Я возразил:

— Константин Сергеевич, вы далеко не старик, находитесь в возрасте активности, а не угасания.

— Иван Павлович, у меня серьезные проблемы с сосудами, я прошел уже через микроинсульт, — вздохнул хозяин поместья, — и мне ли вам объяснять, что довести до смерти можно совсем юного здорового человека!

— Я не знаком в достаточной мере с вашим братом, — продолжал я, — поправьте, если я ошибаюсь, но у меня создалось впечатление, что он любит пошутить. Устроить веселый для него, но совсем не забавный для другого розыгрыш.

— Стопроцентная правда, — процедил сквозь зубы Амаретти. — Подложить мне под простыню презерватив с водой — вот уровень шуток Виктора.

— Вероятно, брат не собирался отправить вас в загробное путешествие, — заметил я, — просто устроил очередной глупый спектакль.

— Виктор меня бесит своим поведением, смешками, развязностью, неуважением к Полине. Если вы поймаете его на идиотском розыгрыше, я получу повод выселить этого прихлебалу. Не могу более с ним в одном доме находиться. Вы же слышали, как он с нами разговаривает. Ни уважения, ни благодарности и в помине нет. Он постоянно жалуется матери, что я его за человека не считаю. Нина Леонидовна устраивает бучу, твердит: «Ты просто ненавидишь Витюшу! Намеренно причиняешь мне боль! Не хочешь наладить отношения с братом. Он эмоциональная творческая личность! Вот ты ему денег жалеешь, а Витюша стал лучшим блогером!»

— Виктор работает сейчас в Интернете? — уточнил я.

Владелец имения расхохотался:

— Работает в Интернете? Пишет в Фейсбуке чепуху, врет матери, что ему за рекламу платят. Я очень хочу избавиться от нахлебника, поэтому и пригласил вас с помощником и просил не говорить, что вы детектив.

— Помню, — кивнул я. — Я дизайнер по интерьеру. Борис мои правая-левая руки и обе ноги. Нам предстоит дать вам совет по обновлению маленького дома, где вы работаете.

— Именно так, — потер руки владелец усадьбы, — ваша задача доказать, что именно Виктор подбрасывает мне идиотские послания про Елену. Получив доказательства подлого поведения брата, я со спокойной душой отправлю его жить в городскую квартиру. Вместе с мамашей. Скажу честно, мы с Полиной очень от них устали. Жена их терпит, молчит. А я рад получить повод, чтобы выставить родню.