— На минуточку, я одна у родителей! И с Никитой вообще-то другая история!

Завуч начала переминаться с ноги на ногу.

— Садитесь, пожалуйста, в ногах правды нет, — опомнилась Анна Ивановна и вернулась за стол.

Я села в кресло, остальные расположились на диване.

— Галка, говори, — велела секретарша.

— Лариса, сделай нам кофе, — приказала Сокина.

— Вы его уже пили, — начала сопротивляться девушка, которой очень не хотелось покидать кабинет в самый интересный момент.

— Капучино, — сердито уточнила начальница.

Горько вздыхая, главное информационное агентство колледжа удалилось в приемную.

— Начинай, Галочка, — ласково попросила Анна Ивановна.

— Могу рассказать только то, что знаю, — предупредила толстушка.

— Фантастический роман Лариса сочинит, одного выдумщика нам хватит, — поморщилась директриса.

Глава десятая

Галина вынула из кармана телефон.

— Я увлекаюсь фотографией, участвую в разных конкурсах. Людей снимать не люблю. Исподтишка щелкать человека неприлично, а когда просишь кого-то улыбнуться, встать, сесть, то получается фальшиво. Каждый хочет выглядеть лучше, чем он есть, старается понравиться. Вот поэтому на моих снимках в основном птицы.

Галина посмотрела на свою начальницу.

— ЧП у нас случилось! Кто-то сообщил в полицию о том, что в колледже заложена бомба.

— Безобразие, — сердито откликнулась Анна Ивановна, — примчались специалисты с собакой, саперы. Занятия отменили, всех выгнали. Учащихся и педагогов по домам отправили. Остались я и Галя. Мы на улице прыгали. Потом выяснилось, что никакой взрывчатки нет.

— Я пошла в свой кабинет, — объяснила Галина, — он на втором этаже. Те, кто бомбу искал, беспорядок устроили. Но сердиться на них не стоило, они же работали. Я решила убрать помещение. Только начала, Анна Ивановна звякнула: «Галюша, у меня сил нет, трясет от нервов, хочу домой уйти. Запри все двери, пожалуйста. Извини, что бросаю тебя одну». Я ей ответила, что нет проблем, отдыхай! Все на место поставила, немного устала, подошла к окну и вижу: снегири! Очень красивые птицы, раньше они всегда зимой в Москве появлялись, но в последние годы пропали. И вдруг! Сидят у нас на голых кустах, которые забор колледжа окаймляют. Я телефон схватила и давай снимки делать. Окна моего кабинета выходят на задний двор, там есть вход в подвал, он всегда заперт, чтобы учащиеся туда не лезли. И вдруг вижу Алису с парнем.

Галина опустила голову.

— Признаюсь, любопытство меня охватило. Голкина закрыта на все щеколды. Ее кредо — ни слова о личном. Утром пришла, вечером ушла. Рот всегда на замке. Не хамка, не заносчивая, спросишь ее о чем, она вежливо ответит. Если деньги на подарок кому собираем, всегда даст с улыбкой. Но в столовой с нами не сидит, и чай с коллегами не пьет. Она в своем классе торчит. И…

Галина посмотрела на Сокину.

— Не обижайтесь на меня, Алиса по уровню образования и одаренности намного выше остальных преподавателей. Об учащихся я не говорю, они у нас… ну… ну…

Анна Ивановна повернулась ко мне.

— Леонардо да Винчи среди ребят нет. Средний уровень студентов. Однако такие художники нужны везде. С гением общаться подчас невозможно. Преподавательский состав крепкий, но великих педагогов нет. Их вообще единицы. А за ту зарплату, что наша хозяйка платит, гении даже с дивана не встанут. Галя права, Голкина очень талантлива и как художник, и как реставратор. Я не могу понять, зачем она у нас работает? Отец ее олигарх, правда, покойный, но вдова, наверное, унаследовала все.

— Чего только у нее нет, — сообщила из приемной Лариса, — в интернете почитайте, могу адрес скинуть.

— Продолжайте, пожалуйста, — попросила я Галину.

Та вынула из кармана пачку бумажных платков.

— Некрасиво так себя вести, но я не сдержалась. Муж подарил мне дорогую трубку, потому что в ней камера очень хорошая. Я приблизила изображение и запечатлела пару.

— Можете мне фото переслать? — попросила я и протянула Галине визитку.

— Сию секунду, — пообещала та, — оцените выражение лица Алисы.

Послышался тихий звук, я взяла свою трубку.

— Очень счастливая девушка, просто радостью лучится. Знаете, кто рядом с ней?

— Естественно, на юноше очень дорогая куртка, такая есть только у Никиты Ракитина, — сказала учительница, — другие намного проще одеваются.

Лариса опять закричала из приемной:

— Он из очень богатой семьи!

— Зайди в кабинет, прекрати суфлировать из приемной, — велела Анна Ивановна.

Секретарша влетела в комнату.

— Чего ему в нашем колледже делать? У парня мешки денег!

Анна Ивановна провела ладонью по столу.

— Лариса, с чего ты решила, что Никита богат?

Девица начала загибать пальцы.

— Свитера «Гуччи», брюки, правда, не пойми от кого, одеколон «Аква ди Парма», сумка — «Прада», ботинки всегда той же фирмы, что и пуловеры, рубашки определенно на заказ сшиты. На миллионы Никита одевается, весь какой-то иностранный, телефон прямо вау! И не одна трубка у Ракитина. Я его решила прогуглить. Только в интернете Ракитиных Никит много. Сначала я подумала, что он сын олигарха Всеволода Игоревича, того за убийство посадили! Но его сын на фото другой. Блондин, лицо худое. А наш с темными волосами, глаза карие, щеки круглые, нос широкий. Мало похож, и по возрасту тот старше. Нашенского в интернете нет, или у него закрытые аккаунты без фото. Но он точно богатенький.

— Остановись, — сердито скомандовала Анна Ивановна, — у Никиты умерли родители. Он совершеннолетний. Обучался в частном институте искусств, потом перевелся к нам. В анкете указал родителей. Отец у него не Всеволод Игоревич. Все, Лариса, хватит нести чушь. И даже если родители Никиты преступники, мне все равно. За обучение Ракитин все вперед заплатил, курсовые у него все на отлично. Мальчик талантлив. Вот это главное. Правда, он слегка особняком держится. На последний курс поступил, восемнадцать лет ему исполнилось. Все однокашники друг в друга повлюблялись, порой нешуточные разборки происходят…

— Катя Листова гуляла с Жорой Кулагиным и переметнулась к Васе Гулину, — опять не дала договорить начальнице Лариса, — тот раньше ухаживал за Леночкой Неговой. И такая битва случилась! Елена поколотила Катю, а еще ей от Жоры досталось. Кулагин от всего сердца наподдал…

— Стоп, — скомандовала Сокина, — подробности побоища не нужно сообщать. Подростки! Тут ничего не поделаешь, кровь кипит, сдерживать эмоции они не способны. Но Никита в баталиях не участвует. Внешне он симпатичный парень, очень аккуратный, одет прекрасно, речь правильная, воспитан замечательно. Ему стоит только моргнуть, и любая девочка к его ногам упадет.

— Кое-кто из учительниц тоже, — хихикнула Лариса.

Анна Ивановна сделала вид, что не слышала ее замечания.

— Но Ракитин ни за кем не ухаживал. На вечера, которые мы устраивали, не приходил. Возможно, у него есть любовь вне колледжа.

— Алиса и Никита стояли у входа в подвал, — обратилась я к Галине. — Дальше что?

— Он открыл дверь… — начала завуч и была прервана начальницей.

— Это невозможно! Ключи от замка есть только у меня.

— Отмычку еще в каменном веке изобрели, — парировала Лариса.

— Простите, Анна Ивановна, я говорю правду, — обиделась Галина, — охотничьи истории не мой профиль. Они оба вошли внутрь. Дальше не знаю, что творилось. Я домой ушла.

Сокина нахмурилась.

— Почему ты мне раньше об этом не сообщила?

— Ничего же не случилось, — пожала плечами Галина, — подумаешь, на минус первый этаж отправились. Алиса — учительница. Никита — студент.

Лариса пришла в восторг.

— Там стоит старый диван из библиотеки! Понятненько!

— Глупости, — занервничала директриса, — вечно у тебя одно на уме! Педагог не имеет права вступать с учащимся в отношения, о которых ты постоянно думаешь!

Лариса одернула юбку.

— Ой, да ладно! За что вы Михайлова уволили?

— Он ушел по собственному желанию, — отрезала хозяйка кабинета.

— Аха-ха, — обрадовалась секретарша, — ага, в заявлении так написано. А на самом деле что? Сергей Алексеевич шпили-вили завел с мамашей Лены Морозовой! Учителю можно с родительницей любовь крутить? Правда, баба не замужем.

— Нет, конечно, — вспыхнула Анна Ивановна, — но матери девочки не стоило вступать в подобные отношения.

— А им плевать, что вы думаете, — подпрыгнула секретарша, — и Никите, и Алисе тоже!

Директриса встала.

— Спасибо всем. Галочка, можешь идти домой. Лариса, ступай в библиотеку и сиди там.

— Чего это? — изумилась болтунья.

— Потому что надо навести там порядок, — нашла повод избавиться от излишне активной девицы Сокина, — уничтожь абонементы тех, кто выпустился в прошлом году.

— Делать мне больше нечего, — пробурчала девушка, но убежала.

— До свидания, — попрощалась Галина и покинула кабинет.

Анна исподлобья посмотрела на меня.

— Как вы относитесь к мышам? Крысам?

— Особой любви к ним не испытываю, но не боюсь грызунов, — честно ответила я.

Директриса вынула из ящика письменного стола ключ.

— Я на минус первый этаж давно не ходила. Паниковать начинаю при виде мерзких созданий. Лариса способна придумать что угодно. А вот Галина не врушка. И на фото видно, что парочка стоит у двери в подвал. Давайте глянем, что там? Не верю я в интимные отношения Алисы и Никиты. Но зачем они вниз ходили? Только зайдем в кладовку, я масло возьму, замок заедает.

Глава одиннадцатая

Ключ легко повернулся в замке без помощи смазки.

— Сюда часто кто-то заглядывает? — удивилась я. — Сразу дверь открылась.

— Два раз в году, — ответила Анна, — осенью мы убираем шланги для полива кустов, волейбольную сетку снимаем, другой инвентарь со спортивной площадки прячем. Достаем лопаты для снега, скребки. Весной происходит обратный процесс. Интересно! Замок кто-то смазал, я тоже обратила внимание, что он без проблем поддался. Обычно не так получается. Осторожно, ступеньки не все целы. Надо лестницу чинить, подвал в порядок приводить, да владелец денег не выделяет.

Послышался щелчок, вспыхнуло несколько ламп, забранных железными сетками.

— Как вам пейзаж? — осведомилась Сокина.

Я стала осматриваться. Серые стены, потолок того же цвета, пол выложен темно-бордовой плиткой. Похожая была в туалете школы, куда ходила я маленькая. Особого порядка здесь не было, стеллажи, шкафы, полки отсутствовали. Старые сломанные стулья, скелет без рук и одной ноги, кипы газет-журналов, пластмассовые тазы, ведра, тряпки, грязный ватный матрас, кирзовые сапоги, батарея отопления, древний диван…

— К романтическим свиданиям обстановка не располагает, — заметила я, — и запах здесь не очень приятный.

Конец ознакомительного фрагмента